О.Н. Виноградова, А.В. Карпенко
ПУШКИНСКИЕ МОТИВЫ В «ШТОССЕ» М.Ю. ЛЕРМОНТОВА
О.Н. Виноградова, А.В. Карпенко. Пушкинские мотивы в «Штоссе» М.Ю. Лермонтова // Перекрёстки взаимодействий: диалог русской и зарубежной литературы во времени и пространстве. Материалы Восьмых Международных научных чтений. В 2-х ч. Часть 2. Калуга: КГУ им. К.Э. Циолковского. 2022. 278 с. С. 27–36.
Аннотация: В данной работе, исходя из убеждения в политической направленности доминанты жизнетворчества Лермонтова, проводится мотивный анализ «Штосса». Обнаруживаются пушкинские мотивы, большинство из которых являются общими с «Пиковой дамой»: мотивы игры, желтого цвета, поиска, «женской головки», спальни, полночи, тлена, сумасшествия, Италии, портрета и др.
Выявляются пушкинские мотивы при конкретизации топоса (дом Штосса), при интерпретации антропонимов Лугин, Минская, Кифейкин, Никита. Обосновывается связь мотивов клюнгера, табакерки, среды, красного цвета, числа 27 с историей дуэли Пушкина.
Доказывается целесообразность и перспективность междисциплинарного изучения (и сопоставления) мотивов произведений Пушкина и Лермонтова.
Ключевые слова: «Штосс» М.Ю. Лермонтова; А.С. Пушкин; «Пиковая дама»; мотив; дуэль.
При исследовании доминанты Лермонтова (т. е. того важного, что
обуславливало его мысли, поступки, творчество) выводом стало убеждение в христианском, православном мировоззрении поэта: «…поэт не был святым. Но искание Царства Божия … было доминантой его жизни…» [4, с. 238]. Были обнаружены теснейшая взаимосвязь жизнетворчества Лермонтова и Пушкина и политические мотивы в их произведениях. Также было установлено, что доминанте Лермонтова противоречит традиционная версия последней «дуэли» Михаила Юрьевича, поэтому естественным образом возникло ее неприятие: «Не было даже нечестной дуэли» [10, с. 190].
В данной работе предпринята попытка доказать наличие в «Штоссе» Лермонтова некоторых из образующих его доминанту компонентов, исходя из очевидного мотивного сходства названия и сюжета «Штосса» с «Пиковой дамой» Пушкина.
Главные герои обоих произведений играют в карточную игру штосс (штос, стос, банк, фараон). Кроме общего мотива игры, прослеживается общий мотив желтого цвета: в «Пиковой даме» графиня перед смертью снимала с себя желтое платье, сидела «вся жёлтая» [17, т. 3, с. 203], в «Штоссе» Лугину люди кажутся желтыми; сам он в результате игры с незнакомцем «пожелтел ужасно» [13, т. 2, с. 605]. Заметим, что мотив желтого цвета, который с древних времен во многих культурах ассоциируется с солнцем и золотом, ассоциируется также со смертью, увяданием (желтая осенняя листва, спелые желтые колосья), с трауром, скорбью, изменой. Мотив желтого цвета связан с мотивом смерти, явно присутствующим в «Пиковой даме» и «Штоссе». Общим является мотив поиска: Лугин блуждает по улицам Санкт-Петербурга в поисках загадочного дома; Германн также в возбужденном состоянии случайно натыкается на дом графини, а потом специально бродит по городу и приходит к ее дому. Общим является мотив «женской головки», если можно так выразиться. В «Пиковой даме» Германн, смотря в окно, видит «черноволосую головку, наклоненную, вероятно, над книгой или над работой. Головка приподнялась. Германн увидел личико и чёрные глаза. Эта минута решила его участь» [17, т. 3, с. 199]. Лугин не может дописать «эскиз женской головки» [13, т. 2, с. 602]; видит за спиной старика-призрака, как «склонясь над его плечом, сияла женская головка» [13, т. 2, с. 606]. В «Пиковой даме» и «Штоссе» общими являются мотив полночи (Германн в полночь прокрадывается в спальню, Лугину в полночь является призрак). Также общие мотивы – мотивы спальни, сумасшествия, тлена, портрета.
