Светлейший князь Таврический

 Одной рукой он в шахматы играет.
Другой рукою он народы покоряет.
Одной ногой разит он друга и врага,
 Другою топчет он вселенны берега.
Поэт Державин.

Светлейший князь Таврический, фаворит императрицы, один из самых выдающихся деятелей Екатерининской эпохи.
Личность многогранная, интересная и, без сомнения, противоречивая,  никого равнодушным не оставлявшая.
Кто-то считал его злым гением.
 Кто-то — великим и честным человеком.
 Кто-то — отчаянно храбрым, отважным полководцем.
Но никто не считал его заурядным.
Более того, часто в высказываниях самых разных современников звучит слово «гений».
• Принц де Линь:
 «Гений, потом и ещё гений».
• Граф Эстергази:
 «Никто не станет отрицать в нём обширных, гениальных способностей».
• Французский посол граф Луи-Филипп де Сегюр:
 «Иногда он обнаруживал гений орла, иногда легкомыслие ребёнка».
• Суворов в 1789 году писал о нём:
«Он честный человек, он добрый человек, он великий человек: счастье моё  за него умереть».
• П. В. Чичагов:
«Его гений парил над всею политикою империи наряду с гением его бессмертной государыни».
• А. М. Тургенев:
«Человек необразованный, но великий гений, человек выше предрассудков, выше своего века, желавший истинно славы отечества своего, прокладывавший пути к просвещению и благоденствию народа русского».
Генерал-фельдмаршал.
Был одним из крупнейших мировых политиков своего времени, выдающимся хозяйственников и организатором.
• Екатерина II говорила о нём:
«Он был мой дражайший друг... человек гениальный. Мне некем его заменить!»
• Ещё при жизни князя несколько раз она писала ему:
 «Я без тебя, как без рук».
Его уважали и награждали монархи Пруссии, Австрии, Швеции, Дании, Польши.
«Князь тьмы», великий и честный — это полярные характеристики одного и того же человека от его современников.
Это был человек, которому удалось завоевать уважение, любовь и полный карт-бланш со стороны одной из самых незаурядных правительниц России.
 Одновременно он оказался человеком  чрезвычайно амбициозным, наделённым государственным умом. И, что самое главное, смог реализовать все свои самые смелые идеи, а что не смог — то просто не успел.
Он участвовал в дворцовом перевороте и помог привести к власти императрицу Екатерину II.
 Храбро воевал в одной Русско-турецкой войне и успешно командовал армией в другой.
А ещё он был инициатором присоединения Крыма к Российской империи. Да и активным развитием Причерноморья наша страна обязана,  прежде всего,  ему.
 А ещё  он создал Черноморский флот.
 А ещё он  основал множество городов.
Ему довелось побывать и дипломатом, и губернатором, и управителем новых земель на юге России.
Он навсегда вошёл в историю России как человек, который, по оценкам современников, сделал на юге страны едва ли не больше, чем Пётр Великий — на её севере.
Одним из самых важных для него поприщ была военная служба, и именно в этой сфере блестящим образом проявились его характер, способности и устремления, завершившиеся в итоге крупной реформой русской армии.
И всё это был один человек – светлейший князь Григорий Александрович Потёмкин-Таврический.

***

Родился он в Смоленской губернии.
Место рождения – маленькая деревенька Чижово.
Произошло это 13 (24) сентября 1739 года.
 Отец его - смоленский дворянин, отставной майор, участник Петровских войн Александр Васильевич Потёмкин.
 Характер его был, как это сейчас принято говорить, «не сахар».   Отличался он весьма буйным нравом и тягой к выпивке.
И если что и не жалел для своего наследника, так это побоев.
Правда, продолжались они недолго — отца не стало, когда Грише было всего 7 лет.
Мать же - Дарья Васильевна - всячески старалась оградить сына от дурного влияния отца и постоянно за него вступалась, отчего была неоднократно бита.
А потому после смерти Александра Васильевича вся семья (у Гриши было ещё 5 сестёр) вздохнула с облегчением.
И вскоре  дети вместе с матерью перебрались в Москву.
Причём во многом это было обусловлено желанием матери, души не чаявшей в сыне, дать наилучшее образование Григорию.
Мальчик с детства отличался крепким здоровьем и непоседливым нравом.
В Москве мальчик поступил в лицей Иоганна-Филиппа Литке в Немецкой слободе, проявив себя весьма любознательным и честолюбивым учеником.
Юный Потёмкин демонстрировал острый ум и тягу к наукам.
Обладавший немалыми талантами, Григорий Потёмкин без труда поступил в Московский университет в 1755 году. И так же легко учился в нём.
 Спустя год обучения он получил золотую медаль «За успехи в учёбе».
По тем временам это было и впрямь выдающимся признанием заслуг.
Всё указывало на то, что в список светил науки России вскоре можно будет заносить новое имя. Если бы все было действительно так, то, вне всякого сомнения, Потёмкин наверняка смог бы стать незаурядным учёным.
Как знать, возможно, мы потеряли ещё одного Ломоносова…
И вскоре в числе 12-ти лучших студентов был лично представлен императрице Елизавете Петровне.
• Его дальний родственник Лев Энгельгардт вспоминал:
«В характере Потёмкина оказывалось в то время много странности. «Хочу непременно быть архиереем или министром», — часто твердил он своим товарищам. Поэзия, философия, богословие и языки, латинский и греческий, были его любимыми предметами».
Спустя время у Потёмкина, обладавшего страстной и увлекающейся натурой, пропал интерес к учёбе. И он забросил занятия.
 В результате в начале 1760 года нерадивый студент был отчислен из учебного заведения «за леность и нехождение в классы» (то бишь, за частые прогулы и низкую успеваемость). Не исключено, что на отчисление повлияли сатиры на преподавателей, написанные им совместно с одноклассником Денисом Фонвизиным.
Надо заметить при этом, что Григорий показал себя примерным сыном.
Памятуя усилия матери, пытавшейся дать «ненаглядному Гришеньке» образование, и о её страданиях, когда она  остро переживала его отчисление, сын не забыл. И, впоследствии достигнув высокого положения, он выбил для неё чин статс-дамы.

***

В юности это был красивый, обаятельный человек.
Огромного роста (около 2-х метров), черноволосый, смуглолицый.
 Потёмкин был чрезвычайно успешен в амурных делах.
• По свидетельству Энгельгардта:
 «Был прекрасный мущина; имел привлекательную наружность, приятную и острую физиономию, был пылок и в обществе любезен»,
Его отличали даровитость и талантливость, острый ум и энергия, широкая натура, здравый взгляд и решительность.
У него была феноменальная память.  И  было природное любопытство.
 Потёмкин отличался завидной работоспособностью, выносливостью, железной волей, отвагой, сообразительностью и предприимчивостью.
Был он отчаянный и бесшабашно храбрый.
Всех чинов и богатств он добился благодаря неустанным трудам на пользу отечеству и государыне.
Имел противоречивую натуру: бывал спесив и обходителен, щедр и скуп, любил и простоту, и роскошь.
Несмотря на свою тягу к роскоши и прочим элементам «красивой жизни», этот человек умел работать и делал это с блеском!
Румянцев и Суворов, с которыми он спорил славой, отдавали должное его уму, энергии и государственным способностям.
Потёмкин отличался весьма своеобразным характером: он буквально загорался заинтересовавшей его идеей и мог работать над ней практически круглосуточно. Но так же быстро к ней и охладевал. Впрочем, большую часть своих начинаний он все же завершал.
Григорий Александрович любил читать. Библиотека князя насчитывала более 2-х тысяч томов. У него были широкие интересы, и он всегда глубоко погружался в предмет, который изучал.
Вместе с тем бывал он резок и даже груб, безмерно честолюбив, тщеславен,  крайне самолюбив, распутен и порочен.
Он любил роскошь и богатство, подарки и почести.
 Получал очень значительные суммы в бесконтрольное распоряжение, тратил их без оглядки, и не только на себя, но и на других. Сохранившиеся бумаги его свидетельствуют о десятках, а может быть, и сотнях тысяч, которые он раздавал то в уплату чужих долгов, то просто в виде пособий.
Григорий Александрович был одарён способностью подражать какому угодно голосу.
 Писал сатиры.
 Прекрасно разбирался в искусстве и литературе.
 Любил хорошие картины и статуи, не жалел денег для их приобретения.
Был отличным мастером шахматной игры.

