(Новелла)
Среди мальчишек своей улицы я был авторитетом, потому что в свои 12 лет уже мог за себя постоять. Да ещё был у меня старший брат Роберт, хороший спортсмен, который всегда мог меня защитить. Но всё равно всякое случалось в нашей мальчишеской жизни: и я бил, и меня били. Это особенность мужского пола вообще, а в этом возрасте любой мальчишка – потенциальный вредитель.
Но один случай был особенным и имел удивительное продолжение…
На соседней улице мы с ребятами играли в гильзы.1) Я выиграл много гильз. Особенно сильно проигрался мальчик года на три или четыре старше меня, которого я раньше не знал. Когда я собрался уходить домой, этот мальчик неожиданно подошёл ко мне и грубо сказал:
— Ну-ка, верни мои гильзы!
— Почему? Я же их выиграл!
— Не знаю ничего, отдай и всё! – и вдруг он толкнул меня в грудь и одновременно подставил ногу. У меня руки были заняты, и от неожиданности я больно упал на спину. Гильзы рассыпались по земле. Он стал судорожно сгребать их.
— Отдай, я выиграл эти гильзы! Ты не умеешь играть! – Закричал я. – Парень опять было дёрнулся в мою сторону, но я уже держал в руке увесистый камень. Он застыл на месте. Но в это время к нам подошёл мой давний знакомый, ровесник моего брата Вахтанг. Я его хорошо знал потому, что наши родители дружили. Он взял этого шкодливого парня за шиворот:
— Быстро собери все гильзы! – Тот послушно всё собрал. – Отдай ему, он честно выиграл. И запомни: если я ещё раз увижу тебя на нашей улице или узнаю, что обижаешь моего младшего друга, будешь иметь дело со мной. – Вахтанг дал ему пинка под зад, и тот, трусливо озираясь, убежал. Вахтанг подошёл ко мне, похлопал по плечу.
— Ты молодец, хорошо держался. А его не бойся, он трус. Я с ним ещё разберусь.— Он вытащил из кармана несколько гильз и протянул мне. — Возьми, это подарок тебе. И передай привет брату.
После этого случая, несмотря на большую разницу в возрасте (целых 5 лет!), мы с Вахтангом стали настоящими друзьями. Мне нравилось общаться с ним. Он читал много книг, писал стихи и очень выразительно их читал.
Видно, небо обидело ветер,
Ветер небу волосы спутал…
Иногда он спрашивал
— Как стихи, нравятся тебе?
— Да, нравятся. – И я не кривил душой, стихи мне на самом деле нравились.
— А «Вепхисткаосани»2) читал?
— Нет ещё.
— Нельзя, надо прочитать, в этом творении вся мудрость нашего народа. – Мне стало стыдно, тем более что и мой брат не только читал поэму Руставели, но даже цитировал наизусть целые куски. Тогда я впервые прикоснулся к этому гениальному произведению. Я ещё не всё понимал, но чувствовал, что это великая книга.
Если я в школе получал низкую оценку, стеснялся, зная, что мой старший друг — круглый отличник. Как-то он мне сказал:
— Бывает. У меня тоже случаются плохие оценки, в основном по поведению. Вот и вчера двойку по поведению схлопотал, но я не жалею: одного прохвоста поколотил, он девочку обидел. Конечно, рискованно в выпускном классе себя подставлять, но справедливость превыше всего.
Прошло несколько месяцев. Вахтанг сдавал выпускные экзамены, и мы виделись редко. Но я знал, что он сдаёт все предметы на «5» и вскоре получил аттестат зрелости и золотую медаль.
Но однажды мама пришла с работы взволнованная и стала рассказывать бабушке:
— Беда-то какая: Вахтанга Тамарашвили, сына Ираклия, ночью арестовали: говорят, человека убил. Я не верю! Как и когда он мог убить человека, он же на аттестат сдавал. Он и школу окончил с отличием. Да и парень он умный, из хорошей семьи. Здесь что-то не так.
— Не может быть, - закричал я, — я его знаю, он мой друг, он честный!..
Но, к сожалению, арест Вахтанга оказался правдой. Узнать какие-нибудь подробности никак не удавалось. Даже мой отец, часто сотрудничающий с правоохранительными органами в качестве эксперта-финансиста, никак не мог получить вразумительного ответа. Отвечали: «Убил, все факты против него». Так прошли долгих два месяца. Выяснилось, что у следствия нет ни одного свидетеля, очевидца преступления. Были только отпечатки обуви на месте происшествия, которые совпали с размером обуви Вахтанга и якобы его кто-то там видел. И всё. Расследование затягивалось.
А в тюрьме всё шло своим чередом: арестованного вызывали на допросы, но не получив подтверждения предъявленным обвинениям, сажали его опять в камеру. Один молодой надзиратель всего на два или три года старше самого Вахтанга, не взлюбил его: придирался к нему, старался унизить, заставляя выполнять всякую грязную работу. Его, полуграмотного мужика, зависть и чувство собственного ничтожества приводили в бешенство, видя как его подопечный, несмотря на его положение, уверенно держится, всё время читает книги, что-то пишет.