Отдельная тема – наличие гамлетовских мотивов в «Пиковой даме» и «Штоссе».
В данной статье укажем только на то, что «обнаружение мотивов "Гамлета" Шекспира в "Пиковой даме" и "Штоссе" указывает на политический контекст последних двух произведений и их связь с мотивом убийства императора Павла I» [5, с. 38]. И в таком случае примечательно, что Лугин, разыскивая дом Штосса, видит здание, над воротами которого прибита доска без надписи. Этот эпизод перекликается с легендой о надписи на фронтоне Михайловского замка, где количество букв (47) символизирует год жизни, на котором Павел I был убит. В «Пиковой даме» также присутствует число 47: Германн начинает игру в штос с 47 тысяч рублей.
Вполне возможно, что Пушкин и Лермонтов прибегали к иносказанию. То, чего нельзя было сказать явно, гении «шифровали». При этом могли быть зашифрованы и конкретные личности, и топосы. Любопытно проследить поиски Лугиным Столярного переулка. Если обратиться к современной карте Санкт-Петербурга и спуститься с Кокушкиного моста, то прямо по движению будет Столярный переулок. Лугин этого не знал и сместился несколько влево, где остановил мальчика. Мальчик ему посоветовал идти прямо по Малой Мещанской. Значит, Лугин стоял перед современной Казначейской улицей. Если по ней пройти прямо квартал, то выйдем на Столярный переулок. Далее, как направо, так и налево будет Столярный переулок. Выйдя на переулок на пересечении с Малой Мещанской (теперь Казначейской) улицей Лугин должен был увидеть трёхэтажное здание с цокольным этажом, постройки 1825 года. Можно сказать, что передвижения Лугина происходили в пределах одного квартала. На современной карте дом, который, по нашему мнению, увидел Лугин, обозначен как Дом Бахерахт–Дом Евреинова (по адресу Столярный пер., 11/ Казначейская ул., 9. Если замерить в метрах расстояние, то напрямую от Кокушкиного моста до Дома Бахерахт будет 120 метров, а в обход, как шёл Лугин, около 260 метров).
О госпоже Бахерахт известно в связи с дуэлью Лермонтова с атташе французского посольства Эрнестом де Барантом, но вот и пушкинский мотив: секретарь отца Эрнеста де Баранта был секундантом со стороны Дантеса на дуэли с Пушкиным. Дуэльные пистолеты, из которого убили Пушкина, принадлежали семье Барантов (и не столь важно, кто именно их одолжил для дуэли).
С образом Пушкина может быть связан антропоним главного героя «Штосса»: Лугин. В России есть город Луга (Ленинградская область), и через этот город Пушкин проезжал не менее 13 раз. Поэт написал также стихотворение «Есть в России город Луга...». А.В. Носков, председатель лужского общества краеведов, исследуя, в каком храме Луги могла (и могла ли) остановиться траурная процессия с гробом Пушкина, пишет: «…траурный поезд в Луге все-таки останавливался. <…> Церковь могла быть только Екатерининской, других храмов в городе, или при подъезде к нему ещё не было, за исключением стоящей вдалеке от дороги церкви на Вревском кладбище. Гроб с телом поэта проследовал по Луге через Санкт-Петербургские ворота, берегом реки по трассе несуществующего ныне северного участка Успенской улицы прямо к дверям храма» [9].
Лугин снимает квартиру под номером 27.
27 числа произошла дуэль Пушкина.
Лугин, начиная игру в карты с призраком, ставит клюнгер. В примечаниях к «Штоссу» скупо указывается, что это золотая монета. Между тем, Ю.И. Дружников пишет: «По случаю получения Пушкиным чина Соболевский сочинил (русский язык великолепен!) эпиграмму, впрочем, весьма добродушную эпиграмму:
Здорово, новый камер-юнкер!