***

Охладев к наукам, Григорий  решил сделать военную карьеру.
 Тем более, что начало ей было уже положено — с момента зачисления в университет (в 1755 году) Потёмкин одновременно числился и на военной службе.
Через 2 года он стал капралом.
В 1761 году Григорий Потёмкин, ни дня не прослуживший, но уже имевший звание вахмистра Конной гвардии, прибыл в полк, базировавшийся в Петербурге.
На бравого и видного гвардейца обратило внимание командование.
 И  определило его в ординарцы к полковнику Конной гвардии, генерал-фельдмаршалу, его высочеству принцу Георгу Людвигу, герцогу Шлезвиг-Гольштейнскому.

Во время переворота 1762 года, в результате которого к власти пришла Екатерина II, он сумел обратить на себя монаршее внимание.
Роль, которую Потёмкин сыграл в заговоре, была невелика. Но он сумел склонить Конную гвардию, в которой служил вахмистром (чина он достиг, пребывая в заочной службе во время обучения в университете, а после отчисления отправился в полк), на сторону Екатерины. И заслужил за это горячую благодарность императрицы.
В письме будущему польскому королю Станиславу Понятовскому она писала о том, что секунд-ротмистр Хитрово и вахмистр Потёмкин, будучи в таких небольших чинах, со смелостью и мужеством смогли привести к присяге целый конногвардейский полк.
Из всех сослуживцев, представленных после переворота к следующему званию, Екатерина только его повысила не на ступень, а сразу на две, начертав на представлении, что Потёмкину отныне «быть подпоручиком».
 С этого момента и до самого конца жизни Григорий Потёмкин не оставлял военного поприща.
Вскоре Григорий Потёмкин отправился в Швецию, чтобы сообщить русскому послу графу Ивану Остерману о смене правительства в России.


***

В 1763 году Григорий Александрович лишился глаза.
Говорили, якобы Потёмкина так сильно избили братья Орловы, что его левый глаз просто вытек.
Но это тоже миф. На самом деле у Потёмкина было бельмо на правом глазу – он стал жертвой знахаря, когда лечился от мигреней.
Никаких доказательств его избиений не существует. Также, как нет точных сведений о том, носил ли он повязку на глазу и вставлял ли другой глаз.
Надо сказать, что потеря глаза для молодого человека стало огромным несчастьем.
 Потёмкин на несколько месяцев запирается дома, думает, что жизнь кончена и даже собирается уйти в монастырь.
Но Екатерина спасает его от хандры, требуя вернуться на придворную и военную службы.

Как страстный патриот, много времени Потёмкин  отдавал государственным делам.
Он выполнял самые различные поручения императрицы.
И с успехом справлялся Григорий Александрович со всеми обязанностями при службе в Конногвардейскому полку.
По личному распоряжению Екатерины II камер-юнкер Григорий Потёмкин должен был присутствовать в Синоде «безпрерывно при текущих делах, особливо при собраниях».

В 1767 году Потёмкин принимал участие в работе законодательной комиссии.
 Решение всех проблем религиозного характера, а также вопросы инородцев будущий князь берёт на себя.
 За прилежность в работе и выдающиеся успехи Екатерина II перевела Потёмкина ко двору, увольняя его из Конногвардейского полка и жалуя ему чин камергера в 1768 году.

Когда началась Русско-турецкая война 1768–1774 годов, он (хотя и был освобождён от воинской службы) отпросился у императрицы «волонтёром» (добровольцем) в действующую армию.
Его ратная служба проходила в армиях Голицына и Румянцева, вместе с которыми ему привелось участвовать во всех крупных сражениях этой войны.
Он:
• участвовал в битве у Днестровской переправы,
• брал турецкую крепость Хотин,
• отбивал турецкую атаку на город Фокшаны,
• а также сражался на реке Ларга и при Кагуле,
• разбил турок при Ольте,
• ворвался первым в предместья Килии,
• отразил нападение турок в 1771 году на Крайов,
• сжёг Цыбры, взяв в плен много турецких судов,
• отличился  в разгроме войск Осман-паши под Силистрией.
Командующие армией генералы Александр Голицын и Пётр Румянцев хвалили Потёмкина в донесениях государыне, отзывались о нём императрице в самых превосходных степенях.
• Голицын, к примеру,  писал ей:
«Непосредственно рекомендую Вашему Величеству мужество и искусство, которое оказал в деле генерал-майор Потёмкин, ибо кавалерия наша до сего времени не действовала с такою стройностью и мужеством, как в сей раз под командою вышеозначенного генерал-майора».

«За оказанную храбрость и опытность в военных делах» Потёмкин был произведён в генерал-майоры, а затем в генерал-поручики.
 За свои подвиги он получил ордена Анны и святого Георгия III степени, святого  Александра Невского и святого Андрея Первозванного.
Кстати, во время этой войны (в 1772 году) Григорий Потёмкин обратился к кошевому атаману Петру Калнышевскому, «милостивому батьку» с просьбой записать его – Потёмкина - в казацкий реестр.
И стал светлейший казаком Кушевского куреня. И даже прозвище получил, как водилось на Сечи, - Грицько Нечоса. Полагали запорожцы: невозможно причёсываться человеку в высоком, белом, напудренном парике. «Братчик Грицько» гостевал в запорожском стане, ходил там небритый и лохматый, пил горилку в куренях, заедал её вкусной саламатой.
Екатерина увидела в Потёмкине умного, твёрдого, энергичного и преданного человека.
В декабре 1773 года императрица вызвала Григория Александровича в Петербург.
Генерал-поручик Потёмкин явился туда не сразу. А только тогда, когда благополучный исход Русско-турецкой войны был уже предопределён.
После заключения Кючук-Кайнарджийского мира с Турцией в июле 1774 года «за споспешествование к оному добрыми советами» он получил графский титул  Российской империи.
«За храбрость и неутомимые труды» - шпагу с алмазами.
Он  был удостоен звания генерал-аншефа, назначен вице-президентом Военной коллегии.
 
***

В 1774 году Григорий Потемкин стал фаворитом императрицы.
В том же году он получил звание генерал-адъютанта, подполковника лейб-гвардии Преображенского полка, а ещё его назначили членом Государственного совета.
• Согласно донесению прусского посланника графа Виктора Фридриха Сольмса:
 «Потёмкин сделался самым влиятельным лицом в России».

Весь двор занимала только одна мысль: чем же Григорий Потёмкин покорил императрицу Екатерину II?
• Одни говорили, что Григорий помогает государыне отвлечься от тяжких дум и государственных дел, веселит её и всячески поднимает настроение.
• Иные судачили о его недюжинной мужской силе и особой страсти в плотских утехах.
• Поговаривали даже о том, что фаворит Потёмкин владеет чёрной магией, потому опоил императрицу Екатерину II и завладел её сердцем и разумом посредством приворотного зелья.
Влюблённые писали друг другу записки по несколько раз на дню, если не могли встретиться из-за дел государственных.
 Сохранилось немало писем. Все они вошли в отдельный том «Литературных памятников».
 Императрица обращалась к возлюбленному ласково и пылко, придумывая ему забавные и милые прозвища.
Так Екатерина II называла Григория Потёмкина сокровищем, волчищем или золотым фазанчиком, иногда обращалась к нему, как к «Гришефишенька» или «дорогой мой игрушоночек».
Потёмкин был более сдержан, и его переписка с государыней сохранила только обращения «матушка» или «государыня».
Говорили, что Потёмкин и Екатерина II были женаты.
 Григорий Александрович слыл невыносимым ревнивцем.
• Государыня нередко оправдывалась перед ним:
«Нет, Гришенька, статься не может, чтоб я переменилась к тебе. Отдавай сам себе справедливость: после тебя можно ли кого любить? Я думаю, что тебе подобного нету».
Возможно, потому императрица и пошла на рискованный шаг, обвенчавшись с Потёмкиным 8 июня 1774 года.
По существующей версии скромное венчание прошло в Выборгской стороне, крохотной церкви Сампсония Странноприимца.
 На церемонии присутствовали доверенные лица императрицы – Чертков и Перекусихина.
Правда, никаких документов, подтверждающих заключение брака, не сохранилось.
 Но в переписке «шальная» императрица стала именовать Потёмкина «дорогим мужем», «супругом и своим владыкой», себя же называла «верной женой».
Вот как обращалась Екатерина II в письмах к Потёмкину:
• Душенька.
• Батенька-сударушка.
• Милуша.
• Голубчик миленький.
• Душатка.
• Друг милой и бесценный.
• Mon Ami (мой друг).
• Гневный и высокопревосходительный генерал аншеф.
• Mon cher (мой дорогой).
• Любезный питомец.

