Максим ляпнуть то ляпнул, но тут же пожалел о сказанном, зная, что в деревне сплетни разлетаются быстрее осеннего ветра.
- Ты что же такое говоришь, Максим? Софья за Мишу замуж выходит, а ты говоришь... правда ли это? - воскликнула Дарья, ближайшая соседка Натальи и Егора.
Но слово вылетело и и его не вернуть. Максим махнул рукой, обсуждать этот вопрос, тем более с бабами, ему не хотелось.
- Да не слушайте его, бабы! Вы что, Максима не знаете? Анисья умерла из-за него, окаянного, ему рОдный отец не нужОн, теперь и девку порочит! - воскликнула вторая женщина, которая дружила с Натальей и работала вместе с ней на ферме.
- Так ведь девка с дитём вернулась, это факт! И это позор, от кого бы она ни родила! Называется, учиться в город уехала! Я свою Клавку нипочём в город не пущу, если в городе этим позором заканчивается! А может не только с ним, да и с Мишкой в отношениях была? А что? Дырявое корыто не залатаешь! - подбоченясь, кричала Дуся, жившая рядом с домом Максима.
Но сам он уже не слушал эти сплетни, хотя и разжёг их гнилой спичкой. Максим зашёл во двор и захлопнул калитку.
- Да на твою Клавку и тут никто не клюнет, рыжая и вся в веснушках, а в городе своих девок хватает! - засмеялась Дарья.
- Эх, Дарья, что же ты дочку мою хаешь? Она у меня скромная, не то что Софья! Вон, Нинка, она же девкой замуж выходит, а Софья в подолЕ принесла! - злясь на Дарью, выкрикнула Дуся, чтобы сделать больнее.
- Чего вы тут раскудахтались, а? - услышали женщины голос Натальи.
Из-за криков, они не увидели, как она подошла. Муж Дарьи сказал Наталье, что возле дома Анисьи и Павла собрались бабы и громко обсуждаю Софью. Наталья поспешила сюда, чтобы пресечь сплетни, пока они не разгулялись по всей деревне. Женщины Наталью уважали, даже некоторым образом побаивались, она и на собраниях выступала, и передовиком была.
- Наталья? Так это не мы, это Максим говорит, что твоя Софья родила не от Мишки, а от него, окаянного. Что же получается, она и с ним, и с тем, что ли? - сказала Дуся, ещё обижаясь на слова Дарьи о её дочери, которая и правда была не очень красива, вернее, совсем некрасивая.
Ладно бы только рыжая и с веснушками, Клава была полная и маленького роста. Она была похожа на Матрёшку, кстати, в школе девушку так и прозвали.
От слов Дуси Наталья побледнела и вплотную подошла к ней, сверля её глазами. У Дуси забегали глазки, она попятилась от Натальи и упёрлась в забор дома Максима.
- Ты, Евдокия, говори, да не заговаривайся! Вы что, бабы, Максима не знаете? Он мать погубил, теперь дочь мою оговорить решил? Миша Софью со школы любит, был бы ребёнок Максима, нежели женился бы Мишка на Софье, а? С его то характером! Порочить дочь не дам! А этого ирода... я ему покажу, как на мою дочь наговаривать... - гневно говорила Наталья, подходя к калитке и отворяя её.
Зная Наталью, три женщины застыли. Им стало любопытно, что она сделает дальше, но женщину остановил возглас.
- Тёть Наташ! Бабы? Что тут происходит? Или же блудный сын возвернулся? - весело крикнул Михаил.
Увидев Михаила, который, приехав с очередного рейса, подходил к дому, муж Дарьи поспешил сказать и ему о том, что происходит возле дома Максима. Мужчина-то знал, что Михаил и Софья собираются пожениться, впрочем об этом знали все в деревне. Михаил поспешил прийти, чтобы прекратить сплетни, разлетающиеся по деревне. Женщины остановились и обернулись на парня. Наталья вышла со двора дома Максима, куда успела зайти.
- Вернулся, Миша, да ещё на твою невесту, на Софью, наговаривает! - крикнула Наталья, махнув рукой на окна дома.
- Вы видели его лицо, бабы? Так это я его разукрасил! А спросите, за что? Так я вам скажу! Моя Софья его отвергла, меня выбрала, сын у нас с ней, вот Максим и бесится. Он хотел обидеть мою Софью, да я не позволил! Вот он и мстит, что Софья от него отказалась! А вы что подумали? Я что же, мог бы жениться на Софье, зная, что она с этим была и дитё от него понесла? Эээх вы! Да мы ж с Софьей даааавно в городе расписались, она по паспорту - жена моя, поди уж больше года! А значит, Санька, наш сын, рождён в браке, понятно? И нечего напраслину на неё возводить! Расходитесь, бабы, скоро наша свадьба, все гулять будем! - громко говорил Михаил, да так уверенно, что у женщин не осталось сомнений.
- Все слышали? Если я ещё раз услышу, что кто-то о моей дочери всякое болтает, пеняйте на себя! Я такое в их семье устрою, вашим мужикам такое порасскажу, что зады ваши от синяков неделю гореть будут! - крикнула Наталья, раздумав заходить к Максиму.
