Успокойтесь, Анна Ильинична, ничего Николай передавать вам не просил и не мог просить, так как я с ним не виделся ни вчера, ни сегодня.
— Как не просил? Вы же сказали, что он...Андрей перебил её.
— Я говорю вам русским языком, он мне ничего не передавал, ибо я с ним не виделся.
Анна уставилась на него изумлёнными глазами.
— Тогда зачем же вы это,.. не понимаю?!
– Не понимаете! — вскричал он. — Вы не понимаете?!
С того самого времени, как я увидел первый раз вас, вы сводите меня сума. Вы сделали меня совершенно больным. Лишили покоя, сна, аппетита! И вы говорите, что не понимаете! Я жить без вас не могу, я погибаю! Слышите, по-ги-ба-ю-ю!
Вот и сегодня я опять всю ночь провел без сна, утром встал с твердым намерением объясниться с вами, я не мог больше терпеть.
Выследив с помощью своего слуги, когда ваш жених покинул дом и, узнав, что он поехал в редакцию газеты и, очевидно, пробудет там значительное время, я отправился к вам. Мне ничего не оставалось, как прибегнуть к вранью, чтобы проникнуть в ваш дом, и вы меня приняли. Вот поэтому я сказал, что пришёл от Николая и что он просил меня передать вам что-то очень важное о себе. Поймите меня правильно, Анна! Мне нестерпимо захотелось видеть вас, целовать вашу шею, лицо,губы, говорить вам слова любви, обладать вами и испытывать при этом неимоверное счастье!
— Что вы такое говорите?! Вы же знаете, что я обручена с Николаем! Какое же вы чудовище! Не подходите ко мне! Анна в ужасе попятилась назад.
—Да, вы правы — я — чудовище. но этим чудовищем сделали вы меня, — говоря это, он с каждым шагом приближался к ней все ближе и ближе. Она же, обомлевшая от страха, даже не могла кричать, а только отступала назад. Его глаза сверлили её. В них разгорались огни страстного желания: сжать её в своих объятьях, покрыть всю поцелуями, овладеть полностью ею. Его лицо красное и потное от возбуждения, пылало огнём страсти. В эту минуту он действительно представлял собой чудовище. Анна в страхе пятилась назад. Но отступать уже было некуда: её ноги уперлись в диван. Вспомнив вдруг о шнурке звонка над ним, она протянула к нему руку, но он, поняв ее намерение, схватил её и заломил назад. Анна вскрикнула от боли, но он даже не заметил, что причинил ей боль, другая рука, которой она попыталась оттолкнуть его, последовала за первой.
Мгновение, и она очутилась на диване под тяжестью его тучного тела. Его лицо красное со вздутыми на висках венами приблизилось к ее губам. Что произошло дальше, Анна не сразу поняла. Он вдруг дико взвыл и мгновенно освободил её от своего плена. Ощутив во рту какой-то кусочек, она машинально выплюнула его и встала. Подняв глаза, она увидела Андрея. Он стоял с искаженным от боли лицом, прижимая к губам, сложенный вдвое носовой платок, на котором выступали капельки крови.
— Что это? — невольно вырвалось у неё.
— Сволочь! Ты еще спрашиваешь, откусила мне пол губы и спрашиваешь!
— Что-о-о? — потянула, она ничего не понимая и, вдруг, поняв: что тот кусочек, который она только что выплюнула, оказывается был половиной его губы.
Как? Неужели? это она могла..? — Ей стало смешно, и она рассмеялась.
— Дрянь! Ты ещё и смеёшься! — вскричал он, и со всей силой ударил её по лицу. Анна не удержалась на ногах и упала. Падая, она ударилась головой о металлическую ножку дивана и потеряла сознание.
— Дрянь, дрянь, дрянь! — крикнул он и пнул её ногой, затем харкнул на неё кровью и выбежал, хлопнув дверью.