Екатерина II нежно любила Потёмкина, зачастую, идя наперекор своему характеру и привычкам.
Так императрица могла по несколько часов ожидать возвращения любовника вечерами, так как без него не могла спать. Однажды императрица провела более двух часов на сквозняке под дверями покоев фаворита, ожидая, пока тот закончит игру в карты и распустит людей.
Григорий нередко врывался в покои царицы, руководствуясь личными интересами. Екатерина II, воспитанная в строгости, такого себе позволить не могла.
• При всей серьёзности своего нрава, императрица находила шутки любовника милыми и забавными:
«Миленький, какой ты вздор говорил вчерась. Я и сегодня еще смеюсь твоим речам. Какие счастливые часы я с тобою провожу!».
• Екатерина II сама себе удивлялась, понимая, что ведёт себя неподобающе царице:
«О, господин Потёмкин, что за странное чудо вы содеяли, расстроив так голову, которая доселе слыла одной из лучших в Европе? Стыдно, дурно, грех, Екатерине II давать властвовать над собою безумной страсти!»
И императрица даже родила от него дочь, которую назвали Елизаветой.
По традиции того времени, незаконнорожденную дочь Потёмкин передал на воспитание родственникам.
 Фамилии таким детям давались путём отнимания первого слога у фамилии отца, поэтому дочь императрицы и фаворита стала «Тёмкиной».
По воспоминаниям современников, Григорий Александрович интересовался девочкой, часто её навещал.

Григорий Потёмкин на долгое время стал императрице не только любовником, другом, но и советником.
Главенствуя в военной коллегии, Потёмкин заведовал всеми назначениями в армии – распределял чины, повышал в звании, приставлял к награде или наказанию, также решал повседневные вопросы вроде отправки в отпуск или на пенсию солдат и офицеров.
Будучи советником государыни, граф принимал участие в заседаниях совета, рассмотрении важнейших дел государственных, решал вопросы внутренней и внешней политики державы.
При необходимости отъезда графа Потёмкина, императрица Екатерина II имела с ним связь посредством переписки, которая не прекращалась даже в периоды длительного отсутствия Григория Александровича при дворе.

По воле Екатерины II Григорий Александрович принимал меры по подавлению Пугачёвского восстания и в ликвидации  Запорожской Сечи.
Потёмкин участвовал в подавлении бунта Емельяна Пугачева.
И в ликвидации Запорожской Сечи.
В том же году, после подавления восстания Емельяна Пугачева, императрица с фаворитом отправились в длительную поездку в Москву.
Празднество вышло поистине грандиозным. Иначе и не могло быть. Ведь его обустройством заведовал Потёмкин.
На ходынском поле разбили парк для гуляний: имитировали разливы рек, путём прокладывания ручьев «Днепр» и «Дон», построили минареты и крепости, оборудовали фонтаны с вином, в качестве угощений подавали зажаренных на вертелах быков и баранов.
В вечернее время устраивали фейерверки, выписывая вензель императрицы в ночном небе.

***

С середины 1770-х годов Григорий Потёмкин занялся масштабной военной реформой.
Уже в 1775 году Потёмкин начал реформировать пехоту («царицу полей») — основную на тот момент военную силу русской армии.
Вместо множества вариантов штатов пехотных частей, унаследованных от петровского времени, Потёмкин ввёл в пехоте единую штатную структуру. Это существенно упростил организацию снабжения и пополнения.
 А чтобы пехота по-прежнему оставалась главным игроком на поле боя, вице-президент Военной коллегии ставил перед её командирами задачу трансформировать систему подготовки рекрутов и нацелить их на новые задачи.
Теперь новобранцев полагалось обучать уже не всем воинским специальностям понемногу, чтобы позднее они могли отправляться на службу в любые полки и подразделения, но с самого начала учить конкретной воинской специальности. Делать это полагалось с упором на практические действия, а время для такого обучения полагалось выделять за счет сокращения «плацевой шагистики».
Все это позволяло:
• научить пехоту действовать самостоятельно, без поддержки других родов войск,
• приучить к быстрым и долгим маршам и скрытному перемещению,
• а также обеспечить максимально возможную меткость при ведении одиночного огня.
• увеличить манёвренность и скорость проводимых операций.
Не случайно именно в это время в России:
• начинают появляться отдельные егерские батальоны,
• растёт число гренадеров и
• появляются мушкетёрские полки.
 Григорий Александрович  хотел ввести в армии порядок и экономию, требовал от командиров гуманного отношения к подчинённым, своевременного снабжения и заботы о соблюдении норм гигиены.
В докладах государыне Потёмкин писал о том, как важно, чтобы они «избегали совершенно бесчеловечных и в обычай приведённых к сему побоев» солдат.
Самым главным, наверное, было то, что новобранцев Потёмкин велел не наказывать и вообще проявлять большую человечность:
 «…Офицерам гласно объявите, чтоб с людьми обходились со  всевозможною умеренностью, старались  бы об  их выгодах, в наказаниях не преступали бы положенных, были бы с ними так, как я, ибо я их люблю, как детей».
Запретил офицерам Потёмкин и привлекать солдат на частные работы.
Сохранившаяся с петровских времён практика буквального вколачивания палками в рекрутов армейских премудростей постепенно начинает уступать место вводимой Потёмкиным практике вдумчивого объяснения.
• Как писал он сам:
 «Наблюдайте крайне, чтоб господа штаб- и обер-офицеры больше увещанием и советом, а отнюдь не побоями солдат всем экзерцициям обучать старались»
Кстати, подобным образом обходился с теми, кто был ниже него по статусу и званию, и сам Потёмкин. Многие современники свидетельствовали, что он никогда не позволял себе унизиться самому и унизить собеседника бранью, хотя всегда строго спрашивал за неисполнение или неверную реализацию своих распоряжений.
Простые солдаты любили генерала за справедливость и человечность.
Но самые серьёзные реформы Григорий Потёмкин начал, уже став в 1784 году президентом Военной коллегии.
Именно в это время серьёзной трансформации подверглась русская кавалерия:
• Во-первых, увеличилась её численность (на 18%). Потёмкин сформировал драгунские полки 10-ти эскадронного и гусарские 6-ти эскадронного состава.
• А во-вторых, драгунские полки начали активно проходить пехотную подготовку, чтобы иметь возможность действовать самостоятельно, без пехотной поддержки
Что касается собственно пехоты, то она тоже получила новые полки и другие соединения.
Велел князь:
• организовать егерские батальоны,
• увеличить число гренадёр,
• сформировать мушкетёрские 4-х батальонные полки.
В течение 1785-1788 годов Потёмкин  усилил ударную мощь армии – состав гренадерских полков перед турецкой войной достиг 40 тысяч.
Он создал егерские корпуса.
До Потёмкина этот вид пехоты внедряли как эксперимент – Румянцев, Фридрих, Панин.
Это были эксперименты. А Потёмкин создал отборную пехоту, прекрасно подготовленную - это были лучшие стрелки.
Потёмкин надолго опередил своё время, только сегодня мы можем оценить размах и стратегический смысл его реформ…

Он строго следил и за правильностью снабжения солдат пищей и одеждой.
 Требовал соблюдения санитарных правил «Примечания о причинах болезней», которые опубликовал в 1788 году.

Так же он выступал за простую и комфортную форму для пехоты и конницы.
• Из докладной записки Григория Потёмкина «Об одежде и вооружении сил», 1783 год (в некоторых источниках 1782 год):
 «Завивать, пудриться, плесть косы  — солдатское ли сие дело; у них камердинеров нет. На что же пукли? Всяк должен согласиться, что полезнее голову мыть и чесать, нежели отягощать пудрою, салом, мукою, шпильками, косами. Туалет солдатский должен быть таков: что встал, то готов».
• Раскритиковал князь также шпагу, узкие сапоги и шляпу:
 «Шляпа убор негодный: она головы не прикрывает и, торча концами во все стороны, озабочивает навсегда солдата опасностию».
Начинается  трансформация русской военной формы: воевать по-новому в старой форме, которая не только не давала солдату возможности свободно двигаться, но и способствовала распространению заболеваний в армии, было невозможно.
В 1786 году в армии появляются:
• гораздо более просторные камзолы и штаны, внизу обшитые кожей,
• лёгкие и удобные сапоги,
• а на головах у солдат — чёрные каски с оранжевым гребнем и белой кокардой (цвета, которые позднее станут ассоциироваться с гвардейской лентой и цветами царского дома Романовых) и наушники.
Но самое главное, отменяются парики и косы, а также пудра — рассадники вшей и кожных заболеваний.
Кроме того, отмена этих элементов, которые делали форму щегольской, но непрактичной, принесла ещё один важный результат. Теперь солдат полагалось стричь по форме, отчего они сразу стали выглядеть гораздо более опрятно.
Существенному изменению подверглась под руководством президента Военной коллегии и система, говоря современным языком, материально-технического снабжения армии.
В частности, прекрасно понимая, что даже хорошо обученный солдат не может действовать эффективно, если он замёрз или голоден, Григорий Потёмкин упростил и перестроил службу снабжения, на первых порах взяв её под свой личный контроль.
Его главным требованием была своевременная выдача войскам всего, что им полагалось по штату, в том числе вещевого и котлового довольствия.
При светлейшем действующая армия никогда не знала проблем со снабжением -  продовольствие, боеприпасы и вся необходимая провизия поставлялась исправно и без проволочек.

