В то время, когда арестантский вагон увозил Алексея на восток, Светик со своим мужем Леонидом в роскошном автомобиле уезжали на запад в свадебное путешествие.
Газ -53 раскачиваясь на канавах, урча своим маломощным движком медленно, но неотвратимо уверенно вез Зверя в его последнее логово. Логово с поэтическим названием «Черный дельфин».Черный Дельфин – это не млекопитающее, как все дельфины. Он питается исключительно человеческими судьбами, заглатывая в свое каменное брюхо, пережевывая, перемалывая, переваривая. Иногда отрыгивая. Но эта блевотина никому на воле не нужна. Встроится в новую жизнь редко кому удается.
Не погружаясь глубоко во все прелести пребывания здесь, остановимся лишь на чувстве голода, для описания которого лучше всего подойдут следующие слова.Утром возле пищеблока собиралось человек 50 опущенных в ожидании помоев, которые выливали на снег. Бедолаги дрались за этот снег, пропитанный помоями. Что может быть ужаснее? Ответ. Может. Одиночка для Зверя в отдельном блоке. Распад личности и физиологические необратимые изменения, если верить кривой исследователя Силье начинаются на четвертый год заключения. На первом году заключенный привыкает к внутреннему распорядку, доводя все действия до автоматизма, превращаясь в робота. Последующие три года пребывает в этом состоянии. Кто-то сидит на стуле, привинченному к полу, раскачиваясь из стороны в сторону, кто-то мечется от стены к стене или тупо смотрит в одну точку. Первый год, привыкая к внутреннему распорядку, прокручивал в памяти события прошлой жизни, пытаясь ответить себе на вопрос почему это с ним случилось, но постепенно он стал отключать свое сознание от всего. Боль, которая поселилась в груди и разрывала его изнутри. Боль от потери свободы, от потери близких, от потери любимой девушки. Чтобы перебить эту внутреннюю боль, он долбил кулаками в бетонную стену, разбивая костяшки в кровь. Кода боль внешняя становилась невыносимой, он забывал о внутренней боли. Разбитые руки не давали спать по ночам, но это для него было облегчение. Облегчением для его души. Кода руки отказывались принимать боль, он бил ногами по нарам, методично меняя направления ударов, концентрируясь на боли. Эти истязания продолжались много-много месяцев. Его руки огрубели. Толстые наросты на костяшках смягчали удар, зверь молотил со всей силы кулаками в стену и не чувствовал больше боли. Ноги тоже приспособились к его ударам по нарам. А внутренняя боль не ушла. Но стала тупой и терпимой, как и его пребывание в тюрьме.
Потеряв интерес к жизни Надежда ни с кем не разговаривала, целыми днями сидела на стуле и шептал- шептала до бесконечности, Господи, забери меня. Она не была буйная, поэтому работники интерната не спешили отправлять ее в дурку. Часто ее посещала мысль выброситься из окна. Но не видя того, что под окном, не зная высоты ее останавливала возможность получить еще более тяжкие увечья, не достигнув результата. Иногда ее выводили на веранду.
Зима закончилась, и солнце уже достаточно высоко, поднявшись над горизонтом, заглядывало через большие окна. Прикрыв глаза темными очками, чтобы никто не видел ее увечья, Надежда подставляла лицо солнцу, ощущая теплоту прикосновения его лучей.
Однажды. принимая солнечные ванны, она почувствовала, чье-то присутствие. Почему-то впервые за много месяцев ей захотелось что-то сказать.
-Кто здесь?
-Да уже, пожалуй, никто, - ответил приятный, хоть и немолодой спокойный и глубокий голос как течение широкой реки.
-Вот и я никто.
-Вы еще можете кем-то стать?
-Слепая сирота из дома инвалидов. Смеетесь?
-Ну зачем же смеяться над тем что не смешно? Я был когда-то молодым как вы красивым, богатым, успешным. Нужным. Значимым. Но все это не имеет смысла.
-А что имеет смысл?
-А вы и не ищите смыслов вовне. Эти смыслы лишь ваше отражение, не вы. Отражение в зеркале, которым служит толпа.
-А вы начните убирать смыслы. Увидите, как тускнеет ваше отражение, уберите смысл денег и ваше отражение поблекнет. Уберите смысл власти, и ваше отражение может вообще исчезнуть, раствориться. И вас больше нет, потому как вы себя отождествляете со своим отражением. Мы всю жизнь тратим на свое отражение, играем какие-то роли, забывая про свое внутреннее я, про то, что оно хочет. Я, наверное, говорю непонятные вещи, попробую объяснить попроще. Представьте, дитя, что вы на необитаемом острове! Тот человечек, который внутри вас, он всегда как-бы на необитаемой острове. И вот вы, одев брендовые очки, горделивой походкой, слегка покачивая бедрами, идете по белоснежному песочку среди пальм. В чьих глазах вы будете отражаться.
