Мыша
Мыша не боялась заражённых, она их жалела. Сперва их увозили в загородные лагеря, подальше ото всех, но оказалось, что так даже хуже. Эта зараза передаётся через слова. Доктор говорил "аудио-ментальным путём", это слишком сложно, проще — через слова. Все быстро поняли, что нельзя слушать заражённых, особенно им самим нельзя друг друга слушать. Если их собрать в одно место, они начинали болеть сильнее и умирали: убивали себя или других. Или сначала других, а потом себя. Тогда всех заражённых распустили, а здоровые стали носить пробки для ушей. Самым заразным зашивали рот, оставляя только просвет для трубочки. Они пили питательные смеси и мычали.
Таких Мыше было особенно жалко. Город научился не замечать зашитых, они редко бывали злыми. Кто-то говорил, что у них от заразы взрывался мозг, но такого по телевизору не показывали, а интернета в городе не было, отключили в самом начале. Мышины далёкие друзья сперва писали сообщения в телефон, всё реже и реже, потом совсем переставали откликаться на Мышины позывные. Но она всё равно писала им. Каждое утро она писала "Доброе утро", а каждый вечер — "Спокойной ночи". И называла каждого друга по имени. Мыша знала, что это очень важно.
По улицам ходили дети со смешными пробочками в ушах: в виде звериных ушек, цветов или радуг. Для взрослых тоже выпускали красивые пробки, только чаще они носили простые чёрные, отчего казалось, что от одного уха до другого внутри головы проходит чёрный тоннель. Мыша не носила пробок, она с детства умела не слышать заразные слова. Доктор говорил, что это "иммунитет", но Мыша считала себя просто рассеянной. Когда кто-то из незашитых заражённых начинал говорить с Мышей, она рассеивалась, только и всего.
Самое трудное началось, когда Мыша осталась одна. Её родителей увезли в лагерь, больше они не вернулись. Мыша сделала тогда свои первые браслеты. Это она сама изобрела: нужно ночью не спать и плести браслетик с именем друга, тогда он не умрёт. Только надо сильно-сильно думать о нём, когда плетёшь. Думать так, что почти вся жизнь уходит в подарок другу, а у Мыши остаются одни пальцы, быстро связывающие разноцветные узелки. Имя она придумала писать на волшебном языке, чтобы зараза (её Мыша представляла в виде серой клубящейся тучи) не могла разгадать, чьё это имя. Когда мама и папа не вернулись, Мыша надергала ниток из дивана и сплела браслеты "ма" и "па". Чтобы носить их не снимая. Это очень важно, тогда никто не умрёт.
Ещё у Мыши был Мыш. Она сама его придумала, найдя на улице старый телефон. С того телефона Мыша писала себе сообщения, а со своего отвечала. Она всегда очень ждала сообщений от Мыша. "Я приеду к тебе, как только откроют Город", — писал Мыш, — "но потом может статься, что я опять уеду. Будет ли это хорошо?" "Это всё равно будет хорошо, приезжай", — отвечала ему Мыша. Про себя она называла такую переписку надеждой. Доктор говорил, что без надежды жить нельзя.
Мыша сидела на краю крыши и смотрела вниз на детей со смешными ушками. Высоты она не боялась. Мыш сегодня вечером не написал, она переживала за него. Наверное, он занят, так бывает. Все её друзья сильно заняты. Мыша посмотрела на свои руки, до локтей закрытые разноцветными браслетами. Она поняла, что нужно сделать: спустилась в дом и до поздней ночи плела браслет "Мыш". Она быстро его сплела, уже наловчилась, но потом придумала приплести второй ряд. Там волшебными буквами было написано: "Я тебя надеюсь". Утром Мышу разбудило сообщение в телефоне. "И я тебя надеюсь, Мыша". Мыш тоже знал, что это больше, чем всякая любовь.
2020