В заслугу Григорию Потёмкину как военному реформатору можно зачесть и важнейшее изменение статуса и роли казачьих войск.
Сформированные им Екатеринославское и Черноморское казачьи войска становятся фактически частью русской армии.
 Он был покровителем и защитником казаков.
 Не зря, еще при жизни его земляки-запорожцы славили своего любимца и гордились им.
• Даже стих в честь Потёмкина сложили:
И мощной княжеской рукой,
Взмахнув гетманской булавой,
Пути к славе указал,
Богатство, славу, милость дал!

Но не только черноморцы-казаки любили его.
Обожали его и простые солдаты русской армии.
Да и было за что.
Ведь светлейший заботился о солдатах.
• Писал, обращаясь к офицерам, чтобы они:
 «Были бы с ними так, как я, ибо я их люблю, как детей».
И это были не пустые слова.
• Вот что вспоминал старый ветеран:
«А служить при светлейшем было нам весело и никогда он нашего брата не обижал. Грех жаловаться! Под Очаковом, помню, на свой счет солдат рижским бальзамом поил, чтобы в шанцах не мерзли. От самой Риги до Очакова длинные обозы гонял, - за бальзамом. Штука крепкая и вкусная! Сколько он палок об своих генералов изломал, но солдата никогда пальцем не тронул. Мы от него, кроме ласки, ничего не видывали…»

Гораздо теснее начали взаимодействовать с армией и Войско Донское.
 А численность воинов, которых поставлял казачество, увеличилось  вдвое.
Реформа русской армии конца XVIII века по сей день носит название «Потёмкинской». А многие элементы и нововведения сохранялись в войсках до середины следующего столетия.
И в этом, пожалуй, главная заслуга этого человека. Человека, который останется в русской истории не только как завоеватель Крыма, строитель Черноморского флота и один из самых влиятельных политиков, но и как человек, перестроивший русскую армию накануне одного из самых тяжёлых испытаний — Отечественной войны 1812 года.

***

В 1776 году графу было присвоено княжеское достоинство Священной Римской империи с титулом светлейшего (за заключение союза с Австрией).
На торжественной церемонии Екатерина II публично объявила Потёмкина умнейшим человеком, заявив, что «в России нет головы лучше, чем у него».
Тогда же Потёмкин стал Новороссийским, Азовским и Астраханским генерал-губернатором.
На этом поприще он проявил себя с самой лучшей стороны.
Надо сказать, что в то время Новороссийская губерния представляла из себя  зону «дикого поля» на юге страны, лишённую городов, дорог и каких-либо особых перспектив.
Именно энергичной деятельности светлейшего Россия во многом обязана своими быстрыми успехами в освоении Северного Причерноморья.

Он основывал города и деревни, служившие русскими форпостами на территориях, где раньше царили кочевники.
Тогда, как грибы после дождя,  выросли новые города:
• Херсон,
• Екатеринослав (Днепропетровск),
• Никополь,
• Николаев (в честь покровителя мореплавателей Николая Чудотворца),
• Одесса,
• Александровск (Запорожье),
• Севастополь,
• Мариуполь.
В Херсоне открыто было морское училище.
Также в Новороссии планировалось открытие консерватории, университета и фабрик.
К слову. Когда в Херсон в 1783 году пришла бубонная чума, князь ежедневно навещал солдатские лазареты.
• Потёмкин писал:
«Ищу, откуда идёт зараза, хожу по госпиталям, проверяю портянки, поднимаю начальство, чтобы отделяли больных от здоровых».

Помимо закладки и строительства новых городов, Григорий Александрович провёл ряд экономических реформ: по воле светлейшего князя были отменён целый ряд налогов. Это стало причиной популярности этих земель не только для русских и украинцев, но также болгар, греков и сербов.

Новороссия заселялась крестьянами и мещанами, мастеровыми и военными людьми.
Тут по инициативе Потёмкина селились выходцы из других земель – албанцы (арнауты), сербы, немцы, болгары, волохи.
За время с 1774-го по 1787-й год тамошнее население увеличилось в 4 раза!
Потёмкину мешало то, что большая часть крестьянства была закрепощена. Он буквально выцыганивал государственных крестьян у Екатерины, монастырских.
Муромцев, который был правой рукой Потёмкина на юге, получил приказ: беглых, которые окажутся на вверенной вам территории, не выдавать хозяевам на основании положения Войска Донского.

По всему краю князь Таврический:
• разводил сады и виноградники,
• поощрял шелководство,
• утверждал школы и типографии,
• строил пристани, корабельные верфи и фабрики.

Кроме этого он подготовил и провёл присоединение Крыма (в 1783 году).
 Практически сразу после назначения,  генерал-губернатор  Новороссии начал  думать о том, как бы присоединить Крым к России.
В 1777 году, помогая правящему хану Шагин Гирею - российскому ставленнику - в борьбе с его братьями, Потёмкин ввел в Крым российские войска и расквартировал их в районе Ак-Мечети (современный Симферополь).
 В 1778 году А. В. Суворовым по указу Потёмкина из Крыма в район Приазовья выселяется значительная часть христианского населения Крыма, тем самым подрывая экономику полуострова.
 С 1780-го по 1782-й годы Потёмкин готовит «записку».
• В ней он обосновывает государыне необходимость присоединения Крыма:
«Положите же теперь, что Крым ваш и что нет уже сей бородавки на;носу,;– вот вдруг положение границ прекрасное… Вы обязаны возвысить славу России… Поверьте, что вы сим приобретением бессмертную славу получите, и такую, какой ни один государь в России еще не имел».
Ему удалось убедить императрицу в том, что для обеспечения безопасности юга России необходимо присоединить Крым.
Екатерина прислушалась к мнению своего фаворита – и Крым впервые стал «нашим» - то бишь, русским.
Под давлением российской дипломатии последний крымский хан отрёкся от престола, а полуостров вскоре вошёл в состав России.  В июне  1783 года  на скале Ак-Кая возле города  Карасубазара  (современный Белогорск) представители крымско-татарской знати торжественно присягнули на верность Екатерине.
Указом императрицы от 2 февраля 1784 года Таврическая область была включена в состав Новороссийской губернии, генерал-губернатором которой  был всё тот же Потемкин.

Потёмкин внёс большой вклад в хозяйственное и культурное освоение Крыма.
А ведь Крым слыл тогда гиблым местом. Эпидемии, степи, запустение, банды разбойников всех мастей…
Светлейший приглашал в Крым иностранных специалистов и учёных.
 Руководил переселением в Крым русских крестьян.
 Открыл полуостров для иностранных колонистов из Европы.
 В Крыму начинает развиваться хлебопашество, виноградарство и садоводство, строятся школы, училища и гимназии.
Под руководством Потёмкина пыльные татарские местечки с узкими кривыми улочками начинают перестраиваться в города с европейской планировкой. Так возникают Евпатория, Симферополь и Феодосия. Начинается строительство красы и гордости русского мореходства – порта Севастополя.
Через несколько лет Крым уже было не узнать.
 При этом  Потёмкин, как  мудрый и просвещённый политик, занимал  крайне толерантную позицию по отношению к этническим меньшинствам Тавриды.
Прежде всего,  это касалось крымских татар, чья знать, присягнув Екатерине, сохранила за собой земельные владения и статус наследственной аристократии.
Не пожелавшие принять российское подданство татары и турки беспрепятственно покинули полуостров.

Его же заслуга – создание Черноморского военно-морского флота, сыгравшего большую роль в борьбе с Турцией, закреплении позиций России в районе Причерноморья.
• Об этом флоте  граф де Сегюр писал так:
«Грозный флот, построенный, вооружённый и совершенно снаряженный в два года».
Черноморский флот всегда оставался самой заветной мечтой светлейшего князя, его любимым детищем и самой большой гордостью.
Незадолго до смерти Потёмкин вспоминал, что почти каждую доску для строительства кораблей он пронёс на своих плечах.
Готовя флот, князь понимал, что турки на присоединение Крыма обязательно ответят новой войной. Как опытный военный, понимал он и то, что подготовить надо и сухопутные войска.

