Мнимый заговор есть демо-версия заговора, но они важны никак не меньше настоящих. В общем случае неизвестно, какие заговоры преобладают, ибо фальшивые могут влиять на ход исторических событий покруче подлинных.
Адресаты таких интриг – особо непонятливые. Непонятливые могут быть как особами монарших кровей, так и им подобные узурпаторы, – но и также власти конкурирующих государств. Фальшивые заговоры, как и обычные, могут быть проактивными и оборонительными.
В своих статьях я описывал их немало. Напомню о некоторых.
Заговор наследника Павла (конституция Панина – Фонвизина) против Екатерины II
Интрига против самого Павла с принцем Вюртембергским
Заговор против императора Франца в 1813
Заговор послов в 1918
Пронацистский мятеж в Ираке в начале 2МВ
Вершиной, конечно, является двойной фальшивый заговор декабристов и Николая I, сконструированный великим мастером дела Александром I и наиболее запутанный как раз в силу закрутки вокруг двух осей.
Не менее фальшивым заговором является так называемое корниловское выступление. Историки его даже толком никогда не пытались объяснить, так как он имеет чересчур причудливую внутреннюю структуру. Советские попросту навесили ярлык «мятеж». Постсоветские ярлык хоть и сняли, но на большее не хватило. До сих пор спорят, хорошим человеком был Корнилов или так. И поэтому над историками все смеются.
Напомню детали.
Накануне корниловского демо-заговора прошла попытка самого настоящего путча, названная Июльскими событиями. Руководили им большевики совершенно всерьёз, но заход вышел на «неуд». После историографы революции сделали вид, что это так, ерунда какая-то, не стоит и говорить. Подробнее об этом здесь.
В итоге после провала попытки Великой Июльской Соц. Революции (теперь и её часто именуют «мятеж») большевиков рассадили по тюрьмам, Ленин метнулся в кусты. Дело капитуляции России не выгорело, англичане принялись искать Ленину замену, проинтервьюировали Савинкова, но никого не нашли. То есть, решительных переворотчиков было пруд пруди, а с кончеными предателями не сложилось.
Буквально: акторы путча оказались в тюрьмах и бегах, но какая-то лошадиная сила вытащила их обратно и вручила карт-бланш номер два.
Красная гвардия была разоружена, большевики драматически упали в общественном мнении. Это требовалось решительно исправить, для чего и был разыгран фарс с корниловским мятежом.
На первый и даже на второй взгляд в нём всё плавает на поверхности, корабликами из тогдашних газет; приводят вереницу фактов такого примерно содержания:
По рекомендации своего зама террориста Савинкова военный министр Керенский 19 июля назначил Корнилова вместо Брусилова верховным главнокомандующим. Через два дня и сам возглавил Временное правительство. В начале августа составился официальный «заговор» из представителей верхней части политиков, военных и бизнеса, параллельно создан второй временный кабинет министров.
У самого Корнилова не было никакой политической платформы, он лишь настаивал на контрреформах фронтового управления. Прочие в разных сочетаниях ставили на подавление Советов и большевиков, роспуск ВП и передачу власти Думе. Все согласились на скорый созыв Учредительного Собрания. Но всё это не так важно.
Важно, что совсем-совсем все – намеревались продолжать войну.
(Держим в памяти, что 95% людей, принимавших участие в тех соглашениях – клятвопреступники и предатели Родины, – деятели Февраля и даже ещё революции V1905. То есть, это крайние, ультрафиолетовые негодяи. Но какие-то базовые понятия у людей сохранились.)
Во время Московского Государственного совещания 27 августа медиатор «мятежа» Савинков стал генерал-губернатором Петрограда, и дал отмашку, войска начали перемещаться на позиции, удобные для похода на Петроград. 7 сентября войска корниловского генерала Крымова двинулись на город (правильнее, сказать, в город, так как никакого вооружённого сопротивления не ожидалось). Степень легальности марша – абсолютна до степени сантехника вызванного чинить унитаз. Выдвигался проект Директории в составе Керенский – Корнилов – Савинков. Как вариант проектировался и новый кабинет министров.
