«Справедливость есть постоянная и неизменная воля правительства, чтобы каждому воздавалось по заслугам.»
/Античный афоризм/.
Социальная справедливость относится к числу тех феноменов, в которых в сжатом виде отражаются экономические, политические, правовые, нравственные условия жизни и развития общества. Поскольку именно через призму социальной справедливости субъекты исторического действия оценивают реальные условия своего бытия, сложившуюся в данном конкретном обществе систему межличностных отношений, собственный социальный статус, место в системе общественного разделения труда и распределении общественного богатства.
По мнению Г.В. Плеханова, индивид, сформировавшийся в рамках определенной социально-экономической системы, склонен считать данную систему справедливой до тех пор, пока он не изменится сам или не изменятся обстоятельства определяющие социальную справедливость. И тогда, обретя новый опыт или новые знания, человек переосмысливает свое положение в обществе и начинает действовать (или бездействовать) в соответствии с этим.
Но кроме личностного осознания и понимания того, какой должна быть социальная справедливость в обществе, существует и некое коллективное понимание социальной справедливости. Если есть относительно одинаковое понимание у большинства граждан данного общества, то этому обществу уготовано стабильное и спокойное развитие. Но если у народных масс формируется убежденность в том, что сложившаяся система общественных отношений, механизм распределения общественного богатства, мера воздаяния за общественно полезный труд являются несправедливыми, то в обществе будет расти социальная напряженность, будут обостряться социальные противоречия, оформляться конфликты, разрешение которых зачастую станет возможным только в ходе революционных преобразований.
Таким образом, идея социальной справедливости может стать своеобразным двигателем социального прогресса. Она способна мобилизовать самые различные силы и подвигнуть их на изменение сложившейся системы общественных отношений, на поиск иных моделей экономического и социально-политического устройства общества.
8 апреля 1498 года толпа разъяренных горожан напала на монастырь Святого Марка во Флоренции с намерением растерзать настоятеля — Джироламо Савонаролу, который желал построить в одном отдельно взятом итальянском городе богоугодное социальное государство. Для этого он при помощи отрядов молодежи установил в городе порядки в соответствии со своими убеждениями, что следует сделать, чтобы жизнь для его граждан была справедлива.
Молодые люди врывались в богатые дома с целью «следить за исполнением 10 заповедей», отбирали игральные карты, кости, светские книги, музыкальные инструменты, духи... Все это торжественно сжигалось на городской площади на «кострах суеты». Действия Савонаролы вызвали нарекания Папы Римского. 7 апреля должен был состояться «божий суд» между Савонаролой и братом францисканцем, присланным из Рима. Но тот на испытание огнем не явился, а толпа выместила накопившееся раздражение на Савонароле.
И таких примеров было много, но не все они дошли до нас, пробираясь через тернии истории. Однако и тех свидетельств, что стали известны, достаточно, чтобы понять: вопрос о социальной справедливости становится актуальным, как правило, на переломных этапах развития общества, когда происходит смена власти или государственного устройства, состава элиты, развитие производства или смена форм собственности производимого и т.д.
Именно такой процесс можно наблюдать в современном российском обществе, когда и правые, и левые по-разному, но признают тот факт, что реформы в России, проводимые с начала 1990-х гг., не дали того результата, который был выставлен в качестве социального ориентира для населения. Разочарование демонстрируют самые различные социальные группы. Другое дело, что не всегда эти группы могут донести свое недовольство или протест до всеобщего осознания. И это не только те, кто находится за чертой бедности, но и реальное большинство населения Российской Федерации.
В начале июня 2008 г. были опубликованы результаты исследования ВЦИОМ относительно покупательной способности населения. У большинства (51%) населения страны средств хватает на продукты и одежду, но покупка вещей длительного пользования является проблемой (причем в возрасте 18-24 лет таких оказалось 59%, а от 60 и старше — 45%); у 24% населения денег хватает на продукты питания, но покупка одежды вызывает финансовые затруднения, и 7% опрошенных едва сводят концы с концами, когда не хватает денег даже на продукты («Труд», 02.06.2008).
Налицо две новости: хорошая — за 10 лет больше стало тех, кто в состоянии прокормить и одеть себя и свою семью, и плохая — только 16% граждан России могут купить себе нечто большее, чем продукты питания и одежда, и всего 1% может позволить себе покупку автомобиля, квартиры или земельного участка под дачу для выращивания своих продуктов питания.
И это только материальная сторона вопроса. Гораздо важнее морально-нравственная цена реформ, которая может быть выражена в тех социальных разногласиях в обществе, которые разные граждане определяют в стремлении достичь своего социального благополучия.
