Как-то воскресным днем к нам зашел сынуля. Он принес сушеную рыбку, снеки, муж достал сваренное самим пиво. Кстати, я и не предполагала, что пиво собственного приготовления может быть таким вкусным. Рыбу почистили, нарезали, все расставили на столе и приступили к пивному застолью. Неожиданный звонок. Пришла доченька. Мы продолжили. Приятная атмосфера, беседа плавно перетекала с одной темы на другую. Я заметила, что в таком составе мы не собирались с тех пор, как Алеша женился, Алина вышла замуж, родились наши любимые внучки. Обычно собираемся семьями в одну большую. Нам очень хорошо вместе, но вот так, вчетвером… как в старые добрые времена…
- А что мешает собраться вечерком, да с ночевкой, вернуться в наше детство? – спросил Алеша.
- Ничего не мешает, заодно и родителям получится вернуться в наше детство – поддержала его Алинка.
Нас с мужем эта идея обрадовала. Да так, чтобы с ночевкой, мы даже и подумать не могли. Договорились встретиться после работы через несколько дней.
К тому вечеру я приготовила ужин, какой бывал в старые добрые времена: первое, второе, соленья. Из нового - муж испек в хлебопечке ржаной хлеб с семечками и изюмом.
Чтобы добиться максимального приближения к задуманной атмосфере, наши дети пришли с домашней одеждой. Когда переоделись, я из кухни нарочито протяжно и громко, тоном из их детства:
- Мойте руки, идите кушать, – улыбаясь, все собрались, сели на свои прежние места. Я налила тарелку борща. Они как только увидели, сразу:
- Мы первое не будем! - я, как в детстве, постаралась строго:
- Без первого не будет второго, - но не получилось - рассмеялась.
Конечно, я не стала настаивать, тем более первое они поели на работе. Все нахваливали мясо, приготовленное еще по бабушкиному рецепту, да и пюре у нас всегда пользуется особой любовью. Теперь они стараются есть без хлеба, но от папиного хлеба не смогли отказаться. Сбив аппетит, начались разговоры. Папа теперь вместо прежнего «как дела в школе?» спросил:
- Ну, как дела на работе? – сын перешел на новую работу, поделился своими впечатлениями. Дочка рассказала о получении очередного квалификационного сертификата. Поговорили о внучках. И разговор плавно перетек в воспоминания.
Алинке исполнился год. Мы с мужем решили оставить дочку на восьмилетнего Алешу, чтобы пойти вместе за продуктами. Перед уходом я Алинку накормила и сказала об этом Алеше. Прямо как чувствовала! Часа через полтора вернулись. У самой двери мы услышали Алинкин ор! Со страхом открыли дверь и увидели: Алексей пытается кормить Алину, та отчаянно сопротивляется. На мое:
- Алеша, зачем? Я же тебе еще сказала, что покормила ее, - он мне с такой обидой:
- Ты же кормишь, и я хотел. Подогрел молоко, размочил в нем печенье, добавил клубничку, сахар. Все как ты делаешь. Я так старался… - Обиженный ушел в свою комнату.
Потом вспомнили, как Алинка, ей было тогда годика 3, просила меня погулять с ней. У меня же в тот момент на кухне жарилось, парилось, варилось. Я никак не могла исполнить ее просьбу. Она же самостоятельно решила свою проблему. У входной двери поставила табуретку, залезла на нее, дотянулась до задвижки, открыла дверь и ушла в зовущий ее мир, оставив настежь распахнутую дверь, а в проеме - сиротливо стоящую табуретку.
Мы с Алешей, увидев эту картину, испытали шок. Не дожидаясь лифта, буквально слетели по лестнице с пятого этажа. Доченька, чистой воды невиновница, играла в песочнице. Из соседей - никого! Около нее сидела незнакомая женщина, подозрительной наружности и пыталась с ней заговорить. Алинка на нее не реагировала. Видимо я успела внедрить ей в голову мысль: не общаться с чужими. Все обошлось. Но пришлось отказаться от той задвижки.
Младшенькая подрастала, Алешка участвовал в ее взрослении. Ему нравилось быть старшим, а ей было интересно с ним. Он даже придумал объединяющее их словосочетание «брат-сестра-сестра-брат», они его до сих пор иногда проговаривают, обнимаясь при встрече.
Когда Алинка подросла лет до четырех, Алеша стал брать ее гулять с ребятами во дворе, ему тогда было лет 11. Он, как старший брат, пользовался у нее авторитетом. Муж тогда часто бывал в командировках, и Алешкина помощь меня реально выручала. Он знал и гордился этим. Но настал момент, когда эта благотворительность стала его тяготить. Пришлось самой идти с дочуркой гулять. Во дворе тогда стояла не по-детски высокая детская горка. Я прикинула дочкины возможности и, скрепя сердце, разрешила кататься. Алинка с радостью побежала на вожделенную горку. Еще бы, ведь у брата она была под строгим запретом. Я же непрерывно приглядывала за дочкой, умудряясь при этом общаться с такими же мамочками. Вдруг подбегает ко мне Алешка, и возмущенно так говорит: «Мама, совсем за ребенком не следишь, ты только посмотри, куда она залезла!»
- Сыночек, расслабься. Я за ней приглядываю.
- Ну смотри, я тебя предупредил, - и недовольный ушел.
О! А их любимые «махачи»… Алинка нападала на брата, ему же нравилось уворачиваться от нее, защищаться, подставляя руки, ноги. Это всегда заканчивалось Алинкиными слезами. Папа знал об этом, поэтому не разрешал разразится их забаве. И они придумали! Чтобы защитить Алинку от травм, надевали на нее мою старую шубу. Но и она не всегда спасала ее. Алинка, налетая на Алешу открытыми ладошками, отсушивала их об костлявые конечности брата.
