Илл. 1 и 2. Гравюры из книги Теофиля Вармунда «Древняя и современнаяоооо религия московитов» (1698).
Илл. 3. Богиня плодородия, кормящая коз (подвеска XIV в. из Угарита, Финикия).
Илл. 4. Сбруйная пряжка с козьей богиней верхом на козле (II тыс. до н.э.— начало I тыс. до н.э., Луристан).
Истоки образа Мокоши и происхождение мифонима
М.А.Рушева
В тексте ПВЛ под 980 г. значится: «…и нача княжити Володимеръ въ Кыеве единъ, и постави кумиры на хълме, въне двора теремьнаго: Перуна древняна, а главу его сьребряну, а усъ злать, и Хърса Дажьбога и Стрибога и Сьмарьгла и Мокошь». Седьмой идол, Велес, находился в Киеве «под горой». В «Слове о полку Игореве…» упоминаются три идола из этого списка Шестибожия (Хорс, Даждьбож, Стрибог, т.е.: кроме Перуна, Семаргла и Мокоши). Темой настоящей статьи является мифоним Мокошь, последний из упоминаемых в списке пантеона Владимира.
Мифоним Мокошь (Макошь) далее неоднократно упоминается в ПВЛ в списках отвергнутых языческих божеств вплоть до списков XVI в. В произведении «Слово некоего христолюбца и ревнителя по правой вере», известного в 15-ти списках по Н.М.Гальковскому и ещё в 3-х по В.И.Мансикке, автор сетует на сохранение в народе веры: «в перуна и в хорса (= в херса) и в мокошь. и в Сима. и въ Рьгла (= и в Ерьгла). и въ волы (вилы)…». И далее: «иже (=ёже) молять подъ овиномъ. огневи. и виламъ и мокоши. (и) симу. (и) рьглу (=рь..) и перуну и волосу скотью бу. (и) роду и рожаницам. и всем тем иже суть им (=тем) подобии». Исследователи датировали произведение, в основном, XI в. В.И.Мансикка допускал и более позднее создание произведения — в XIV в. (Т.В.Буланина. Слово некого христолюбца… ИРЛИ РАН (Пушкинский дом), 2006-2022. Электронные публикации). Имя Мокоши обычно употреблялось в списках рядом с Симарглом и вилами.
На общеславянский характер Мокоши, по мнению В.В.Иванова и В.Н.Топорова (Мокошь // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-ух томах. М.: БРЭ ОЛИМП, 1998) указывают западнославянские топонимы: чешский Mоkоsin(s с гачекoм)vrch «Мокошин верх», полабские Mukus, Mukes(s с гачекoм), старолужицкий Mоcоcize. В Словении есть река Mоkоs (s с гачекoм) и деревня Makоse (s с гачекoм), в Хорватии был город Mоkоsica (s с гачекoм), позднее вошедший в состав Дубровника, также существует словенская сказка о колдунье Мокошке (примечание: в указанных топонимах с гачеком, читается как ш). В работе Л.С.Клейна (Воскрешение Перуна. К реконструкции восточнославянского язычества. СПб: Евразия, 2004) указано также на присутствие Мокошинского монастыря в Черниговской области. Некоторые исследователи указывают, что часть топонимов представлено в мужском роде.
Этимологии мифонима Мокошь и реконструкция основного мифа.
Происхождение мифонима стало темой целого ряда исследовательских работ по славянской мифологии, и к настоящему времени существует несколько основных версий, так или иначе раскрывающих характер имени Мокоши. Перечисленные ниже версии происхождения мифонима Мокошь достаточно известны и в настоящей работе не рассматриваются, ссылки на работы авторов версий имеются в статье «мокоша» словаря Макса Фасмера, также в недавней книге слависта Н.А.Михайлова (История славянской мифологии в XX веке. М.: И-т славяноведения РАН, 2017), и др. источниках:
1.Славянская богиня плодородия, чьё имя объяснимо с помощью корня mоk- , сближается с «мокрый» (И.В.Ягич).
2.Сравнение с др.-инд. makhas «богатый, благородный, демон» (В.Махек).
3.Сравнение с финским этнонимом «мокша» (Е.В.Аничков).
4.Связь с литовским makstiti «прясть» (Г. А.Ильинский).
5.Связь с корнем mоt- (В.Пизани).
6.Cвязь с греческим словом [l;gnоs] «похотливый, буйный» (Деенталь).
7.Сравнение Мокоши с герм.-батавским Hercules Magusanus «Геркулес Магузан» (Ф.Шпехт).
