Ранняя Груша. Часть первая, глава пятая

               
  В отделе кадров автобазы, знающего горное дела Дениса, приняли без проволочек. Её директор – местный якут Пётр Петрович Оленин – быстренько вспомнил паренька, который при нём начал автослесарем  свой трудовой путь.
– Во! Явился, не запылился. Как быстро пролетели три года. Давай направление, пойдём в кабинет.

 Они шли по большому двору предприятия, и служивый всё время смотрел по сторонам. Про себя отметил, что появились новые грузовики с большей грузоподъёмностью. Кто-то, видимо, узнав его, посигналил. Денис в ответ помахал рукой.
– Смотрю, новая техника у Вас появилась, Пётр Петрович?
– Не вас, а у нас с тобой. Ты уже, считай, явился в коллектив. Проходи, садись. Вот что, Денис, – обратился директор, поудобнее усаживаясь в широкое кресло. – Ты знаешь, что артель порядком крепка и атаманом  тоже. Дисциплина и план выработки в нашем деле – наипервейшая штука. В третьем цеха заканчивается ремонт «БелАЗа». Приходи завтра туда и подключайся к слесарям. Посмотри, пощупай машину, подскажи, ежели  что не так. Коня-то для себя в дорогу будешь готовить. Номер самосвала 36. Кажется всё. Ой, подожди. Я же тебе направление в общежитие не написал. Возьми,  там комендант тебе знакомый, поселит. Теперь всё. Получишь спецодежду, солдат, и начинай новую жизнь. Вроде всё. Нет, подожди, подожди. Я тебе подарок сделаю. Вот на, носи унты. Я себе новые приобрёл, а это, как говорится, с моего плеча.
– Спасибо, Пётр Петрович, за отеческую заботу. Пойду сразу получу спецодежду, а потом уже – в общежитие.

   Русские никогда не упустят случай выпить. Ну, а если рыба сама лезет  в рот, то тут, брат, держись: охотники, рыболовы всегда рядом. Эта уловка – в крови человека. И зовётся она на Руси просто: надо обмыть. Обмывают встречу, день рождения, вставленные зубы, повышение по службе и ещё десятки и десятки событий, которые волей судьбы сваливаются на плечи обывателя.
 
  Об этом молодой  Денис знал, когда ещё слесарничал в бригаде. Поначалу его здоровый организм отвергал водку в самый неподходящий момент. Старшие посмеивались, шутили, а он после выпитого болел. Вот бы когда надо было раз и навсегда отвергнуть  это зелье. Но наши обычаи строго стоят на своих устоях: хоть умри, но выпей. Чего стоит выражение: «Ты меня уважаешь? – Выпей».
По дороге в общежитие зашёл в Гастроном. Солдатский чемоданчик проглотил три бутылки белого и закуску. Со спокойной душой уже северянин вошёл в кабинет коменданта.

– Ой, Дениска, ты ли это? Помню. Как же хорошо помню тебя. Смотри, как возмужал! Есть место в седьмой комнате. Ты смотри. А! У меня ещё с утра левая ладонь чесалась. Я её поскребу, поскребу, а сам думаю: к чему бы это? Ладно, иди в седьмую. Я попозже обязательно загляну.

  Денис пошёл по длинному коридору, а комендант, хромой дядя Гриша, продолжал, улыбаясь, накалять для себя обстановку: « А теперь, попробуй, скажи кто-нибудь, что ладонь чесалась просто так!».
  Есть поговорка: «В народе, что в туче: в грозу всё наружу выйдет». Так и получилось, когда вернулись с работы постоянные жильцы седьмой комнаты.
 
  Узнав, что к ним подселили новенького, все  громко и обрадовано воскликнули: «Да это же надо обмыть. Новый человек за столом познаётся!»
Познакомились. Соседей по комнате звали Виктором, Николаем и Василием. Приехали в Якутию добывать ценную руду два года назад после армии. Быстренько набросали на стол холостяцкую закуску. Денис поставил  посередине её три бутылки.

– Вот это по-нашему, – одобрительно сказал старший помещения Николай.
– А стаканы-то? Из чего пить будем? – озабоченно произнёс Василий.
Вопрос быстро закрыли.
– Ну, я разливаю по первой, – засуетился Виктор.
– Ты пока погодь разливать. Поставь пельмени варить, – остановил его Николай.
– Повинуюсь местной власти, – вставая на стул, чтобы из-за окна достать пузатые мёрзлые шарики, отозвался Виктор.
  Набросав тарёлку с верхом, подошёл к электроплитке, где уже в кастрюле закипала вода.
– Пока они того, мы попробуем сего, – снова назвался Виктор.
– Ладно, садимся, а  то некоторым невтерпёж, – улыбнулся старший.

  Выпили. Поморщились, каждый на свой лад, а потом дружно зазвякали ложками о консервные банки. Местная тушёнка из оленины со свежим и прохладным хлебом была вкусной и пришлась кстати.
– Из каких краёв, откуда родом? – поинтересовался у Дениса Николай.
  Денис всё рассказал о своей ещё не долгой жизни новым друзьям.
– Так ты не совсем новенький в этих краях? – уточнил Виктор.
– Я – старенький, но с перерывом в три года.
– А куда определили? – поинтересовался Василий.
– Дали БелАЗ. Правда, он ещё в ремонте.
– А какой же номер его?
– Директор сказал тридцать шестой.
  Наступила тишина. Ребята понурили головы. Денис переводил взгляд с одного на другого и не мог понять: почему они притихли.
– Вы чего, ребята?
– Да ты, ведь, всё равно узнаешь.  Мишка Бубликов, царство ему небесное, на этом «БелАЗе» работал. С неделю, как похоронили.
– Как же?
– В мастерской голову придавило. С нами жил…
– На этой кровати? – тревожно спросил солдат.
  Ответа не последовало. И так было ясно. В это время открылась дверь, и вошёл хромой комендант дядя Гриша, которого тоже покалечил Север.
– Во, вы уже начали? Тогда я пельмени достану. А то, смотрю, вы про них забыли…

(Продолжение следует)