***

Весной 1787 года Екатерина II в окружении многочисленной свиты и компании иностранных гостей, среди которых был и император Священной Римской империи Иосиф II, отправилась в Крым:
• осмотреть новые территории,
• оценить успехи любимого Григория Александровича и
• продемонстрировать врагам и союзникам упрочившееся положение империи.
Граф Потёмкин, чтоб произвести впечатление на Екатерину II, собрал «Амазонскую роту», в которую специально отобрали девушек благородного сословия.
Возглавила сей шуточный отряд 19-летняя Елена Ивановна Сарандова – молодая супруга капитана Сарандова.
 Для потехи императрицы воительницам пошили форму: бархатные зелёные курточки и малиновые юбки с золотой тесьмой; белые тюрбаны, украшенные страусиными перьями и позолоченными блёстками. На вооружение каждой барышни из потешной роты поступили ружья и по три патрона на бойца.
 «Амазонская рота» встретила императрицу близ Балаклавы в деревне Кадыковка.
Австрийский император Иосиф II, путешествовавший вместе с государыней, так и вовсе потерял голову от капитана роты Елены Ивановны. Горячий поцелуй восторженного императора вызвал среди остальных девушек роты негодование и гнев. Елена урезонила подруг, за что получила личную благодарность императрицы и бриллиантовый перстень, стоимостью 1800 рублей.
Про остальных девушек Екатерина тоже не забыла за доставленное удовольствие, императрица перевела для всех 100 барышень немыслимую по тем временам сумму – 10 000 рублей.

Всё увиденное в Крыму поразило как саму императрицу, так и её многочисленных гостей:
• на месте голых степей образовались селения,
• вместо ветхих деревушек красовались города с каменными постройками и развитыми торговыми связями.
Екатерина II осталась под большим впечатлением от увиденного и «в восхищении от такого приращения сил России».
Особенно участников вояжа поразила крепость в  Херсоне и эскадра из нескольких десятков больших и мелких судов в Севастополе.
• Екатерина II, обозрев Херсон, сказала:
«В Петербурге могут говорить что угодно  — усердие князя Потёмкина преобразило это место, где при заключении мира [в 1774 году] стояла одна хижина, в процветающий город».
В Севастополе был построен великолепный дворец, из окон которого была видна вся гавань. По прибытии её сожжён был огромный фейерверк, и весь большой флот был иллюминован.

 Императрица наименовала светлейшего князя «Таврическим».
• Даже австрийский император Иосиф II, относившийся к Потёмкину с нескрываемым скептицизмом, вынужден был признать:
«Императрица в восхищении от такого приращения сил России. Князь Потёмкин в настоящее время всемогущ, и нельзя вообразить себе, как все за ним ухаживают».
Поразил процессию и Севастополь.
Салют с Севастопольского рейда, данный русской Черноморской эскадрой в 15 больших и 20 мелких судов и флот, взявшийся у России на Чёрном море буквально из ниоткуда, шокировал иностранцев. Иностранные гости просто онемели от неожиданности.

Когда высочайшим гостям показали выстроенный город и только что рождённый Черноморский флот, граф де Сегюр, сопровождавший императрицу, сказал ей:
«Ваше величество, создав Севастополь, вы завершили на юге то, что Пётр Великий начал на севере».
«Я всем обязана князю Потёмкину. Надеюсь, теперь никто не назовёт его ленивым», — отвечала Екатерина II.
• Сразу после путешествия де Сегюр писал Потёмкину, упоминая, о чём расскажет во Франции:
«Я там с восторгом опишу все те чудные картины, которые вы представили нашим взорам: коммерцию, завлечённую в Херсон, несмотря ни на зависть, ни на болота; флот, построенный в два лишь года каким-то чудом в Севастополе, ваш Бахчисарай, напоминающий Тысячу и одну ночь, вашу Темпейскую долину; ваши празднества, почти баснословные, в Карасубазаре; ваш Екатеринослав, где вы собрали в три года более монументов, нежели иные столицы в три столетия; эти пороги, которые вы подчинили своей власти, в ущерб авторитетности историков, географов и журналистов, и ту гордую Полтаву, на полях которой вы отвечали подвигом своих семидесяти эскадронов на критики, которыми невежество да зависть клеветали на вашу администрацию и опытность вашей армии. Если мне не поверят — вы в том виноваты: зачем сотворили столь много чудес в столь малое время и не гордились ими перед всеми, пока не показали нам их всех вдруг».

• Иосиф II, путешествовавший с императрицей, писал:
 «Здесь ни во что не ставят жизнь и труды человеческие. Мы, в Германии и во Франции, не смели бы предпринимать то, что здесь делается… здесь строятся дороги, гавани, крепости, дворцы в болотах; разводятся леса в пустынях без платы рабочим, которые, не жалуясь, лишены всего».

• Алан Фиц-Герберт – английский дипломат, также сопровождавший императрицу, в переписке с Лондоном указывал, что Екатерина II, несомненно, довольна поездкой и результатами работы графа Потёмкина. А благосостояние этого края поистине удивительно, учитывая, что всего несколько лет назад на месте городов была безжизненная пустыня.

• Граф Разумовский в своей частной переписке также восхищался работой Григория Александровича.
Примечательно, что пятью годами ранее, в 1782 году, Разумовский посещал Крым и более всех других был осведомлён о состоянии этого края.
После освоения полуострова Потёмкиным, Разумовский писал о своём чрезвычайном удивлении:
-  в пустынной ранее степи, где не всегда можно было встретить разрозненные избушки, теперь, начиная от Кременчуга, по всему Херсонскому пути встречаются полноценные селения;
-   помимо жилых строений, имеются крепости и каменные здания, а также адмиралтейство с кораблями готовыми и строящимися.
-   Также Разумовский указывал казармы не менее, чем на 10 000 солдат и греческие торговые корабли в гавани.

***

Потёмкин был не только уникальным управленцем, организатором армии и опытным полководцем.
Потёмкин и в истории русской дипломатии занимает почётное место.
Считается, что он как никто другой умел использовать на благо государства агентурную сеть.
Князю Таврическому удалось поднять русскую дипломатическую службу на невиданную прежде высоту. Конечно, многие нити держала в руках и сама императрица. Важные роли играли и Панин, и Безбородко. Но на важнейшем черноморском направлении первой скрипкой был Потёмкин.
 Русским удалось покрыть всю Османскую империю сетью тайных агентов.
Десятки новых консулов поставляли Потёмкину точную информацию о состоянии дел в турецкой армии, о планах двора, о турецкой дипломатии…
 У Потёмкина был свой управленческий стиль: ему удавалось подобрать людей, способных на невозможное, и мотивировать их.
 Потёмкин на агентов не жалел средств и сил – и не просчитался.
Близкий сотрудник Потёмкина, замечательный писатель и учёный Л. И. Сичкарёв обоснованно утверждал: князь Таврический имел надёжные каналы информации при всех европейских дворах.
Любопытный факт: Потёмкин накануне решающих событий Французской революции на удивление прозорливо оценил тамошнюю ситуацию. Проанализировав донесения агентов, он понял, что Франция в серьёзном упадке и её ждёт многолетняя смута. Мало кто в Европе в те годы так трезво осознавал серьёзность французских событий.
К слову. Англичане в конце «Потёмкинской» Русско-турецкой войны были готовы послать против России флот, начать интервенцию.
Потёмкин побеседовал с английским посланником Чарльзом Уитвортом и его сотрудником Фоукнером. Они надолго запомнили его слова!
Потёмкин говорил, что «счастие никогда его не оставляло», что он никогда не имел более одной минуты неблагоприятного ветра, что он молодой фельдмаршал и будет не только продолжать войну с турками, но и намерен… завоевать Египет!
Для англичан это была страшная угроза. И они не рискнули тогда выступить против России.

Ещё светлейший разработал проект по освобождению Юго-Восточной Европы от османского господства и возрождению Византийской империи.

За свои заслуги князь получил звание генерал-фельдмаршала, а также почётное наименование «Таврический» за успехи в освоении новых земель.

 Его назначили президентом Военной коллегии (военным министром России) и генерал-губернатором Таврической и  Екатеринославской губерний.
Для развития российской экономики Потёмкин содействовал заключению торгового договора с Францией (в 1786 году).
Также фаворит вернулся к теологическим проектам, начав работать над проектом присоединения старообрядцев к русской церкви.

***

В конце лета 1787 года разразилась ещё одна Русско-турецкая война -  2-я при жизни Потёмкина.
Османская империя хотела вернуть себе земли, потерянные в предыдущей войне.
Перед  князем стояло множество задач:
• он управлял большой, только что обустроеннной территорией,
• должен был обеспечивать продовольственное снабжение войск, в частности транзит продовольствия через польские области,
• создавать транспортное сообщение,
• руководить действиями армии, одно крыло которой стояло на Дунае, другое — на предгорьях Кавказа,
• управлять действиями только что созданного флота и
• в то же время не упускать из виду дипломатических переговоров с соседями, союзниками и врагами.

