Борисоглебский монастырь
Жемчужина городов Золотого кольца России, православная столица, колыбель исконно русской архитектуры, один из древнейших городов страны… Да, вы догадались, - это все о нем, о Ростове Великом! Его достопримечательности давно облюбованы нашими кинематографистами и организованными туристами. А во время проведения в России чемпионата мира по футболу двое болельщиков из Латинской Америки и вовсе перепутали его с Ростовом-на-Дону, на матч в котором у них были билеты! Но нет худа без добра: благодаря гостеприимству ростовчан футбол они посмотрели по телевизору, а в качестве бонуса получили культурную программу, которая, думаю, запомнилась им больше, чем сам футбольный матч…
А совсем недалеко, в 15 км к северо-западу, неприметный в сиянии славы знаменитого соседа живет своей тихой жизнью древний монастырь.
Находится он в поселке Борисоглебский, небольшом районном центре Ярославской области, раскинувшемся среди пойменных лугов в широкой излучине некогда судоходной реки Устье. За рекой со всех сторон подступают к поселку сосновые боры, частично закрывая собою монастырские строения. И только с севера, уже на мосту через Устье, с расстояния полутора-двух километров открываются взору живописные маковки Сретенской надвратной церкви над северными воротами монастыря.
Этот монастырь, к счастью, не входит в число музеев-заповедников, которые зачастую похожи на лубочную картинку, предназначенную для доходчивой агитации широких народных масс и на поток иностранных туристов. Здесь многое нуждается в реставрации, ну пусть хотя бы в текущем ремонте. Но вас не покидает ощущение, что это место - с мощными духовными традициями.
Среди монастырей Ярославского Залесья Борисоглебская обитель, пожалуй, самая внушительная, а своим видом напоминает, скорее, крупный древнерусский кремль. Башни с бойницами и 10-метровые стены, - свидетели героической истории России...
Однако монастырь стал таким не сразу. Начинался он, как и многие древнерусские обители, с деревянной кельи и небольшой деревянной церкви во имя Бориса и Глеба. В те времена название каждого монастыря состояло, как правило, из нескольких имен. Одно из них отражало посвящение главного соборного монастырского храма. Обычно такое название обитель приобретала с самого своего возникновения, когда святой – основатель монастыря возводил первую, зачастую маленькую деревянную церковь. Впоследствии в монастыре могли быть воздвигнуты многие большие каменные храмы, но только древнее посвящение первого храма, овеянное святостью преподобных отцов, занимало свое почетное место в названии обители.
Имена Бориса и Глеба, младших сыновей Крестителя Руси великого князя Владимира Красное Солнышко, увековечены не только в названиях поселка и самого монастыря, но и старейшего собора в его стенах. Родившиеся незадолго до крещения Руси братья были воспитаны уже в христианских традициях, оба получили хорошее образование, отличались милосердием и сердечной добротой, подражая примеру святого равноапостольного великого князя Владимира, милостивого и отзывчивого к бедным, больным, обездоленным.
Еще при жизни отца Борис получил в удел Ростов Великий. Управляя своим княжеством, он проявил мудрость и настойчивость в укоренении православной веры и утверждении благочестивого образа жизни среди подданных. Молодой князь прославился также как храбрый и искусный воин. Незадолго до своей смерти великий князь Владимир призвал Бориса в Киев и направил его с войском против печенегов.
Когда последовала кончина равноапостольного князя Владимира, киевский престол занял его старший сын Святополк, впоследствии получивший у историографов прозвище Окаянный. Не желая делить земли и власть со своими братьями, он решил перебить их всех поодиночке… Первой его жертвой стал Борис, возвращавшийся из похода на печенегов. Так же предательски был убит Глеб, спешивший в Киев по Днепру, в надежде застать в живых больного отца, о смерти которого он еще не знал.
Узнав о вероломном убийстве братьев, против Святополка выступил князь Новгорода Великого – Ярослав. Князь-братоубийца с остатками разбитой рати бежал. Бежал он, гадать не придется, - конечно же, в Польшу! Он вернулся через три года с польским войском и снова утвердился в Киеве, но ненадолго – после нового разгрома от Ярослава он бежал к печенегам, где заслуженная участь настигла его.