Можно сколь угодно много и громко говорить о том, что народ стал жить лучше, но факты — вещь упрямая! Лучше стала жить определенная, не самая большая, но явно наиболее влиятельная группа российского общества с буржуазным мировоззрением, для которых основой их благополучия являются деньги и они добывают их любыми возможными способами, вплоть до криминальных!
А значит, с неизбежностью встают вековые вопросы – «Что понимается под социальной справедливостью сегодня? Какой из исторических типов социальной справедливости доминирует в данный момент в массовом сознании? Можно ли говорить о том, что социальная справедливость является одной из базовых социальных ценностей современного нам общества или нет? Какие факторы влияют на формирование того или иного представления о социальной справедливости у конкретного человека? Чем отличаются представления о социальной справедливости в различных социальных средах? Вот на эти вопросы и попытаемся здесь ответить.
Проблема социальной справедливости принадлежит к тому кругу проблем философского и иного знания (социологического, политического, нравственного), которые на протяжении веков находились в центре внимания ярчайших представителей общественной мысли. Что такое «справедливый человек» и что такое «справедливое государство»? Как построить «справедливое общество»? Является ли наличие равенства в правах достаточным условием для социально справедливого общества? На эти и другие вопросы пытались ответить еще Сократ, Платон и Аристотель.
Сократ отмечал, что в общественной жизни люди должны соблюдать не только существующие законы, но и следовать истине и справедливости. Справедливость, указывает Аристотель, — это определенный способ отношения к личности и важнейшее условие стабильности в государстве. Законы должны гарантировать равную справедливость в частных делах всем — утверждает Перикл и настаивает на том, что индивидуализм следует связывать не с эгоизмом, а с его противоположностью — альтруизмом.
Вместе с тем древнегреческое понятие справедливости скорее является все-таки индивидуалистическим, но Платон отстаивает коллективистское понимание справедливости – справедливо всё, что содействует интересам общества и государства, а всё, что угрожает интересам общества и государства, — это зло, порок и несправедливость. Платон рассматривал справедливость как высшую добродетель, которой должен обладать не только каждый гражданин, но и в соответствии с которой должна организовываться жизнь любого общества.
В работах мыслителей Средневековья проблема социальной справедливости рассматривалась уже в контексте тех идейных споров, которые велись известными богословами со светской властью, а также теми еретиками, которые подвергали критике догматизм католической церкви и считали необходимым возврат к естественным первоначалам христианства. Августин Блаженный интерпретировал справедливость как выражение воли Провидения. По его мнению, равно как и по мнению других представителей философской и богословской традиции того времени, неравенство, существующее и закреплённое в обществе, предопределено свыше и не противоречит принципу социальной справедливости: Бог воздает каждому по делам его (Августин Блаженный «О граде Божьем». Книга первая) и потому всё, что ни случается в нашей жизни, — справедливо.
Мыслители периода Ренессанса (Э. Роттердамский, М. Монтень) разрабатывали проблему социальной справедливости, рассматривая ее как элемент учения о предназначении человека и смысле бытия, что явилось теоретической основой для гуманизма того времени. По их мнению, установление социальной справедливости возможно, но для этого нужен иной человек, обладающий знаниями и навыками их применения, способный самостоятельно судить об окружающем мире и своем месте в нём.
Значительный вклад в разработку идеи социальной справедливости внесли те, кого принято считать основоположниками классического либерализма (Т. Гоббс, Дж. Локк, С. Милль и др.). Они рассматривали проблему социальной справедливости в рамках естественных прав человека. Справедливым признавалось общество, в котором каждый занимает определенное место в социальной структуре для своего благосостояния и благосостояния членов общества в зависимости от того, какой долей личного богатства он обладает и насколько полезна его деятельность для общества. Справедливое общество — это такое общество, где все аспекты общественной жизни регулируются законом, где воздаяние за те или иные поступки соответствует существующим в данном обществе правовым нормам, где действуют нормы протестантской этики и где справедливость — это прежде всего честность. (Бенджамин Франклин).
Мыслители Просвещения — Ф.-М. Вольтер, Ж.-Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Д. Дидро и другие, рассуждая о справедливости, обращали внимание на такие права, как свобода слова, совести, собраний. «В природном состоянии люди рождаются равными, но они не могут сохранить этого равенства, ибо жажда наживы власть и богатство имущих отнимает его у них, и они становятся неравными в силу сложившихся законов общества.» (Монтескье «О духе закона»).
Тема социальной справедливости обстоятельно рассматривалась представителями немецкой классической философии. Выяснению ее сущности посвящена работа И. Канта «К критике чистого разума». Для него справедливость — главнейшая задача организации общества, которая должна выдвигаться на первый план во всех действиях государственной власти. «Справедливость — это право совести», и все другие задачи являются подчиненными по отношению к ней.
