Истории без глянца Глава25 Фарфоровые страсти

Дмитрий Мрикотенко
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ФАРФОРОВЫЕ СТРАСТИ


Холодной январской ночью, когда полная луна светила неестественно ярко, к дому актрисы Ч. что на Старом Арбате, стали подъезжать «иномарки». После концерта в «Лужниках» группа самых отчаянных и бесстрашных представителей шоу-бизнеса собралась на спиритический сеанс. Ч. поставила на круглый стол, покрытый белой скатертью, огромный пятирожковый канделябр. На мое замечание, что для сеанса хватило бы и одной свечи, хозяйка мудро заметила:

— На пять духи слетятся, как мухи! — и обрадовавшись неожиданной рифме, подпалила фитили.

Я не стал спорить, так как совершенно не разбирался в привычках и предпочтениях духов. Затем, хозяйка принесла глубокую тарелку из дорогого сервиза и до краев наполнила её водой. В ней должны были отражаться гости из прошлого.

— Может, вместо воды шампанское нальем? — предложила знаменитая балерина.

— Душенька, когда я лично тебя в гости приглашу, ящик коньяка выставлю. А приведения — существа непьющие, — со знанием дела ответила Ч.

Гости заняли места за круглым столом. Ч. тоном опытного парторга, коим была в театре до 1992 года, произнесла:

— И так товарищи, путем голосования мы должны определить кандидата. Предлагаю вызвать дух товарища Сталина.

Балерина подняла сразу две руки:

— Согласна! Мне всегда нравились кавказские мужчины!
— Да вы что, с ума посходили? — перепугался юморист, в репертуаре которого была пародия на отца всех народов.

После недолгих дебатов кандидатом в духи единогласно был выбран граф Калиостро. Ч. подкрасила губы и накинула на голову черный платок:

— Ты слышишь нас, о великий Калиостро? Дай нам знак,
что ты здесь!

Неожиданно на кухне раздался жуткий грохот! Гости застыли в ужасе, и только балерина попыталась сесть на шпагат. Бледная Ч. плюхнулась в кресло. Её губы еле шевелились:

— Я знала, он придет!

По требованию дамы присутствующие взялись за руки, образовав магический круг, и всеми силами попытались сконцентрировать в нем энергию.

— О, Калиостро, — продолжила она басом, — намерен ли ты с нами разговаривать?
— Мяу, — ответил дух.

В это мгновение в комнату заглянул Мурзик, котенок, которого балерина всегда носила с собой. Его виноватый взгляд выражал такую тоску, что легко смог бы набрать на «Ютубе» сто тысяч просмотров за минуту. Почувствовав неладное, Ч. бросилась на кухню. От мейсеновского сервиза на 12 персон остались только осколки. К счастью, котик был цел и невредим.

Стало ясно, что Калиостро в этот вечер не заглянет к нам на огонёк, и, чтобы как-то разрядить ситуацию, я решил перенестись с гостями в XVIII век без магических ухищрений. Хозяйка разлила чай в китайские пиалы и позволила мне начать рассказ:

— Джузеппе Бальсамо, более известный, как граф Калиостро, родился в 1743 году в Палермо в семье ни то лавочника,ни то мусорщика. О его детстве и юношестве, почти ничего не известно. Мы знаем, что Калиостро много путешествовал, владел гипнозом, знал химию настолько, чтобы успешно одурачивать современников. Например, он чертил на полу «магический круг», который начинал светиться таинственным светом, хотя секрет был прост – чародей применял фосфор. На глазах
у пораженной публики Калиостро во много раз «увеличивал» бриллианты, ловко заменяя настоящие камни на граненые стекляшки. Так он жил довольно долго, пока его не приговорили к публичному сожжению. Однако, папа Пий VI заменил
казнь на пожизненное заключение. В апреля 1791 года, «граф» совершил торжественный ритуал покаяния. В рубахе и босиком, стоя на коленях, он молил Бога о прощении. После этого мошенника водворили в камеру замка Сан-Лео. Через четыре года Джузеппе Бальсамо умер.

В этот момент гости зааплодировали. В свое время, многие из присутствующих пострадали от подобных действий знаменитой «Властелины». Так что, справедливый финал в моей истории их обрадовал настолько, что они не стали держать
эмоции в себе.

— Гораздо большего уважения у потомков заслужил другой алхимик, который родился на несколько десятилетий раньше Калиостро, немец Иоганн Фридрих Бёттгер. В 1682 году в семье чиновника и коллекционера золотых монет гера Бёттгера появился младенец. Мальчик рос смышленым и трудолюбивым, так что уже в 16 лет поступил учеником к известному берлинскому аптекарю. В это время Бёттгер и увлекся алхимией, пытаясь отыскать философский камень, с помощью которого
можно излечить любое заболевание и превратить неблагородные металлы в золото.

