Диана дошла до остановки и села под навесом на скамью. Её душили слёзы, но рядом сидели люди и девушка едва сдерживалась, чтобы не заплакать.
- Ты никогда не узнаешь о ребёнке, никогда. Нужно поехать в поликлинику и провериться. Только бы это было правдой... только бы... - думала Диана, опустив голову.
Подъехал автобус, она подняла голову и посмотрела на номер, это был не её автобус. Медленно поднявшись, Диана побрела по тротуару, ей хотелось пройтись пешком. Она вспоминала слова и лицо Максима. Казалось, он не только не любил её, он словно издевался над ней. Диана вспоминала, как всё начиналось, ещё в институте. Тогда влюблённой девушке казалось, что Максим самый лучший и конечно, она нисколько не сомневалась в том, что и он любит её. А сейчас, вспоминая моменты их жизни, Диана видела и осознавала всё по-другому. К ней словно озарение пришло, Максим вдруг предстал перед ней в своём истинном обличии и был вовсе не тем, кем видела его она.
- Более циничного, изворотливого, подлого и лживого человека, я не видела. Только бы ребёнок не был похож на него. Господи... и я сколько боли причинила Софье! Чуть было не отняла... да нет, я отняла у неё ребёнка и если бы не Нина... а Софья сумела меня простить. Святая невинность. Смогла бы и я простить такое? - думала Диана, часто произнося слова вслух.
Она дошла до следующей остановки, когда подъехал её автобус, в который она и села. Диана приняла решение и от этой мысли ей стало легче на душе. Доехав до поликлиники, которая находилась в районе дома её родителей, она прошла пару кварталов и зашла в двухэтажное здание.
Диана не стала заходить в регистратуру, врач-гинеколог, Раиса Николаевна, была знакомой её матери, она вместе с Камелией Георгиевной не раз приходила в этот кабинет. Диана была уверена, Раиса Николаевна осмотрит её и непременно скажет, что она беременна. От такой мысли, сердце стучало сильнее, Диана невольно погладила плоский живот. В очереди стояли, вернее сидели на длинных скамьях, с красивой отделкой и мягкими сидениями, три женщины. Диана заняла очередь, едва сдерживаясь, чтобы не пройти в кабинет гинеколога без очереди.
- Господи! Миша! Ты убил его! - закричала Софья, в ужасе глядя на Максима.
Последний удар Михаил видимо не рассчитал, или настолько был в гневе, что не щадил. Но от сильного удара в лицо и пинка в грудь, Максим отлетел так, что ударился головой о поручни у входных дверей и вылетев в открытую дверь, упал на асфальт, опять ударившись головой. И это возле здания районного суда. Софья чуть не выронила Санечку, которого прижимала к груди, но тут же положив его на сидение, выбежала следом за Ниной. Михаил стоял, запыхавшись и оторопело смотрел на Максима, лицо которого опухло от ударов, было в ссадинах и кровоподтёках. У Михаила тоже покраснел глаз и появился синяк, но в основном, он парировал удары, нанося их сам. Нина склонилась над Максимом, Софья выскочила из автобуса и присела перед ним на корточки.
- Он жив? Жив? - испуганно воскликнула Софья, глядя то на лицо Максима, то на подругу.
Нина прощупывал пульс на запястье Максима, но кажется ничего не услышав, прижалась ухом к его груди.
- Жив! Такие так быстро не умирают, - подняв голову и взглянув на побелевшую от страха Софью, ответила Нина.
Софья облегчённо вздохнула.
- И что теперь, а? Ну вот, что ты натворил, Миша? Зачем устроил драку? - поднявшись с корточек и обернувшись на открытую дверь автобуса, в проёме которой стоял Михаил, воскликнула Софья.
- Этого подонка убить мало! - всё же чувствуя, что переборщил, с виноватым видом ответил Михаил.
- А если он на тебя в милицию заявит? Господи, Миша! - в отчаянии воскликнула Софья.
Ей стало жаль его, но и за Максима она переживала.
- Лучше бы ты его не оправдывала на суде, Софья. Ему самое место в тюрьме, - подойдя к Софье, сказала Нина.
Максим медленно открыл глаза и с трудом присел, ощупывая голову. Взглянув на ладонь и увидев кровь, Максим гневно посмотрел на Михаила.
- Ну нет! Теперь сядет он! - воскликнул Максим, упираясь руками об асфальт и поднимаясь на ноги.
- Только попробуй! Если сделаешь это, ты никогда не увидишь сына! - подойдя к нему, произнесла Софья, с презрением глядя на Максима.
- Не увижу и не надо! Но он у меня сядет! - вытянув побитую руку и угрожая пальцем Михаилу, злобно произнёс Максим.