И женщины поверили. Кивая головами, они стали расходиться, да и кому из них хотелось в доме драки с мужем? А Наталья слов на ветер не бросала, они это знали. Злясь на них, Наталья поспешила к дому, зная, что муж должен вернуться, а его надо кормить. Весь день была у дочери в городе, ужин приготовить не успела. Антону только сказала, чтобы он картошку почистил, что парень и сделал. Наталье осталось только пожарить её с яйцами, посыпать зелёным луком, да порезать помидоры и огурцы.
- Приехал, значит, ну здравствуй, сынок, - сказал Павел, когда Максим зашёл на террасу в доме.
- Здравствуй, батя, приехал, - ответил Максим, разглядывая осунувшееся, усталое лицо отца, словно не узнавая его.
- А мамки нашей нет больше, умерла она. Всё в окно тебя высматривала, да за калитку выбегала, так и не дождалась сына своего, - сказал Павел, подходя к Максиму.
Они стояли друг против друга, не зная, обняться им или просто пожать руки, но ни того, ни другого сделать не смогли. Мужчины, словно чужие, смотрели друг на друга, Максим полез в карман и достал пачку сигарет. Закурив, он вышел на кухню. Выглянул в окно и не услышав голосов женщин, он вышел во двор. Павел растерянно смотрел ему в след, потом побрёл за сыном во двор. Мужчина не знал, с чем приехал Максим, останется дома или уедет, присутствие сына напрягало мужчину. Глядя на Максима, Павел вдруг осознал, что их ничего не связывает, осознал, что ни он сыну не нужен, ни ему Максим не нужен.
- Надолго ты или так... проездом, как обычно? - с тревогой в глазах спросил Павел, присев на скамью под террассой.
- Видать, тебе не терпится спровАдить меня из дома за порог, а, батя? - усмехнувшись, спросил Максим.
- Тебя много месяцев не было, года два? Я не знаю, радоваться мне твоему приезду, или как? - спросил Павел, хмуро глядя на сына.
- На кладбище хочу сходить, на могилу матери. Не боИсь, здесь я не останусь, да и в Краснодар не вернусь. Страна большая, диплом я получил, работу везде найду, - ответил Максим.
- На кладбище сходить можно, цветы нарви, мать любила их рОстить, - выдохнув, ответил Павел.
Услышав, что Максим тут не останется, он успокоился, хотя Павел, зная сына, так и думал, ведь его ничто тут не держало, особенно теперь, когда умерла его мать.
- Завтра сходим, сейчас поесть бы приготовить, с дороги есть охота, - сказал Максим, возвращаясь в дом.
Павел зашёл следом и они прошли на кухню. Максим был удивлён тому, что в доме было чисто, обычно на кухне валялись бутылки, набиралась посуда, хотя Анисья не знала отдыха, стараясь держать дом в чистоте, но с вечно пьяным мужем, это не очень и получалось.
- Тут Вера ко мне заходит, приберёт в доме, еду приготовит. Спасибо ей, добрая душа, - сказал Павел, видя, как оглядываясь, Максим удивляется.
- Что-то ты быстро матери замену нашёл, а, батя? - усмехнувшись, сказал Максим.
- Анисья хорошая была, я виноват в том, что пил. Теперь понимаю, но поздно сожалеть, её не вернёшь. А Вера... зря ты так думаешь, сын, зря. Жалеет меня, да, но я не просил её, сама ходит. Не выгонишь же её, одинокая она, муж с войны не вернулся, ни детей, никого. А если даже и останется тут, тебе ведь без разницы, одному худо мне, пил бы, может не было бы так одиноко, а так... - говорил Павел, словно рассуждал сам с собой.
- Не пил бы, может и мать была бы жива! А теперь, значит, бросил пить? Значит из-за матери пил, что ли? Как умерла, ты и пить бросил, что-то я тебя не пойму, батя! - воскликнул Максим, с каким-то презрением глядя на отца.
- Меня винишь? Она по тебе тосковала! Я ей не был нужОн, всё о тебе говорила, ждала! А ты и носа не казал? - вспылил Павел.
- Ааа... значит теперь я виноват в смерти матери, да? Я вообще-то учиться уехал, женился там, кстати, ты то что сделал для меня, как для сына, а? Сколько помню себя, ты всё время пил! Я ведь трезвым тебя впервые вижу! Матери благодарен, она помогала, хоть копейками, но помогала, она ведь и вырастила меня. А ты... да какой ты мне отец? - в гневе закричал Максим.
Павел смотрел на него и видел перед собой совершенно чужого ему человека, которого он боялся и кажется, ненавидел. Губы его побелели и пальцы
задрожали.
- Я родил тебя, жаль, не доглядел, вырос из тебя мерзавец! Надо было тебя ещё в пелёнках придушить! - не сдержавшись, закричал Павел.
