Утром в воскресение я проснулся в совершенно меланхолическом настроении. Поднял жалюзи. За окном моросил мелкий дождик. Моя любимая погода. Любимая погода, способствующая созданию любимого меланхолического настроения, которое уже и так заполнило меня с головы до ног. Погода только добавляла слои чёрной краски. Прекрасно!
Я вышел на улицу без зонта – пусть дождик нанесёт ещё один новый слой меланхолии своей изморосью, новый и последний, завершающий… последний штрих… мазок… Картина готова… Сам себе импрессионист…
Я решил ехать на Синие озёра. Просто так. Побродить среди деревьев. В одиночестве.
Внезапно я почувствовал в диафрагме некое чёрное пятно… пытавшееся втянуть меня всего в свою бездну. По телу разлилась тяжёлая мутная энергия… Вихрь томного головокружения на мгновение окружил меня и унесся… его словно всосало это самое чёрное пятно… Меня бросило в жар. Я расстегнул свою коричневую кожаную куртку и простоял так несколько минут, наслаждаясь осенней прохладой.
Наконец пришёл в норму и зашел в метро. 6.00. Метрополитен пуст. Все дрыхнут в выходной день. Да ещё так хорошо спиться под дождик. Ну вот и хорошо. Можно спокойно проехать двенадцать остановок без давки, горячего сопения в затылок перегаром и тычков под рёбра.
В вагоне почти никого не было. Я, как всегда, занял крайнее место в самом торце. Напротив сидела эффектная брюнетка. Её густые блестящие длинные волосы сливались в единую массу с длиннополым стильным чёрным плащом и казалось, что женщина завёрнута, словно в кокон, в свои роскошные волосы. “Ремедиос Прекрасная, - подумал я, - явилась прямиком из «Ста лет одиночества»”
Брюнетка метнула в меня свой высокомерный, презрительный взгляд и отвернулась. Я криво и добродушно усмехнулся самому себе.
«Да… такие особы моментально лобковой костью чувствуют, что перед ними не альфа-самец, а ботан, не мачо, а чмо, как они, наверное, обзывают таких парней как я… а может и не обзывают, но всё равно презирают… таким мадамам нужен не ум, а уд… причём в сочетании с горой мяса… Хмм… интересно, как эта львица… ну если и не львица, то точно чёрная пантера, попала в метро?.. такие «вышивают» на собственных (или подаренных любовниками) «Ламборджини» или на самый крайняк вызывают такси… а эта… в подземке… наверное поссорилась со своим хахалем в ночном клубе и назло ему, себе и всему миру сбежала и решила покататься в метро просто чтобы заглушить обиду… ведь такие феи так рано не просыпаются… тем более в воскресный день…хммм…»
Я расслабился, развалился на сидении, раскинув в стороны руки, не переставая изподтишка созерцать брюнетку. Затем запрокинул голову и закрыл глаза.
Когда я открыл глаза, наши взгляды встретились. Выразительные голубые глаза молодой лани с интересом изучали меня. Мой прямой пристальный (из-за близорукости) и тяжеловесный взгляд явно смутил пантеру. Она моментально отвела глаза. Мне, конечно, следовало бы доброжелательно улыбнуться, но… я ведь не ожидал, что она удостоит меня… ботана своей королевской милостью…
«А может и хорошо, что я ей не улыбнулся… может, как раз, такие и не любят когда им лыбятся… ну по крайней мере на первых порах… может мой железобетонный взгляд попал как раз в цель?..»
Я пошире распахнул куртку и огляделся. Где-то посредине сидел седой пожилой мужчина и читал книгу. Ещё дальше от него располагалась полная женщина с ручной тележкой, на которой умещались две огромные сумки. Судя по всему она была торговкой на стихийном рынке. В другом конце вагона сидела неопределённого вида старушка.
«А что если подсесть к этой пантере… Интересно, сразу пошлёт открытым текстом или… Что-то с ней происходит… Обычно в метро все утыкаются носом в мобильники и шарят по соцсетям… а эта… отрешённая… что тоже в меланхолическом ауте?.. хммм…хм… ну как же подъехать?.. ведь опыта у меня в таких делах ноль… никогда не знакомился на улице или в метро… с чего начать?.. о погоде? – банально… сделать комплимент на счёт её стильного плаща?.. может получиться коряво или даже смешно… брякнуть что-нибудь по поводу одиночества?.. или меланхолии?.. вот именно что брякнуть… хм…»
Пока я размышлял о таких трудноразрешимых задачах, на очередной станции в вагон вошёл он. Он – соперничек. Я так с первого взгляда его и окрестил. Выше среднего роста, широкоплечий, черноволосый со смазливой физией, абсолютно не обезображенной интеллектом. Да какой там интеллект! его фейс вообще ничем не был обезображен – гладкая, как отщлифованный морскими волнами булыжник, тупость. И два рыбьих глаза.
«Хорошо, что у людей только два глаза», - подумал я.
Флегматично оглядев всех присутствующих, мачо остановился на брюнетке. Его невыразительные офтальмы хищно блеснули и в них появилось если не подобие тепла, то некие миражи сигаретного дыма. Акула запеленговала жертву.