- Делай, что хочешь! Думаешь испугал? Гнида ты и всегда был гнидой! - размахивая рукой, так же как и Максим, крикнул Михаил, так и не спустившись со ступеней автобуса.
Максим сплюнул кровью и побрёл к зданию суда, Софья с Ниной зашли в автобус.
- Что теперь делать будем? - спросила Нина.
Присев, Софья взяла ребёнка на руки.
- Ничего не будем делать! Будь что будет. Вон... спроси у Софьи! Это же она его пожалела, слишком добрая она у нас, - с сарказмом ответил Михаил.
- Конечно! Теперь я во всём и виноватая осталась! Кто просил тебя его бить? Он уже уходил, но нет, у тебя же вечно кулаки чешутся! - в состоянии не проходящего испуга и возбуждения, крикнула Софья.
- Не кричите вы! Успокойтесь оба! Вон, ребёнка пугаете! Дай его мне, у тебя руки дрожат, - буквально отнимая ребёнка у Софьи, сказала Нина.
- Вот и приехали на суд... чёрт, как всё обернулось, - произнесла Нина, глядя на друзей.
- Хм... видимо его слушать не стали... вышел ни с чем, - сказал Михаил, взглянув в сторону здания суда, откуда вышел Максим и направился в другую от автобуса сторону.
- Давай уже уедем отсюда, - попросила Нина.
Ей нужно было ехать домой, через два дня у них с Евгением свадьба, она должна была готовиться. Евгений настоял, чтобы она непременно была в белом платье и фате, хотя Нине это было и не нужно.
- В деревне же тоже будет свадьба, вместе со свадьбой Миши и Софьи, тогда я и надену белое платье, - ответила Нина Евгению.
Но в такой момент, она невольно улыбнулась, вспомнив об этом.
- Вас вроде распишут на следующей неделе? В конце августа, хотели отпраздновать в деревне сразу две свадьбы. А теперь и не знаю... если Максим напишет на тебя в милицию... - начала говорить Нина, но Михаил перебил её.
- Мы с Софьей распишемся и свадьба будет, не переживай! Пусть пишет, главное, что вы были рядом и всё видели, - ответил он.
- А ведь и правда! Софья? Мы же можем сказать, что Максим первый начал драку. Тем более, это правда. Ведь он сам пришёл сюда, никто его не звал, верно? - воодушевилась Нина.
- Мне Санечку перепеленать нужно, поехали уже! Да и тебе давно пора на работу, - нахмурившись, ответила Софья.
Михаил вышел из автобуса и обойдя его, сел на водительское сидение. Ехали молча, каждый думал о своём, ни у кого не было настроения.
- Приехали! Выходите! - открыв передние двери, сказал Михаил, не оборачиваясь на девушек.
Не прощаясь, Софья первой вышла из автобуса. Нина наклонилась через перекладину к Михаилу.
- Не дрейфь, Мишка, прорвёмся! - сжав кулачок и бодро улыбаясь, махнув рукой, сказала она.
- Главное, чтобы она не передумала, остальное неважно, я не смогу жить без них, - кивнув на Софью, которая с ребёнком на руках ждала у дверей общежития, ответил Михаил.
- С чего это вдруг? Всё будет хорошо, Миша! Удачи тебе на дорогах, - ответила Нина, уже выходя из автобуса.
Михаил тут же выехал с площадки общежития на дорогу и уехал. Нина подошла к Софье.
- Какой сегодня длинный день... тяжёлый день. Есть очень хочется, - входя в вестибюль, с грустью сказала Софья.
Борис Иванович, как обычно, сидел в своей комнатушке и довольно громко смотрел телевизор. Видимо, передавали матч футбольной команды "Динамо" или "Спартак", так как мужчина бурно реагировал на игру, ничего не замечая вокруг. Девушки поднялись в свою комнату, Софья тут же положила сына на кровать и распеленала его. Малыш, смешно подняв ручонки, сжав кулачки, от души потянулся, собрав ножки.
- Ты моя радость, сладкий мой. Твой папа Миша, а этому... горе-папаше, ты вовсе и не нужен, - тихо говорила Софья, наклонившись над малышом и целуя его пухлые ножки.
- Нашла, о чём говорить ребёнку. Я на кухню пошла, есть очень хочется, - недовольно качая головой, сказала Нина.
Взяв кастрюлю с супом и сковородку с котлетами, она вышла из комнаты. Софье стало стыдно, что она говорит ребёнку нелепые вещи, словно малыш её понимает.
- Прости, Санечка, мама так тебя любит, больше жизни! Ты мой сладкий! Кушать хочет Санечка, сейчас мамка даст тебе титю, иди ко мне, солнышко, - тихо говорила Софья, слегка заворачивая ребёнка в одну пелёнку и взяв его на руки.