Отечественные мифологи В.В.Иванов и В.Н.Топоров (Славянская мифология // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-ух томах. М.: БРЭ ОЛИМП, 1998) создали реконструкцию основного славянского мифа о поединке громовержца с его демоническим противником, в рамках древнерусских представлений речь шла о Перуне и Велесе, а третьим участником, образовавшим мифологический треугольник, являлся женский персонаж, праславянское имя которого осталось неясным. Причиной сражения являлось похищение Велесом скота и людей, в частности – супруги громовержца. Мокошь (варианты написания: Макошь, Макешь, Мокуша, Макуша) является единственным женским божеством в списке языческих богов, что отмечается всеми исследователями пантеона Перунова холма. В.В. Иванов и В.Н.Топоров (Перун // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2-ух томах. М.: БРЭ ОЛИМП, 1998) упоминают этот персонаж в числе жён Перуна (Додола, Марена, Мокошь).
Известные изображения Мокоши
Изображения Мокоши в русских летописях не известны, но, по мнению Б.А.Рыбакова (1994) её образ сохранился в целом ряде старинных русских вышивок (в данной работе не рассматривается).
Известное изображение Мокоши из книги Теофиля Вармунда «Древняя и современная религия московитов» (1698) приведено в шаржированном виде двуногой козы с рожками, копытцами и высунутым языком, закутанной в членённое косыми полосами одеяние (рис.1, 2). Имя Теофиля Вармунда являлось псевдонимом Георга Адама Шлейссинга, немецкого путешественника и литератора, посетившего Россию в 1684 – 1686 г.г. В некоторых источниках имеются сведения, что труд по созданию образов Владимирского пантеона 980 – 988 г.г. принадлежит Михаэлю фон Оппенбушу, учёному немцу и дьякону церкви Святого Михаила в Гамбурге, защитившему по нему диссертацию в Страсбургском университете в 1660 г. (кстати, это год рождения Георга Адама Шлейссинга). Несмотря на шаржированный характер изображений богини в двух приведённых гравюрах, образ Mоcоssi, отражающий диссертационные положения Михаэля фон Оппенбуша, заслуживает рассмотрения, что естественно в условиях крайнего дефицита информации о Мокоши, замыкающей список русских языческих богов Владимирского пантеона 980 — 988 г.г.
Происхождение мифонима Мокошь
Одеяние Mоcоssi на гравюрах несколько напоминает костюмы некоторых древних культур: ярусные юбки с горизонтальными полосами-оборками известны в Передней Азии (к примеру: вавилонский терракотовый рельеф из Эшнуны начала II тыс. до н.э., скульптура «богиня,дающая воду» из Мари (Сирия), XVIII век до н.э., и др.). Критские женские и мужские одеяния дворцовых времён минойской культуры имели горизонтальные и косые полосы. Имя костюмированной Mоcоssi содержит сдвоенное s (-ss), что было характерно для древнего языка пеласгов, таким образом можно сделать предположения о некоторых указаниях на остров Крит.
Критская цивилизация считается древнейшей в Европе, первые неолитические поселения (Кносс, Магкаса, Трапеза) были созданы около 7000 лет назад. Жители занимались скотоводством, рыболовством, земледелием, имели гончарные изделия и поклонялись богине плодородия. К началу II тыс. до н.э. население острова составляли минойцы, пришедшие с материковой Греции или из Анатолии (центр и восток Крита) и кидоны, возможные продолжатели неолитических традиций Крита (запад острова), также — мигрировавшие из материковой Греции пеласги, пришедшие с юго-западного берега Малой Азии карийцы, чья культура была близка греческой, и финикийцы, явившиеся с восточного берега Средиземного моря.
Следующий Минойский этап критской культуры включает ранний предворцовый период (XXX – XXIII в.в. до н.э.), средний период «старых» дворцов (XXII – XVIII в.в. до н.э.) и позднеминойский период «новых» дворцов (XVII – XII в.в. до н.э.) с его землетрясениями, нашествием ахейцев, расцветом и финальным упадком критской культуры и её гибелью в связи с нашествием дорийцев.
Для фресок минойской дворцовой культуры весьма характерны изображения коз, они представлены кри-кри или агрими (Capra aegagrus creticus), подвидом обыкновенных козлов. Пара священных коз изображалась отдыхающими на вершине храма (ритон XVI в. до н.э.) или лежащими под алтарём во время похоронного ритуала (фреска саркофага). Предполагается, что такая пара коз при святилищах была связана с Великой Богиней Крита в её функции покровительницы животных.