Ярослав с 1019 года окончательно утвердился в Киеве и Великом Новгороде. В историю он вошел как великий законодатель и просветитель, которого уже при жизни называли Мудрым.
Вероломно убитые князья Борис и Глеб оказались первыми русскими святыми, канонизированными как Русской, так и Константинопольской церковью, их имена увековечены многократно по всей России в названиях городов и поселков, монастырей и церквей.
История Борисоглебского монастыря берет начало в XIV веке. Сведения об основании Борисоглебского монастыря скупы: бурные события, сопровождавшие его создание и развитие, стали причиной утраты многих документов. Сохранившиеся письменные источники свидетельствуют, что во времена великого князя Дмитрия Ивановича (прозванного после Куликовской битвы Донским) со стороны Великого Новгорода пришел и поселился в лесу на холме над рекой Устье одинокий монах Троице-Сергиевой лавры Федор. Он построил себе из хвороста хижину, а на проходившей рядом большой дороге повесил на дереве корзинку, чтобы принимать от проходящих путников милостыню для своего пропитания.
Дорога оказалась очень оживленной, это был важнейший торговый путь от Каргополя и Белого озера в московские земли, поэтому хлеб и овощи в корзинке никогда не иссякали, Федор мог жить без забот о земном, проводя время в молитвах. Спустя три года к нему присоединился такой же пустынножитель Павел.
А тем временем, в 1363 году, приехал в родные места (а родом он из села Варницы вблизи Ростова) преподобный Сергий Радонежский для примирения ростовских князей. Узнав об этом, иноки Федор и Павел, испросив разрешения ростовского князя Константина Васильевича и епископа Игнатия на устройство общежительного монастыря, умоляли Сергия выбрать место и благословить их начинание.
Преподобный Сергий вместе со своими просителями осмотрел окрестности по берегам Устья, и, придя на место, на котором стоит сегодня собор Бориса и Глеба, сказал пустынникам: «Призри Бог и Пресвятая Богородица место сие. Великие страстотерпцы Борис и Глеб будут помогать вам. Обустроится обитель и станет известна».
Сергий был активным проводником московской политики единения сил для борьбы с завоевателями и неоднократно выполнял дипломатические миссии с целью подчинения русских княжеств единому центру, он же всемерно содействовал основанию монастырей-крепостей на малообжитых землях северо-востока.
Местоположение монастыря оказалось весьма выгодно. Расположенная на возвышенности, в окружении дремучих лесов, защищенная с трех сторон рекой, будущая обитель могла стать прекрасным оборонительным сооружением вблизи важного торгового пути.
Здесь проходил древний тракт из Москвы, Ростова к Угличу и далее в Каргополь и на Белое озеро. Река Устье оставалась судоходной до конца XVII века. Сливаясь с Вёксой, они образуют реку Которосль, впадающую в Волгу. Таким образом, Борисоглебский монастырь имел водное сообщение с Ярославлем и другими русскими городами.
Сосновые леса, окружающие сейчас монастырь и являющиеся его украшением, появились сравнительно недавно. В «Повести о Борисоглебском монастыре…» сказано «а лес же бысть на сем месте изначала черный». Черным же на Руси называли лиственный лес. Народное предание сохранило сведения о том, что вокруг монастыря в начале XVII века были непроходимые дубовые чащи.
Времена тогда были смутные, омрачались нападениями татар, княжескими междоусобицами и вторжениями поляков. Это обусловило архитектурный облик монастыря. Он задумывался как крепость, потому что защищал западные рубежи ростовского княжества и находился на стратегически важном для России пути от Белого озера в московские земли.
Свой крепостной облик монастырь пронес через века. Сейчас это, наверное, один из лучших сохранившихся образцов монастыря-крепости.
К новому монастырю потянулся народ, монахи и «мирская чадь», хлебопашцы и «древоделы». Первым игуменом монастыря стал Федор, однако после недолгого настоятельства он поручил обитель Павлу, а сам отправился на устье реки Ковжа, впадающей в Белое озеро, где основал новый монастырь. Лишь предчувствуя кончину свою, деятельный старец вернулся в Борисоглебскую обитель, где и скончался в 1410 году. Преподобный Павел пережил его совсем немного, мощи обоих хранятся под спудом в соборном храме монастыря.
