Оглядываясь назад, я думаю:,,А может быть надо
было быть добрее с матерью - мачехой?
К той, которая не раз жестоко вырывала тебя из
безмятежной идиллии, волоча захлебывающееся от плача
крошечное дитя, под приглушенные рыдания, покорно
остающихся за порогом дома домочадцев.
Самолет. Пустая, неприветливо - темная комната
с огромными молчаливыми тенями. Холодное равнодушие,
порой переходящее в беспричинную злобу, удары и злые
слова.
Многоголосый бодрый хор ЖенПИ, несущийся из
динамиков маленького черного радио. Рыдания и попытки,
заглушая хор докричаться до Жапа:,,Забери меня!", ведь
если слышу я, значит слышит меня и она....
Шуршащая шоколадка, протискиваемая под входную
дверь и томительное ожидание, что сейчас Жапа отопрет
дверь...
Окно второго этажа, как единственный путь из
плена.
Всего лишь ободранные коленки и единственный
ориентир, в оказавшейся вдруг огромным океаном,
вселенной, институт возле кинотеатра ,,Казахстан",
где учится твоя Жапа.
Старая женщина с двумя, как тополя сыновьями,
похожая на твою бабушку, которая нежно обнимает тебя
и уговаривает:,,Жур, щай ишеик".
Но ты сидишь маленьким 5 - летним колом в
бесконечном калейдоскопе дня, стремительно
сгущающихся сумерках и мерцающих огнях наступившей
ночи.
И наконец - то бежишь по гулкому коридору
к Жапе.
Оторопевшему, растерянному студенту - ребенку.
Холодный, сковывающий страх, змеей, обвивший
туго, маленькое тельце при виде матери, мелькнувшей
у окна.
Рев самолета, уносящего в счастливую даль, к
пенатам.
Жаворонком в зените трепещущая радость...
Подбрасывющие тебя к небу руки и смеющиеся,
счастливые внизу родные лица.
И такими качелями была вся жизнь до отрочества.
Мрак и счастье. Счастье и мрак.
Почему родные матери становятся мачехами?
Если ребенок воспитан соколом, разве удержишь
его в клетке?
(Жапа - Сапар в интерпретации детского произношения в
период произношения первых слов, которое так и осталось
за двоюродной сестрой.
ЖенПИ - женский педагогический институт, г Алматы)