Именно с Критом связан миф о выкармливании Зевса, спрятанного Реей от Кроноса, молоком козы Амалтеи, это имя принадлежало также нимфе Амалтее, хозяйке козы, которой был впоследствии отдан взамен козьего рога отломанный рог Ахелоя, превратившегося в быка. Позднее бычий рог был возвращён Ахелою: этот сын Океана и Тефии, был богом реки Ахелой в Эпире на западе материковой Греции, где был связан с Зевсом Додонским и имел ипостась змея и быка. Один из бычьих рогов был сломан в схватке с Гераклом. Рог козы Амалтеи, как и бычий рог, считается в ИЕ-мифологии символами богатства и изобилия подземного бога.
Повзрослев, Зевс перевёз на Крит Европу, их сын Минос правил островом, породив немало мифов, разошедшихся по миру. Критские мифы с Зевсом и его потомством – это уже позднеминойская история, предшествующая вторжению на Крит древнегреческого племени ахейцев, чьи предки обитали в Придунайской низменности или даже в Северном Причерноморье.
Цивилизационная продвинутость Крита в минойский период (письменность, архитектура, керамика, фресковая живопись и пр.) и весьма выгодное положение острова на перепутье морских торговых путей делали Крит весьма популярным и влиятельным образцом во многих отношениях среди стран Средиземноморья. Изображение богини плодородия, кормящей коз, на подвеске XIV в. из Угарита (Финикия, Лувр) удивительно сходно с женскими изображениями на фресках Кносского дворца (рис. 3).
В мальтийском языке средиземноморского острова Мальта, продукте смешения многих языков Европы, Азии и Африки (ЕСБЕ: Мальта), есть слово Mоghоz (запись в араб.: h со спирантом, z с надстрочной точкой)«коза, козёл», сближаемое в настоящем тексте с мифонимами Мокошь и Мокош. Не исключено, что название неолитического поселения Макгаска в восточной части Крита c домами из кирпича-сырца, аналогичными таковым в Кноссе, имело отношение к слову Mоghоz и имени богини плодородия, распространившемуся со временем на значительной части территории Евразии и, спустя тысячелетия, всплывшему на Перуновом холме в имени Мокоши.
Стада островных неолитических людей были представлены, козами и овцами (кстати, имя легендарного титана Крия переводится как «баран», что близко к названию коз кри-кри), представляется, что крупный рогатый скот был завезен на остров позднее, в минойский период. Древнейшая неолитическая цивилизация Крита была взращена на козах, поставлявших мясо, молоко, кожу (oбувь, бурдюки и др.), также шерсть для одежды и товарообмена с иными сообществами. Это объясняет тесную связь слова Mоghоz с этимологическими версиями мифонима Мокошь, принадлежащими Вацлаву Махеку (сравнение с др.-инд. makhas «богатый, благородный, демон») и Г. А.Ильинскому (связь с литов. makstiti «прясть»).
Изображения божеств плодородия, сработаные в камне или глине, были зооморфны или примитивно антропоморфны. Богини (возможно, также жрицы и адорантки) развитой минойской циилизации имели на фресках пышные наряды и привлекательный антропоморфный образ. В сравнении с ними, к примеру, фигурки козьей богини, характерные для сбруйных бляшек луристанской бронзы, имели непривлекательный полуантропоморфный облик (илл. 4). Эта рогатая богиня плодородия с жезлом в правой руке обычно соединяла на бляшках двух животных (козы, львы) или стояла верхом на козле, возможном аналоге Мокоша или Мокуша, мужского паредра козьей богини. В некоторых замысловатых бляшках она обретала крылья (баран Крий в своё время летал без крыльев). Луристанские бронзовые изделия датируются в настоящее время второй половиной II тыс. до н.э.— началом I тыс. до н.э.
Некоторые параллели образов Великой богини Крита и славянской богини Мокоши
Критская Великая богиня в функции покровительницы животных и скотоводства была тесно связана со стадами коз и овец, чья шерсть шла на экспорт (это предполагается некоторыми учёными по результатам расшифровки фестского диска), и, спустя тысячелетия, при стрижке овец на Руси, начинаемой в день Овчаря (16 октября по ст.ст.), приносили клок шерсти в жертву Мокоши, а если овца линяла не вовремя, то сетовали: «Мокоша стрижёт овец». Мокошь являлась также покровительницей прях, наказывающей их за небрежность и несоблюдение календарных запретов прядения. Известно, что Преподобной Параскеве, преемнице свергнутой с Перунова холма Мокоши, бросали овечью шерсть, пряжу и кудель в колодезь, этот обряд назывался «мокриды» и приходился летом на 6 июля по ст.ст. Мокошь задабривали как богиню влаги, и вилы, упоминавшиеся в списках рядом с Мокошью, представляли мифических крылатых дев с копытцами и в длинных платьях, владевших колодцами, озёрами и способностью «запирать» вoды.
