-2-
Логопедом в поликлинике работала молодая симпатичная тётка. Послушав, как я говорю, она попросила меня открыть рот и как заправская ЛОР-врачиха, осмотрела мои зубы, язык и горло. Потом я повторила за ней какие-то слова и фразы. Подробностей я не помню, это было слишком давно. Помню что в финале этого недолгого общения тётенька -логопед сделала такой печальный вывод и сообщила его моей маме:
- А всё так и останется! Я ничем не могу помочь. У вашего ребёнка нет возможности говорить шипящие звуки и букву "р".
- Что? - переспросила ошеломлённая мама - как нет возможности? Почему?
- Ну, причин много - важно отвечал логопед - во-первых, у девочки неправильный прикус, во-вторых, очень короткая уздечка языка и он не дотягивается до того места на нёбе, на котором поизносят "р", в-третьих, у неё очень слабые мышцы языка. Это, видимо, врождённый дефект и я ничего с ним не сделаю.
Было ещё кое-что "в-четвёртых" -мой язык, высунутый изо рта, по просьбе логопеда, оказался несколько короче стандартного, совсем чуть-чуть, но это тоже имело значение при произнесении буквы "р". И тётенька-врач сообщила об этом тоже.
Слушая всё это, мама мрачнела всё больше и больше. Новости были ужасными. Для человека, вся жизнь которого сосредоточена в Слове, для человека чувствительного к слову и к музыке слова, и к чистоте Слова, диагнозы пожизненной шепелявости и такой же картавости, поставленные её родной дочери просто трагедийны.
И мама, пришибленная этой фонетической трагедией, взяла меня за руку и вышла из врачебного кабинета.
Мы жили тогда в Центре, в самом центре Красноярска. А в Центре всё близко, особенно летом, при хорошей погоде, когда тепло, светит солнце и ледяной ветер с берега Енисея не долетает до узкой и уютной улицы - проспекта Мира, а рассеивается где-то по дороге.
И вот мы шли пешком домой и мне было наплевать на все эти дела, а маме было очень тоскливо. И дома она сказала об этом своей маме, моей бабушке Тамаре Ивановне. Так, мол, и так, ребёнок навсегда "такой". А какой - было уже ясно - не артистка, не певица, не начальница, ведь картавого начальства не бывает!
А кто тогда? Какое будущее ждёт яркого, красивого и творческого ребёнка из творческой семьи, если он не то чтобы немой, но хуже, чем немой - картавый и шепелявый. Кстати, таких проблем в семье никогда не было и опыта борьбы с ними тоже не накопилось. И мама была - мрачнее некуда.
А бабушка не разделила её настроение и неожиданно легко к этому отнеслась.
- Знаешь, Аида, можно ведь дома учить ребёнка, в спокойной обстановке - сказала она - просто нам самим, вместе с Наташей тренироваться в произнесении каких-то звуков. Пока она их не умеет говорить, но постепенно научится. Я попробую. Как-нибудь, завтра или послезавтра начнём тренироваться.
И у мамы забрезжила надежда...
( продолжение следует)