СЛОППИ-ДЖО
запутаница
2011–2021)
Часто так бывает, что персонаж, выползший на горизонт первым, в итоге оказывается дохлой уточкой. Вероятно, что это тот самый случай. Но жизнь покажет, ибо писатель не такой уж лох, каким кажется поначалу.
Часть 1. ТРОЛЬ
ЗНАКОМЛЮСЬ
«Мы с Анни сидели лицом к барной стойке» – написано в моём русском переводе «Слоппи Джо».
Я его засунул в кириллический сайт: в надежде поскорей обрести читателей.
«А как ищо можна сидет?» – пишет мне Троль в чате.
Я знаю, я видел варианты «как можно сидеть у стойки». Наблюдал эти сцены неоднократно. Это не имеет принципиального значения.
Но Троль, он – как грёбаный банный лист… из репейника – он просто вцепился в мою простую фразу. Когтями. Шипами. Колючками. Всё как у русских. Они могут хлестаться репейником, если поблизости от бани берёзы нет. Так мне рассказывал Яд Пэ, уж не знаю – врал ли, нет.
Чем уж фраза о сидении за барной стойкой не угодила Тролю, – мне це невдомёк.
Возможно: он один единственный раз побывал в неприлично перенаполненном: лицо к лицу, пузо к заднице, но при этом в очень культурном баре – искусств и прочих глиняных ремёсел. С рафинированными, но губастыми девушко–женщинами. С метаморфозными, конспирологическими, хайповыми существами. Во фраках и художественных распашонках. С выпученными глазами. С фальшивыми бриллиантами на пальцах и в дырявых джинсах. Без каких–либо признаков половой или хотя бы эротической привлекательности.
А там, блин твумать! мне назло, вероятно… дамы пили разбавленное ситро, дохлые недопарни обкурены психодавом. И все сидели смирно, ослепленные ультрафиолетом – белые трусы не надевать: все поймут, что ты в гигиенических плавках и для секса не готов. Старпёр ты, с трендами не знаком: плавки должны быть с чертями, или, как минимум, с флагом USA.
Оглушены трансгрессивом вместо музыки? Да.
В ожидании клубнички, сигнала, сиськи: как суточные младенчики, как цыплята: под присмотром мамки–наставницы; и как надо Тролю, а не как мне.
Сразу отбрешусь от "прочих троллей": я знаю, как пишется слово «тролль».
Я не удостаиваю Троля второй буквой «л» в его же собственном нике. Понимэ?
Может, он вообще мальчик, с двумя классами образования. Или юноша с сеновала: внизу коровы. А до цивилизации как до Луны, кто его знает. Но, скорей всего, он малоопытный городской болванчик.
Я не знаю, зачем матери и папаши болванчиков покупают им компьютеры вместо того, чтобы розгами подталкивать к учёбе. Я догадываюсь, что с таким умом как у Троля, можно обнаружить розетку. Но как он умудрился залезть в интернет, чтобы доставать нормальных людей глупыми своими придирками?
– Я в арте ле, – пишет Троль.
Я не объясняю ему, что в его «арте ле» он самый первый козлик, нет козлище, и супердаун: среди таких же друзей–идиотов.
И просто пишу: «в искусстве что ли?»
– «В блага тварите лной арте ле» – так он описал своё местопребывание.
– Чего?
– «Ну в рабод ной», поправляется он. – «Пря жусучим».
– Отлично, – думаю, – каков артист, какой прекрасный французский! Пишу: «Кого жусучим?» По мне, так его артель – уж не знаю его роли там, явно не погонщик с драйвером – смахивает на дурдом.
– Козлик Бебе у наз вагароде, – пишет мне Троль.
– Ага, – думаю, – вот так я угадал! Ткнул пальцем в небо, а попал в Бебе. Разве такое бывает?
А потом думаю, что Троль вообще, быть может, не француз. И уж явно не горожанин. Разве что живёт в каком–нибудь Сасси, в пещерке, и водит на верёвочке козлика Бебе, по скалам, что под Сасси, кормит его травкой и репьём. И спит вместе с Бебе, и с матерью, и с папочкой, при условии, конечно, что папочка у них есть, а не помер от спиртного, и все в одной постельке. А там ещё куча ребятишек – мал мала меньше, и все они туповаты. Не от рождения туповаты, а от того, что живут в Сасси, а там эта судьба безграмотная на роду написана. Вроде кармы для низшей касты.