В ходе дальнейших исторических событий Борисоглебский монастырь обрел высокий авторитет. В его стенах бывали Сергий Радонежский и Иван Грозный, здесь получили благословение князь Дмитрий Пожарский и староста Кузьма Минин, проходившие с ополчением из Ярославля на Москву. Легендарный богатырь Пересвет, сразившийся с ордынским Челубеем перед Куликовской битвой, постриг в монахи совершал, по преданию, здесь, в Борисоглебском монастыре…
Все великие московские князья и цари, начиная с внука Дмитрия Донского Василия II Темного и заканчивая первыми царями из династии Романовых, оказывали монастырю внимание, жалуя его богатейшими земельными и денежными вкладами.
Привязанность Василия Темного к Борисоглебскому монастырю была настолько велика, что в 1440 году он крестил здесь своего сына — будущего Ивана III, «государя всея Руси», который, в свою очередь, тоже всю свою жизнь жаловал монастырь вотчинами и деньгами. Наибольшей же степени обогащения за счет царских и боярских вкладов монастырь достиг при внуке Ивана III - Иване Грозном.
В борьбе с боярской верхушкой и высшими церковными иерархами Иван IV искал поддержку у монастырей-вотчинников, являвшихся большой идеологической и материальной силой, старался заполучить монахов в свои союзники чтобы, при необходимости, использовать их при проведении карательных акций. Так, например, во времена опричнины многие монастыри, в том числе Борисоглебский, стали местом ссылки неугодных, которых насильно постригали в монахи, а их земли и другие богатства приписывались монастырю.
Не случайно на протяжении всего царствования Ивана Грозного так часты его долговременные объезды монастырей. Еще совсем юным, в 1545 и 1546 годах, он совершает поездку по многим монастырям, ездил, в том числе, и «к Борису-Глебу на Устию».
Когда династия Рюриковичей пресеклась, Борисоглебский монастырь сохранил свой особый статус. Вот почему в 1613 г. под Утвердительной грамотой об избрании на Российский престол царем Михаила Федоровича Романова среди других важных персон свою подпись поставил «из Ростова Борисоглебский игумен Петр».
В конце XVI - начале XVII века слава этого монастыря сильно упрочилась и расширилась в большой мере благодаря жизни в нем уроженца села Кондаково Борисоглебской волости монаха-затворника Иринарха, обладавшего даром прозорливости. Затвор свой он проводил закованный «в железа» в маленьком ските, шириной не более полутора метров. Он торцом примыкает к восточной монастырской стене, в которой вырублено зарешеченное окно, единственная связь затворника с внешним миром. Вы легко найдете скит Иринарха и сегодня: он виден уже от собора Бориса и Глеба в конце очень старой, но живописной липовой аллеи.
Нелегкие испытания выпали на долю Борисоглебского монастыря в Смутное время. На протяжении нескольких лет по северо-восточным русским просторам рыскали многочисленные отряды польских и литовских интервентов. Были разграблены города Переславль Залесский, Углич, Ростов. В осаде находились Троице-Сергиев и Кирилло-Белозерский монастыри.
Борисоглебский монастырь избежал сожжения и разграбления, хотя и был захвачен польским отрядом воеводы Яна Сапеги, бежавшим из-под Калязина после поражения от русских войск и направлявшегося в Ростов.
Когда ему доложили, что в обители подвизается некий затворник Иринарх, отказывающийся молиться за самозванного «царя» и призывающий к борьбе с иноземцами, воевода пожелал видеть дерзкого монаха.
После разговора с Иринархом Сапега запретил полякам тревожить обитель, где жил старец, которого он назвал самым крепким и безбоязненным монахом из всех иноков, что он знал. Уходя, Сапега подарил старцу несколько золотых монет на свечи и оставил ему хоругвь, захваченную в каком-то разоренном ими монастыре.