С началом русско-турецкой войны неутомимый Потёмкин возглавил 1-ю -  Екатеринославскую - армию (2-я -  Украинская - была поручена фельдмаршалу Румянцеву), одновременно светлейший князь Таврический руководил действиями Черноморского флота.
После того как войска Григория Потёмкина выиграли морское противостояние с турками, началась осада турецкой крепости Очаков — одной из главных военных целей Российской империи.
А потом были:
• Необычайно эффективно проведённый штурм Очакова 6 декабря 1788 года. Среди трофеев числились: 300 пушек и мортир, 180 знамён и большое количество пленных.
• И бескровное взятие Бендер 4 ноября 1789 года.
Князь за это получил орден Святого Георгия 1-й степени. Также императрица велела отлить в честь героя золотую медаль.

В 1789 году Григорий Александрович стал главнокомандующим русской армии. Потёмкин координировал действия Суворова, Ушакова, других генералов и адмиралов.
Войска и флот под его командованием добились больших успехов на суше и на море:
• Суворов прославился победами при Фокшанах и Рымнике,
• Репнин разгромил турок на реке Салче,
• вновь отличился Суворов, взявший Измаил,
• проявили себя Гудович (взял Килию),
• Ушаков разгромили турецкий флот в Керченском проливе.
Светлейший сообщал совету о том, что целая флотилия турок безуспешно напала на наши фрегат и бот. Что русский флот сжёг предместье города Очакова. Что севастопольский флот у Фидониси отбил нападение превосходящего количеством турецкого флота. Что генерал-адъютант Сенявин с пятью судами навёл страх на берег Малой Азии. Что 2 августа 1789 года 18 наших небольших судов прогнали 50 турецких судов.
Даже последняя реляция Потёмкина, написанная за несколько недель до смерти -  в августе 1791 года, говорила  почти что только о флоте.

Эту победоносную войну историки впоследствии называли «Потёмкинской».
В начале 1790-х годов Григорий Потёмкин жил в Яссах — столице Молдавского княжества.

***

Зимой 1791 года Григорий Потёмкин отправился в Петербург.
 В своей резиденции — Таврическом дворце — он устроил грандиозное торжество в честь взятия Измаила, на которое пришло около 3-х тысяч человек.
Потёмкин вёл жизнь вольную, безрассудную и порой с примесью азарта.
Так, по слухам, светлейший князь соблазнил жену мага Калиостро. Обозначенная дама славилась своей неприступностью и верностью мужу. Итальянский маг пребывал в Петербурге всего неделю, за это время Потёмкин на спор склонил даму к плотским утехам.
 Также в любовницах князя Потёмкина значились: жена польского генерала Софья де Витт (будущая  графиня Потоцкая),  дочь адмирала Сенявина и его собственные племянницы.

Через несколько месяцев императрица велела ему вернуться в Яссы, чтобы провести мирные переговоры с Османской империей в качестве главного российского полномочного представителя.
По пути из Ясс князь заболел лихорадкой.
• Монолог князя Таврического из стихотворения Алексея Апухтина:
«Нет, поздно…
Я чую смерть, мне холодно и жутко.
Послушай, Саша, сядь ко мне поближе,
Вот так, и руку дай в последний раз.
Всю жизнь ты другом верным мне была,
И от тебя я тайны не имею.
Да, жаль, что не могу я год один
Ещё прожить, один лишь год, и — баста!
Всю зиму я готовил бы солдат
Без маршировок, без косичек, пудры,
Без всех нелепых гатчинских затей, —
Я в них вселил бы дух героев древних
И с первою весеннею зарею
Пошёл бы с ними прямо на Царьград.
Великое б тогда свершилось дело!
Подумаешь — кружится голова.
Какой триумф, какая колесница!
Султан в плену, враги мои во прахе.
А может быть, и скипетр и корона…»

5 (16) октября 1791 года Потёмкину стало плохо по дороге из Ясс в Николаев.
 У села Рэдений Веки он приказал остановить карету.
 «Вот и всё, некуда ехать, я умираю! Выньте меня из коляски: я хочу умереть на поле!» — сказал он сопровождающим.
 Через несколько минут Григорий Александрович Потёмкин скончался.

Екатерина II тяжело восприняла известие о смерти Потёмкина — плакала и никого не хотела видеть.
• В письме барону Фридриху Мельхиору Гримму она писала:
«У него был смелый ум, смелая душа, смелое сердце. Благодаря этому мы всегда понимали друг друга и не обращали внимания на толки тех, кто меньше нас смыслил. По моему мнению, князь Потёмкин был великий человек, который не выполнил и половины того, что был в состоянии делать…»
 «Теперь вся тяжесть правления лежит на мне одной».
• Позднее она писала своему секретарю:
«Кем заменить такого человека? Я и все мы теперь как улитки, которые боятся высунуть голову из скорлупы».

• Генералиссимус  Суворов, когда узнал о смерти светлейшего, воскликнул:
«Великий был человек! Велик умом был и ростом велик!»
В 1795 Суворов посетил могилу Потёмкина в Херсоне, после чего в письме родственнику написал:
«Во время гонений на память светлейшего князя пришёл к гробу его и помнил только всё хорошее».

• Фельдмаршал Румянцев сказал:
 «Мать – Россия лишилась в нём великого мужа, а Отечество потеряло усерднейшего сына своего».

• Поэт Державин посвятил ему памятные строки:
Се ты, отважнейший из смертных,
Парящий замыслами ум,
Не шёл ты средь путей известных,
 Но проложил их сам, - и шум
Оставил по себе в потомки,-
Се ты, о, чудный вождь Потёмкин!

