ВРЕМЯ ИСПЫТАНИЙ.Книга вторая
Глава двадцать вторая.Маленчев.
Матвей Николаевич Маленчев – это самая интереснейшая личность, с которой Сергею когда-либо приходилось встречаться. Роль этого человека в его жизни слишком велика. И он был за это ему очень благодарен. Роль же Маленчева в жизни комбината и самого Крутого Яра во многом ещё в полной мере недостаточно оценена.
Как-то копаясь в редакции в старых подшивках "Калининеца" Сергей прочёл в небольшой заметке рабочего газового цехи Виктора Птахова такие строки:
«…До войны в Крутом Яру был замечательный Дом пионеров, в котором работало много разных кружков и спортивных секций. Я занимался тогда в кружке изобразительного искусства.
Любовь к этому виду искусства привил нам ребятишкам замечательный и талантливый педагог, который не щадя своих сил и личного времени работал с нами, детворой, учил любить природу и изобразительное искусство.
Этим педагогом был человек с большой души Матвей Николаевич Маленчев. Из этого кружка, благодаря его заботе, вышло немало способных ребят навсегда преданных этому виду искусства.
Но Великая Отечественная война прервала наши занятия. Кружок распался. Матвей Николаевич пошёл на фронт. Оттуда он вернулся инвалидом. Почти потерял зрение.И потому не мог больше нас собирать и продолжить с нами дальнейшую работу…».
Прочитав эту заметку Сергей удивился точности характеристики данной автором словесному портрету Маленчева, как талантливому педагогу-художнику.
Художественных способностей у Матвея Николаевича и сейчас не отнять. Не говоря уже о его такте и терпении, присущих этому человеку во взаимоотношениях с людьми. Всё эти качества Сергей мог сам наблюдать находясь рядом с ним в течение нескольких лет. Парткабинет, куда его направил секретарь парткома, в то время находился в правом крыле здания Управления. Где он ныне и сейчас находится. То есть на первом этаже здания, сразу же направо от входа.
Там же располагались и кабинеты секретаря парткома и его заместителей, помещение технического секретаря и сектор учёта коммунистов, а в значительной части этого крыла здания располагался парткабинет с небольшим залом для заседаний и партийной библиотекой. Партком же на заводе был, как и сейчас, наделён правами райкома, Сергей должен сказать честно, что партийная работа всегда проводилась самая серьёзная, значительная и ответственная.
И потому в коллективе комбината партком имел всегда очень большое влияние на жизнедеятельность предприятия. Обладал, достаточно высоким, авторитетом, пользовался всеобщим уважением. И здесь роль личности Матвея Николаевича была весьма и весьма высока.
До приёма в партию Сергей почти не бывал в заводоуправлении, так как работал непосредственно у станка в цехе на территории комбината. Далековато от заводоуправления.
Но всегда, когда ему случалось бывать здесь, то его поражала хорошо оформленная в правом крыле здания наглядная агитация. И эта агитация всегда вызывала в нём какой-то внутренний трепет и чувство торжественности.
Особенно Красные Знамёна стоящие рядами вдоль стен в вестибюле, а партийная библиотека пусть и была всегда небольшой, но аккуратной и уютной, где кроме политической литературы было ещё и немало и художественной.
Здесь было всегда интересно и многолюдно. Находясь в Управлении посетители обязательно заглядывали и в парткабинет. Познакомится с последними новостями и поздороваться с С Маленчевым и библиотекарем Марьей Ильиничной Словянской. Они могли порекомендовать интересные статьи в свежей прессе.
В тот самый рабочий день когда Сергей шёл на встречу к Матвею Николаевичу, в цехах комбината было ещё время обеденного перерыва. И Сергей знал точно, что обеденный перерыв в Управлении смещён на час по отношению к цеховым и потому он не очень-то и торопился. Не беспокоясь даже и опоздать к назначенному времени, так как с достаточной долей уверенности мог рассчитывать застать Маленчева на рабочем месте. Тем более, что это было время для посещений в парткабинете.
Но и это его спокойствие тоже было на самом-то деле достаточно относительным. Так как всякое могло случиться и он мог просто его не застать в парткабинете, занятым какими-нибудь ещё делами. Потому Сергей не стал переодеваться, а прямо в своей рабочей спецовке, не без некоторой робости, вошёл в это строгое здание Управления, куда можно было входить и выходить, как и сейчас, совершенно беспрепятственно.
