Неожиданно понял, что сделал ошибку, женившись на ней; что-то изменилось... или он сам, или окружающий мир.
- Поджигай! Да не туда! Там же машины!
Открываю глаза и оглядываюсь. Сижу один на остановке. Возле дороги ребятня поджигает фейерверк, направляя его на меня.
- Эй, с ума сошли! - уворачиваюсь от ракеты и оглядываю себя. Вроде цел. Позади меня - огромная прожженная дыра в пластике. Повезло! Четверо мальчишек, хохоча, убегают.
- Вот сорванцы! - встаю и иду домой.
- Зараза! - ключ не вставляется. Оглядываю замок, какой-то другой. Любка поменяла? Блин, а чего не посоветовалась-то? Квартира-то моя! Вот шустрая! Когда успела?! И ничего не сказала!.. Поднимаюсь на площадку выше. Ладно, подождем.
Из полудремы выводит какой-то шум снизу. Доносятся неторопливые шаги. Вот появляется мужчина в причудливой шапке, достает из темного пальто связку ключей и подходит к моей квартире.
- Эй, стой! Здесь я живу! - бросаюсь к этому типу, но тот захлопывает перед самым носом дверь. Начинаю что есть мочи молотить по ней кулаками.
- Открывай! - пинаю по этому проклятому куску стали. Пускай соседи сбегутся или полицию вызовут, тогда узнаем, кто ты такой. Но подъезд на удивление проявляет безразличие. Где-то играет музыка, звякает посуда, доносится детский смех. Всем абсолютно без разницы на меня, не существую для них.
Выхожу на улицу. На дворовой площадке подвыпившая компания запускает фейерверки. Может, это её любовник? Точнее, новый мужчина? Ведь второй ключ был только у неё... Нет, бред какой-то. Это не объясняет новый замок. Идти в полицию... или сначала лучше поговорить с ней?
Ноги сами приводят к дому Витьки. Поднимаюсь на третий этаж. Дверь его квартиры приоткрыта.
- Витас!
- Я тут!
Прохожу по захламленному коридору. В нос ударяет смрад разлагающейся плоти. В небольшой комнате на диване сидит Витька за круглым столом, на котором - бутылка с прозрачной жидкостью.
- Располагайся.
Сажусь рядом с другом.
- Рассказывай.
- В смысле?
- У тебя такое лицо, словно произошло нечто из ряда вон выходящее.
- Так оно и есть. Не могу попасть домой. Замок другой, а в моей квартире поселился уже какой-то тип.
- Здорово отметили двадцать третий год!
- Ты о чем?
- Да это я так... Шучу. Виделись-то последний раз на твоей днюхе, тридцатого декабря.
- Если честно, ничего не помню.
- Такая же ерунда... Может, неожиданно появились какие-нибудь родственники?
- Мать в деревне живет, больше никого нет... если только...
- Что?
- Слушай... давно хотел тебе сказать, что мы с Любкой...
- Да знаю я.
- Что? Откуда? Она сказала?
- Просто знаю.
- Слушай, мне жаль, что так...
- Проехали. Да и ты меня, если что, извини.
- Ты о чем?
- А!.. - отмахивается. - Забудь.
- Кстати, где она? - оглядываюсь. - Надо с ней поговорить.
- А черт знает, - пожимает плечами. - Пришел домой - ни вещей, ни её самой.
- Странно. А какое сегодня число?
- Шестое, - взглянув на наручные часы, отвечает Витька, - если не врут.
- Значит, на работе появится только через пару дней...
- Да забей уже. Наверное, к родителям уехала. Давай лучше за дружбу, она вечна, - протягивает грязную стопку. - А вся эта любовь-морковь... вчера была, а сегодня, - указывает на открытый пустой шкаф, - сгинула.
По сальному, в каких-то темных пятнах столу, прямиком к засохшему куску хлеба ползет огромный таракан. Витька, опорожнив стакан, занюхивает дьявольское зелье сухариком, который потом бросает сидящей на прожженном ковре толстой мыши.
- Не, позже, - брезгливо отодвигаю стопку. - Чет не по себе. Пойду проветрюсь, - встаю и направляюсь к выходу.
- Хорошо, жду. Дверь всегда открыта. Мой дом - твой дом, - бросает вслед Витька. Оказавшись на улице, вдыхаю полной грудью морозный воздух; но никак не могу избавиться от навязчивого трупного запаха. Хочется курить. Шарю по карманам - пусто.
Возле входа в универсам на картонке сидит пожилая женщина в каких-то лохмотьях; перед ней, на снегу, стоит мятая коробочка с мелочью.
- Грешник! - вперив в меня невидящие белесые глаза, протягивает костлявую руку. - Покайся! Покайся!
Прячусь от слепой старухи за автоматическим дверями. Этот мир сошел с ума! Озираюсь. Справа, в продуктовом отделе, посетители загружают тележки и корзины сладостями, фруктами, напитками; готовятся к празднику. Счастливые!
Слева, за газетным прилавком, полная брюнетка лет сорока листает какую-то книгу. Внимание привлекает один из журналов. Беру его и читаю название: "Лунный календарь на 2024". Что за... Опечатка? Продавщица медленно встает и, глядя куда-то мне на грудь, крестится, что-то бормоча под нос.
- Вот чокнутая! Да забери уже! Не собираюсь ничего у тебя красть! - бросаю брошюру на прежнее место.
У соседнего отдела моргает неоновая вывеска: "С НОВЫМ 2024 ГОДОМ!" Под ней - фотография в полный рост стройной блондинки, рекламирующей нижнее бельё. Вдруг перед глазами всплывает картинка... из того дня.
- Это че за фигня?! - Витька с перекошенным от гнева лицом выскакивает из моей ванны, держа в руке красный бюстгальтер. - Вон и одна лямка по цвету отличается!.. От старого прицепила.
- Слушай, - медленно встаю. - Я сейчас всё объясню.
- Что именно? Что спишь с моей женой?!
- Гражданской.
- Да какая разница?! - бросает проклятую тряпку на стул.
- Мы с Любкой как раз хотели сказать...
- А я ж тебе доверял... был как брат, - хватает со стола кухонный нож.
- Э-э... успокойся. Давай решим всё цивилизованно, - пытаюсь вразумить друга, а мозг лихорадочно ищет в темных уголках памяти отрабатываемые когда-то приемы самообороны. Все произошло мгновенно.
- Гад! - навалившись, выхаркивает кровью мне в лицо Витька. С трудом отталкиваю, и он, обмякнув, как кукла валится на пол. Из груди торчит деревянная рукоять.
- Вот черт! Витас! - бросаюсь к другу, но на чем-то поскальзываюсь, в ту же секунду страшная боль пронзает затылок.