Запускаю шутку, поднимаю значимость собеседника: "Не вагароде, а в авангарде".
– А потом, – думаю я, – может он и не макаронник вовсе, а обыкновенный фермер на шотландских куличках. Или вообще в Ирландии, живёт в развалюхе, мама научила его французскому едва как. Мол, "сына, без второго языка нынче не проживёшь". И купила сыночке не комп, а обыкновенненький ручной самсунгишко; и сыночка упражняется в интернете: на французском ломаном. А сам не абсолютный дурак, а притворяется. А его Бебе, утром обкусывая кустики, вечерком не забывает трахать соседских козочек: сорвавшись с привязи и заплутав в лабиринтах Баризано. Где козочки получше сассинских. А Троля посылают на поиски Бебе, пока, мол, его не скушали баризанчане. В Баризано все такие голодные.
– А если речь об Ирландии и Троль живёт там, а не в Италии, – думаю я, – то Бебе приходует кудрявых пригородных дублинчанок. Одну из них зовут Меме. У Джойса в Улиссе не хватает именно Меме.
Впрочем, таких Меме и Бебе, не полагаясь на Джойса, по всей планете напложено овечьим богом видимо–невидимо.
И ни в одном интернете местонахождения современных Меме и Бебе железно не определить. Интернет не всесилен.
Он – Хитёр Бобёр.
***
Артельщик Троль не понимает разницы между тире и дефисом.
Поэтому я предпочитаю писать «есть» между словами, вместо того, чтобы поставить элементарное тире.
При этом я не исключаю, что он эту «есть» воспринимает как «жрать»: и потому снова путается, и в очередной раз пристёбывает.
Возможно, они пишут в «ар теле» хором и хохочут на тему того «какой же по ту сторону провода сидит идиот».
Можно бы плюнуть на него, но он со своей «ар телей» притягивает меня как магнит. Меня можно понять: я из журналистского племени. И меня трудно сбить с пути, если уж я обнаружил в субъекте нечто особенное, пусть даже дурное до неприличия.
Возможно, он был чем–то сильно похож на меня: когда я выбирался из чрева. Не из Чрева Парижа – там более–менее прилично, а ма'териного. В такой ответственный момент все младенцы примерно одинаковы: куски торопящейся на свет плоти без всякого намёка на фокусы с ДНК.
Но есть оригиналы, которые, ещё не осмотревшись, уже больны на голову, и используют последнюю костяшку – пока что мягкую, как торпеду, для того, чтобы при попадании в мир ожидаемого света и божьей благодати, разорвать его на куски, приняв за преисподнюю. Я был именно таким, родившись раньше времени – по сути эмбрионом–переростком. Но оклемался, как видите.
Троль же, видать, был оригиналом наоборот: он выбрался волосатым как маленький старичок, и поэтому, видимо, не захотел учиться.
Итак, Троль цеплялся к каждой моей фразе, собственно, как и я к нему.
При этом, само собой, ни в грамматике, тем более в синтаксисе, Троль ни бум–бум.
Он даже слов–то таких не знает – «грам матика», «син так сис», ха–ха–ха. Вот так Гэ Жу уморил его.
(Надеюсь, вы поняли, что Гэ Жу – это я и есть).
Такой редкий тип тролль+графоман+тупица мне известен.
Мой Троль – "как мальчик с кирпичного завода ».
Давненько ж это было. Но по уровню дебилизма никакой разницы с временем настоящим.
Но, может, думаю, этот малый не «КАК» с кирпичного завода, а самый натуральный «есть», что равнозначно «тире» и аналогично «=».
Судя по всему мой туповатый Троль не только «с кирпичного завода», но он «есть» глобальная ошибка цивилизации. А его "кирпичная мать", видать, не знает от кого родила. Как и многие из тех "кирпичных матерей", у которых кроме подолов ещё кое–что интересненькое имеется.
– Понял–нет, мистер Троль? Слышь! кому–тебе говорю?
– Ты билину ел? – спрашивает меня Троль.
– ****ь! – но это я ругнулся в уме. И "билину" перевёл как положено, то есть "белены я будто объелся" – именно это имел в виду мой несносный молодой оппонент Троль. А какие ещё есть варианты?
А вспомнил я при этом "биляшы", которые упомянуты мистером Пэ в одном из его рассказов об угадайских архитекторах.