Но едва Сергей вошёл в здание, как сразу же столкнулся лицом к лицу с опрятно одетым и как ему тогда показалось довольно пожилым человеком. Лицо его было смугло, чёрные прямые волосы тщательно зачёсаны назад, которые он время от времени поправлял рукой. Был этот человек кареглазый и среднего роста. На нём был костюм скромного покроя чёрного цвета.
– Извините,– обратился Сергей к нему,– где я могу увидеть Матвея Николаевича Маленчева?
Добрые большие и внимательные глаза этого человека смотрели на Сергея прямо в упор, приблизившись совсем близко к его лицу. Лицо было его строго и серьёзно. Был он при галстуке в расстегнутом настежь пиджаке, верхняя пуговица неброской его рубашки серого цвета была тоже расстёгнута. Одну руку он держал в кармане, а в другой держал папиросу.
Когда Сергей к нему приблизился он задумчиво курил медленно выпуская дым вверх. Видимо он что-то обдумывал и вначале всё также смотрел вдаль коридора куда-то мимо Сергея. Но затем, как бы спохватившись, он переключился весь сразу на Сергея.
– Это я,– отрешившись от своих мыслей и чуть прищурившись своими крупными глазами он тихонько добавил,– пройдёмте ко мне.
И снова он точно также в упор и очень близко, но уже более заинтересованно стал вглядываться в Сергея. Словно стараясь получше разглядеть своего собеседника и угадать: кто он и с чем к нему он пожаловал. Лучше понять: с кем ему сейчас доведётся разговаривать? Но потом, наконец-то видимо узнав Сергея, улыбнулся ему, продолжая более настойчиво, но тактично приглашать пройти его в свой кабинет.
Письменный стол Маленчева, с приставленным к нему стулом для посетителей, стоял в довольно-таки большом по тем временам зале заседаний, где проводились различные собрания и заседания, лекции и беседы, всякие праздничные торжественные официальные мероприятия.
В то время Сергей ещё не знал, что Матвей Николаевич очень слаб зрением и почти ничего не видит. Очки же он не носил лишь только потому, что они ему были бесполезны. Они-то ему не только не помогали, а больше мешали. Слепота его есть следствие тяжелейшей фронтовой его контузии. Но и без очков, почти что и без зрения, Матвей Николаевич всё хорошо знал, понимал, видел, ибо обладал острым умом и прозорливостью.
Всё и всех он видел насквозь лучше иного зрячего, знал и чувствовал человека и что происходит внутри и вокруг него. Никто не чувствовал так же остро, как он, что происходит в заводской жизни и в стране. Матвей Николаевич много писал, в том числе и для заводской газеты, причём всегда своей собственной рукой, но очень крупными буквами.
А если что-то он хотел прочесть сам, то текст обязательно подносил почти вплотную к своему лицу. Родился Матвей Николаевич в 1920 году в Крутом Яру. С тридцать восьмого года его жизнь неразрывно связана с газетой комбината «Калининец». Его первые литературные опыты были опробованы, именно, в рабочей газете предприятия.
В предвоенные годы Маленчев немного поработал в проектном отделе комбината, затем некоторое время поработал корректором в издательстве областной газеты «Коммунар». Перед самой войной в сороковом году Матвей Николаевич поступил учиться в Тульский пединститут, но война заставляет его прекратить учёбу.
В сентябре сорок первого года он вместе с другими студентами института строит оборонительные сооружения в Смоленской области на участке Дорогобуж-Ельня. И уже
октябре вместе со всем Крутояровским металлургическим комбинатом он эвакуируется на Урал.
В том же месяце Маленчев вступает добровольцем в Уральский добровольческий танковый корпус. В составе которого вскоре оказывается на фронте в качестве автоматчика танкового десанта. В сорок четвёртом году, как талантливый и активный солдатский корреспондент (и бывший корректор, а также ещё и студент-историк), он направляется в корпусную газету «Доброволец», где становится военным корреспондентом.
Имеющиеся его хорошие литературные задатки позволяют ему часто печататься во фронтовой газете, в том числе, публиковать в ней свои фронтовые стихи и рассказы. Однажды находясь у него дома по случаю празднования его 60-летнего юбилея Сергей увидел красочно оформленную книгу в твёрдом переплёте под названием «Уральский добровольческий корпус».
