Смена декораций
...Чему быть - того не миновать. Ибо нет такого коня, на котором от самого себя ускакать можно...
Егор долго думал, как ему начать этот трудный для него разговор с Натальей, и всё откладывал его, но последующие события всё изменили в его жизни и расставили по своим местам.
Вечером в субботу, когда Наталья была на дежурстве, Егору неожиданно позвонил отец и сказал:
- Егор, здравствуй сынок. Григорий мой брат звонил из Екатеринбурга, сказал, что умирает и просил срочно приехать к нему нам с тобой. Причём срочно. Я знаю у него рак предстательной железы, он долго лечился, даже за границей, но видимо так и не вылечился.
Ты можешь позвонить своему начальнику отпроситься на пару дней, я уже договорился, поедем на моей машине, так будет и быстрее и удобнее.
Тут всего двести километров домчим за три часа, раз он просит срочно, значит выедем завтра с рассветом. Давай сынок звони своим, отпрашивайся, а я пошёл машину готовить.
Три года тому назад отец купил новенькую «Ауди» и всё не мог на неё нарадоваться, хотя на работу по-прежнему ездил на автобусе, а его машина использовалась в основном для рыбалки и поездки на дачу, до которой было почти 30 километров от их дома.
Телефон начальника Егор знал, и тут же позвонил ему, сообщив о тяжёлом состоянии дяди в Екатеринбурге.
Когда он назвал его фамилию, шеф, который оказывается был с ним знаком, когда дядя Гриша был мэром Челябинска, тут же решил вопрос с отпуском на три дня и передал от себя привет Григорию Григорьевичу.
Когда Егор набрал номер сотового телефона жены, находящейся на дежурстве, он долго не отвечал, но потом он услышал её раздражённый голос и слова, о том, что она занята с людьми, он просто отключился, решив просто оставить ей записку о том, что уезжает с отцом в Екатеринбург.
Держа телефон в руке, он сел в кресло и задумался о том, что жена, которой он позвонил на службу, что делал очень редко, зная её занятость, не должна была, даже если очень занята, так с ним разговаривать.
Он считал, что между ними, несмотря на всё тёрки и недомолвки, всё равно нормальные отношения. Егор всегда, как-то настороженно, с недоверием я относился к бытующему мнению, что над отношениями нужно работать.
Работаем мы на работе, дома, на даче, над собой, в конце концов, - хватает работы, в общем-то. А в отношениях должно быть комфортно, уютно, легко. И лёгкость эта, на его взгляд, не должна достигаться посредством каких-то колоссальных усилий той самой «работы» с его стороны или со стороны любимого человека.
По его мнению, в здоровом претендующем на долгосрочность союзе, где партнёры заинтересованы в счастье друг друга, всё получается само собой, совершенно естественно, без каких-либо трудностей.
Ну, потому что любовь и ничего не в тягость: ни ответственность, ни заботливость, ни преданность, ни терпимость, ни бережность, ни уступчивость. Ситуации, конечно, могут быть разными, не бывает отношений без запинок, чтоб гладко всё.
Но преодоление возникших разногласий не должно заставлять одного из них наступать на глотку себе или партнёру.
Всё должно решаться полюбовно. Мягко. Обоюдно. С юмором. С нежностью.
И никакая это не работа. Это обычные действия любящих людей.
Отец заехал за ним в пять утра, когда было ещё темно, и Егор вышел из квартиры, оставив на столе записку для жены:
«…Наташа, мы с отцом едем в Екатеринбург, к его умирающему брату. Обратно буду через три дня. А, ты пока успокойся и хорошо подумай о нашей с тобой жизни. Всё, что в твоих силах изменить, ты изменишь. А то, что нет - нет. Нет никакого смысла трепать свои нервы, вгонять душу в баталии и изводить себя. А многое вообще не стоит твоего внимания, но ты поймёшь это позже.
Поймёшь, сколько сил и времени было потрачено не на то... Фактически - в пустоту. В конце концов, то, что уходит, всё равно уйдёт. А то, что должно случиться, всё равно случится.
А в конечном итоге ничего из этого вообще не будет иметь значения. Ведь в конце пути с нами остаётся только наша память. И чем быстрее ты это поймёшь, тем больше времени у тебя будет на наслаждение и любовь к своей единственной жизни! Целую тебя твой муж Георгий».
К девяти часам, они уже были в Екатеринбурге, и Егор, который хорошо знал город, быстро нашёл по интернету клинику, где лечился Григорий Григорьевич и они вскоре подъехали к её входу.
Медсестра из приёмного отделения, заставив из надеть халаты и бахилы на обувь, проводила их обоих в отдельную палату, где лежал дядя.