Уж как же ты теперь хорош:
И раззолочен ты, как клюнкер,
И весел ты, как медный грош.
"Клюнкером" тогда назывался "сибирский обоз с золотом", или, проще, "золотуха". Лермонтов писал "клюнгер", и это означало золотой червонец. По-немецки klunker – кисть, как на кушаке халата, тяжелое металлическое украшение, или, обратите внимание, человек, украшенный таким образом. Klunger – соцветие в виде виноградной грозди. Оба слова теперь остались в немецких диалектах, но они родственны: связь их в том, что оба могут значить комок или сгусток» [8, с. 122]. В. Ф. Бабенко дает такой комментарий по поводу этой эпиграммы: «Исследователям творчества А.С. Пушкина и его окружения известно название золотой монеты достоинством в 10 рублей под названием "клюнгер" ("клюнкер"). Это название червонца изобрёл известный остроумец 1830-х гг., близкий друг Пушкина С.А. Соболевский исключительно ради рифмы со словом «юнкер», понадобившейся для эпиграммы… <…> словечко "клюнкер", быстро ставшее "клюнгером", обрело популярность в пушкинском кругу и спустя короткое время стало обозначать не просто "раззолоченную кисточку", а "нечто золотое", и наконец золотую монету крупного – десятирублевого – достоинства» [1]. Лермонтов, заметим, делает акцент на слове «клюнгер».
Действие в «Штоссе» начинается в некоем салоне графа В… на
музыкальном вечере. Исследователи установили, что речь идет о салоне графа М.Ю. Виельгорского. У Лермонтова «в первоначальном варианте дата … конкретизирована: …19 сентября 1839 года» [3, с. 156]. Затем он дату убрал: вероятно потому, что она перестала отвечать замыслу автора. Предположим, что Лермонтовым стал подразумеваться 1836 год. Из текста следует, что особое значение в салоне играет фрейлина Минская.
В семье Виельгорских в 1836 году фрейлиной являлась Виельгорская Луиза Карловна (Бирон), супруга главы семейства; позже фрейлинами дочерей Николая I стали дочери Виельгорских, одна из которых – Софья Михайловна (в замужестве Соллогуб) – подходит под описание внешности фрейлины Минской.
Лугин (подразумеваем: Пушкин) беседует с Минской, одетой в черное платье «по случаю придворного траура» [13, т. 2, с. 594]. События в «Штоссе» происходят в ноябре («Сырое ноябрьское утро лежало над Петербургом» [13, т. 2, с. 597]). В 1836 году в Австрии умер французский король Карл Х. «По случаю его смерти при русском дворе с 3 ноября был объявлен траур на 24 дня» [16].
Почему Минская? Виельгорские – представители польского рода.
В первой половине XIX века топоним «Минск» ассоциировался только с Речью Посполитой (царством Польским, где находилось аж три Минска, которые потом дифференцировались как Минск, Минск-Мазовецкий и Минск-Литовский), а боевые действия во время Польского восстания (1830-1831) велись на территории Минской губернии (сейчас эта территория поделена между Белоруссией и Украиной). Если антропоним Минская указывает на известную представительницу польского рода, то прототипом Минского в произведении Пушкина «Гости съезжались на дачу…» может быть сам М.Ю. Виельгорский.
К началу ноября «Лугин уже два месяца как вернулся в Петербург» [13, т. 2, с. 596]: Пушкин 12 сентября 1836 года покинул свою дачу и поселился с семьей в городе в доме княгини Волконской «на Мойке».