Вспомнили, как когда нас с мужем не было дома, заскучавшая Алинка стала доставать брата. Он встал и бросил в нее мягкую игрушку, Алинка ответила ему ею же. Потом в ход пошли другие игрушки. В очередной раз вслед за игрушкой бросила в Алешу свернутые улиткой его носки. Он пригнулся и носки прямиком вылетели в открытую форточку. Пришлось Алинке одеться и спуститься за трофеем.
А вот еще. Мы с мужем были на работе, повзрослевшая уже лет до семи Алинка приготовила себе и Алешке бутерброды и заварила чай. (У них было принято: Алина готовила еду, Алеша убирал посуду.) Позвала брата, а он, негодник, пришел на кухню и трагическим голосом: «Все! Мне надоела эта жизнь! Я так больше не могу!» - и ножом будто перерезал себе вену, предварительно раскрасив руку красными чернилами. Наивная сестричка не заподозрила подвох, испугалась, в слезах побежала за бинтом, стала неумело перевязывать ему «рану»…
Потом Алеша вспомнил еще случай из детства. Их дворовое разновеликое сообщество мальчишек, лет до одиннадцати, раздобыло бутылку из-под шампанского с пробкой и карбид. Поисками воды не стали заморачиваться. Среди них оказался маленький цыганченок, лет четырех. Он без проблем пописал в бутылку, в нее бросили карбид, быстро закрыли пробкой и оставили на земле. Сами отбежали на безопасное расстояние.
Но именно в момент взрыва бутылки проезжала милицейская машина. Стражи порядка остановились. Ребята разбежались и спрятались по укромным местам. Алеша понял, что не успел. Все потаенные места заняты. Тогда побежал на детскую площадку. Взобрался на горку, сел. Поправив кепку и очки, принял вид благообразного мальчика, собирающегося спуститься с горки. К нему подбежали стражи порядка с вопросом: «Мальчик, куда хулиганы побежали?» Он показал в противоположную от «хулиганов» сторону. Его дезинформация сработала. Дома с гордостью рассказал о случившемся. В тот день нам с мужем было не до смеха, потому что понимали, чем могут закончиться такие забавы. Но детство детей закончилось благополучно, и, вспоминая о том случае, мы смеялись.
О! А как часто сынуля болел! Уже после школы бывшая Алешина одноклассница, незадолго до случайной встречи со мной, перечитав свой дневник, рассказала, как наткнулась на запись: «Алеша в этом месяце болел 5 раз!» Когда я вспомнила о своих переживаниях, страданиях из-за его частых простуд и безуспешных попытках поднять иммунитет, уже взрослый Алексей сознался: «Да все нормально было у меня с иммунитетом. Просто не хотелось в школу, вот и входил в образ». Да… Нужно сказать, что в образе он был очень убедителен, к тому же горло у него всегда было красное. Возможно, цвет врожденный. Верили ему все. Врач без проблем давал освобождение от школы. Учителя с уроков отпускали, когда ему надоедало сидеть в школе или с неожиданной контрольной. Да и я, боясь осложнений, в очередной раз вздохнув с горечью, разрешала пропустить школу.
В воспоминаниях, как и в жизни, смешное и печальное рядом. В тот вечер я не могла не вспомнить: Алеша тогда только закончил первый класс. Умерла моя мама. Смерть была внезапной. Я никак не могла справиться с навалившимся горем. Алеше тоже было тоскливо, он очень любил бабушку. В один из тех дней сын взял кошелек со своими накопленными денежками, сказал мне, что пойдет в магазин за машинкой. Где-то через час пришел мой восьмилетний сынуля с тремя бордовыми розочками и так трогательно произнес: «Мамочка, это тебе, чтоб ты не печалилась». Слезы застлали мои глаза. Дороже тех цветов у меня не было в жизни.
Мы перешли к чаю с Алешиным любимым кизиловым вареньем и с Алинкиным обожаемым ореховым печеньем, а воспоминания все не кончались. Дело усугубилось, когда мы перешли к рассмотрению фотоальбомов. Давно они их не видели. Вот серьезная мордашка маленькой Алиночки с сосочкой во рту и в очках, а на этом фото зафиксированы их «махачи», фотографии на море, на даче, а эти фото с друзьями… Мы буквально увязли в воспоминаниях. Решив, что этот процесс закончить невозможно, согласились на том, что его нужно приостановить до следующей встречи. Посиделки перешли к игре в карты (в Кинга), как это иногда бывало с нашими повзрослевшими детьми до их «улета» из «гнезда». Удивительно, но всю игру мне не шла карта! Я проиграла всем! Хотела отыграться. Но, утешая меня, наши хорошо повзрослевшие дети попросились спать, ведь на следующий день рано на работу. Все сожалели о том, что вечер до обидного быстро пролетел… Но сошлись на том, что был он замечательный.
Доченька вспомнила слова из песни «Город детства»:
«Ночью из дома я поспешу.
В кассе вокзала билет попрошу:
«Может впервые за тысячу лет
Дайте до детства плацкартный билет».
Тихо кассирша ответит: «Билетов нет».
- А нам с Алешей повезло: не пришлось обращаться в кассу и слышать отказ. Мы просто пришли к родителям и провели целый вечер в нашем чудесном «городе детства».
Побывали и мы с мужем в «городе детства» наших детей, и нам тоже очень повезло.
Ребята постелили себе постели, а я, как это бывало в их детстве, подошла к каждому, поцеловала, поправила одеяло и пожелала спокойной ночи.