Некоторые сибирские провинциалы, оказывается, не вполне дружны с грамматикой. Как же стыдно перед цивильной Европой! А как же у них тогда с архитектурой? Кто им позволил проектировать? какой русский царь? Мистер Горби? Боря Ельцин? Или социалистический господин Брежнев?
МАДЖЕСТИК
Я попёрся к Мажестику в «Маджестик».
Он мне не друг, а его забегаловка не самая лучшая в Париже.
Но у меня было две причины посетить "Маджестик".
Одна из них та, что буквально через квартал за углом располагался тот самый отель... ну тот самый–самый, который у Яда Пэ описывается в рассказе "Хотельный переполох". Где русские обокрали номер. Где на божий свет выполз Крокодайл–Крокодайлище и поизнасиловал всех служащих, и не только женского пола.
А также именно этот отельчик – на авеню Маргариток – упомянут в тех самых "Париж–ПарЫжах".
И будто бы именно там проживала суток трое "пэктовская свора". Та самая, из–за которой весь Париж – через несколько лет по просачиванию опуса в интернет – стал на уши: столько в том опусе вылито на Париж едчайшей грязи. Из лучшей в мире пэктовской помойки. Г–н Гоголь отдыхает против Пэктова.
И в той помойке живут далеко не безобидные эльфы... как, например, в Брандлькасте.
Ну помните, там – в "Париж–Парыжах" – ещё бабёнка мастурбировала в окне напротив. А на крыше – тоже напротив – загорала девица в трусах...
Там гондоны с прокладками летали по улицам и плясам Ля Пигалям в пируэтных эфироворотах...
В общем, красотень: лёд, пламень, цирк: сраму срам!
И это лишь только начало...
Ну? вспомнили?
Короче, это первая причина.
Но я зашёл туда также, чтобы опровергнуть утверждение Троля о том, что: «к стойке можно сидеть ТОЛЬКО лицом».
Кстати, вместо «только лицом» Троль может запросто написать «тока лисом».
И совсем нетрудно догадаться, что «тока лисом» совсем рядом с «то колесом».
И мне «повезло»: повезло. В кавычках и без.
У Мажестика в Маджестике не было свободных мест.
Маджестик заполняли не призраки, не книжные персонажи, а самые настоящие парижане, как вы и я, и как несколько миллионов других.
Я стоял посреди зала. Как оловянный солдатик в кульке Зажатый. Такими же как я – купленными россыпью. Но эти были с кружками наперевес.
«ЛОКТИ НА СТОЙКЕ!» – вот я к чему клоню. Вот что я увидел. Они же – ну те, что с локтями – лицами в зал!
А локти на стойке – не для того, чтобы подпереть подбородки кулачками – от скуки, положим. А так, как вы поняли, и так, как я увидел.
А я увидел, что «ВСЯКО БЫВАЕТ».
– Ну съел, дорогой мой Троль? Фотку предъявить? Так предъявлю. Ты только не прячься.
Короче, доказательства есть.
Забудем Троля на время.
Пусть он проявится, тогда можно будет поговорить ещё.
Забыли.
Всё.
«Неумытое рыло» это не мой термин.
***
Теперь просто о чувствах, охвативших меня в «Маджестике у Мажестика».
***
Зал набит. Не просто набит. А БИТКОМ. Не путать с биткоинами, ха–ха–ха.
Что уж говорить о «стойке с локтями».
Локти по всему периметру.
Не прогрызться к бару, а хочется и надо. Раз уж зашёл.
В итоге пиво мне передавали через их головы, гогоча: не надо мной, а над футболом в экране.
В баре кто–то, кому положено, спросил наперёд денежку; мне передали, что так у них принято.
Принято так принято.
Положено так положено.
И я сунул в чьи–то руки двадцатку, в надежде, что они дойдут к «кому положено».
Как бы с риском: кто его знает, какие тут нравы. Есть ли воры среди сытых французских бюргеров.
В баре сообразили, что в двадцатке «на три бокала с пепельницей, а там посмотрим, сдачи не надо».
Бармена я так и не видел. Ни лица, ни фигуры. И голоса не слышал. В таком гаме–то! Удивительный случай общения «заочника с инкогнито».
А периметру с локтями хоть бы хны. Хоть бы шелохнулся периметр.
Но шелохнулись бы, если б кто из передающих облил соседа моим пивом. Пиво могло бы и не доползти до меня.
