Фанфик по фандомам: «Гарри Поттер», «Клуб Романтики: По тонкому льду»
Персонажи: Леон/Кетрин, Люциус Малфой, Ходж, Кассандра
Примечания: События происходят примерно за два года до событий предыдущей истории
***
Логика не изменяет (часть 1)
***
Леон отдыхал на трибунах: хорошо Кэтрин погоняла. Спина запомнит. Успел и пожалеть, что согласился. Авантюра? Чистой воды авантюра! Телосложение спасало, но нравилось же: ощущение скорости, музыка, грация плавность. Полёт — свободный! Вдохновляло. Эмоции. Приручение дикого зверя? Нет. Охота? Нет. Грань, тонкая, что рвётся? Да. Баланс — сила фигурного, покорившая. Внешняя лёгкость. Трудность с изнанки. Напоминало бизнес: их с Ходжем. Только со стороны безупречный...
А тут? Шаг в сторону — полируешь задницей. На льду. В блистательном костюме. Под завораживающие звуки. С идеальным прокатом. И нет. Проще почувствовать приземлённым. Живым. Не картонным, эфимерно-зефирным. Каждая ошибка: сразу. Даёт знать, а не маскируется-клеится. Бабах! Тушите свет. Поезд давно сошёл с путей, которых не было...
Взгляд на каток. Девочка. Маленькая как травинка. Сильная. Очень. Малышка упорно. Раз за разом. Наперекор постоянным неудачам: разминала двойной аксель. «Дупель», — ненароком всплыло сленговое слово. Тонко усмехнулся. Нахмурился. Жалко. Да — спорт, но...
Повздыхал. Окинул взглядом жену. Странно дёрнул рукой. И обратно. Лёд зовёт. Бильман сам себя не отработает.
Девочка-таки приземлила прыжок. Выехала. Да без конца сейчас тараторила. И тараторила. И тараторила. Слова юной спортменки пестрили: «невероятно», «не может быть», «это какое-то волшебство».
— Ты представляешь? — просияла Кэтрин. — Вайли-таки приземлила...
— Дупель? — иронично ответил, вызывая большее веселье. — Видел.
Она только чмокнула его в нос, поправила пару моментов и проскользила к ученикам. Сегодня выходной. В основном. Да, всё равно, кто-то да был. Старался.
Узкий. Деревянный. Тонкий, полированный предмет щекотал руку. Через рукав. Леон усмехнулся и продолжил практиковаться.
***
Каток пустел. Гомон — в гулкую тишину. Моргания люминисцентки. Ритмичные, хлесткие звуки. В суматохе не замечаешь такое. Другое: поздний вечер. Ночь. Тени. Чёрные окна. Редкие разговоры. На отдалении и вблизи. Высвеченные лица телефонами.
Кто-то болтает в чате. Кто-то с друзьями. Сам с собой.
— Ты задумчива?
Кэтрин вздрогнула, оборачиваясь:
— Логика не изменяет...
— А-а-а, ты об этом?
Она развела руками. Леон лишь загадочно улыбнулся. Хлопали дверцами шкафчики. Топали ноги. Продолжала «подыхать» лампочка. Где-то скрипело что-то от ветра. Или пело? Ветер пел? Как у флейты «голос»...
Тонкий мелодичный звук дерева..об пол?
***
Вечерний кофе. Как нельзя кстати. «Интересно, — не паникует, — зачем она?..» Камин вспыхнул зелёным. Леон закашлялся. Клубы сажи, зола, остатки газет: дымоход давно не чистили. Рыжие волосы в чёрных, тёмно-, светло- и просто серых пятнах. Осуждающая гримаса.
— Ты, — даже не спрашивал Леон.
Кассандра тяжело цокнула языком и закатила глаза. Отряхнулась. Стрельнула взглядом. Такие же изумрудные языки поглотили её обратно. «И что?..», — звонок зазвенел. Горячий пирог почти вывалился, обжигая. Кожа покрылась волдырями. Вода? В кране? Он иступленно взирал. На хромированную поверхность. И почему звонок? Дверной звонок.