Пророчество Иринарха польскому воеводе стало сбываться совсем скоро. Полным провалом закончилась 15-месячная осада Троице-Сергиевой лавры, затем последовали крупные поражения от князя-воеводы Скопина-Шуйского и, наконец, в 1611 году Ян Сапега нашел свою смерть в Московском Кремле.
Хоругвь, оставленная им Иринарху, хранилась в Борисоглебском монастыре более 300 лет как «охранное знамя Сапеги» (с 1934 года она выставлена в Третьяковской галерее как уникальный памятник древнерусского шитья конца XVI–начала XVII вв.).
Умер Иринарх 68 лет от роду, из них около 38 лет провел он в Борисоглебском монастыре. Мощи его почивают под спудом в соборном храме Бориса и Глеба рядом с мощами преподобных Федора и Павла. В маленькой келье хранятся тяжелые вериги, цепи, обруч.
В 1909 году в монастыре побывал Сергей Михайлович Прокудин-Горский, - русский фотограф, путешественник, изобретатель, химик, основоположник цветной фотографии в России. В рамках своего проекта, поддержанного императором Николаем II, - запечатлеть в цветных фотографиях современную ему Россию, ее культуру, историю, - он объездил значительную часть Российской империи, фотографируя старинные храмы, монастыри, виды городов, бытовые сцены.
Бесценные материалы этих поездок Прокудин-Горский объединил в «Коллекции достопримечательностей Российской империи». Цветная фотография «трудов» (вериги, цепи, обруч) Борисоглебского затворника тоже вошла в эту коллекцию.
А на родине Иринарха, около села Кондаково, в 25 км в сторону Углича, у неиссякаемого родника стоит сегодня небольшая деревянная часовня. Стал уже ежегодной традицией в июле крестный ход от стен монастыря до часовни преподобного Иринарха.
Воспоминания о польско-литовском разорении и вторжении внешних врагов, о народных бунтах и восстаниях стимулировали государство к укреплению центральных районов новыми оборонительными сооружениями.
Центрами интенсивного каменного крепостного строительства становятся теперь и монастыри - форпосты обороны страны на важнейших стратегических направлениях.
Накопив немалые денежные средства, Борисоглебский монастырь, находившийся на важной дороге из Москвы в северо-восточные области государства, тоже смог начать сооружение грандиозных построек.
Этому в немалой степени способствовали и продолжавшиеся многочисленные царские и боярские вклады и пожалования в монастырь после Смутного времени и поддержка Ростовских митрополитов.
Основные работы по созданию Борисоглебского архитектурного ансамбля разворачиваются со второй половины XVII века, почти одновременно с возведением в Ростове Архиерейского дома - центра митрополии, в которую входил монастырь.
Архиерейский дом (с XIX века - Ростовский кремль) своим архитектурным образом повлиял на ансамбли строящихся монастырей в окрестностях Ростова, в частности на Борисоглебский: два храма (Борисоглебский собор и Благовещенская церковь) в центре обители и две надвратных церкви, расположенные друг против друга над северной и южной крепостными стенами монастыря.
Близость расстояния, одновременность создания и общее руководство строительством, видимо, митрополита Ионы Сысоевича определили, во многом, общность архитектурных приемов, форм, декора памятников Ростова и Борисоглебского монастыря.
Несмотря на это, памятники монастыря достаточно своеобразны. Если Ростовский кремль смотрится декоративно и нарядно, то монастырь «на Устье» по своей архитектуре достаточно суров, как и подобает быть монастырю-крепости.
Прежде небольшая обитель Бориса и Глеба окружается мощным поясом высоких каменных стен с массивными башнями, расположенными почти равномерно на расстоянии 200-300 шагов друг от друга. Фланговые квадратные и угловые многогранные или круглые башни вынесены далеко за «город» с целью наилучшего ведения огня вдоль стен.
В ансамбле монастыря насчитывается четырнадцать башен высотой от 25 до 40 метров. С высоты дозорных башен местность просматривалась на расстояние до 15 километров.
С завершением строительства крепостных стен с надвратными церквями, башен, звонницы Борисоглебский монастырь приобрел внешний вид, сохранившийся, в основном, до наших дней.