В ней Сергей увидел к своем радостному удивлению среди материалов о фронтовиках-добровольцах фронтовые заметки корреспондента корпусной газеты «Доброволец» Матвея Николаевича. А также в ней рассказывалось и о его фронтовой жизни.
Вот что там было написано о военном корреспонденте Маленчеве, как об одном из её авторов:
«…Для гвардии младшего сержанта Малинчева перо было дополнительным оружием к автомату. Когда же он из мотострелкового батальона был переведён в редакцию корпусной газеты «Доброволец», то перо стало главным его оружием. Его пронизанные жаром боя заметки, зарисовки о гвардейцах, стихи подкупали искренностью, взволнованностью.
Матвей Николаевич Маленчев награждён орденом Отечественной войны и шестью медалями…».
Вот две выписки из предоставления к награждению медалью «За боевые заслуги» и награждению орденом Отечественной войны второй степени. К награждению медалью "За боевые заслуги": «Гв. мл. сержант Маленчев М.Н. работает в редакции «Добровлец» с декабря 1943 года. Зачисленный на должность корректора, он с успехом выполняет лит.работу. Участвовал в качестве корреспондента в боевых действиях 68 гв. Т. Бр.на Проскуровском направлении. Позднее выезжал в другие действующие части корпуса. Проявил высокую ответственность за порученное дело, работал, не считаясь трудностями и опасностями боевой обстановки».
Из описания подвига к предоставлению к награждению орденом Отечественной войны второй степени: « Тов. Маленчев за время полутора годовой работы в в редакции «Доброволец» показал себя верным сыном Отчизны, умелым и инициативным журналистом. Во время боёв корпуса он всегда находился в частях 61 гв. танковой бригады, организовывал военкоровские материалы, сам писал очерки и стихи в газету.
В последних боях Маленчев находился в боевых порядках батальона Скринько. Лично участвовал вместе с танкистами в стремительном наступлении. Тов. Маленчев сумел подать на страницах газеты поучительные в тактическом отношении материалы, которые учат гвардейцев, как лучше действовать на поле боя.
В дни наступления резко ухудшилось зрение тов. Маленчева. Врачи направили его в госпиталь на лечение. Но тов.Маленчев отказался в эти решающие дни уйти со своего поста. Он продолжает умело и отважно выполнять свой воинский долг».
Но тогда при первой его встрече в Управлении Сергей этого ничего и не знал. Это только потом он понял с кем его свела судьба. И что это за замечательный человек, у которого многому можно и должно поучиться. Но тогда-то Сергей, конечно, ничего об этом и не помышлял. Вот потому его общение с ним тогда было без особого энтузиазма. Сергей думал о том, что вот он пришёл в парткабинет выполнять общественную нагрузку, обычное партийное и рутинное общественное поручение. Но даже и в этом-то не особенно-то весёлом случае, при его не слишком большом отношении к этому поручению Сергея вдруг поразила при первой их встрече необычность этого человека, его внимание и уважительное отношение к собеседнику. Ему импонировала серьёзность его подхода к порученному делу о котором он подробно ему так просто рассказывал, то есть, проинструктировал. И потому Сергей как-то сразу весь напрягся, не только посерьёзнел во время этого разговора, но и даже как-то ожил, можно сказать, загорелся этим поручением. Деловитость, простота и скромность в общении с ним, всё в этом человеке подкупало и сближало с этим человеком, а серьёзность с которой Маленчев беседовал с Сергеем передалась и ему. Позже эта манера поведения с людьми станет для него эталоном поведения, а серьёзное отношение к любому порученному делу станет для него привычным и естественным.
Но та первая встреча с Матвеем Николаевичем, его тактичное, внимательное и аккуратное отношение к нему при первом их знакомстве, то внимание с которым он отнёсся к молодому рабочему и молодому коммунисту во многом ещё ничего не познавшего в жизни запомнилось Сергею навсегда. И его тогдашнее не слишком почтительное отношение к его первому поручению, думается, будет простительно, если учесть, что Сергей ещё не знал, кто находился перед ним и какая это передо ним замечательная и неординарная личность.
А.Бочаров
2020.