***
«Весьма очень странный вид, — с некотром беспокойством осматривал любимую, — та-а-ак: готова обрадоваться, танцевать, разрыдаться и упасть? В обморок?», Открыл дверь, всё ещё косясь на звонок. Глаза слезились: в квартире царил полумрак, тёмные, коричнивые и светло-бежевые пастельные тона. Вот у застройщиков, пусть элитного, дома — другие вкусы. Леон любил хай-тек, пожалуй, в офисах.
— Ты сегодня рано, — чувствовать себя дураком, в своём собственном доме да и с законной девушкой? Какие ситуации хуже?
Кэтрин кивнула.
— Да... — вскрикнула. — ЧЁРТ ПОДЕРИ?! ЧТО ЭТО?!
За её спиной из камина снова вышла Кассандра. Портрет заговорил мелодичным тенором:
— Мистер Макграт, Леон, — вещал тенор, — кажется, сейчас ваша волшебная палочка превратится в угли! — голос прокашлялся, изображённый на картине человек, отдалённо напоминающий Леона, потянулся и пожаловался. — Я всё понимаю, но сидеть неподвижно мне надоело...
Кассандра Осборн ловко вывернула палочку от плиты. Кэтрин таращилась на них. Леон проклинал говорящие портреты, собственную нерасторопность и привычку подруги вламываться без предупреждений.
***
— Она придёт в себя?
Леон едва не зарычал в ответ. Мужчина на портрете лишь молча покачал головой. Кэтрин пребывала в глубоком обмороке. Витало беспокойство. Тишина царапала и кусала. Часы тикали.
— Может её можно бу... — снова спросила Кассандра.
Всё озарилось зелёным вновь. Ярче. Никто не был в саже. Не падал. Лишь тихий шелест ткани. Шорох.
— Нет, — чуть надменный голос прервал диалог, — вы знаете, что больницы сейчас закрыты, — они кивнули, — и в этом состоянии...
Обеспокоенные переглядки. Безмолвные вопросы. Усмешка на устах гостя. Человек с портрета, кстати, был явно доволен. Счастлив. Гость незаметно отвесил поклон нарисованному. Родственнику?
— Она беременна, — заговорил гость, — поэтому я здесь.
— Откуда ты?..
Гость, с лёгкой и тщательно скрываемой досадой, произнёс:
— Дорогой мой, мы волшебники, — горделивая улыбка, — чуем это...
Леон потупился: — Почему тогд...
Сонный. Взбудораженный голос, Кэтрин, что медленно поднималась. Глаза какие-то больные. Мутные. Взгляд тяжёлый. Смотрит странно.
— Волшебники? — сказала с явным недоумением и неверием. И выключилась.
***
Хочу что-то сказать (часть 2)
***
О чуде Вайли не стихали шепотки. Кэтрин не реагировала. Посмотрела повтор. Удивилась. На кадрах — невероятное! Восхитительно. Скорости видео? Разные. Одно. Везде. Мнение как тренера и спортсменки? Девочка должна была упасть. Споткнуться. Хотя бы.
Елена, Эндрю, Тейт, Лиз, Брайан и даже Ходж с Кассандрой — соглашались. Пересматривали и пересматривали. Удивлялись. Вспомнили о олимпийском спасении Загитовой, Трусовой на каком-то этапе...
Чудо. Витало чудо. Без сомнений чудо. Только Кассандра смотрела на Леона со странным любопытством. Осуждение? Может быть. Кэтрин мало что понимала в их переглядках.
Всё хотелось утащить возлюбленного: на пару слов. На пару важных слов, очень важных. При таком количестве народа? Нет. Пусть и друзей.
— А вы не знаете, — спросила она, — где Леон?
В помещениях спорткомплекса гулкая тишина: рабочий день в выходной давно завершён. Эхо отзывается от стен пустых коридоров. Издали доносятся звуки города: он никогда не спит.
