Часть 1. ВСЕ ТАК ПРЕКРАСНО!
Люки.
Когда, покинув Сапсан, я иду в толпе к площади Восстания, умиление всегда охватывает меня и особая атмосфера окутывает невзирая на погоду. Удивительным кажется морской воздух. Хочется выхватить телефон и заснять сидящую на корточках женщину, старательно обновляющую краску на канализационном люке. Толпа обтекает ее, а она невозмутимо превращает ржавый круг в лунный диск: только в этом городе могли подобрать для канализации космический голубовато-серый оттенок. Не сурик и не зеленый, не черный и не желтый. Это - Питер.
Султаны.
Поток лиц на бесконечном эскалаторе разнообразен и не похож на Москву. Бейсболка на голове лишь у меня, а еще на толстой азиатке и на местном забулдыге. Их здесь в апреле не носят. То и дело останавливают взгляд плывущие навстречу одинаковые вертикальные султаны из сложенных вдвое волос на головах женщин. В них есть нечто китайское и безусловно нацеленное на успех.
Вежливость палкой не выбьешь.
… Они неисправимо вежливы и приветливы. Никогда мне так радостно не улыбались, не смеялись так искренне моей шутке о сдохшей проездной карточке и не сыпали щедрыми советами. .. как в Питерской кассе привокзального метро, где нескончаемо мелькают тысячи и тысячи лиц и кассир имеет полное право озвереть…
Атмосферно.
… Уличный саксофонист оглашает Васильевский рвущими душу вариациями, склоняется почти до асфальта, добывая запредельную ноту тоски. Это родная музыка людных и тихих липовых линий, маленьких пивных с гуляющим среди посетителей хозяйским селезнем и скамеек зовущих к задушевной беседе.
Запахи.
Плыву по довольно людному в будний полдень Среднему проспекту, глазея по сторонам и греясь на неярком сегодня солнце конца апреля. Умиление не проходит, противореча дохнувшему из типичной драной подворотни запаху мочи. Это же так по-петербургски, - саркастически проносится в голове.
На это у них есть время и желание….
Так, словно выведенная из транса ваткой с нашатырным спиртом, я прихожу к обобщению: мое упоение Питером вызвано его тотальной цельностью и гармонией, куда входят все его светлые и темные стороны. Не случайно спустя день на ярмарке искусств мне достается толстовка с неоновой вышивкой, которая читается одновременно GOOD и BAD, смотря по убеждениям или по настроению. Гармония единства противоположностей начинается с вида домов, среди которых нет чужаков и пасынков. Закрепляется родством их стиля с тяжеловатым климатом северного морского побережья. Продолжается стилем жителей, независимо от их социального статуса. Здесь множество фриков, хипстеров, стиляг, пьяниц, людей, ушедших в нирвану. Обильно покрывающий переносицы пирсинг здесь строго соотнесен с цветом, оттенком, шириной, длиной и формой облачения и волос. В этом неспешном городе нет ничего внешне случайного: продумана любая малость у дворника, официантки, администратора, продавца книг, профессора и художника. Они дзен спокойны, готовы слышать и видеть текущий мимо жизненный поток. Они принципиально не суетливы и сосредоточенно тихо заняты самовыражением.
Эстетическое спа.
Я все поняла: здесь я отдыхаю от московской эклектики, безвкусицы и громких голосов. Здесь я отдыхаю душой в метро, на улице, на островах, в музеях, театрах, ресторанах, чебуречных, в проходных дворах и вонючих арках, в дворцовых интерьерах и уютных маленьких гостиницах.
Видения
Все же я немного знаю этот город, кроме Невского, Петергофа и улицы Рубинштейна. Однако мое восприятие гостя не позволяет прозе жизни проникнуть слишком глубоко и разрушить его шарм. Вера в неисчерпаемое обаяние Питера то и дело награждает меня удивительными видениями.
Поздним темным вечером по горбатому мостику на Гороховой, где вечно чудятся персонажи Достоевского, проносится широко шагая тонкий юноша в развевающейся бесконечной шелковой накидке. Легкий черный капюшон наполовину скрывает длинные светлые волосы. Нет, это не видение, - вполне реальный готический персонаж вечера пятницы.
Ни словечка в простоте.
Врезались в память и другие непохожие образы дня: денди подросток хип-хопер с четким уголком челки, гуляющие подружки-старушки, достойные фото в Воге, улыбчивая красавица филиппинка - уборщица туалетов, изящный парнишка с дцп в элегантном тренче. И конечно ослепительная блондинка Мерилин-Лолита во всем белом: от модных вельветовых шароварчиков и кисейного плаща с жабо до тиары и солнечных очков сердечком в белой же оправе.
Мировая столица тренчей.