• Василий Петров написал «Плач на кончину его светлости князя Григорья Александровича Потемкина-Таврического 1791 года, октября 5 дня:
Потёмкин скрылся в гроб! о, слезная судьбина!
Россия! какова лишилася ты сына?
Се той, что вечный дать желал тебе покой,
Крым отнял разумом, защитил Крым рукой;
И громами престол отманов сотрясая
И зависть чуждых стран успехом ужасая,
Носился, как его дух выспренний водил,
И славный мир тебе победами родил!
Уж матерь, коею суть россы толь счастливы,
С главой, увитою во лавры и оливы,
Ждала его к себе (о сладкая мечта!),
Стояли уж ему торжественны врата.
Уже прекрасного побед и мира блеском,
Сопровождаема народным всюду плеском,
Усердьем искренним, правдивых шумом хвал,
В пути, где шествовать он вспять долженствовал,
Спешили музы сресть, свой к песням глас настроя,—
Как вдруг, о лютый боль! постигла смерть героя,
И радования преобратила в плач,
Всю сладость огорча толь многих нам удач.
Со лавром кипарис, трофей смесив с гробницей
И утварь торжества с печальной плащаницей.
Так для сего-то ты в край оный течь рачил
И сим все действия, муж дивный, заключил,
Чтоб мир твой с турками, незыблемый, нетленный,
Был вечен, смертию твоей запечатленный?
Но кто? какой Селим, на пагубу себе,
Нарушить оный смел, дыхающу тебе?
Увы! почто сей свет толь рано ты оставил,
И тысячи тобой терзатися заставил?
Твой мужественный вид не то друзьям вещал,
И исполинский стан иное обещал.
Цвел разум, во плещах являлась сила многа,
Величествен был взор, и образ полубога;
Венчала седина не все еще власы, —
Куда геройские девалися красы?
Увы! померкли все; всё стало смерти жертва;
Достойна долго жить, о, како видим мертва?
Рыдайте, музы, днесь из глубины сердец:
Осиротели вы: во гробе ваш отец!
Что мило вам теперь среди земного круга,
Лишившимся сего защитника и друга?
Проклятая война! кто выдумал тебя?
Природы гнусный враг, враг обществ и себя.
Ты, ты естественна рушительница чина,
Толь тяжкого для нас урона ты причина!
Герои, вняв твой зов, к тебе из стен бегут,
Дерзают на беды, о жизни не брегут;
Далекие пути и трудные подъемлют;
Томятся день и ночь, едва когда воздремлют;
Нездравы воды пьют, зной терпят, бури, мраз,
И дышут воздухом, исполненным зараз.
Когда б труба твоя, о брань! не возгремела,
Россия бы поднесь Потемкина имела.
Пред мужем сим лежал путь к славе не един:
Он был и без тебя великий гражданин.
Но, ах! не брань сего атланта утомила;
Не тягость ратных дел в нем силы преломила.
Но славой брань его сдержали рамена:
В мир рушилась сия российских стран стена.
Тогда нас рок потряс, как бури перестали;
Тогда ударил гром, как тучи миновали.
Сияния творец померк среди планет!
Кто россов одолжил, того меж россов нет!
О строги небеса! о злость завистна рока!
Зачем дражайшее отъемлешь нам до срока?
Еще ему умреть не выпала чреда;
Почто безвременна объемлет нас беда?
Нарочно жизненны в нем смерть преторгла узы,
Чтоб вы терпели казнь незаслужену, музы!
Зри! в свете кий преврат! беспрочные живут;
Спасителей судьбы из света силой рвут!
Поди теперь, и плачь, что люди умирают,
Когда Потемкина во гробе полагают!
Но что, в расстрое дум, я хульны словеса
Мечу на брань, на мир, на самы небеса?
Я скорби тем в душе моей не утоляю,
Лишь, может быть, тебя, тень кротка, оскорбляю.
Не тако мыслил ты, когда меж нами цвел,
Беседы меж друзей не таковые вел.
Еще в очах моих твой зрак пресветлый зрится,
Еще сладчайший глас в ушах моих твердится.
Послушный неба сын, ты вечно не роптал,
И смерти не ища, ее не трепетал.
Полн весь любовию к отечеству и богом,
Неустрашим был с сим в душе твоей залогом;
И сей и будущий объемля сердцем век,
Сквозь краткость в вечности, как воскрыленный, тек.
Ступив на оный край, мне то ж, что здесь, вещаешь,
И плакать о тебе из гроба запрещаешь.
Премудростью твоей я разум мой креплю,
Но в сердце тяжкий боль еще, еще терплю.
И можно ль быть, тебя утратя, веледушным
И разуму, среди смятений сих, послушным?
Мне мнится, смерть твоя противу естества;
Чтоб ты во гробе лег, нет воли божества;
Что встанешь ты опять, ты лег почить на время;
Ты встанешь облегчить моей печали бремя.
В миг, только лишь мечта толь сладка пропадет,
Под тяжестию зла мой томный дух падет.
Креплюся, но когда на твой я гроб взираю,
Сам, кажется, с тобой до срока умираю.
Остановляется и мысль моя и кровь;
Всё мертво, лишь жива одна к тебе любовь.
В последний раз тебя живого созерцая,
Как здравием блистал ты бодрым, не мерцая,
Я мнил ли, чтоб мое сей счастье год унес,
И в том поверил ли б и ангелу с небес?
О, сколь обманчивы, сколь тщетны суть надежды,
Чем мы на свете сем ласкаемся, невежды!
Высока промысла не знающи стезей,
Во уповании спим полном на князей.
Я первый, я пример, сколь смертные суть слепы,
Колико о вещах мечтанья их нелепы.
Быв смертною в одре не раз объят грозой,
Я мнил, что ты, герой, почтишь мой гроб слезой;
Что прежде я умру, то мне казали лета.
Я скорбен был; ты здрав, ты крепок, полон цвета;
Судьба, казалось, с тем в живых меня блюла,
Чтоб было петь кому твои, герой, дела.
Как се, впреки моим и мыслям и желанью,
Я должен чтить тебя, чтить слез, не песней данью;
Прежив тебя, болезнь по смерть в душе питать
И утешения нигде не обретать!
Кто силен днесь того дополнить мне утрату,
Что я предпочитал всему на свете злату?
Я зрел (поведают уста мои не ложь)
Венчанных счастием и славою вельмож;
Но зрел сквозь неку тень, иль облак, издалека,—
Ты мне един в тебе дал видеть человека
Со слабостьми, но в нем блистательных отлик
И превосходств каких созерцевался лик!
Сие кого живой не поразит печалью?
Чьё сердце не пронзит неизреченной жалью?
Превыспрення душа, парящий мой орёл,
Для обществу добра куда б не возлетел?
Он явных благ искать край света бы достигнул;
Он пользы скрытые из мрака бы воздвигнул.
Любя монархиню, бесценный дар небес,
Во все б концы свое к ней рвение пронёс.
Велики суть твои к отечеству заслуги, —
Но больших от тебя престола ждали слуги,
Те слуги, что, доброт обилуя лучём,
Не склонны ближнему завидовать ни в чём.
В Евксин к тебе свои усердия пускали
И подвигам твоим со мной рукоплескали;
Днесь сетуют, зачем ты, в летах не созрев,
Как светлая свеща, погас, не догорев.
Погас, затмился, ах! сверх чаяния всяка,
Погас, и всех твоих оставил вдруг средь мрака.
Постигла бедную внезапна музу ночь,
И отлетела вся её утеха прочь.
О! промысла умам неведома пучина,
Где все вращаются созданьи до едина,
Где мудрии рекут, и подданный, и царь,
И всяка дышуща, мала ль, велика ль тварь;
Герои, робкие ль, презренны иль преславны, —
Все смесь едина, суть пред божьим взором равны;
Где долу лишь с высот суд снидет и печать,
Всяк смертный должен быть покорен и молчать.
Но творче, господи! ты дал мне душу слабу,
Недоумениям ты даждь моим ослабу,
И ропот мой прости, прости сию печаль,
Из смертных одному что смертного так жаль.
Что нет к поправе зла, я кое стражду, средства,
Могу ли для сего не чувствовати бедства?
И ежели слеза есть неба дар, сию
На труп, Потёмкин, твой как всю не пролию?
И како, сколь тебе рок жизнь отъять ни властен,
Скорбя не возглашу: почто я так несчастен?
В чем винны пред судьбой толь многи сироты,
Которых оживлял благотвореньем ты?
Или под солнцем те всех боле ей мешали,
Которые тобой, отец щедрот, дышали?
О! сколько есть людей, под разным небесем,
Таких, которые желали б сердцем всем,
Ущербом лет своих твой краткий век пробавить,
Иль паче, жизньми их от гроба тя восставить!
Но рок, что рок решил, переменить нельзя;
Осталось лишь терпеть в молчании, слезя.
Так сии за покой нам бурь отмщают грозы?
Такое терние венчает нас за розы?
Ах! лучше вовсе благ бесценных не вкусить,
Чем, их утратя, боль по век в груди носить!
Вообразя бесед уединенных сладость
И проливанну мне от отчих взоров радость,
Источники утех, которым дружба мать,
Что должен в сиром днесь я сердце ощущать?
Ты пренья вел со мной о промысле и роке,
О смерти, бытии, и целом мира токе.
Премудрая главо! мой днесь вопрос реши:
Какому должно быть той жребию души,
Что, с лучшею себя расставшись половиной,
Живет и движется печалию единой,
И утешения ту только имать тень,
Что зрит в гадании, коль светел твой там день?
Не в истину ли ты блаженней нас стократно,
Которые тебя теряем невозвратно,
Которы днесь, всяк час рыдая по тебе,
Приносим жалобы беспрочные судьбе?
Что смерть как жизни край? и жизнь как путь ко смерти?
Тот жил, кто имя мог за жизнь свою простерти.
Твоё  на целую ты вечность распростёр:
Ты ковы чуждых стран, ты гордых варвар стёр,
Науки ободрил, чин воинства устроил,
Россию оградил, расширил, успокоил;
И сам, увы! заснул сном вечным наконец;
Блаженна жизнь твоя и жизни, смерть, венец!
Ты в поле кончил дни, хотяй почити мало:
Воинский плащ твой одр, и небо покрывало.
Не слышен был твой стон, не слышен смертный вздох;
Взор к небу обращен, куда тя позвал бог;
Глава восклонена на распростёрты персты;
Умильно томен зрак, уста едва отверсты.
Взвевает плачущий власы твои зефир,
Любя творца побед, воздвигша скорый мир.
Вокруг тебя стоит рать, маниям послушна,
И повелителя рыдает зря бездушна.
Лишь только дале слух печальный разглашен,
Что воинства отец дыхания лишен,
Во градех по тебе, средь моря, рек и суши,
Каким жалением подвиглись храбрых души?
Восставый стон и вопль средь каждого полка
Являет, коль твоя кончина им жалка.
Крушатся по тебе и малы и велики,
Болезнуют свои и чуждые языки:
Молдавец, армянин, и влах, и галл, и грек,
И турок, позабыв отъятье морь и рек,
На непритворну скорбь дух твердый разрешает;
Твоя доброта всех в печали соглашает;
Все плачут, жид ли кто или самарянин, —
Ты умер, матери природы общий сын.
Круг общего отца народы все виются;
Из варварских очей российски слезы льются.
Со частым от тоски вздыманьем тяжких ребр
Рыдает о своем избавителе Днепр;
Рыдает о тебе с далеким юг востоком,
Евксин с Кубанию и Каспий со Моздоком.
Воспоминая тьмы твоих к себе услуг,
Все воды превратить во слезы хочет Буг.
Тебя Меот, Тамань и Крымские оплоты,
Тебя все всадники и Черноморски флоты,
Тебя рыдают сонм художеств и наук,
Сугубя воплями ревущих пушек звук;
И муза им моя, и муза им состонет,
И вся в слезах, твой труп препровождая, тонет;
Кто будет ей, увы! защита и покров,
И ободрение, хоть слабых, в ней даров?
Кто голосу ее с таким усердьем внимет?
Так дружбой озарит и так ее объимет?
Ко персям так прижмет? о, горе! о, напасть!
О, нестерпимая невинну сердцу часть!
Но если небесам отъять тебя угодно,
И всё тужение души моей бесплодно,
Во облегчение болезни моея,
И во свидетельство всем истины сея,
Что, как живому нес хвалы нелестны в жертву,
Так искренний я плач несу тебе и мертву,—
Ты миро слез моих, сладчайша тень, прими;
Последний мой к тебе из гроба глас вонми;
Уважь меня еще, дозволь сквозь слезны токи
На гробе начертать твоем мне сии строки:
Потемкин здесь лежит, Екатеринин друг,
Не полон дней числом, бессмертен тьмой заслуг.