— Пиши, пиши. Недолго тебе осталось, всё равно тебе светит «вышка». – И говорил он это с таким удовольствием, как будто именно он уже разоблачил убийцу.
Тюрьма находилась в старинной крепости, «Батонис Цихе». Крепость, находящаяся в самом центре города, была построена в 17-м веке как резиденция царей Грузии. Её высоченные стены были самой надёжной защитой для тюрьмы. Она была размещена в крепости сразу после революции, и за это время не было ни одного случая побега.
Но однажды, ранним утром, весь город облетела удивительная новость: Вахтанг Тамарашвили сбежал из тюрьмы.
— Как? Не может быть! Из этой тюрьмы ещё никто не убегал!
Но слухи о побеге подтвердились: отец пришёл с работы и рассказал, что при ночном досмотре Вахтанг был на месте, а утром его не оказалось. Вся городская милиция была поднята на поиск дерзкого беглеца. Прошли сутки, но не было никакого результата. Я боялся, что его схватят и будут опять обвинять в убийстве. Я постоянно думал о нём, переживал за него.
Мы в это время жили в небольшой двухкомнатной квартире. А было нас пятеро: родители, мы с братом и бабушка Манана, папина мама. Когда мы с братом подросли, стало очень тесно. Поэтому родители решили построить дом. Участок нам дали на окраине города, почти у опушки леса с видом на Кавказские горы.
Начали строить, но на зарплату простых служащих было это более чем сложно. Благо, в нашей речке камней и песка было предостаточно. И всё равно строительство шло медленно. Прошло пять лет. Деревья, которые мы посадили на участке, уже подросли, а мы никак не могли туда переехать. Правда, одна комната была почти готова, и мы иногда там ночевали.
Как-то мама попросила меня:
— Сходи в наш дом, собери зелень и помидоры, а то перезреют, мы уже неделю там не были. – Это задание я получил потому, что брат, окончив школу с золотой медалью, уехал в Тбилиси поступать в институт, а отец был занят. Я с радостью побежал в наш дом: там должна была уже созреть слива, персики.
Я подошёл к двери, хотел уже вставить ключ в дверь, но она сама открылась, меня схватили за руку и затащили в комнату.
— Тише, не бойся, это я. – Передо мной стоял Вахтанг.
— Как? Ты откуда? Как вошёл?
— Всё потом. Хорошо, что ты пришёл, а не родители. У меня к тебе дело, точнее – задание. Но прежде собери в саду фрукты, принеси, а то я уже сутки ничего не ел, а выходить, сам понимаешь, мне нельзя. Даже в туалет я хожу ползком, прячась в кустах.
Я нарвал фрукты, помидоры, огурцы, принёс Вахтангу. Он ел жадно, молча. Я вопросов больше не задавал, хотя любопытство раздирало меня. Наконец, поев, Вахтанг сказал мне:
— Конечно, я никого не убивал и я это докажу. Есть один подонок, который решил меня подставить, чтобы спасти свою поганую шкуру. – Вахтанг не любил грубых слов, но сейчас он был взволнован, ведь ему в свои 18 лет грозила высшая мера. – Он знал, что на этом месте я часто бываю и можно потом найти какие-нибудь следы. А накануне меня позвал к себе дядя Гиорги, которого убили (он был другом моего отца). Он сказал, что ему угрожает один плохой человек и надо принять меры. Он сказал мне: «Я не могу идти в милицию, ОН всё поймёт. А про тебя никто не подумает. Отнеси это письмо к фотографу, а копии вложи в эти конверты и по почте пошли в милицию и прокуратуру». Но я не успел, меня арестовали. Хорошо хоть письмо я успел спрятать. Оно написано убийцей своей жертве, которое доказывают кто на самом деле убийца. А дядя Гиорги своей рукой дописал, кто ему угрожает. Ты должен мне помочь: письмо находится под крышей нашего колодца, где мы с тобой папиросы прятали. Оно вложено в старую футбольную камеру. С письма надо снять копии. Попроси твою маму, пусть сходит к фотографу Васо Рамишвили и сделает две копии. От меня маму попроси, больше никому ни слова! Потом фотокопии вложи в конверты и опусти в почтовый ящик. На второй день в милиции и прокуратуре будут уже знать кто преступник и где его искать. Оригинал береги, от него зависит моя жизнь!
Я слушал своего старшего друга и не сомневался, что он никакого преступления не совершал, что кто-то хочет посадить его вместо себя. Я вытащил из тайника письмо и конверты и побежал домой, рассказал всё маме. Мама прочитала письмо и сказала:
— Я так и знала, что он не виноват, я же его знаю с детства, он очень порядочный мальчик.
Мама сходила к фотографу, сделала копии и, как поручил Вахтанг, я опустил конверты с фотокопиями в почтовый ящик у самого отделения связи. Дни тянулись долго и мучительно. Я же ходил в наш дом и носил Вахтангу еду, запасал воду. Наконец мы узнали, что арестован истинный убийца. Сыщики нашли и другие улики преступления. После этого Вахтанг сам пришёл в милицию и предъявил оригинал письма. Он понимал, что ему грозит наказание за побег, но всё-таки это не убийство.