Рядом с ним, похудевшим и очень бледным, сидел на стуле мужчина средних лет с папкой в руках, который увидев вошедших Егора и его отца, тут же встал, улыбнулся и указывая на них лежавшему больному, тихо сказал:
- Ну, вот, они приехали, оба. А Вы боялись Григорий Павлович.
- Здравствуйте, меня зовут Семён Львович Одинцов, я нотариус, и Григорий Григорьевич любезно попросил меня приехать сюда, чтобы на месте составить завещание.
- Очень приятно, Павел Григорьевич, Георгий Павлович, - по очереди представились гости нотариусу и приблизились к кровати больного, подключённого к какой-то аппаратуре с монитором, где указывался пульс и давление.
- Здравствуй брат, - тихо произнёс отец, осторожно взяв похудевшую руку брата в свою и тихонько пожимая её.
– Ты просил, мы приехали.
- Здравствуйте дядя Гриша, - тут же поздоровался с больным Егор.
– Очень рад Вас снова видеть.
- Я тоже рад, что Вы приехали, - тихим голосом проговорил больной.
- Времени у меня мало, так что не будем терять время. Сколько мне осталось жить я не знаю, поэтому хочу, чтобы моё дело продолжил здесь в Екатеринбурге Егор. Я недавно купил новую квартиру на улице Пушкина, обставил её, так что Вы сегодня можете ночевать там. Там в тумбочке ключи и документы на квартиру, она оформлена на имя Егора.
Моя компания, ЗАО «Прогресс», крупнейшая в нашем городе рекламная фирма с офисом, построенным мною в центре города и типографией с киностудией на улице Попова. Егор здесь учился, он знает где это.
Фирма, в которой успешно трудится триста человек, процветает, даёт хорошую прибыль и мне не хотелось бы, чтобы она прогорела.
Поэтому, я хочу, чтобы ты Егор, переехал сюда и возглавил её. Я передам тебе 80 процентов акций компании, так что ты будешь её полноправным владельцем, а по десять процентов акций, я оставлю моим внукам, которые сейчас в Израиле и уже приняли израильское гражданство.
Я звонил Юрию, просил приехать, сообщил, что нахожусь в тяжёлом состоянии, но он ответил мне, что только недавно устроился на новую работу и никак не может выехать в Россию.
Вот такой у меня сынок, предатель России, который в общем, её никогда и не любил, и вместе со своей Сонькой всегда мечтал отсюда уехать…
- Дядь Гриш, ну какой из меня глава рекламной фирмы? Я же железнодорожный институт окончил, сейчас вот инженером по автоматизированным системам управления на Челябинской железной дороге тружусь, - тут же несмело начал протестовать Егор, понимая, чего хочет от него умирающий дядя.
- Ничего, ты парень толковый. Инженер, не мальчик. Не боги ведь горшки обжигают, и не все сразу руководителями компаний становятся. Справишься я уверен. Дай слово, что не станешь отказываться. Мне больше не на кого надеяться кроме тебя…
Семён Львович, ты я знаю уже подготовил все документы по передаче моей фирмы Егору, вернее Георгию Павловичу Савинову, - обратился вдруг больной, на лбу которого появилась испарина.
– Давай оформляй всё как положено, и я все документы подпишу.
Нотариус, сев за столик, достал какие-то бумаги, сам прочитал их, потом дал подписать Григорию Григорьевичу, заверил своей печатью, а потом с чувством выполненного долга убыл к себе в контору, оставив им визитку с её адресом.
Они посидели возле больного ещё некоторое время, потом зашла медсестра, сделала ему укол, и он задремал.
Егору очень нужно было выйти из палаты и на свежем воздухе поговорить с отцом, о сложившейся ситуации, и когда они вышли из двери клиники, он тут же спросил отца:
- Папа, ну и как я теперь должен поступить?
- Честно говоря не знаю. Это решать тебе. Но Гриша почему-то именно тебя хочет видеть на своём месте, верит в тебя и потому, наверное, ты должен исполнить волю умирающего.
Тем более, что его сыночку, он оказался совсем не нужным. Давай поедем на его квартиру, отдохнём, поедим чего-нибудь, а вечерком, снова навестим его, и ты ему всё скажешь…
Однако, когда они вечером приехали в клинику, заведующий с прискорбием сообщил, что Григорий Григорьевич Савинов, три часа назад умер от остановки сердца.
И так получилось, что обратного пути назад у Егора уже не было, и он должен был выполнить последнюю волю покойного дяди, стать генеральным директором и владельцем ЗАО «Прогресс» в Екатеринбурге и попробовать начать новую жизнь.