Однако уже вечером другого дня Керенский с договорённостей соскочил и объявил Корнилова мятежником и контрреволюционером. Говорят о недопонимании, взаимном недоверии и о том, что он просто боялся упустить власть. Керенский устроил реинкарнацию Советов, большевики высыпали из тюрем, в городе и в войсках снова появились агитаторы и провокаторы, войска Крымова были приостановлены, а сам он приехал к Керенскому и был убит. Корнилов всё время оставался в Могилёве, контролируя положение в Ставке и отказавшись сложить с себя должность верховного. 17 сентября на свободу вышел Троцкий. Вскоре арестанты и полицейские поменялись местами как в водевиле.
Нетрудно заметить, что события после чисто математического сокращения выглядит так. На входе: большевиков свезли со всего мира, и после массированной кратковременной накачки Ленин и Троцкий проводят июльский путч. После провала их убирают. – [Чёрный ящик корниловского «мятежа».] – На выходе: большевики снова есть, и после массированной кратковременной накачки Ленин и Троцкий проводят октябрьский путч. Точка.
То есть, точка с запятой. Точка – Брестский мир. Всё остальное – мишура и бунчуки.
То есть, сам «заговор» был провокацией, призванной сделать большевикам «второе пришествие» и их руками страну из войны вывести (сдаться немцам). Вернуть большевиков в большую политику было совсем не просто. И раньше никому особо не нужные, после июльских бесчинств они стали объектом всеобщей ненависти. И объект ненависти срочно требовалось найти новый.
О том, что выступление генерала Корнилова нужно не для смены курса, а для имитации смены, говорит его обоснование: он шёл крушить большевиков и устанавливать твёрдую власть. Однако как раз в тот момент власть Временного правительства была тверда, как никогда раньше или позже. То есть, в те четыре-пять недель даже Петросовет (вторая рука тела власти, «силовики») отступил на второй план и не отсвечивал. Что касается большевиков и прочих анархистов, то это был исключительный период, когда гоняли не они, а их: искали террористов с фонарями – и, блин, находили. Общественное мнение резко метнулось в сторону правительства. Сам Ленин ныкался в пятистенке, снял пиджак.
Казалось бы, ну, бинго же!
И тут на-тебе. Двинули фигуру Корнилова. Поставили «вилку»: выпускайте большевиков против корниловцев или...
Скажут, как же так? Сам Бьюкенен вроде бы стоял за Корнилова и войну. Неужели Керенский посмел англичан «кинуть»? Но вот что интересно. Всякий раз, когда возникала тема продолжения войны до победного конца, «вдруг» случались события, переворачивавшие доску. Однозначное заявление Николая II – свергли Николая II, первомайская нота Милюкова – задвинули Милюкова, выступление Корнилова – убрали Корнилова. И хоть всякий раз персоналии действовали вроде бы разные, а цель почему-то не менялась: руки прочь от нашей войны.
Проблемой, которую люди не могут преодолеть, является английская версия событий, активно продвигавшаяся последние сто лет: о том, что Англии было выгодно сохранить Россию в войне. Но уже в конце 1916 с резким усилением русской армии приоритеты изменились. Используя формальное положение союзника, британская агентура проникла почти во все структуры гражданской и военной власти. Дело тут не в послевоенном дележе и не в проливах, хотя и это немаловажно.
Однако уже после Февраля положение России позволяло с ней считаться примерно как с Италией, разговоры с «союзниками» проходили совершенно в иной тональности (отгрузки хлеба не прекращать, о проливах забыть). Вроде бы и большевики лишние. А штука в том, что всё дело Первой Мировой с точки зрения Британской Империи осталось не кончено, и после Германии и России очень хотелось подавить последнего конкурента, США. Для этого требовалось Россию сделать базой снабжения Германии, то есть, официально ей сдаться.
Вообще, ленинскому гению не много ли чести? С точки зрения престижа национального пантеона это, может, и неплохо: лучше иметь одного вселенски знаменитого сатрапа, чем дюжину махно, но для собственного понимания необходимо всё-таки уяснить, что таких маргинальных ильичей или аятолл всегда отращивают десятки на все случаи жизни, а когда они не попадают точно в струю, их приходится чуть ретушировать. Единицы из них прославились благодаря применению в особых редких обстоятельствах и, конечно, сотне-другой профессиональных боевиков (эти-то универсальны), – прочие же прозябают в исторической глуши.
Ленину соратников набирали буквально с миру по нитке. О сдаче немцам люди и слышать поначалу не желали.
А представьте, что на сепаратный мир официально пошли бы уже февралисты. Зачем нужен Ильич??