Отдельно должна быть рассмотрена тема социальной справедливости в работах утопистов, которые были убеждены, что можно убедить богатых делиться с бедными! Или они должны организовать труд в жизни бедных так, чтобы с правом трудиться на благо общества люди должны иметь необходимые блага по заслугам перед обществом! (Роберт Оуэн.) Эта тема выступала отправной точкой во всех их теоретических рассуждениях по поводу обустройства будущего общества социальной справедливости. Причем в практическом воплощении она трансформировалась в вариантах жесткой уравниловки (Т. Кампанелла, Ж. Мель), отстаивании равенства людей физического и умственного труда (Г. Бабеф) и экономических условий развития социальной справедливости (Р. Оуэн).
Наконец, проблема социальной справедливости в ее связи с проблемами нищеты трудящихся поставлена в работах классиков марксизма, для которых решение вопроса о равенстве перед законом еще не означало решения вопроса о социальной справедливости («Нищета философии», «Классовая борьба во Франции», «Происхождение семьи, частной собственности и государства»,
Знаменитая фраза о том, что «право вместо того, чтобы быть равным, должно быть неравным» (К. Маркс «Критика Готской программы» и «Капитал»), является ключом к марксистскому пониманию социальной справедливости по труду, а не по капиталу. В конечном итоге то общество, которое должно быть построено в соответствии с принципами социальной справедливости, должно быть коммунистическое общество со своими фазами развития.
Примерно в этом же ключе рассматривал проблему социальной справедливости и В.И. Ленин, уделяя особое внимание роли идей социальной справедливости в борьбе широких народных масс за общественное переустройство. Вот только принцип двойственности узаконенного равенства рабочего времени, на основе которого это равенство должно определять не столько равное количество труда по времени, сколько узаконенные и относительно равные нормы базовых средств для жизни в виде добротного жилья, качественных продуктов питания и фактуры для одежды от их общего производимого в обществе количества, при условии победы на парламентских выборах партии с такими целями, Ленин почему-то не принял за основу своей политической борьбы, уповая на отмену частной собственности на средства производства.
А Маркс ясно писал в Манифесте и в других своих произведениях, что превращение частной собственности на средства производства в общественную или государственную собственность не делает производимые народом средства для жизни собственностью каждого по труду! Меняется лишь характер собственности средств производства, а если способ распределения сохраняется прежним, через рынок, то говорить о равенстве и справедливости для всех при рынке, всё равно, что говорить о свободе для всех при рабстве!
Причём не очень важно, кто будет собственником средств производства, отдельный капиталист или совокупный, в виде буржуазно привилегированного государственного чиновничества, если чиновники будут распоряжаться производимой народом продукцией как лавочники в своей лавке.
В ХХ в. проблемой социальной справедливости основательно и разнопланово занимались многие зарубежные исследователи (П. Сорокин, Т. Парсонс, Дж. Роулз и др.). Решение вопроса о социальной справедливости постепенно переходит в этическую плоскость. Дж. Роулз в своей известной работе «Теория социальной справедливости» фактически ставит знак равенства между социальной справедливостью и честностью, подчеркивая, что социальная справедливость есть «добродетель всех социальных институтов».
Но можно привести в качестве примера и работы авторов, изначально считавших проблему социальной справедливости квазипроблемой, которую невозможно решить в принципе, поскольку в каждом обществе существуют свои нормы распределения материальных благ и неизбежно разделение по сословиям в обществе, если с правом на равные нормы труда законодательно у людей не будет равного права на свою норму средств для жизни по количеству и квалификации труда!
Чтобы благоустройство жилья, качество приготовления блюд питания и изготовления одежды каждый мог формировать для себя и своей семьи по зарплате от результатов квалификации своего честно и справедливо нормированного труда по сложности, трудоёмкости, опасности для здоровья и прочее. При сохранении рынка на производимое сверх норм необходимых для социального благополучия всех честных и добросовестных членов общества и для удовлетворения своих всё возрастающих потребностей! Дети в таком обществе должны имеют всё необходимое для своего нормального развития за послушание и хорошую учёбу, старики как уже заслужившие своим трудом достойную старость!
И чем вам не нравится такой социализм? А с развитием экономики можно будет распространить этот принцип и на все средства коммуникации, а это энергия, водопровод, санитарная канализация, связь, информация и транспорт! А на рынке лишь конечные устройства этих средств коммуникации, если не устраивают их стандартные или общественные формы. ВОТ ВАМ И КОММУНИЗМ!!! И что здесь утопичного, если в некоторых странах, где трудящиеся массы с такой целью хорошо сплочены в свою политическую партию и где в процессе парламентской борьбы получили власть, это уже реальность? Всё по Марксу и это не стало преградой достижения своей цели, а наоборот приблизило народы этих стран к её достижению.