В глазах обезьян, если они там есть.Или попугаев?Да, попугаев, еще можно научить словам восхищения. Какая красивая девушка! Какие у нее дорогие очки! Но когда нет «зеркала», то есть толпы, зрителей, то вам совершенно не важно, какие на вас очки и что на вас одето. И не надо играть никакую роль и никем прикидываться. Можно быть просто собой.
Брендовые вещи не нужны. Шикарный авто не нужен. Нашли на острове упавший самолет, доверху набитый деньгами, золотом. Ну и нахрена все это здесь? Вы созданы по образу и подобию Творца, так творите, а не любуйтесь своим отражением. У вас нет глаз, но есть уши руки. Вы не рождены слепой и помните, как выглядит солнце. как выглядит его восход. Возможно, у вас есть талант рисовать, петь, или лепить из глины, из пластилина. А потом это отольется в бронзе или высечется в камне.
Кто-то вошел в комнату и ее собеседника покатили к выходу. На прощание он сказал.
-Мне недолго осталось. Мы с вами больше не увидимся. Вся моя жизнь была лишена смысла. Хочется думать, что в ее финале я что-то сделал, посеяв зерно надежды в вашем сердце.
-Меня зовут Надежда,- крикнула вслед слепая девушка.
Валерий Петрович сидел в своем огромном кабинете, откинувшись в кожаном кресле в ожидании звонка из главка. Телефонный звонок вывел его из задумчивости, и он поспешно снял трубку.
-Здравия желаю, товарищ полковник.
-Спасибо, Валерий Петрович. И тебе не хворать. Ну, как тебе в новой должности в моем кабинете? Освоился?
-Благодарю, Виталий Михайлович. Кресло удобное.
- Я тебя, Валера, не для удобства посадил. Ты у нас теперь не майор, а подполковник. Вот и походи пока под полковником. Мне нужен на этой должности свой человек. Поэтому контролируй в городе обстановку. Сор из избы не выноси. И мне докладывать не забывай. Позванивай иногда. Информируй, так сказать. Работай, Валерий Петрович. И секретаршу мою, Верочку, не обижай.
После посадки маньяка обстановка в городе можно сказать нормализовалась. Процент раскрываемости неуклонно возрастал. Тяжкие преступления наоборот пошли на убыль. Во всяком случае в отчетах. Валерий Петрович уже освоился в новом кресле, сделал его даже более доходным. Столица подождет. Здесь возможностей побольше. Главное, все держать под контролем. Не выносить сор из избы и подчиненным не давать расслабиться. А с кем и как дружить – здесь у него большой опыт.
Вот только маньяки живут по своим законам и не согласовывают свои планы ни с Валерием Петровичем, ни с вышестоящим начальством. Поэтому наш «окулист» так его окрестили в городе на какое-то время затаился, но ненадолго. «Окулист» по классификации был скорее всего охотник. Да, у этого «сословия» есть классификация. У кого-то голос в голове –иди убей, кто-то мессия, очищающий землю от асоциальных элементов и так далее. А наш маньяк – охотник. Днем он живет нормальной жизнью. Выглядит как вполне себе приличный человек. Возможно, даже значимый и уважаемый. А вот ночью? Впрочем, не в каждую ночь он превращается в зверя. При этом он не покрывается как оборотень шерстью и у него не вырастают клыки. Но внутри он преображается и как зверь, вкусивший человеческой крови, становится людоедом, так и маньяк становится наркоманом, испытывая сильное возбуждение, выброс гормонов, Пробуждая в себе древний инстинкты охотника, он уже не может остановиться. Ему как наркоману нужна очередная доза, очередная жертва. Полная власть над ней, мольбы о пощаде, которые его возбуждают.
Окулист с нетерпением ждал окончания рабочего дня. Сегодня он наконец-то решился открыть охотничий сезон. В уголках губ блуждала нервная улыбка. Зверь в нем пробуждался постепенно, вызывая несколько уже позабытые эмоции, пьянящее чувство наслаждения полной властью над жертвой. Дождавшись конца рабочего дня, он закрыл кабинет и почти бегом помчался по коридору, предвкушая удачную охоту.Уже на выходе его окликнула коллега.
- Вы на машине?
-А. Что? Нет! Нет! Машина в гараже. Не смог завести. Вот хочу пораньше в гараж, повозиться с ней.Знала бы коллега куда спешит маньяк
Девушка лежала на цветочной поляне, окруженной чахлыми кустами со свежей зеленой листвой. Над ней нависала небольшая березка, изогнутая до земли зимой огромной шапкой снега. Ее ветви тем не менее выпустившие зелень слегка касаясь цветочной поляны от небольшого ветерка как будто гладили искалеченное тело девушки с выколотыми глазами.Такая картина предстала перед следственной группой, в составе которой был лейтенант Ничипоренко. Глядя на девушку, лейтенант, под вспышки фотоаппарата судмедэксперта, произнес:
-Если бы девушка на этой поляне уснула не вечным сном, эти фото могли бы украсить любую художественную галерею.