В логове Крафтов. Знакомство с Ниной. Пробуждение Фан. Обвинения Казицкому. Носфератум раскрыт. Испытание Нины. Смертный приговор. Пища носфератуму.
Казицкий очнулся от того, что кто-то мягкими, осторожными движениями убирал волосы с его лица. Он вздрогнул, но резко отдернуться не смог- раскалывавшаяся от боли голова напрочь потеряла ориентацию в пространстве и он даже не мог четко различить что либо перед собой: все было словно поддернуто какой-то пестрой проволокой. Увидев что он очнулся, незнакомец проворно отодвинулся, но судя по всему продолжал пристально наблюдать за ним. Полу ощупью Казицкий сел и замотал головой, разгоняя эту хмарь. Вокруг было холодно- теперь он четко чувствовал как онемели пальцы рук и ног и ощутимо побаливал живот- видать он уже успел что-то застудить. Сколько он так пролежал: несколько минут или часов? Ему было ясно, что он находиться здесь не один, но угрозы от неизвестного субъекта он не ощутил. В голове у него прояснилось и он наконец то сумел осмотреть место, где они находились. Это было лошадиное стойло, находившееся судя по всему в каком то насквозь продуваемом сарае. По полу валялись охапки гнилой соломы, а под потолком чадила лампочка, висевшая прямо на проводе. Напротив него прямо на земле, прижавшись спиной к деревянной перегородке, сидела невысокая девушка лет двадцати на вид. Исхудавшая, уже давно не мывшаяся, с растрепанными по плечам темно рыжими волосами, она меж тем была облачена в чистую, белоснежную и длинную рубаху. Не смотря на сильный холод, от которого шел пар изо рта, это по всей видимости было её единственным одеянием, надетым прямо на обнаженное тело. Так же она была боса и прикована за ногу длинной металлической цепью цепью. Её левую щёку украшал громадный, уже заживавший синяк, но синяки на запястьях и предплечьях были совсем свежие. Покрытые грязью обнаженные ноги, сплошь исцарапанные и с отросшими ногтями, она поджимала под себя, сидя на ворохе соломы, наваленной прямо на ледяной пол, служившей ей своего рода подстилкой, а руки, согнувшись, скрестила на груди. Видимо так ей удавалось хоть как-то согреваться в этих поистине нечеловеческих условиях.
Здравствуйте- сказала она негромко, увидев что Казицкий очнулся.
Русская- подумал тот, кривясь от боли и с трудом садясь на солому. Бросив взгляд налево, он увидел лежащую рядом Фан, облаченную в такую же белую рубаху как и его новая собеседница. Сам он был по прежнему в своей одежде, не считая практически напрочь оторванного рукава. В памяти вплыла искаженная злобой физиономия Клодиу, перед тем как он нанес ему оглушительны удар по голове за какой-то неуместный вопрос...
Порядок, пани- сказал он, даже не пытаясь скрыть польского происхождения: Как вас зовут.
Нина- ответила девушка так же тихо, почти шепотом.
Очень приятно- ответил Казицкий: Я Анатоль, а её зовут Фан. Как давно мы здесь?
Вас привезли около часа назад- озираясь по сторонам произнесла Нина: Бросили на солому и ушли. Драгош сказал, что вас покажут матушке Руксендре.
Кто такой Драгош?- спросил Казицкий: И где мы?
Тише, тише!- умоляюще зашептала девушка: Иначе они услышат нас и будут избивать...
Она напоминала загнанного, испуганного зверька, вздрагивающего от каждого шороха. Казицкий понимающе приложил палец к губам и закивал головой. Для того, чтобы действовать, ему нужно было как можно лучше разузнать обстановку. Несомненно что девушка была запугана до смерти и к ней подходить нужно было чрезвычайно аккуратно. Откровенничать с ней Казицкий по понятным причинам не хотел, однако войти к ней в доверие было необходимо как можно скорее. Видимо их ненадолго оставили в покое
Какая же она исхудавшая...- промелькнуло в голове у Казицкого. Очевидно её здесь так же морили и голодом. Алюминиевая миска, стоявшая возле деревянного столба была покрыта остатками засохшей каши, а деревянное и металлическое ведро, стоявшие в разных углах видимо использовались в качестве хранения воды и туалета.
Кто они такие?- спросил Казицкий больше для уточнения, так как уже и сам понял к кому привела его судьба. Сбивчевый рассказ Нины поведал Казицкому о семействе Крафт, матушке Рускендре и царившим тут законам и порядкам, и что она сам находиться здесь уже больше месяца. Её держат на цепи словно собаку и заставляют исполнять любую прихоть главенствующей здесь матушки Руксендры. Что её ждет дальше, она не знает, но ей сказано, что если демоны покинут её тело, то тогда душа снова воссоединиться с Иисусом.