На суде с Вахтанга были сняты обвинения в убийстве. За побег он получил год условно, с учётом того, что он помог следствию найти настоящего убийцу.
Вахтанг поступил на юридический факультет университета и окончил его с красным дипломом. Через два года он блестяще защитил кандидатскую диссертацию и стал преподавать в своём же университете. Ещё через три года у него была готова докторская диссертация. Все удивлялись этим фантастическим скоростям. Вахтанг вскоре стал самым молодым профессором кафедры юриспруденции.
Все эти годы мы по-прежнему дружили, переписывались, правда, встречались реже. При очередной встрече он рассказал мне удивительную историю:
— Я принимал экзамены у заочников-первокурсников, дело шло уже к концу. В аудиторию вошёл очередной студент, раболепски поклонился, положил на стол зачётку, весь дрожа и преданно глядя на меня. Я узнал его сразу: это был мой надзиратель-мучитель. Но он никак не мог распознать в роскошно одетом молодом профессоре своего бывшего арестанта. Наконец дошло до него, лицо перекосилось, глаза испуганно забегали. «Это ты, извините, это вы?» «Да, я. Не ожидал?» «Н-нет. Хотя Вы всегда читали много книг, и я знал…» «Бери билет и отвечай на вопросы». – Но он не смог ответить ни на один вопрос. И вдруг в нём проснулась его истинная натура: «Может, договоримся?!» «Замолчи, мерзавец! И запомни: ты не можешь быть юристом, юрист должен быть честным, а ты негодяй и тупица. На, возьми свою зачётку: твоя истинная цена – двойка». «Конечно, вы правы, но скажите хотя бы, как вы тогда сбежали?» «Очень просто: перелетел через крепостную стену». «Да, да, все так и говорят… А я на вас жалобу напишу! Сообщу, что вы сидели в тюрьме и вас выгонят отсюда! Уголовник ты, а не профессор!» - И, правда, он попытался на меня жаловаться, но, конечно, ничего не добился, и его отчислили из института за неуспеваемость. Вот такая была встреча». – Закончил свой рассказ Вахтанг.
Я в это время работал в редакции районной газеты, несколько раз предлагал ему написать в нашей газете о нём. Но он всё время говорил:
— Обязательно напишем, но позже, ещё кое-что надо сделать.
Вахтанг неожиданно уехал в долгосрочную командировку за границу. Мы не виделись почти полгода. И однажды к нам домой пришёл племянник Вахтанга и передал мне странную записку от него: «Я приехал. Буду ждать тебя в Новом саду вечером, в шесть часов». Меня удивил такой необычный способ приглашения, но я радостный помчался на встречу с другом. Он пришёл чуть позже какой-то уставший, похудевший и бледный.
— Здравствуй, дорогой. Рад тебя видеть. Слушай меня внимательно: то, что я тебе скажу, пока должен знать только ты. – Я удивился такому началу, а он продолжал: — я тяжело болен, точнее, болен смертельно. У меня рак крови – лейкемия. Врачи говорят, что мне осталось пять, максимум шесть месяцев.
— Надо съездить за границу, там вылечат! – Отчаянно сказал я.
— Я ездил за границу под видом командировки, чтобы родители не догадались, лечился. Но, увы, перед этой болезнью и там пока бессильны. Так что надеяться уже не на что. Сам я уже ко всему готов, но пока не могу об этом сказать старикам, надо собраться духом, подготовить их. И молчать уже нет сил. Вот и решил рассказать тебе. Помнишь, у Руставели: «Брат ты братом силён…». Вот сказал тебе о своей беде, и стало немного спокойнее. Но это страшная болезнь: она забирает человека медленно и мучительно. Скоро я стану жёлтым, страшным. Я не хочу, чтобы ты видел меня таким. Поэтому сейчас попрощаемся и больше никогда не увидимся. Уходи и, пожалуйста, не оборачивайся, мне так будет легче.
Мы обнялись. Меня душили рыдания, по щекам текли слёзы, и не мог произнести ни слова. Я казался себе ничтожеством, зная, что ничем не могу помочь другу.
Через четыре месяца его не стало.
Хоронил его весь город.
Для меня эта утрата была вдвойне тяжелой, так как я дольше всех носил в себе страшную тайну о его смертельной болезни.
Единственная тайна, которую он мне так и не открыл – как он преодолел крепостную стену, которую с тех пор называют Вахтанговой стеной.
А написать о нём я всё-таки решил, полвека спустя.
1)Игра в гильзы заключалась в том, что в игровой круг участники ставили гильзы и выбивали их каменными битами. Выигрывал тот, кто больше выбивал. (См. мой рассказ «Масраоба» в книге «Зигзаги судьбы», Подольск, 2008г.).
2)«Вепхисткаосани» - грузинское название поэмы Шота Руставели «Витязь в тигровой шкуре».