Казалось, что авария настолько укротила пьянство Петрухи, что он даже боялся пить. Это было до того странно, что в его трезвость не верилось.
- То ли свихнулся, то ли затих до следующей кутёжки, - сидя в гостях у подружки Маргариты, крутнула Зойка пальцем в висок.
- Вообще-то его чудом пронесло от настоящей смерти. В таких случаях в организме возможен сильный всплеск в другом направлении ума, - закуривая, напомнила Маргарита.
- М-да. Застрял бы он на рельсах не кузовом, а кабиной, товарняк раскатал бы его в два счёта! – согласилась Зойка и, невольно покрываясь муращками от страшной картины, скорее закуривала, чтобы успокоиться.
Но придя потом домой, она тихонько наблюдала за Петрухой. Накануне она вразумляла его насчёт алкоголя, и муж во всём только соглашался. Но всё равно как-то не верилось в то, что он так резко образумился и всё тебе. Сидел в душе Зойки какой-то червяк сомнения и грыз её, словно хихикая в кулачок:
- Ага, верь, верь пьянице. Такой, как Петруха не может не пить!
Как ни странно, Петруха держался. Он приходил из гаража в нормальное время, ужинал и садился с газетой перед телевизором. Вот только при этом положительном поведении глаза мужика были довольно мутные, а язык вялый. Будто он находился под хорошим шефе. Чем-то спиртным от него при этом ни грамма не несло. Из дома он никуда не выходил. Мусорное ведро всегда выносила Лялька. Это была её святая обязанность.
Нутром же чуя враньё, Зойка удвоила за мужем слежку и даже потихоньку перерыла в доме все подозрительные углы в поисках коварной заначки в виде тайной бутылки. Но нигде ничего не было, а Петруха сидел «косой», как и обычно добротно одетый, аккуратный, с запахом классного крема для бритья и наодеколоненный своим любимым «Шипром». Такого его Зойка очень любила, презирая неопрятных и вонючих мужчин. И вдруг секрет подлой расслабухи рассекретился! В очередной раз, когда Лялька собралась выносить мусорное ведро, Зойка сбросила туда овощные очистки.
- Ой, мам, подожди-ка, подожди! Не засыпай там бутылочки из-под одеколонов, я их заберу, - полезла Лялька в ведро и объяснила: - Папка каждый раз по две таких выбрасывает, а мы с девчонками собираем их для аромату кукольных одёжек.
- Ну-ка, ну-ка покажи, что за бутылочки там папка выбрасывает? – мигом насторожилась Зойка и, увидев бутыльки из-под «Шипра» и «Тройного одеколона», прекрасно поняла состояние мужа.
Петруха нагло выпивал «Тройной» одеколон, запивая его «Шипром», которым всегда одеколонился. Бутыльки из мусорного ведра на сей раз Ляльке не достались.
- Скотина ж ты такая!!! – без объяснений сунула их Зойка мужу под нос.
- Чего это… чего?.. – отпрянув, заморгал он на тару.
- И ты ещё спрашиваешь «чего»?! – вставила Зойка руку в бок и затрясла перед ним бутыльками: - Сидишь тут, несчастным поумневшим трезвенником прикидываешься, а сам втихарика одеколоны дуешь?!
На такие улики и заявления рожу негодяя предательски перекосила непроизвольная улыбочка, которая всегда выдавала его косяки. И жена разнесла его так, что Петруха заорал на весь дом:
- Ну всё!! Отстань со своими нравоучениями!! Сам разберусь, что мне в жизни надо!!
И он снова запил с новой силой, заявляясь домой на «рогах». Тем самым мужик показывал, насколько ему плевать на жену, на ребёнка и вообще на покой в семье. Всё встало на свои старые ненавистные места.
продолжение след.--------------------