Лугин слушает «заезжую певицу» [13, т. 2, с. 596], которая поет балладу Шуберта на слова Гете «Лесной царь». Если полагать, что прототип Лугина – Лермонтов, то в «заезжей певице», можно было бы увидеть «певицу Сабину Гейнефеттер» [2]. Но если мы под Лугиным подразумеваем Пушкина, то можно предположить певицу из состава оперной труппы под руководством итальянского дирижера Каттерино Кавоса, которая в конце ноября 1836 года участвовала в премьере оперы М.И. Глинки «Жизнь за царя». Именно в доме Виельгорских состоялась первая репетиция этой оперы. Возможно, Лермонтов, создавая «Штосса», акцентировал внимание на балладе Гете и с тем намерением, чтобы вызвать у современников ассоциацию с оперой «Жизнь за царя» (к слову, премьера оперы «Жизнь за царя» состоялась 27 ноября 1836 года). Сюжет «Лесного царя» имеет те же ключевые логемы, что и опера: царь, смерть.
Минская напоминает Лугину о том, что он был в Италии, читателю сообщается, что Лугин «лечился в Италии от ипохондрии» [13, т. 2, с. 596]. О тяге к Италии, которая ассоциировалась у Пушкина с «волшебным краем» («Кто знает край, где небо блещет…»), было известно многим его друзьям и знакомым.
Лугин говорит о своем состоянии: «у меня сплин» [13, т. 2, с. 594] (причем слово сплин герой повторяет дважды): Пушкин – первый, кто ввел это слово в русскую литературу (в «Евгении Онегине»). Добавим также, что в «Онегине», как и в «Штоссе», функционирует политический подтекст: Татьяна у Пушкина разговаривает с испанским послом, Лугин упоминает испанскую школу живописи; и даже фраза «у людей вместо голов лимоны» [13, т. 2, с. 595] отсылает к торговой политике с Испанией (лимоны были вторым, после вина, товаром испанского экспорта [6, с. 452]).
В 1836 году усилилась травля Пушкина, 4 ноября того же года он получает анонимное письмо. Если Лермонтов мог иметь в виду какие-то конкретные события, связанные с Пушкиным, то описываемое в «Штоссе» собрание в салоне происходит, возможно, в ближайший выходной день после 4 ноября 1836 года.
Итак, Лугин по совету Минской отправляется на поиски дома Штосса. Дом обнаруживается, и пропавшим его владельцем является некий Кифейкин. Кифей (Кефей, Цефей) – персонаж древнегреческой мифологии – царь Эфиопии.
Происхождение Пушкина связывалось в представлении многих с Эфиопией: это название часто отождествлялось с Африкой. Переезжать на новую квартиру Лугину помогал камердинер Никита: у Пушкина был верный камердинер Никита Тимофеевич Козлов, который нес барина после дуэли до постели на руках.
Интересен мотив табакерки: огромная золотая табакерка была в руках старика, изображенного на портрете в «Штоссе». Известно, что Геккерен после дуэли «получил отказ в аудиенции его величества, но был награжден табакеркой» [18, с. 7] (золотой), и на дипломатическом языке это означало нежелательность присутствия дипломата. На то, что старик-призрак в «Штоссе» – дипломат, может указывать и бухарский халат (послы в Бухаре по протоколу получали в подарок халаты [11, с. 106]), и в таком случае старик-призрак может иметь отношение к так называемой «Большой игре»: так позже называлось геополитическое соперничество между Британской и Российской империями за господство в Южной и Центральной Азии в XIX – начале XX веков. В результате этой «игры» погибли такие видные дипломаты, как А.С.Грибоедов, Я.В. Виткевич.
Лугин на портрете видит странную надпись «красными буквами: Середа» [13, т. 2, с. 601]. Лермонтов выделяет в тексте слово «Середа».
27 января 1837 года – день дуэли Пушкина – среда.
Мотив красного присутствует в деле Пушкина; об этом мотиве упоминали П.А. Вяземский, Э.Г. Герштейн, очень подробно писал об этом мотиве С.Б. Ласкин [12]. В.Е. Орлов полагает: «Интересы Пруссии представляли при дворе многочисленные родственники царицы Александры Фёдоровны, прусской принцессы, жены Николая Первого. По нашему мнению, именно их называл П.А. Вяземский по цвету мундиров полка кавалергардов, шефом которого была пруссачка-царица, "красным морем", "красными", которых он обвинил в гибели Пушкина» [15].