Прах Григория Потёмкина был захоронен в соборе Святой Екатерины, построенном по его приказу в Херсонской крепости.
В 1798 году, когда на престол взошёл император Павел I - сын Екатерины II и Петра III, могила Григория Александровича была разорена.
 Новый император долгие годы копил злобу на фаворита матери, потому старался всеми силами очернить память о нём и стереть все следы его славы.
Склеп разрушили и засыпали, ходили слухи, что прах зарыли где-то во рву близ крепости. Однако 4 июля 1818 года архиепископ Иов, при свидетельстве нескольких духовников, раскопал свод склепа и нашёл гроб, в котором при вскрытии обнаружились останки светлейшего князя.
 Спустя десятилетия, в 1859 году, из засыпанного склепа извлекли череп и несколько костей, переложили в специальный ящик и оставили там же.

***

Григорий Потёмкин был одним из наиболее талантливых организаторов Екатерининского времени с несомненным даром и способностями в области государственного управления. Проще говоря, человеком он был и в самом деле великим. Да, не простым. Да,  со своими причудами. Но все его недостатки были логичным продолжением его же несомненных достоинств.
Несмотря на то, что множество недоброжелателей, опасавшихся могучего фаворита, пыталось дискредитировать Потёмкина в глазах современников, сейчас мы с уверенностью можем сказать: этот неоднозначный человек оставил глубокий след в истории нашей страны. А потому о его роли забывать ни в коем случае нельзя. Наверняка без него жизнь нашей страны развивалась бы совсем по-другому.
В течение практически 30-ти лет, с 1762 года и вплоть до своей смерти, Потёмкин неустанно посвящал свои труды и дни  родному Отечеству.
Он был великим тружеником, великим реформатором, великим созидателем и строителем.
Устройство  Новороссии  и Крыма навсегда останется в памяти благодарных потомков как одно их наивысших достижений в карьере этого выдающегося деятеля, человека  уникальных талантов и способностей.

• В. Г. Белинский писал о Григории Александровиче Потёмкине:
 «Много величавых образов украшает блестящий век Екатерины, но Потёмкин заслоняет всех их своею колоссальною фигурою. Его и теперь всё также не понимают, как не понимали тогда…».

Такие люди как Потёмкин и создали величие Российской империи.
• А. С. Пушкин писал:
«Имя странного Потёмкина будет отмечено рукою истории. Он разделит с Екатериной часть воинской её славы, ибо ему обязаны мы Чёрным морем и блестящими, хоть и бесплодными победами в Северной Турции».

Спустя столетие после смерти Григория Потёмкина-Таврического его именем назвали броненосец.
Летом 1905 года на этом корабле состоялось первое революционное выступление.
А  20 лет спустя советский режиссёр  Сергей Эйзенштейн снял фильм «Броненосец «Потёмкин», в котором инсценировал это событие.

И в заключение хотел бы привести несколько стихотворений, посвящённых Григорию Потёмкину:

• Ирина Леви:
Предприниматель, реформатор, генерал
и Новороссии великий зачинатель.
Да, здесь, над ним свет славной жизни воссиял,
и он его к большим победам в мире звал,
ведь был мудрец Потёмкин новых дней ваятель.
Харизматичный, статный, царственный на вид,
он строил мир как мысленные стрелы,
и стал безрадостной печалью мир разлит,
когда Екатерины верный фаворит
ушел из мира в райские пределы.
• Оскар Хуторянский:
Светлейший князь, герой, фельдмаршал,
Создатель флота, дипломат,
Он Крыма был завоеватель
Любовник, фаворит, магнат...
Не всякий царь или царица
Имели при себе слугу
Чтобы любить, ценить, гордиться
Его державному уму.
Потёмкин был один из многих,
Из очень многих фаворит
Императрицы Катерины
(А слух, что даже муж гласит).
Он вырвался как пуля в графы
Благодаря уму, чутью...
Масштабом мысли и размахом
Что по плечу только ему.
Он все чины к себе примерил:
Был рядовой и генерал,
В России будущее верил,
Крым для неё к рукам прибрал.
Да, в нем гордыня говорила,
Мораль не ставил он не в грош...
Потёмкинской деревни сила
Сработала как «амазонок полк».
Умел ценить других таланты
Как не в пример иных других -
При нём Суворов познал славу
И награждений именных.
Был снисходителен к меньшинствам,
Был при Синоде голова...
Он вёл беседы и с раввином,
И уважал его мулла.
Он строил крепости и замки
Планировал он на века,
Днепропетровск и Николаев
И Севастополь он зачал.
Таких в истории немного
Из тех кто мог, и кто умел...
И в революцию «Потёмкин»
Вошёл мятежный беспредел.
• Алексей Алексеевич Романов:
О, фаворит, светлейший князь…
Россия позабыть не в праве,
Как отмывал ты с камня грязь,
Что бы предать его оправе,
Как строил флоты, города,
Дворцы во славие державе,
Сраженья, оные дела
Россия позабыть не в праве.
Лик, обращённый к синеве.
Молил ты, лёжа на спине,
Так не приблизившись к заставе:
«Простите, люди, за грехи…».
По мне, достоинства твои
Россия позабыть не в праве.
• Борис Кочетков:
Другим влиятельным лицом в России
Был фаворит Екатерины.
Не сразу он им стал.
Сначала путь прошёл от вахмистра
До генерала
И только счастья там искал.
Русско-турецкая война.
Он в армии Голицына.
Разгром турецких войск, занятие Хотина.
Отмечен в дейсвиях при Ларге и Кагуле,
Фокшаны, Силистрия, Килия,
Стал генерал-поручиком и вскоре
Был вызван в Петербург.
Карьера? Да!.
Оттуда началось его движенье
По лестнице, всё время вверх,
Он граф, светлейший князь, фельдмаршал,
За Крым - Таврический. Успех!
Полезного для Юга много сделал.
Построил города: Херсон,
Для флота Николаев и другие,
Там памятен его заслон
От турок и татар из Крыма,
Его он покорил
И Севастополь - город славы,
Им тоже флоту строен был.
Он принял от Румянцева войска.
Внёс много нового в их снаряженье.
Успешно действовал всегда,
Не знала армия, что значит пораженье.
Очаков, Измаил, Фокшаны,
Крым и река Дунай -
Неполный перечень его отваги,
Как полководца, армии - руля.
Высокий рост, могучи плечи,
В нём сила русская и дух,
Стремителен, подчас беспечен,
Идей в нём много,
Как безопасней сделать Русь,
И с Турцией покончить навсегда,
Очистить Крым, построить флот...
Такая у него была мечта.
При нём росли Суворов, Ушаков.
При нём рос флот России.
Он строил корабли, как Пётр,
И Черноморский флот осилил.
Свалил его недуг коварный.
В Херсоне был он погребён.
Но новый император Павел Первый
Прах фаворита вынес вон!
• Иван Есаулков:
Он, великан и забияка,
Глаз потеряв в кабацкой драке,
Когда-то поддержал открыто
Екатерину. В фавориты
Попал, однако же, не сразу,
Став генерал-аншефом, князем...
С царицею был груб и нежен,
Внимателен и чуть небрежен.
Был властным и честолюбивым,
И энергичным, и ленивым,
Прожектов много создавал,
Но к ним внезапно остывал.
Потёмкин для морского флота
Пролил в те годы много пота.
В Крыму он многого добился
И заселить его стремился,
Сил не щадил и много строил,
Хотя перегибал порою.
Искусно правил им, недаром
Он так понравился татарам.
Но вечным не бывает счастье:
Лишён всего он в одночасье,
Пришла к нему пора заката;
Уже другой, как он когда-то,
Пришёл, его сменить готовый
В Екатеринином алькове.