Основная масса местных жителей одета сдержанно, но не случайно. Любимы легкие тренчи: парят тут и там. Вдруг я понимаю, что легкими их делает худоба людей. Мне почти не попадаются полные. Но и встреченная мама-колобок с почтительно ведущим ее под руку взрослым сыном не разочарует. Ведь на груди ее толстовки винного цвета пестрит леопардовая аппликация с надписью Bestiola, значения которой она возможно не знает.
Их нет.
Мне по душе этот город, который нет нет и проиграет мне где-нибудь любимую мелодию Coldplay, давно выброшенную из обращения в Москве. В нем витает дух или демон стиля. Временами превращая их в рабов, чаще удивляя находками.
Здесь редко - лишь на Невском- встретишь кишку из воздушных щаров. Сеть магазинов сладостей нашла в них сходство с леденцами и украсила вывеску. Дешево и сердито. Здесь они намного мельче, пытаясь походить на монпансье. Нет сопутствующей надписи «Мы открылись!». А вот кем-то вероятно отжатая лавка художника на Невском выставила в своих трех потухших окнах гениальную надпись, достойную Довлатова и Бродского:
«Скоро - будет - не скоро».
Группа все же Ленинград.
В этом пьяном городе есть Ленгранстакан. Этим сказано все. Здесь есть дощатая набережная в гавани с бесконечными рядами скамеек, шезлонгов, баров, где можно загорать в апреле и гулять по набережной или барам хоть до утра, и есть трогательное панно в том же Севкабель порту:
So much beer. So little time.
Не только сотни видов пива всех мастей, итальянские траттории и мидии в различном понимании требуют времени: Найти Бэнкси соседствует с Искусством Манга, а ниже этажом ярмарка искусств заманивает местными поделками.
Просто так не уехать.
…Отправляясь на утренний Сапсан, вызываю такси до булочной Вольчека у Московского вокзала, рассчитывая на свежий круассан с капучино. Заполняя в приложении строку «куда» смеюсь: наши люди в булочную на такси не ездят.
Через две минуты появляется среднего возраста Александр на белом Фольксвагене и встречает меня с улыбкой:
- Наши люди на такси в булочную не ездят. Гениальная все же актриса Мордюкова.
Наперебой перечисляем ушедших любимых актеров. Подвожу черту, успокаивая Александра, что в Питере актеры все так же соответствуют своей профессии, не то что… Но он в театр давно не ходит. Советую обратить внимание на инсценировку по рассказам Шукшина в театре на Садовой. Александр оживляется и подтверждает, что имя писателя - лучшая рекомендация спектаклю. Один великий Тихий Дон чего стоит. Недоразумение с Ш быстро проясняется и мы погружаемся в обсуждение школьной программы, борьбы с Войной и миром, вопросов по Эдгару По в нынешнем ЕГЭ или интересной утки про них. Признаюсь водителю, что со временем поняла правильность и пользу чтения классиков в школе. Молодая память сохраняет их, пусть не до конца понятых, чтобы достигнув зрелости осознать: ведь это действительно гениальные произведения. Без них не понять, что такое литература, русский язык. А что даст перевод Эдгара По, даже если вопросы о нем в ЕГЭ лишь мем?
Мы дружно вспоминаем любимые Плотницкие рассказы Василия Белова и водитель логично упоминает журнал Наш современник, которому по его мнению в подметки не годился Новый мир. Потом он отмечает без энтузиазма всенародный успех Мастера и Маргариты и признается в пристрастии к детективам, научной фантастике и Стругацким.
- Как все же Тарковский великолепно передал на экране их произведение, - восхищено продолжает он. - Так трудно, почти невозможно, средствами кино выразить написанное, а у него получилось.
Присоединяюсь к восторгам, но возражаю, что скорее произведение Стругацких было для него отправной точкой, а не конечной целью.
Такси выруливает на пустынный утренний Невский, и Александр радует меня новым открытием: Жорж Санд была женщиной. Развивая мысль, предлагаю поискать иные подобные примеры: это же так современно. - И правда, интересно, - соглашается он.
Такси плавно тормозит у булочной. Меня не покидает ощущение, что Александр меня тонко троллил всю дорогу. Заканчивается свидание с Питером.
Под напором свежих впечатлений, куда попало посещение двух не испорченных современной режиссурой спектаклей, возник вопрос: кем ощущают себя в большей степени жители колыбельки, как именовал город один старик, имея ввиду колыбель русской революции? Внутри они европейцы или русские? Это вопрос вовсе не на злобу дня и не о славянофилах-западниках, а о внутреннем состоянии. Продолжаю искать ответ.
Часть 2. ВСЕ ТАК УЖАСНО!
Питерцы совершенно безумные.
В любое время года в метро ехать с метровыми карнавальными рогами на голове - нормальное дело, словно Хеллоуин сегодня ночью.