Ни секунды не раздумывая (да собственно и не чем), он плюхнулся рядом с пантерой. Её молниеносный взгляд был таким, что тот, который она первоначально метнула в меня, был просто ласково-ангельским. Однако, такое начало, по-видимому, только развеселило соперничка. Он тут же с места в карьер начал что-то грузить брюнетке. И про погоду, и про её плащ, и про её волосы, и то что она грустит, а он её развеселит или что-то в этом духе… одним словом - вербальная диарея…
Я был уверен, что она его пошлёт в очень далёкие края, где его уже давно заждались. Мне стало интересно: как же она это сделает. Моя меланхолия моментально улетучилась и её место заняло жгучее любопытство. Я весь превратился в зрение и слух и приготовился получить удовольствие от забавного спектакля, не подозревая о том, что сам стану его участником.
То что произошло через пару минут, стало неожиданностью не только для меня и для соперничка, но, видимо, и для самой пантеры. Просканировав ледяным потоком трепача с головы до ног, она грациозно встала, откинула за плечи свои великолепные волосы, сделала два шага вперёд и… оказалась рядом со мной… Её теплое мягкое бедро прикоснулось к моему… а рука нежно обняла моё плечо… Эрекция тут же дала о себе знать и наполнила тело живительным эликсиром.
Не смотря на столь неожиданный поворот, я моментально обо всём догадался, и, подыгрывая брюнетке, скорчил обиженную гримасу и даже отвернулся от неё.
- Милый, - проворковала она, плотнее прижимаясь к моему бедру (о! как я благодарил этого мачо, что он появился этим утром именно здесь), - ну хватит дуться… давай помиримся… (о! какой у неё был сладко-певучий, прозрачно-детский голос… свои слова на счёт пантеры беру обратно…) ну сколько можно… я… я была не права…
- Да что я слышу! – я обернулся к брюнетке и посмотрел ей прямо в глаза (о! мама-мия! сколько в них было морской и небесной лазури!), выражая крайнее недоумение, - в какие веки вы, мадам, признались в своей неправоте… я то всё я да я виноват… ну этот день надо отметить…
- Во-первых, не мадам, а мадмуазель, - игриво улыбнулась мне брюнетка (о! боги всех планет, звёзд и квазаров, как говорил мой дедушка – страстный любитель астрономии - какая у неё обворожительная улыбка!), а во-вторых, да… я осознала свою ошибку…
- Прекрасно! – расплылся я и тоже обнял её за плечо.
- Так что мир? – блеснула она глазами.
- Мир! – и я протянул ей руку.
Ей ничего не оставалось как вложить свою руку в мою.
Это узкое с тонкими длинными пальцами запястье, словно сотканное из лепестков белых пионов, вызвало во мне лёгкое головокружение. Тёмно-синий маникюр и изящное миниатюрное серебряное колечко на среднем пальце идеально гармонировали с голубыми прожилками, ветвящимися под полупрозрачной кожей.
С полным правом примирившегося любовника я одарил жарким и долгим поцелуем эту атласную аристократическую ручку. И посмотрел в глаза брюнетки. О, в них был пёстрый букет чувств. И удовольствие, и признательность, и удивление, и умиление, и испуг, и оттенок брезгливости, и томность, и «да как ты посмел, нахал!» и даже, может быть, «ну я тебе это припомню!» и «пошёл вон!» Да, об одних её глазах в этот момент можно было бы написать целый рассказ.
Несколько мгновений я размышлял: «А может её и в губы поцеловать? – имею полное право! интересно, какова будет реакция?.. ну не наградит же она меня оплеухой – ведь тогда весь спектакль коту под хвост…» Может так и следовало бы поступить, но я не… нет… это было бы уж слишком… я её и так шокировал… Но если бы её глаза сказали «да», я не колебался бы ни секунды… Однако в её глазах было столько неопределённого, невыразимого, сложного… что я только сказал:
- Пойдём отмечать наш вечный мир!
- Согласна! – радостно воскликнула она.
Мы вышли на ближайшей станции. А грустный мачо покатил дальше.
- Благодарю вас, - отпуская мою руку и делая шаг назад, сказала брюнетка, когда поезд двинулся с места, - вы прекрасный актёр.
- Не замечал никогда за собой подобного недостатка, - попытался пошутить я.
- Теперь будете замечать, - с лёгкой иронией ответила она, развернулась ко мне спиной и медленно побрела к выходу из метрополитена.
«Такую возможность нельзя упускать!» - я решительно двинулся за ней.
- Раз уж судьба нас свела… - начал я, догоняя брюнетку.
- То надо познакомиться? – обернулась она. Её глаза говорили и да, и нет, и ни да, ни нет одновременно… и говорили ли они вообще… может они молчали?..
- Ну согласитесь, что ни каждый день бывает такое…
- Да, ни каждый… Но не надо… Знакомиться, чтобы потом расставаться?..
- Почему же…
- Да потому же… Сначала конфетно-букетный период, потом секс, потом извращённый секс, потом утончённый секс… а потом адью… прошёл оргазм – увяли помидоры…
- Вас бросил ваш мужчина?
- Нет, это я его бросила… и не жалею… пусть я останусь в вашей памяти как прекрасная незнакомка, а не как злая мегера…
- Но…
- Не надо слов… А вот поцеловать меня в губы надо было… вы ведь этого так хотели…