Но как вы попали сюда, пани?- спросил Казицкий.
Боязливо озираясь по сторонам, словно опасаясь что их кто-то подслушивал, Нина рассказала о своем путешествии из России в деревню Кабиссу и страшном существе, преследовавшим их на старой военной дороге. Казицкий нахмурился. Без сомнения что девчонка была одной из пропавших русских, тех самых из компании Влада Алюнина, делом которого занимался детектив Раду. Теперь понятно что с ними случилось на самом деле. Ясное дело что Хлодвиг, а его портрет как нельзя лучше описала Фан, так же не спроста заинтересовался этой компанией. Но вот что движимо тогда им... На это вопрос Казицкий решил пока не искать ответа. Сейчас самое главное было выбраться отсюда. Но вот Нина представляла для них сейчас настоящую опасность. Если она узнает что Фан тоже вампир, то с ней наверняка случиться настоящая истерика. Тогда то точно прибегут эти лишенцы... По всей видимости ни у Драгоша ни у всей его честной компании не хватило мозгов распознать носфератума в спящей Фан. Во всяком случае ни дневной свет, ни святая вода или молитва, которую они наверняка применили к спящей не подействовала на неё так, как должна была действовать на сатанинскую служку. Однако необычный для человека вид этой женщины без сомнения вызвал у них подозрение, раз они решили показать их некому, кто был более хорошо осведомлен в этих вещах. В противном случае они прикончили бы их прямо на месте- Клодиу всей своей мордой (назвать это лицом у Казицкого просто не поворачивался язык) красноречиво свидетельствовал об этом. Попытаться же привлечь их в качестве помощников для борьбы с Хлодигом и его бандой было бы столь же бессмысленным занятием, сколь исцелить Фан одним лишь щелчком пальцев.
Простите...- замялась Нина: А как они схватили вас?
Я оккультист- просто сказал Казицкий про себя: А это моя ассистентка. Её зовут Фан. Вероятно они приняли меня за чернокнижника. Они загодя прокололи мне колесо, и когда я встал в пути, то схватили меня. Сначала нас куда-то повезли, а потом они оглушили меня и я ничего не помню, только здесь и очнулся.
А что с вашей девушкой?- спросила Нина: Она была без сознания. Я пыталась её привести в чувство, но она не пришла в себя. Она такая холодная, как лед. Я хотела согреть её, но она не стала теплой. И сердце у нее как будто не бьется. Я думала что она умерла, но она дышит. Что с ней, пан Анатоль?!
Я не знаю- соврал Казицкий с простодушием во всем своем внешнем виде: Может они ей что-то ввели?! Голова просто раскалывается, все аж плывет перед глазами... Ничего не могу сообразить...
С этими словами он притворно схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону. В глазах девушки он явно прочитал недоверие. И оно понятно: как же,
не поинтересовавшись состоянием своей спутницы, он сразу же приступил к разным расспросам. Промах с его стороны. Его можно компенсировать только лишь разыграв собственный недуг...
Попейте воды- Нина, звякнув цепью, протянула ему ведро: Может, вам полегчает...
Казицкий сделал несколько глотков, облив себе грудь. Ему и в самом деле полегчало. Только вот замерз он тоже основательно- пальцы ног и рук ясно давали это знать.
Спасибо- сказал он, утираясь рукавом: Прямо прояснилось в голове...
То, что он не был прикован цепью или оттащен в более надежное место явно подсказало ему, что его самого посчитали не опасным колдуном, а скорее шарлатаном с придурковато-невинным видом облапошивающим наивных клиентов. Однако участь его этим не облегчилась бы нисколько и его, после допроса с пристрастием прикончат с не меньшим зверством, наверняка предварительно завладев его наличным и безналичным капиталом. Убеждать их в своем разумении Казицкий не собирался. Наоборот он решил по полной мере использовать это преимущество. С глупой улыбкой он с напускным любопытством обследовал стойло и несколько раз открыли вновь закрыл перегородку, для вида пожав плечами, якобы в удивлении что она не заперта.
