Из разговора Такура (Гулаб-Синга) и полковника.
«- У нас всё своеобразно и самобытно; мы, индусы, обязаны нашею музыкой одной живой природе, а не неодушевлённым предметам. Мы, в высшем значении этого слова, пантеисты; поэтому и музыка наша, так сказать, пантеистическая. Но вместе с тем она и в высшей степени научная. С самой колыбели человечества арийские народы, вышедшие первыми из младенчества, стали прислушиваться к голосам природы и нашли, что обе мелодия и гармония, соединяются лишь в одной нашей великой матери. В ней нет ни фальшивых, ни искусственных нот, и вот человек, венец её создания, пожелал подражать её звукам. В совокупности все эти звуки (по единодушному показанию ваших же физиков) сливаются в один тон, который мы слышим, когда умеем прислушиваться, в неумолкаемый шелест листвы больших лесов, в журчании воды, в рёв океана и бури, и даже в отдалённом гуле больших городов. Этот тон – средний, основной тон во всей природе. В наших мелодиях он нам служит исходною точкой, которую мы воспроизводим с первой ноты и вокруг которой группируются все прочие. Заметив, что верхняя, нижняя и средняя ноты имеют каждая своего типичного представителя в животном царстве; что козёл, павлин, бык, попугай, лягушка, тигр, слон и так далее имеют, каждый из них, свою особенную ноту, наши предки стали прислушиваться и нашли, что всякая из этих нот соответствует одному из семи главных тонов. Так была открыта и основана октава. На подразделения же и размер их навели сложные звуки тех же животных.
- И что это за тайная сила такая в вашей музыке, которую способны понять одни вы, азиаты? Если мы с вами разнимся в цвете кожи, то ведь наш органический механизм один и тот же. … физиологически говоря, мы дубликаты друг друга.
- Физиологически – да, и даже психологически, если бы только не вмешивалось между нами воспитание, которое, что ни говори, выворачивает природу человека в ту или другую сторону, изменяя не только умственное, но и душевное направление его: в иных случаях совершенно погашает в нём божественную искру, в других – раздувая и даже превращая её в неугасимый маяк, служащий путеводною звездой его умственных способностей на всю жизнь.
- Так. Но всё же это едва ли может иметь такое сильное влияние на физиологию уха.
- Ошибаетесь опять. Если в физическом или скорее в физиологическом отношении рассматриваемый как человеческая машина индус ничем не различается от европейца, то вследствие совершенно своеобразного воспитания, в умственном и психическом, особенно психическом отношении, оба диаметрально отличаются один от другого, представляя как бы два различных вида в природе. … Изменяя воспитание души, вы изменяете её способности. Там где она прежде наслаждалась, усматривая нечто вполне недоступное иначе воспитанной душе, она уже не чувствует ничего кроме скуки и пред нею является один хаос … Вы, например, верите, - и верите на основании доказанного вековым опытом, - что гимнастика, укрепляя мускулы, не только развивает тело человеческое, но и способна как бы переродить его; мы же, индусы, идём одною ступенью выше: мы верим, вследствие тысячелетнего опыта и объективных демонстраций, что существует гимнастика и для души как и для тела. … Мы верим в безсмертие духа, а не души … вы должны согласиться, что упражнением всякая дремлющая в душе человеческой способность может быть доведена до высшей точки своей силы и деятельности, равно как вследствие неупотребления и отвычки каждая такая способность может и затухнуть, и даже окончательно исчезнуть. Природа так ревнива к своим дарам, что в нашей власти систематически развивать или убивать в наших потомках – и даже в продолжение весьма немногих поколений – какой угодно физический или умственный дар, просто вследствие одного упражнения. или полного пренебрежения (стр. 213).
- Что же музыка имеет общего с Ведами? – вопрос полковника и ответ Такура
- Многое – почти всё. Как то было у древних египтян и китайцев, так и у нас: все звуки в природе, а потому и музыка находились в прямой связи с астрономией и математикой, то есть с планетами, знаками зодиака, с солнечным и лунным течением и с числами; а особенно с теми, в самом существовании чего ваши учёные ещё не совсем уверены, с аказой или эфиром пространства. Учение о «музыке сфер» родилось здесь, а не в Греции, или Италии, куда его ввез Пифагор лишь по окончании своих занятий с гимнософистами Индии. И, конечно, лучше кого бы то ни было, и до, и после него, знал этот великий философ, - единственный из западных мудрецов, открывший до Коперника и Галилея гелиоцентрическую систему мира, - настолько малейший звук в природе зависит от аказы и её соотношений. Одна из четырёх Вед, «Самма Веда», вся состоит из пения. Это собрание гимнов и мантр, петых во время жертвоприношений «богам», то есть стихийным силам. Понятно, что при знакомстве с естествознанием (а наши древние жрецы, если и не были знакомы с естественными науками по новейшим методам химии и физики, зато знали много такого, до чего современные учёные ещё не добрались), жрецы подчас и заставляли стихийных «богов» или слепые силы природы отвечать их молитвам различными знамениями. В этих мантрах каждый звук, малейший переход рассчитан и имеет своё значение; а, имея причинность, должен иметь конечно, и своё действие. «Учение о звуках, говорит профессор Лесли, есть безспорно самое неуловимое, тонкое и сложное изо всех серий физических наук». А если кто когда уловит в полном совершенстве это учение, то, конечно, это древние «риши», наши философы и святые, оставившие нам в наследство Веды… (стр. 218).
- Ухо индуса приучено веками схватывать один род комбинаций слуховых волн или атмосферических вибраций, а ухо европейца привыкло к другому роду; поэтому где душа первого наслаждается, там душа последнего не чувствует ничего, а уши страдают. … Наши слуховые нервы, в начале времён тождественные в своих способностях с вашими, переродились вследствие векового упражнения и сделались столь же отличными от ваших, как и цвет нашей кожи и наши желудки» (стр. 217)
Чем отличается пение слов от произношения слов? Большим диапазоном звучания?
« - Нет никакого сомнения, что самый высокий и чистый из музыкальных стилей древности принадлежит Индии. У нас все наши легенды приписывают магическое влияние музыке, как дару и науке, прямо ниспосланным на землю богами. И хотя мы вообще приписываем все искусства небесному откровению, но музыка стоит во главе всех прочих. Изобретение вины, инструмента в роде вашей гитары, принадлежит Нараде, сыну Брамы. … наши древние ундгатри (певчие жрецы), обязанностью коих было служить при ядаии (жертвоприношении), знали кое-что из неведомых тайн естества в таком совершенстве, что посредством известных им комбинаций (пения?) производили, без всякого фокуса, заметьте, явления, которые во времена невежества принимались за проявление сверхъестественной силы. Явления, производимые «ундгари» и «раджи-йогами», для посвящённых вполне естественны, сколько бы ни казались чудесными непосвящённым (стр. 219).
Из книги Е.П. Блаватской «Из пещер и дебрей Индостана».