Пора и ей. В рутине сборов привиделось, прислышалось: «Тонкий мелодичный звук дерева..об пол?», что торчало у возлюбленного, когда отрабатывал бильман? Оно точно торчало и поза странная: неэффективная. А до?
И опять. И снова. В мозг лез аксель в два с половиной: разгоняется (в какой раз? Кэтрин, про себя, поразилась упорству и мужеству девочки), начинает заходить и, вот тут-то, на этом самом «и» всё и заканчивалось: нога шла криво и конец. Что произошло? В мыслях прыжок разбивался на фазы. У «формулы» многое не сходится.
Должна понять. Как тренер: двигаться дальше.
***
Договорились вечером. У него же дома. И Кассандра сама не своя. Всё навалилось. Недавно Кэтрин задержал полицейский. Теперь на такси, оно опоздало. Пробки. Крупная поломка нескольких банков и оплаты по карте. Ремонт в супермаркетах. Чёрт! Наоми? Её не хватало.
Сказала будет точно, что теперь подумает Леон? Наверняка переживает.
— Извини, Наоми, спешу, — выпалила Кэтрин, едва они подошли к кассам: из-за сбоя в работе очереди большие. У банкоматов то же. — Меня ждут, — усталость накопилась, рука автоматически прижалась к животу, голова разболелась.
Наоми лишь только по-змеиному улыбнулась и не знала уйти или сказать что-то — зазвонил телефон. Голос...Тома?! «Просьба явится в суд: не явишься — ребёнка не увидишь», — бывшая подруга так и осталась стоять, тупо смотря в одну точку и сползла, утирая слёзы.
Кэтрин не могла не помочь ей: оставила свой номерок. Та лишь кивнула.
— Но запомни, — немного усталый голос, — подругами мы уже не будем! Извини, однако помочь попытаюсь.
Та улыбнулась и поплелась к выходу.
***
Четырнадцать стульев, колченогих и пыльных, стояли друг напротив друга, оставляя между собой узкий проход. У Кэтрин круглые глаза. Не верила, что такое возможно. Не понимала, что видит. Объяснений не слышала: но ощущала дыхание волшебства — шаркающее, медленное и бурное, словно вырывающееся на свободу из-под земли. Уже не чувствовала покоя и таращилась на гостя. Тот молчал, задумчиво теребя длинные платиновые волосы. Смутные догадки терзали девушку: «Быть такого не может! — продолжала размышлять. — Приложилась, головой об лёд!»
— Вы... — шептала Кэтрин. — Вы...
Гость снисходительно улыбнулся, вращая трость, сел. Леон и Кассандра за спиной (как в другой реальности) — выдохнули. Посвистывал чайник. Что-то клацало. Щёлкало.
— Люциус Малфой.
Вытаращилась окончательно: хватала ртом воздух, моргала, пыталась ущипнуть. Мистер Малфой в мгновение ока наколдовал стакан с водой. Полная тишина.
— Но... — плохо соображала она. — Это же... Это же...
Тёплая усмешка и препарирующий взгляд. Едва слышное хмыкание. Кивок.
— Хотите сказать: «Сказка?», «Выдумка?», — Кэтрин лишь поражённо моргнула. — Ну, что ж, мисс, пока ещё Хилл, вас понимаю...
Слышалось нервное дыхание Леона и Касс. Невербальное общение. Не могла их видеть: лежала на каком-то старом (старинном) диване. Он огромен. Как умещается? Мысли путались.
Мистер Малфой продолжал: негромко, уверенно, с расстановкой. Девушке нравился его британский акцент и манеры.
— Да, слышал про Гарри Поттера — ну того, что серия романов и фильмов. Великая вещь!
— Но... Как?
— Сам не знаю, — лёгкое покашливание, — наш волшебный мир действительно существует, — из палочки вырвалось облачко, обращаясь то ли в птичек; ещё кого. Пауза. — Понятия не имею, мисс... Кэтрин, как магле удалось написать...
— Простите, — обрела наконец дар речи она, — так похожи...
Малфой рассмеялся:
— На актёра? — в задумчивости почесал бровь. — Да, отдаю должное Джейсону!..
***