Заметим, что на зеленых обоях (цвет игрового сукна) комнаты в квартире № 27 были изображены «красные попугаи и золотые лиры» [13, т. 2, с. 600] (чем не кавалергарды и поэты?).
Мотив среды связан с днем собраний в салоне и карточной игрой. У В.А. Соллогуба есть воспоминания о том, что в Петербурге по средам в одном салоне собирался высший свет. Надеясь как-то увидеть там Пушкина, Соллогуб услышал от него фразу: «с тех пор как я женат, я в такие дома не езжу» [19, с. 330]. Дом этот, вероятно, запечатлел Пушкин в произведении «Гости съезжались на дачу…». Исследователи установили, что прототипом хозяйки «дачи» являлась А.Г. Лаваль, и в ее салоне, где часто играли в карты, «по средам принимали петербургское высшее общество и членов дипломатического корпуса. Посещали его и литераторы» [20, с. 100–101].
Мотив среды, помимо связи со смертью Пушкина, с днем собраний в
загадочном салоне, связан тесно с мотивом предательства царя. И этот мотив известен любому, кто знаком с христианской культурой: в Евангелии повествуется о том, что Иуда предал Христа в среду (Мф.26). О том, что замысел «Штосса» включал в себя мысль государственную, связанную с царем (императором), можно судить не только по отсылке к балладе «Лесной царь» (ассоциирующейся с оперой «Жизнь за царя»), но и по фразе, связанной с планом дальнейшего написания произведения: «Шулер имеет разум в пальцах» (запись, сделанная Лермонтовым в записной книжке, подаренной ему В. Ф. Одоевским). «Разум в пальцах» соотносится с эпизодом из Книги пророка Даниила, где повествуется о смерти царя Валтасара. Царь Вавилона, богохульствуя во время пира, увидел, как «вдруг появилась человеческая рука и стала писать на стене. Пальцы этой руки начертали слова на известковой стене» (Дан. 5:5). Слова эти «МЕНЕ, МЕНЕ, ТЕКЕЛ, УПАРСИН» (Дан. 5:25) означали конец власти царя и его смерть (заметим, что после слов «Шулер имеет разум в пальцах» в записной книжке Лермонтова следовали слова «Банк – скоропостижная»: вероятно, имелась в виду скоропостижная смерть).
Кого или что символизирует девушка за спиной старика в «Штоссе»? Лугин сравнивает незнакомую девушку с «утренней звездой на туманном востоке» [13, т. 2, с. 606]. «Туманный восток», который белеет перед началом битвы, упоминается Лермонтовым в «Поле Бородина» [13, т. 1, с. 110]. Похожий образ встречается у Пушкина при описании грядущего боя в «Руслане и Людмиле»:
Бледнела утренняя тень,
Волна сребрилася в потоке,
Сомнительный рождался день
На отуманенном востоке [17, т. 1, с. 715].
Не является ли женский образ в «Штоссе» символом победы добра над злом, символом победы жизни над смертью? В этой связи можно указать на сборник Ф.Н. Глинки «Опыты аллегорий или иносказательных описаний, в стихах и прозе» [7], вышедший в 1826 году, где в реалистичных женских образах изображены отвлеченные понятия надежда, совесть, истина и др. И такой художественный прием был, по-видимому, знаковой чертой литературы начала XIX века.
Что из всего этого следует? То, что к исследованию и сопоставлению «Пиковой дамы» Пушкина и «Штосса» Лермонтова (и вообще их творчества) надо привлекать не только литературоведов, но и историков, дипломатов, политиков; нужно междисциплинарное изучение этих (и не только этих) литературных произведений, а здесь лишь указаны некоторые мотивы, контрапункты, на которые следует обратить внимание.
Поэтому до настоящего времени актуально замечание о «Штоссе» Э.Э. Надича: «самый главный каламбур – в заглавии, обращенном к слушателям и читателям повести: "Пусть они догадаются о чем идет речь: что-с?"» [14].