Е.Е.Левкиевская («Мифы русского народа». М.: ООО «Изд-во Астрель»; «Изд-во Аст», 2000) пишет: «В старину на Руси Мокоши поклонялись на тайных женских собраниях, которые вели посвященные жрицы. Об этом рассказывает рукопись XIV века: «…Мокоши не явно (т. е. тайно. – Авт.) молятся, да … призывая идоломолиц баб, то же творят не токмо худые люди, но и богатых мужей жены».
Далее, того же автора: «О почитании Мокоши свидетельствуют вопросы, которые священник задавал на исповеди каждой женщине еще в XVI веке: не творила ли она «с бабами богомерзкие блуды … не молилась ли вилам и Мокоши?» или: «Не ходила ли к Мокоши?» Мокошь, изначально, по-видимому, являвшаяся божеством плодородия, представлялась христианским священникам воплощением всего темного, телесного, низменного. В древнерусских рукописях почитание богини приравнивается к блудодейству: «И Мокошь чтут и ручной блуд, весьма почитают». Представление о Мокоши как о воплощении необузданной сексуальности сохранилось в русском языке. В подмосковных говорах словом мокосья называют гулящую женщину».
И ещё далее: «С утверждением христианского мировоззрения Мокошь, как и другие языческие боги стала восприниматься как демоническое существо. На русском Севере такую демоницу называли Мокоша (Мокуша) и представляли в виде женщины с большой головой и длинными руками, которая приходит в дом и прядет пряжу, если хозяйка оставила ее без молитвы… Слово мокоша в ярославских говорах обозначает привидение, а словами мокош, мокуш в некоторых современных говорах называют нечистую силу».
Чешский топоним «Мокошин верх» нисходит во времени к изображению Великой богини Крита с жезлом в правой вытянутой вперёд руке, стоящей на вершине горы над двумя львицами и высоким юношей справа, оба в классической приветственной позе критян с приоткинутым назад корпусом. Слева от горы – строение с букраниями, архитектурными украшениями в виде стилизованных бычьих рогов (XIV в. до н.э.). Представление Мокоши в виде женщины с длинными руками (рукавами) нисхoдит к изображению беотийской Артемиды Potnia theron, имеющей закрытое платье до пят с фартуком и очень длинными рукавами.
Что же касается мифонима Мокошь, то с нашей точки зрения концепция Б.А. Рыбакова, разделяющая Макошь на два корня (Ма- «мать» и -кошь «жребий») заслуживает внимания. Автор настоящего эссе высказывал ранее мнение о близости мифонимов Мокошь и Козьма в русле разделения этих слов на два корня и возможности их переставления. Мальтийское слово Mоghоz «коза, козёл» также, по-видимому, двухкоренное (Mо- и -ghоz), причём последний корень является образующим для слова газель (франц. gazelle, араб. gazal (второе a под макроном),при этом следует упомянуть, что газель являлась священным животным классической Артемиды. В славянской мифологии фигура матушки Козьмы представляла грозную «кузькину мать», изображенную, кстати, в шаржированном виде на гравюрах из книги Теофиля Вармунда «Древняя и современная религия московитов»(1698).
Первый корень Mо- или Ма-, верoятнo, наследует имени бoгини Ма из Каппадокии (Анатoлия). Этo имя означает «Мать», и у негo также были эпитеты «Непобедимая» и «Несущая победу» (ссылка: Ma (goddess) Wikipedia). Корень кош в своём значении, близком к изначальному, присутствует в словах кошара или кош «загон для мелкого рогатого скота». Среди критских глиняных скульптур Великой богини имеется статуэтка с корзиной на голове, плетёнка (кошница, кош) была нужна жителям Крита как для сбора продукции сельского хозяйства (включая сбор шерсти) так и для рыболовства, что составляло богатство критян, их жизненный куш, их добро, их жребий (в одной из интерпретаций Б.А. Рыбакова).
Заключение
Можно отметить в заключение, что использование гравюр из книги Теофиля Вармунда «Древняя и современная религия московитов» (1698), основанной на диссертационном материале учёного немца Михаэля фон Оппенбуша, в качестве подсказки и толчка к рассуждению позволило докопаться до выводов, отнюдь не имеющих иронического свойства шаржев. Эти выводы позволили связать мифоним Мокошь с древней историей и мифологией Средиземноморья, в частности, с древнегреческой Артемидой и с богинями Крита, выведенными на свет из небытия потомственным археологом Артуром Эвансом в самом начале XX века.
Эванс выделял в своём археологическом материале не менее трёх дискретных женских образов Великой богини, но некоторыми исследователями уже намечен четвёртый типаж богини и более. Эти образы, быть может, представлявшие функциональные ипостаси Великой богини, со временем эволюционировали и распались на ряд самостоятельных образов — как в мифах Средиземноморья, так и на разных территориях Евразии.