Реальные пацаны, реальная история.
Ночью поспать не пришлось, поздним вечером взяли лоцмана на Ванделаар пайлот, потом были долгие четыре часа плавания по Маасу и наконец, утренняя швартовка в пригороде Роттердама Дордрехте. Сон пропал, во мне еще бродила и требовала действий инерция бессонных суток. Ну, здравствуй, Земля! Я спрыгнул на причал и разминая затекшие ноги, побрел вдоль парохода. Еще девять дней назад мы топтали льды в узких, зажатых скалами фьордах Исландии, а здесь уже вовсю зеленели газоны в редкой россыпи изящных желтых цветов. Наклонившись, сорвал один, сунул нос и, как в дерьмо окунулся, отбросил в сторону. Сдерживая рвотные позывы, метнулся на мостик и долго отмывал лицо и руки. Присел к интернету. Ага, это оно: «Лизихитон» или «болотный скунс», среда обитания Северная Америка… Что за дрянь такая?! До сих пор промеж ноздрей витает! Стал «душить» эту мерзость крепким кофе...
Прибежал старпом и прямо с порога «обрадовал»: – Фууу, воняет как в сортире!
– От меня что ли?! – Я начал обнюхиваться…
– Ну что вы! Открыли трюма, а там такой духман! Все работяги разбежались.
– Что ж ты хочешь – рыбная мука! Сейчас экипировку поменяют, маски оденут и вернутся. С чего начнешь день, тем и закончишь, чувствую – сегодня все мероприятия пройдут под знаком этого самого дерьма…
– Спать не пойдете? Жарко! – старпом распахнул двери мостика на оба борта, нырнул за угол, в штурманскую, и там зашелестел клавишами компьютера.
– Ночью высплюсь… – мой ответ ему был уже не интересен.
На стоянках я провожу наверху все дневное время. В этой позиции все на слуху и перед глазами: грузовые операции, швартовые концы, подъезжающие к борту машины, визитеры… Опять же, внутренняя и внешняя связь под рукой. К двенадцати, по ходу допивая десятую кружку кофе, я занимался отсылкой отчетов в офис компании, а старпом, стоя за моей спиной, наблюдал за выгрузкой. Вдруг, в привычный уху рабочий ритм берега ворвались иные звуки: чьи-то отчаянные вопли, бой барабанов, пение труб, музыка. Заполняя собой все вокруг, какофония нарастала.
– Ваня, посмотри, кто там так истошно воет на болотах? – пошутил я.
Старпом выскочил на береговое крыло мостика.
– На причале, кроме докеров никого…
– Глянь со стороны реки.
Он перебежал на другой борт и послышалось сдавленное «Ааа…».
– Что там?!
– П***расы, Сэр… Вон там! – Ваня был реально напуган.
– Ты совсем рехнулся?! – оставив почтовые дела, я бросился на левое крыло и устремил взгляд в указанном направлении… – Точно содомиты!
К нам стремительно приближался маленький буксир, волоча за собой расцвеченную радужными флагами баржу, следом, в таком же убранстве, плотно двигалась кавалькада катеров и яхт. Что там творилось, невозможно описать словами! Публика, в массе своей голые пьяные мужики, лакала пиво, орала, и под звуки тяжелого рока творила что-то непотребное.
– Бред! Никак, сношаются?! – На нерве, отваливши челюсть, старпом приветственно замахал руками.
– Захуям ты руками-то машешь, мудак?! – Ругаться матом вообще не в моих правилах. – Любитель острых ощущений что ли?! Сейчас возьмут на абордаж, перее…, это самое, всю команду, а потом и за нас примутся…
Меж тем, события развивались стремительно и не в нашу пользу: приняв дружеские жесты за приглашение, буксир с баржей прильнули к борту. Бряцая яйцами, два бугая в балетных пачках вцепились в релинги и принялись заводить швартов.
– М-да… Так, Ваня, ты виновник этого торжества, а потому, рискуя жжж… – я зажужжал, подбирая нужное слово, – жжжизнью, беги вниз, закрой двери, предупреди команду, и сидите тихо, как мыши в подводной лодке. За меня не волнуйся, когда они еще до мостика доберутся! Если что – я за борт…
Теперь уже весь б***ский флот застопорился у парохода. Внизу, подо мной мелькали белые фуражки, подтяжки, голые тела, яйца и устрашающих размеров члены.
Оттуда уже кричали: «Хэлло, олд чэп! Хау а ю?!» – дескать, привет старина, как вы там – готовы?!
– Хэлло, хэлло… – в мучительных поисках выхода я напряженно улыбался, отводил глаза… – Хэлло, хэлло…
Естественно, все по-английски.
– Чем у вас так воняет?! – гомосеки что-то учуяли.
– Старпом нас**л… Ха-ха-ха… – Ничего иного не пришло в голову, со мной случилась форменная истерика.
Там тоже с юмором: – Щас мы ему гудок-то прочистим…
Пассивные замерли на месте, активные гуртом полезли на палубу и в этот критический момент капитанская смекалка не подвела.
– Стоять!!! У нас в трюмах пять тысяч тонн взрывоопасного груза! Это дерьмо всегда начинает вонять перед взрывом! – и уже по-русски: – Отваливай, сучье вымя!..
Сталкиваясь бортами, радужная эскадра спешно отпрыгнула и рассеялась по речной глади.
И ведь не покривил душой – согласно IMDG code, fish mil (рыбная мука) относится к категории опасных грузов и действительно склонна к самовозгоранию, но не более…
Через полтора суток опять уходили в ночь, лоцман – жизнерадостный толстяк средних лет, болтал без умолку, а мне так хотелось спать. Его глупые вопросы – мои, не менее глупые, односложные ответы, все эти «дас ист фантастиш» изрядно надоели! Позевывая, спросил из дурацкой вежливости: – Что за праздник вчера был в Голландии? По Маасу мимо парохода катались баржи, катера… Веселые люди, музыка, выпивка…
– Ха! – лоцман оживился. – Так вчера был гей-парад Вотер прайд-2015! Я, к сожалению не успел. А вы тоже из наших, голубых?!
Я по уши вжался в кресло.
– Нет-нет… мы, скорее всего из красных…
– А это еще кто такие?! – удивился он.
– Есть одна, пока никому не известная секта, но, набирает обороты. Вы ее еще не знаете, но, совсем скоро узнаете…
– Интересно! По животным что ли? Так у нас есть фракция!
Вопрос остался без ответа.
– Я, пожалуй, пойду… – доверяю, понимаете ли, старпому. Он справится, но, если что – зовите, всегда доступен.
– Конечно справлюсь, отдохните Палыч! – включился Ваня. В 90-х, когда жрать было нечего, он подрабатывал в Вологде «боями без правил» и душа моя, в плане чуждых нам извращенных телодвижений, оставалась спокойна...