Максим не ожидал от отца таких слов, он был в ярости. Последние события после сытой, беззаботной жизни, сломали его. Всё так закрутилось, несколько дней в тюрьме, сплошное невезение, обида душила его, кажется, он был зол на всех. Максим невольно схватил со стола нож. Увидев в руках сына кухонный нож, Павел успел лишь удивиться и на секунду почувствовать, как в него вошло лезвие.
Удар был настолько сильным и точным, что Максим даже испугаться не успел, а Павел вскрикнуть. Лезвие проткнуло сердце мужчины и Павел рухнул на пол. Максим в ужасе смотрел на рукоять ножа, которая торчала из груди отца. Схватившись за рот, парень выбежал во двор и подбежал к дереву, где его и вырвало. Его трясло от того, что он натворил и в этот момент парень жалел не убитого им отца, а себя. Он тут же представил себя в наручниках, сознавая, что за такое преступление, самое малое, ему дадут пожизненное, а то и высшую меру.
Ничего не соображая, Максим выбежал за калитку, забыв стереть отпечатки своих пальцев на рукоятке ножа, впрочем, ему это и в голову не пришло. Он побежал к автовокзалу, ему хотелось просто исчезнуть из этой деревни.
- Не нужно было приезжать сюда, зачем я вообще приехал? Что же делать? Мне ведь и идти некуда! - уходя вдоль домов по улице, говорил сам себе Максим.
Он не слышал, как его окликнул одноклассник, с которым он не виделся года полтора, не видел знакомых сельчан, что возвращались с работы домой. А на него смотрели с удивлением, не понимая, почему у него такой испуганный и растерянный вид. Максим остро осознал, что у него на белом свете и нет никого, впрочем, у него и не было ничего. Диплом, паспорт, права... и пожалуй всё. Вещи его остались в квартире Дианы, откуда он намеревался их забрать, правда несколько вещей он успел забрать из квартиры, когда переехал к своему однокурснику, когда Лев Евгеньевич выгнал его. Максим ощутил себя затравленным зверем, в ожидании смерти загнанным в угол. В этот момент он подумал о Диане, ведь кроме неё, у него никого не было.
- Она любит меня и конечно простит. А если и правда беременна, то у меня есть права... - лихорадочно думал Максим, правда и сам не знал, какие именно права у него есть.
Парень был в отчаянии, его просто трясло от страха за свою жизнь, об отце он вовсе не думал.
- Вот ведь склочницы! И Дуся хороша! А Мишка молодец, настоящий мужик! Как он за тебя, а? - всё ещё нервничая и раздражаясь, воскликнула Наталья, войдя в дом.
- О чём это ты? - не поняла Софья, но тут же догадавшись, что речь идёт о ней, побледнев, поднялась из-за стола, где сидела с Антоном и ела арбуз.
Наталья поняла, что зря ляпнула про только что произошедшее.
- А тебе можно арбуз? Животик у ребёнка не заболит? - перевела разговор Наталья.
- Мам, не уходи от разговора! О чём это ты? Обо мне болтают? - спросила Софья, перестав есть.
Ответить Наталья не успела, на кухню зашёл Егор.
- На стол готовь, есть охота, - сказал он, не глядя в сторону дочери.
Софья вышла из кухни во двор, ей стало тесно в доме. Увидев Мишу, который открыл калитку и направлялся к дому, она подбежала к нему.
- Миша, давай уедем! - едва не плача, воскликнула Софья, обняв парня за шею.
- Ну что ты, милая, разве ж я дам тебя в обиду? - обняв Софью, ответил Михаил, поглаживая её по волосам.
- Обними меня крепко, Мишенька! Никогда не отпускай меня, - прижавшись к крепкой груди парня и зажмурив глаза, произнесла Софья.
- Никогда, милая, никогда не отпущу, я же жить без тебя не смогу, - тихо, успокаивающе ответил Михаил.
Софья слышала его ровное дыхание и стук горячего сердца, ей стало очень спокойно, она почувствовала себя защищённой.
- Вечереет... пошли к реке, погуляем. На нашем месте посидим, поговорим, - сказал Михаил, медленно уводя девушку со двора на улицу, обняв её за талию.
- Вот и слава Богу, вот и славно... - прошептала Наталья, глядя на них в окно.
- Нужно свадьбу ускорить, мать, чтобы сплетни прекратились! Иначе, я скоро на улицу и носа не покажу, - с мрачным видом сказал Егор.
Наталья поняла, что сплетни дошли и до мужа.
- Нужно, Егор. Кабанчика зарезать нужно, я то готова. Любовь Андреевна вроде тоже, чего тянуть? Давай в следующее воскресенье и отыграем свадьбу, - присев за стол напротив мужа, сказала Наталья.
- Значит в следующее воскресенье и отыграем, - согласился Егор, принимаясь есть картошку с яйцами и зелёным луком.
- Как давно я тут не была... хорошо-то как! - раскрыв руки и глядя на тёмную реку в кромешной тьме, воскликнула Софья.
- Вот закончишь институт, к тому времени Григорий Матвеевич закончит строительство больницы, будешь врачом работать, а я... я агрономом буду. Семья у нас будет большая и крепкая! - подходя к ней сзади и крепко обнимая, сказал Михаил.