Баварцы – те, что в плазме, в итоге побили то ли шведов, то ли голландцев: за шведов не уверен.
А в голландской команде есть не голубые парни.
А во всех Нидерландах есть вполне нормальные "нидерландцы".
Например–вот: душевный, вполне гетеронаправленный фотограф Бастиан из Дельфта, с которым я мал–мало знаком.
Я подпишусь под тем, что если бы все голландцы – те что с пенисом – были бы такие как Бастиан, то русские люди, например, могли бы считать Голландию не "полной пидораснёй", как считают сейчас, а на что–то более–менее схожее с азиатскими воинами – с Ордой то бишь.
Голландских рыбаков, конечно, не трогаем: обидно мне за рыбаков, ну некогда им на мужской рыбалке, в океане, пидорасничать: живыми бы выплыть, привезти бы улову: жёнкам, торгашам и кыске.
Так что, будучи французом, я болел за Голландию. И был в меньшинстве.
Позже, поначалу стоя вертикально: шпротиной, солдатиком, пеньком в сосновом лесу после пожара, я понял, что пол создан не для того только, чтобы на нём стоять.
Болельщики за Голландию отползали обиженными – вроде покурить, а на самом деле «прочь отсюдова», что равно "из этой фашистской забегаловки".
Площадка высвобождалась; и я сел на пол, скрестя ноги.
За мной последовали прочие. «Последователи Будды».
Я оказался в окружении таких же сообразительных обезьянок – а кого только там не было.
И они брали с меня пример.
За матч я раздавил таки три кружака. По 6,66 евр за штуку, ибо «сдачи не надо», а "пепельница даром".
Можно было эту хрустальную девушку взять «на память» о «Баварии». Но мне Бавария... А пофигу мне эта Бавария.
Орали за каждый баварский гол. А за каждый голландский промах улюлюкали.
Не поймёшь этих наших Бенелюксов с Еэсами ну никак! Чисто "Семь пятниц" на неделе.
Яд Пэ писал об одном таком заведеньице в его Угадайке. Там его пяток работ вывешено: на тему "Угадайского музея Выхухоля".
То было не так уж давно.
Где ж мои фотки?
Хочу обновить впечатления.
Может, в кадр каким–нибудь чудом попал бармен.
Интересна мне стала его рожа. Через сто лет, ага.
А и ничего. Вон Яд Пэ: через восемь лет только: в одной из случайных девчонок в Париже вдруг узнал повзрослевшую к тому времени кинозвёздочку Ноэми.
Такое может случиться и у меня.
Надеюсь, что он – который бармен – не баба. В кружавчиках от мажестиковой супружницы: та точно баба, ещё и кружева плетёт, и не только на лобке, пальчиком, когда муженёк уходит на бизнес.
"На Джей напрасно я потратил труд и время" – эту фразу в Париже надо петь под дудочку с сурдинкой. Да–да. Именно: "доброго бизнес–дня" и "хорошей погоды, сэр... в вашем англофилиале нашего ГаллоБанка. Завтра я там с оказией, а жива ли ещё королева?"
А если бармен – баба, то стало бы мне только интересней.
Хотя у нас в Париже это редкость. Имею в виду: когда баба – бармен, то есть барменша.
Мужики за это жирное местечко готовы любую претендентшу шмякнуть за углом. Немножечко насмерть.
Я надеялся увидеть в своих старых фотках странного парня Троля.
Ощущение было не просто "дежавю", а такое, что Троль охотится за мной совершенно не зря.
Что он, если, конечно, он не малыш в колясочке, вон тот... И если прикинуть нечто вроде хронотопа событий, что уж совсем ни в какие рамки бы не полезло, если б "в колясочке"...
Словом, он будто заприметил меня "ещё тогда" – из колясочки, вот же сучонок! Когда я сидел на полу. В позе жука–раскоряки. И хлестал пиво совершенно не по–королевски. А в спальном колпачке с помпоном. Так мне в тот вечер захотелось.
Что, интересно, носит Троль на башке?
– «Сучи ли пряжу», «вязалина спицах», – ну ты Троль – оригинал! Так же, Троль?
***
Где же фотки. Щас поищу. Включил папку "мой Париж". Ищу подпапку "Маджестик".
Ищу, ищу. Не нахожу что–то. А вроде была.
КОНЕЦ ОТРЫВКА