За пару дней здесь наткнешься на двадцать четыре оптики и тридцать одну женщину в платье в горошек, не говоря о пижамных штанах того же рисунка. Три тенденции живут здесь:
*претензия на богемность - вымученный мешковатый гранж с цветными патлами и короткими штанишками,
*барыня на вате - попытка старинного шика с дамскими шляпами и нижними юбками и чертов горошек и
*деревенская дискотека - густой слой пайеток со стразами как жизненное кредо.
Пароксизмы креативности.
Нетрадиционные рекламные тексты, в которых проглядывает химическое происхождение.
Вывеска одной из оптик зовет:
- Зайди - увидишь! - Любят поиграть словами и часто заигрываются.
- Купи своё моёженое, - еще туда - сюда, но баннер с текстом:
- Вещи вы в метро забыли, тут же станцию закрыли, - вдохновлен ритмикой анекдотов про девочку с гранатой и бантик, который долго над полем летал.
Эскалаторы в построенном на болоте метро самые длинные в мире, а значит баннеров на тонких ножках проплывают мимо десятки. Вот например:
- Я вся свечусь от удовольствия - Засветись! - Можно догадаться о рекламе неоновых вывесок. Однако есть таинственные послания без адреса и объяснения.
- Кто-то подводит часы, - текст на картинке с двумя схематичными зайцами и памятником Пушкину. И больше ни-че-го.
- Лето - это. Забыть про дела и заботы и гулять, как будто суббота, - безымянный призыв, с которым трудно спорить.
Безумные питерцы. Один догоняет меня на 3-й линии, наступает на пятку моего Nike Air и со словами Thank you so much резко сворачивает в подворотню. Подошва почти отрывается, но в последний момент передумывает от изумления.
Сколько же обдолбанных!
Красный светофор. Напротив парень в штанах карго и бейсболке неистово выделывает гимнастически-танцевальные упражнения у водосточной трубы, держась как за пилон. Светофор длинный, секунд на семьдесят пять, и я с любопытством наблюдаю энергичную разминку. Загорается зеленый, мы идем навстречу друг другу.
Пять метров: парень превращается в худого сорокалетнего мужика, еще пять: в морщинистую тетку со стеклянным взглядом. Для химозы вокруг еще царит ночь и нескончаемое диско.
А на Ваське...
С поперечного направления выруливает на огромном велосипеде гигантский трезвый сухопарый дед весь в ярко-желтом, с белой как лунь огромной шевелюрой и такой же необъятной белой бородой. Словно пресловутый Венедиктов под увеличительным стеклом.
Неожиданно со всех сторон появляются исключительного вида бородачи всех мастей, видно в городе проходит их съезд, фестиваль или конкурс. А может это ортодоксальные евреи вышли погулять в субботу. летом?
И снова метро с непостижимыми баннерами без адреса и авторства:
- Все на свете проспать и лежа в кровати мечтать
- Неважно, куда идти. Все равно куда-нибудь придешь.
Ну ведь философы, и вкус тончайший. Поднимаешься на эскалаторе на станции Пушкинская и благоговеешь: ни признака рекламы. Один Пушкин в голове и атмосфере. До чего изысканные люди!
Не тут-то было: до середины, но чем выше - тем больше низменного. Вновь баннеры на тонких ножках, гуще прежнего.
В современной архитектуре наворотили. Не давала покоя парижская ось, соединяющая Триумфальную арку и Арш района Дефанс. Выбрали свою, в сто двадцать раз короче парижской. Да и арки второй не нашлось в городе на Неве. Решили, что красавец Смольный собор исполнит ее роль и обидели его, построив напротив уродливый серо-стеклянный бизнес центр в форме буквы П.
Так и живут, слова вторичность не зная, - не мечтой, а иллюзией. Ее обрывки твердят непрерывно. То название встретишь Фрамбуа, - хочется им чего-то французского, а потерянная З - мелочь. Потом чего-то американского: лавку одежды Moonlight назовут - Самогон в переводе. Иллюзии о прекрасной жизни тут и там. Претендуют на юмор и эрудицию: на вывеске итальянской еды пишут в строчку:
spaghetti - pasta - fellini - ravioli - pappardelle…. Прикольно: съедобный Феллини. Ну и в БДТ у них теперь Богомолов ставит.
Хотя, откровенно говоря, об итальянской кухне у них своеобразное представление. Пасту готовят по советским рецептам даже в некоторых недешевых заведениях: макароны по-флотски с кетчупом вместо болоньезе, макароны с рыбой вместо лингвине ал сальмоне. Рейтинг итальянских ресторанов возглавляет Хайп Паста. Это про ту Шанель, которую капнули в щи.
Зато так все креативненько
https://vk.com/album217934488_298810895
Фото: Г.Коревых, 2023