Список литературы:
1. Бабенко В. Странно и наоборот. Антология. Русская таинственная проза первой половины XIX века. М.: Бослен, 2016. Цит по: Березин В. Русская фантастика. URL: https://godliteratury.ru/articles/2016/04/25/ russkaya-fantastika (дата обращения: 18.07.2022).
2. Богатко Ю. Лермонтов – меломан. URL: https://arzamas.academy/ materials/125 (дата обращения: 10.06.2022).
3. Вацуро В.Э. О Лермонтове: Работы разных лет. М.: Новое издательство, 2008.
4. Виноградова О.Н. М.Ю. Лермонтов. Фантазии и факты. Ярославль: Факел, 2021.
5. Виноградова О.Н. Шекспировские мотивы и мотив убийства Павла I в «Пиковой даме» А.С. Пушкина и «Штоссе» М.Ю. Лермонтова // XXIX Шекспировские чтения 2022 (29th Shakespeare Readings 2022): сборник аннотаций докладов. М.: Изд-во Моск. гуманит. унта, 2022. С. 37–39.
6. Волосюк О.В. Торговые отношения между Россией и Испанией в начале XIX в. // Вестник РУДН. Серия: История России, 2017. № 16 (3). С. 455–461.
7. Глинка Ф.Н. Опыты аллегорий или иносказательных описаний, в стихах и прозе. Соч. Феодора Глинки. СПб.: Военная типография Главного Штаба Его Императорского Величества, 1826.
8. Дружников Ю. Узник России. URL: https://www.litmir.me/ br/?b=110386&p=122 (дата обращения: 18.07.2022).
9. История Луги в лицах. Александр Сергеевич Пушкин / Лужский историко-краеведческий музей. 16.08.2019. URL: https://vk.com/wall94488720_3210 (дата обращения: 16.06.2022).
10. Карпенко А.В., Прищеп В.И. Оправдание Лермонтову. Нальчик: ООО «Телеграф». 2014.
11. Кличев О.А. Особенности приема посольств Российской Империи в Бухарском Эмирате во второй половине XIX в. // Россия и мусульманский мир, 2020. №1(315). С. 99–113.
12. Ласкин С.Б. Глава четвертая. Тайна красного человека. URL: http://www.telenir.net/kulturologija/vokrug_duyeli/p7.php (дата обращения: 04.06.2020).
13. Лермонтов М.Ю. Сочинения в 2-х томах. М.: Правда, 1988–1990.
14. Найдич Э.Э. Штосс / Этюды о Лермонтове. СПб.: Худож. лит., 1994. С. 208–228. URL: http://lermontov-lit.ru/lermontov/kritika/najdich/ etyudy-o-lermontove-19.htm (дата обращения: 16.06.2022).
15. Орлов В.Е. Политические игры на петербургском паркете. Пушкин – свидетель, участник… или жертва. URL: https://pouchkin.com/ (дата обращения: 04.07.2022).
16. Пушкин А.С. Карамзина и др. Из писем 1836–1837 года. Письма 8–12. Е.А. и С.Н. Карамзины 20–21 ноября (2–3 декабря) 1836 г. Петербург. Письмо № 9. Примеч. 4. URL: https://as-pushkin.net/pushkin/ vospominaniya/vospominaniya-125-3.htm (дата обращения: 10.06.2022).
17. Пушкин А.С. Сочинения в 3-х томах. М.: Худож. Лит., 1985–1987.
18. Серена Витале. Тайна Дантеса, или Пуговица Пушкина. М.: Алгоритм. 2013. URL: https://www.litres.ru/static/or4/view/or.html?vitale Ftayna-dantesa-ili-pugovica-pushkina (дата обращения: 10.06.2022).
19. Соллогуб В.А. Из «Воспоминаний» // Пушкин в воспоминаниях современников. СПб.: Академический проект, 1998. Т. 1–2. Т. 2. 1998. С. 329–340.
20. Черейский Л.А. Современники Пушкина. Документальные очерки. М.: «ОЛМА-ПРЕСС»; СПб.: Издательский Дом «Нева», «Паритет», 1999.