Много лет назад мне довелось побывать в удивительном краю, где огромные белые пространства впиваются в душу зубами. Ведешь взглядом по бескрайней кромке, сливающейся с серым неуловимым сводом горизонта и понимаешь – вырвать это все из себя уже не удастся никогда. Ты навек стал пленником этих северных широт. Вдыхаешь ноздрями морозный дух и кажется, душа ширится и крепнет как ледяная скала на краю вселенной – одинокая и неприступная. Здесь, где кончается земля, живут особые характеры. Немногословные, простые и правильные. Их читаешь по глазам. Как во время той безумной охоты. Такой же безумной без границ и преград, как и вся жизнь. Простому обывателю вся эта история может показаться дикой и даже жестокой, но не стоит торопиться судить с вершин цивилизованного человека. Поверьте, мне, граждане мои хорошие, весь ваш лоск слетит в одно мгновение окажись вы один на один с таким индивидом. И дай вам Бог мужества не постыдно встретить свой час, чтобы от вас кроме лоска в этот момент осталось хоть что-то достойное. Задумчиво перебирая пальцами грани наполненного стакана, я раз за разом вспоминаю и тот взгляд умирающего зверя, и грохот вертолета и порывы ветра в распахнутую дверь. Вы можете себе представить охоту с вертолета? А я в такой участвовал. Загнанная в тундре, как на ладони, волчья стая редела от каждого выстрела. Один за одним кувыркаясь под огнем двустволок умирали, да - жестокие, да -очень жестокие, но такие свободные и гордые животные. Знаете, как бывает- делаешь что-то в упоении от азарта, чувствуешь нутром-неправильно это, но остановиться не можешь. Скачут серые фигуры на мушках, извиваются, бьются из последних сил по глубокому снегу, но все бесполезно. Выстрел – и полетело серое тело уже бездушной тряпкой оземь. А вертолет разрубая лопастями ледяной эфир разворачивается для нового удара. И снова в открытый проем рыскают стволы и хохочут пьяные рты, и нет пощады. И среди них, смеющихся - я. Ветер охапками бьет в лицо, воет в ушах. Пальцы немеют на курках от холода. Чувство собственной значимости и молодецкой удали переполняют сердце, чтобы потом, в тиши кабинета по прошествии лет отозваться угрызением совести и ранить душу воспоминанием. Вот и тот, что предназначен мне, мощными красивыми махами, чуть оглядываясь на вертолет, рвет пространство. Мы как будто встречаемся глазами. Как будто уже оба знаем, что будет дальше, что исход предрешён, но каждый из нас должен сыграть свою роль в этой дьявольской пьесе, где нет ни положительных ни отрицательных героев. Есть только жизнь, жестокая, без прикрас. Щелк боек по капсулю, и кто потом вспомнит, что был на свете такой-то и такой? Кто-то поплачет, может погрустит и дальше побежит лента времени. Я на миг залюбовался сильным и красивым зверем, а он затравленно оглянулся, выхватывая взглядом именно меня словно увидел свою смерть, и тут БАХ – сказала двустволка. Сколько она говорила это, но в этот раз что-то особенное, с надрывом, давя пороховыми газами чоки стволов, прикладом осадила плечо. И этот грохот, и этот взгляд сливаются в одно совершенно мистическое действо, словно сердце екнуло в груди, пропустив один запланированный такт. Оглянулся на товарищей - увлеченны стрельбой – глаза горят, лица пылают. Никто не заметил моего замешательства. И я отогнал минутную слабость прочь. Вот припала вертушка к самой земле, сгребла твердая рука за шкуру красавца, еще секунды назад танцевавшего у меня на мушке и швырь его в конец салона, в нутро МИ-8. И дальше пошла история, никого не щадя. Сердце бьется в груди. Часто бьется, срываясь и замирая. Может готовится к чему? А кто ж знает наперед, сделаешь ты свой очередной вздох, дарованный тебе Богом или предстанешь пред Его светлые очи? Я еще вожу стволом по белому, как лист пространству, с мелькающими на нем силуэтами, но уже не могу сосредоточиться ни на ком конкретно. Мысли в голове путаются, словно я - где-то нет здесь. И ветер свистит, и земля мелькает перед глазами. Но что-то большое, жесткое, страшное, незримо нависая и давя, заставляя почувствовать себя ничтожным и слабым, обрушилось на меня. Невыносимая тоска и никчемность существования никогда не знакомые мне вдруг проснулись и почти завладели моими чувствами. Я почти ощущал там, в самом конце вертолета, среди наваленных друг на друга волчьих тел чье-то присутствие. И кто-то незримый, кто-то кто решает что мы должны испытать на своем пути заставил меня повернуть голову. Внутри меня все похолодело и замерло. Никогда не причислял себя к робкому десятку. Жил как все- и рисковал, и трусил, всякое бывало, но сейчас словно настал мой момент истины. Ознобом оморозило тело. Там в самой глубине вертолета, истерзанное картечью тело недобитого волка поднялось в свой последний бой. Салон крылатой машины переполнен людьми, все возбуждены, говорливы и пьяны. И среди этой кутерьмы почти касаясь своей окровавленной шкурой возбужденных людей, стоящих и справа и слева от него, и ни на кого не обращая внимания мой волк приподнялся на своих некрепких лапах. Его пронизывающий взгляд устремлен прямо мне в глаза, стоящему в другом конце вертолета. Между нами человек восемь, все заняты охотой. Никто даже не подозревает о развернувшемся рядом смертельном поединке. Извергая подавляющий волю поток ненависти, зверь двинулся ко мне. Из последних своих волчьих сил на меня поползла моя смерть. И это было продолжение все той же пьесы, только мой поверженный оппонент твердо решил дописать финал по-своему. С ужасом я принял для себя правильность происходящего. Он полз меня убивать. Он полз мстить, и правда была на его стороне и не было сил возразить и отвести свой конец. И убежденность что пришло мое время умирать стала заползать в мой разум. Но какие-то глубокие рефлексы, которые роднят нас со всем живым на этой планете, включили режим самосохранения. И исключительно благодаря этой генетической близости с диким миром ватными, непослушными руками как в страшном, кошмарном сне я стал поднимать ружье. Стволы медленно двигались, сводя прицел и мушку и вдруг грянули страшным грохотом отбросив моего несчастного убийцу в общую свалку тел. Выстрел в салоне вертолета был как гром среди ясного неба. После минутной оторопи, все набросились на меня как на умалишенного. А я молчал, не в силах произнести ни слова. Закуривая непослушными пальцами сигарету, я пытался разглядеть в замутневших зрачках секрет величия этого гордого животного. Мне казалось, что по моей вине мир потерял что-то огромное, что не имеет цены и больше никогда не повторится.
02.04.2023г.