Гости, давно забывшие про спиритический сеанс, разбитый сервиз и Мурзика, стали наперебой интересоваться, где и за сколько можно достать этот волшебный камень. Я вынужден был их расстроить:


— Философский камень так и не был найден. Но в лабораторном журнале Бёттгера за 15 января 1708 года была сделана заметка, в которой говорилось, что в процессе изготовления камня им были получены белые пластины — фарфоровый бисквит. Таким образом в Дрездене, усилиями Иоганна Бёттгера и его помощников был раскрыт один из самых ценных секретов эпохи — рецепт фарфора.

— Опять эти немцы чего-то отчибучили? — спросил, дремавший все это время, роскошный баритон, натуральный брюнет и просто хороший парень.
— Нет, — продолжил я, пока Ч. подливала кипяток в пиалы гостей, — «отчибучили» китайцы. Именно в Поднебесной более тысячи лет назад появились первые изделия из фарфора.

Китайцы держали методику изготовления в большом секрете и ценили свой товар дороже золота. Старинный китайский фарфор и сегодня стоит очень дорого.
Например, недавно на аукционе «Кристи», китайский миллионер Лю Ицянь купил старинную фарфоровую пиалу, украшенную рисунками петушка и курочки за 36 миллионов долларов и выпил из нее чай, чем вызвал негодование своих
земляков. Кто-то даже потребовал его казни.
Пить чай из пиал, почему-то всем расхотелось...

— Поэтому европейцам так важно было наладить свое производство фарфора. И вот, в январе 1710 года, в городе Мейсен, в пустующем замке Альтбрехтбург была заложена первая европейская фарфоровая мануфактура. Изделия мастеров начали быстро расходиться по Европе и украсили гостиные и столовые королевских особ и аристократии. Мейсенский фарфор не потерял своей ценности и сегодня. В наши дни, как и 300 лет назад, все изделия этой фирмы создаются вручную. Для
росписи фарфора краски смешивают в соответствии с рецептом, которому уже несколько сотен лет. Так что разница между новыми и старинными фарфоровыми изделиями практически незаметна.

В воздухе повисла тишина. Гости вспомнили о разбившемся мейсеновском сервизе. Из груди Ч. со стоном вырвалась фраза: «Мурзик, ты не прав». Во избежание непоправимого, балерина спрятала котенка в ридикюль. Я решил сменить тему:

— Не менее прекрасен французский фарфор. В 1756 в городе Севр, при поддержке короля Людовика XV и мадам де Помпадур была открыта королевская фарфоровая мануфактура. На фабрике был разработан розовый фарфор, названный в честь
Помпадур, а также «королевский синий» и «желтый нарцисс». Известный манифест Людовика о сдаче на переплавку излишка золотой и серебряной посуды, кроме прямой цели — пополнить казну, разоренную войнами, преследовал и другую — увеличить спрос на фарфор. Знаменитые фигурки из белого неглазурованного фарфора «Бисквит», тоже идея ЛюдовикаXV.

В эпоху Рококо было принято декорировать стол изящными фигурками, изготовленными из сахара. Они были недолговечны, так как быстро таяли. При появлении фарфора, король приказал наладить производство белых статуэток, некоторые
из которых дошли до наших дней.

— А что же с нашим, родным, фарфором? — перебила меня певица, прославившаяся патриотическими песнями и стройными ногами.
— В России моду на фарфор ввел Петром I, который, посетив в 1712 году резиденцию короля Пруссии , осмотрел имевшиеся там две палаты, убранные в китайском стиле. Он был восхищен увиденным. Вернувшись домой, Петр приказал в Большом
дворце в Петергофа создать «Китайский кабинет». Фарфор в Россию ввозился, в основном немецкий, производства майсенской фабрики. Позже, русский посол в Париже постоянно стал приобретать для Екатерины II ее любимый севрский фарфор.
В 1744 году по указанию императрицы Елизаветы в 10 км от Петербурга началось строительство «порцелиновой мануфактуры». Для организации производства был приглашен немецкий специалист Кристоф Хунгер. Но фарфора из русской глины он так и не получил. Сменил немца соученик и друг Ломоносова Дмитрий Виноградов. Он и вошел в историю, как родоначальник русского фарфора, которому удалось вывести
формулу «белого золота». Правда, открытие «порцелинового секрета» не принесло Дмитрию Ивановичу ни славы, ни радости. В силу того, что рецепт фарфора являлся государственной тайной, Виноградов не только не имел права покидать территорию завода, но к концу жизни, даже был посажен на цепь.
Так и работал, прикованный цепью в одиночестве и бедности.
Умер мастер в возрасте тридцати семи лет.

Сегодня, никто не знает, как он выглядел. Даже завод, который он создал, носит имя Ломоносова, который никакого отношения к нему не имел. Вот такая грустная история...

К утру, когда бутылки шампанского, все же выстрелили в память о разбитом сервизе, верой и правдой служившему семье более ста лет, гости стали расходиться. Ч., оставшись в одиночестве, листала альбом с фотографиями, где ее дед и бабка пили чай из тонких немецких фарфоровых чашечек. Об её ногу терся забытый Мурзик...