Огромные богатства на протяжении веков стекались в монастырь от людей знатных и богатых в виде вкладов на помин души «докуды и монастырь стоит», а также за постриг в монахи. Вклады существовали самые разные: это могли быть деньги, драгоценности, дорогая одежда и утварь, хлеб, лошади, оружие, иконы, книги. Однако самыми дорогими были вклады вотчинами. Постригаясь в монахи, бояре и дворяне жертвовали в монастырь свои села с приписанными к ним деревнями, «со крестьяны» и со всеми принадлежащими им земельными угодьями «куды ходит плуг и топор и коса в век».
К середине XVIII века Борисоглебский монастырь становится одним из богатейших в России. Ему принадлежало 22 тысячи десятин земли в Ростовском, Московском, Белозерском уездах, около семи тысяч крепостных крестьян и 360 сел и деревень с прилегающими к ним полями, покосами, лесными угодьями, реками и озерами, на которых монастырь имел монопольное право рыбной ловли. Ему же принадлежали и слободы, расположенные вокруг монастыря и существовавшие едва ли не со времени его основания.
Государство не могло не беспокоить чрезмерное распространение «беломестных» (свободных от налога) земель, снижавшее доходы казны. Секуляризационная реформа церковных и монастырских земель, проведенная в 1764 году указом Екатерины II оставила в пользовании монастырей лишь необходимые для кормления монашествующей братии земельные наделы. Кроме того было закрыто множество обителей с минимальным количеством монахов, а то и вовсе обезлюдевших.
В Борисоглебском монастыре в пользу дворянства были отобраны все огромные земельные угодья, на прокорм монашествующей братии было оставлено только 280 десятин земли, да от правительственного казначейства положено жалование — 741 рубль 41 копейка в год. В пользу фаворита императрицы графа Григория Орлова были отобраны и Борисоглебские слободы, перешедшие в дальнейшем в род графов Паниных.
Следует отметить, что еще до секуляризационных реформ Екатерины II экономическое могущество церкви было подорвано на рубеже XVII—XVIII веков в ходе Петровских реформ.
Петр I всецело перенес военные действия на западные и южные рубежи страны. Монастыри-крепости, построенные в глубине ее территории, так и не послужив ни разу своему прямому назначению, как оборонительные сооружения оказались бесполезными.
С этого времени монументальное строительство в Борисоглебском монастыре уже не ведется. На этом, можно сказать, строительная история монастыря закончилась, наступило время (целых два столетия) варварского уничтожения и нелепых перестроек, нанесших чувствительный урон древнему облику обители, в чем особенно преуспел XX век.
В 1989 году передачей собора Бориса и Глеба церковной общине начался процесс возвращения древнего монастыря в лоно Православной Церкви.
Определением Священного Синода от 24 ноября 1994 года приход преобразован в мужской монастырь.
Как и в 20-е годы прошлого века, в обители наступило двоевластие – музей и действующий монастырь. Снова начался процесс вытеснения, но теперь обратный…
Хочется верить, что процесс этот будет бережным, а обе стороны будут руководствоваться стремлением сохранить для потомков этот памятник культуры и истории России.
Справедливо заявил в 2005 году на празднике Преображения Христова архиепископ Ростовский и Ярославский Кирилл: «Храмы должны являться храмами, а музеи – музеями. Эти понятия нельзя смешивать…»
БИБЛИОГРАФИЯ
«Повесть о Борисоглебъском монастыри от коликых лет и како бысть ему начало», середина XVI в. (список XVI в. хранится в РГБ. Ф.304.№782.Л.449-461)
Кривоносов В.Т.
Борисоглебский монастырь. Архитектурный ансамбль
Дементьев В.В.
Знаменитые монастыри России. От Москвы до Соловков
Карташев А.В.
История Русской церкви
Синицына Н. В.
Русское монашество и монастыри. X–XVII вв.
Т. Б. Карбасова, Т. Р. Руди
Общежительство и пустынножительство в Древней Руси
профессор Смирнов С.И.
Жития русских святых
Интернет-ресурсы:
www.azbuka.ru
www.vidania.ru