Оголив пышную от наплывшего молока грудь, Софья сунула в рот ребёнку, тот тут же схватив сосок и положив ручку на грудь матери, стал сосать. Софья ласково гладила малыша по головке, расправляя ему светлые волосики.
- Что же ты так на него похож-то? Солнышко моё, - наклонив голову и целуя ребёнка, прошептала Софья.
Поев, ребёнок, уснул, Софья не стала его пеленать, да и жарким был этот тяжёлый, августовский день. Она положила его на кровать и присела за стол, куда Нина принесла разогретые суп и котлеты.
- Хлеб вчерашний, может вечером Миша свежий захватит, - с аппетитом отправляя в рот ложку с супом, сказала Софья.
- А он придёт сегодня? А вдруг его арестуют? - высказалась Нина.
Софья замерла, ложка в её руке, повисла в воздухе. Она положила её в тарелку и посмотрела на подругу.
- Думаешь Максим настолько подлый и может заявить на Мишу? - с сомнением спросила Софья.
В её глубоких глазах стоял испуг.
- Ты всё ещё защищаешь его? Непременно заявит, тот ещё гад! - уверенно ответила Нина.
Софья молча продолжила есть, она не знала, что и думать, всё же надеясь, что быть может Максим не станет этого делать.
- Он сделает это даже не в отместку за побои, поняла? Он сделает это, чтобы вы не смогли пожениться. Ты ему не нужна, я уверена в этом, да и ребёнок тоже! Кроме себя, он никого не любит и никогда не любил, но он из тех, кто не может радоваться счастью других, понимаешь? Вот брось тебя Миша, Максим бы успокоился и ушёл, не стал бы тебя беспокоить. Он не может допустить, чтобы вы были счастливы, неееет... и сам не гам, и другим не дам, вот какой он подлец! - с уверенностью говорила Нина.
Софья поняла, что она права, тяжело вздохнув, она продолжила есть.
- А знаешь, подруга? Если мы с тобой заявим, что Максим сам виноват, думаю, Мишу не арестуют. Тем более, Максим только что вышел из тюрьмы, пусть даже оправданным. Но он там был! А для милиции, это важнее его заявления, - сказала Нина, смакуя вкус котлеты и облизывая пальчики.
- Надеюсь, ты права, Нина. Всё так, но всё это произошло из-за меня, - вновь тяжело вздыхая, ответила Софья.
- Да брось ты строить из себя виноватую! Уж кто тут виноват, так это Максим. Думаю, он сто раз подумает, прежде чем идти в милицию, - засмеявшись, ответила Нина.
- Хорошо бы, - ответила Софья, взяв вилкой котлету и рассматривая её.
- Мне пора домой, завтра уже пятница, а у меня ещё ничегошеньки не готово. Ждём вас с Мишей в воскресенье, часам к пяти. Ну, я пошла! - сказала Нина, встав из-за стола и взглянув на Санечку, который посапывая, крепко спал, сжав кулачки и раздвинув ножки, согнутые в коленках.
- Я тоже посплю немного, я словно выжатый лимон. Вот только со стола уберу и лягу, - ответила Софья, вставая следом за подругой.
- И правильно! Отдохни и не думай о плохом, пока, подруга! Жду вас в воскресенье! - чмокнув Софью в щёчку, сказала Нина.
- Пока, дорогая! - чмокнув её в ответ и проводив до двери, ответила Софья.
Она убрала со стола и помыв посуду, вытерла. Затем легла на кровать и закрыла глаза. Уснуть не получалось, перед глазами стояло разбитое в кровь лицо Максима и его полный гнева и злобы взгляд.
- Он ненавидит меня... ему даже его сын не нужен. Господи! Как я могла полюбить такого жестокого человека? - невольно громко произнесла Софья, присев на кровати.
- Значит жалеешь, что полюбила меня? - услышав голос Максима в дверях, вздрогнув от неожиданности, Софья вскочила с кровати.
- Ты? Зачем ты здесь? Уходи! Иначе... - воскликнула было Софья.
- Что иначе? Что ты ещё можешь сделать, а? - подходя в плотную к девушке, усмехнувшись, спросил Максим.
- Уходи, я буду кричать! - испугавшись, ответила Софья, глядя на его разбитое в кровь лицо.
Казалось, Максим наслаждался её испугом и подходил всё ближе, прижимая Софью к стене.
- Кричи! Всё равно никто не услышит! Думала, я просто уйду? Нееет, дорогая моя, за всё нужно платить, - ответил Максим, схватив руки Софьи, которыми она пыталась оттолкнуть его от себя и подняв их над её головой.
Она с ужасом чувствовала его силу, чувствовала его запах и со страхом зажмурила глаза, думая, что сейчас он её ударит.