ОЗОРНИК
Минусинский драматический театр — в рамках Краевого фестиваля "Театральная весна-2023". Спектакль «Озорник» (21.03.2023) - «обычная» история в 2-х действиях по одноимённому рассказу Д. Мамина-Сибиряка. Инсценировка Алексея Песегова.
Режиссёр — заслуженный деятель искусств РФ Алексей Песегов.
Надрывается, стонет виолончель… Плачет о доле, недоступной, неведомой...
События спектакля следуют одно за другим обстоятельно, как времена года: всему своё время и свой черёд. Неторопливый темп погружает зрителей в суровый мир Мамина-Сибиряка, в патриархальный уклад деревенской общины, во времена переселения русских людей в Сибирь, в поэзию печали и жалости.
Действие напоминает проникновенные стихи про «обычную» историю озорника Спирьки (Никита Антипов) в жанре философской думы о русской душе, одинокой, неприкаянной и вечно живой в сказках на все лады.
В щебете птиц, в золотых пятнах солнца на обнажённой сцене легко угадывается вольный пейзаж. В летний полдень по зелёной душистой траве вошла в судьбу Спирьки Дунюшка (Ольга Смехова) — баба трогательной наивности и чистоты.
Хоть вой, настолько обидно за Спирьку — мужика в самой поре, бобыля бедового и ленивого. Никакого удержу на него нет. «Кто может Спирьке препятствовать? Ни в жисть...»
Вот так, погибал мужик ни за что, да баба спасла — «обычная» история о любви к мужней жене, пускай слово «любовь» герою неведомо. Нет у Спирьки умения обсказать, что внутри колобродит, только, знай, ругается при всякой встрече да горе топит по кабакам. Присушила ведьма, приворожила. Спит и видит её, окаянную…
После неожиданной встречи в лесу остался у Спирьки случайно сорванный им платок. Её платок, его рубаха — детали почти лирические, без них история невозможна.
За платок домашние чуть до смерти не заколотили Дуньку: свёкор Антон (заслуженный артист РФ Николай Кокконен) остервенел, свекровушка (заслуженная артистка РФ Лариса Корнева) разъярилась, оба подначили сына Степана (Дмитрий Трапезников) показать, «какой такой муж бывает». Сцена побоев была тем оглушительна, что истошно никто не кричал, не до того было — били. (Весь спектакль ошеломительно негромкий.) Спирьке от своих влетело двадцать кровавых плетей за платок.
После порки снится Спирьке удивительный сон: Дуня в лесу легко, свободно деревьями небо качает; всё вокруг словно пляшет; так им двоим трепетно, так хорошо! Он к ней — она от него, так и кружит среди деревьев. Вот-вот поймает, почти что поймал, да только коснуться её невозможно — платок, между ними тот самый платок...
А потом ради Дуни он совершил невозможное — коней воротил, чуть живой от конокрадов вернулся. Митревна (заслуженная артистка РФ Лариса Никитина) без утайки вынесла приговор: умрёт он скоро. Однако и смерть не испугала его — любовь победила смерть — Спирька одолел её неизбывный страх над человеком. Что же делать, лежит, помирает...
Пришли к приятному человеку Спирьке старожилы (Антон Чернов, Александр Никандров, Денис Целуйко). Каждый руку пожал, каждый просто, искренне, задушевно слово сказал на прощание.
Пришёл Дунькин свёкор, принёс горячих щей чугунок, заботливо обёрнутый тряпицей, от себя и новожилов кротко просил не держать обиды на них. Тёртый калач, он в кулаке держит семью и общину, а тут даже размяк. Его проникновенные негромкие интонации, до бормотания-воркования, чётко различимы в самых дальних концах зала.
Завершает спектакль сцена пронзительной задушевности — прощание с Дуней. Она последней пришла, с младенцем, принесла новую рубаху. Всё ясно без слов. Спирька хочет выйти на волю, последний раз на родную красоту поглядеть. Дуня помогает встать, осторожно надевает на него рубаху. Снимает с головы платок, бережно подвязывает им обвисшую Спирькину руку. Они выходят из избы, она с дитём на руках. Вокруг, как в раю, звон соловьиный. Оба рядом идут, будто супруги, ладно и безмятежно, наслаждаясь взаимностью... Так ходят по облакам, по воде, по цветущему лугу… Вот она, минута всепоглощающего счастья, с которой отныне можно и всё пережить, и красно умереть. Минута безмерной полноты... и время прощаться навек. Дуня просит перекрестить младенца, чтобы тот вырос и не боялся. Спирька крестит. Дуня, собрав все силы, уходит. Оглядывается напоследок и уходит совсем — надо идти.
«Хорошо...» — облегчённо выдыхает Спирька. Ложится на шкуру медвежью… И больше с неё не встаёт.
Ему видится Дуня. Весенний пригожий день, щебет птиц. Она, вся воздушная, лёгкая; желанная, вечная; ходит по лесу, ищет телушку... или его?..
Зрители зачарованы, потрясены — это буквально. Сама атмосфера подспудно стала другой: боль и тяжесть бесследно исчезли, в воздухе вместо жалости и печали разлилась тихая светлая радость, которая нам и останется. Как хорошо! Сквозь эту небесную радость мы постигаем, «каков есть человек Спирька», вовсе не озорник, а Спиридон Савельич — сильный, ласковый, щедрый мужик. Это он пожалел усталых, обношенных переселенцев — за полуштоф водки землёй наделил, это он подарил мальчугану свистульку-жалейку. «Жалеть» ведь по-русски «любить». А уж Дуню-то как любил… Нет, нам теперь не забыть «обычную» историю о жизни, подвиге и смерти коренного сибиряка Спиридона Савельича.