На самом же деле он сразу же догадался о наличии здесь скрытой камеры, в прямом эфире доносящей до их тюремщиков каждое дуновение ветерка. Он мог свободно покинуть стойло, но вот насколько далеко он смог бы отойти от него. Кроме того Казицкий сделал ещё одно важное открытие, которое ему совсем не понравилось. Негодяи сделали из своего дома настоящую крепость не только путем камер и заборов. Это стойло было окружено заговоренным кругом, через который не мог переступить ни один одержимый. Точнее он мог в него войти, но вот покинуть уже никак бы не получилось. Этот круг был хорошо замаскирован, и его невозможно будет увидеть, пока не попытаешься переступить. По всей вероятности таким образом они в случае сомнения проверяли в своих жертвах наличие нечистых духов, после чего приступали уже к совсем иным методам выяснений. Однако Казицкий благодаря своему опыту хорошо знал этот трюк и сразу же увидел его признаки. Вот почему ни его ни Фан не приковали цепью. Это встревожило его не на шутку. Эти мерзавцы могут прийти с минуты на минуту, приведя своего голову. Казицкий не вызывал у них опасности своей персоной- переступив границу стойла он только доказал им это, и им не было смысла немедленно убивать его. Но вот совсем другое дело Фан. Если их глава опознает в ней вампира, то спящая она будет совершенно беззащитна перед ними. Правда если она даже и проснется, то шансов все равно у неё практически не будет-максимум она сумеет уложить двух или трех из них, прежде чем остальные уложат её саму. Но это будет всяко лучше, чем они просто с усмешкой воткнут её кол в сердце... Нужно было во что бы то ни стало будить Фан.
Мою ассистенку зовут Фан- сказал Казицкий: У неё кардиостимулятор. Но по видимому она не успела сменить батарейку. Что-же придется прибегнуть к шоковой терапии...
Его незамысловатая ложь по видимому воздействовала в нужной мере на девушку. Во всяком случае сейчас она безоговорочно поверила ему. Казицкий встал несколько секунд посмотрел на горящую под потолком лампочку. Хорошим разрядом можно разбудить спящую, главное не перестараться. Он снял с себя шерстяной шарф и, подтянувшись, аккуратно выкрутил лампочку. Всё вокруг точачс же погрузилось в непроницаемую тьму.
Не бойтесь- сказал Казицкий, услышав испуганный вскрик Нины: Сейчас будет свет.
С этими словами он положил лампочку на солому и нащупал руку Фан и осторожно, стараясь самому не попасть под действие разряда, сунул её пальцы вовнутрь патрона. Хеберик убил бы его за такую методику...
Тело Фан выгнулось дугой и его начало сильно трясти. Тряхнуло и самого Казицкого, хорошо что он заблаговременно привстал. Ноги у него подкосились и он рухнул на пол, выбив тем падением руку Фан из электрической ловушки и освободив себя сам. С минуту он сидел, приходя в себя. А потом услышал как Фан недовольно заворчала и зашевелилась, ворочаясь на соломе.
Какого дьявола здесь происходит?- недовольно спросила она через несколько секунд: Где мы?!
По всей видимости неожиданный удар током весьма пришелся ей не по нраву. Фан медленно приподнялась, видимо все ещё туго соображая со сна и зло уставилась на Казицкого. Тот, зная насколько она хорошо видит в темноте, вытянул губы трубочкой, призывая к тишине. Нащупав лампочку, он наугад протянул её Фан. Та, скривившись, опять ввинтила её в патрон и вновь загорелся свет, тускло осветил грязное стойло и разбросанную вокруг солому.
Мы в гостях у каких-то Крафтов- бесхитростно на первый взгляд ответил Казицкий: Они прокололи мне колесо в пути, а потом догнали, когда мне пришлось остановиться...
Кто они такие и что им от нас надо?- спросила Фан, моментально включившись в игру. Услышав про Крафтов, она мгновенно поняла ситуацию и теперь лишь пыталась узнать обстановку, прекрасно понимая, что их могут прослушивать.
Сам не знаю. Они по всей видимости приняли меня за чернокнижника. - усмехнулся Казицкий: А тебя за одержимую. И видимо хотят это проверить.
Молодец- угрюмо ответила Фан, еле сдержав презрительную усмешку: Втянул ты меня в историю...
Главное что мне удалось выйти из стойла- с самым глупым видом продолжил Казицкий, виновато разведя руками: По крайне мере на цепи меня не держат...
Он особо выделил слово "мне", метнув прямо в глаза Фан пристальный взгляд. Та мгновенно поняла намек и чуть прикрыла веки в знак понимания.
А раз так, то нас скоро должны отпустить...- по дурацки выпалил Казицкий, поднимая палец вверх: Я думаю, что у нас хватит денег откупиться...
По всей видимости этой фразой он хотел скрыть прозвучавший намек в первых словах.
Неожиданно Фан вздрогнула: А где Хеберик?!
Она явно встревожилась, не увидев профессора. Все равно эта фамилия совершенно ничего не сказала бы их похитителям.
Он не поехал с нами- ответил Казицкий: Почему?! Хотелось бы мне самому получить ответ на этот вопрос. Он не пришел в условленное место. А Стефан так и не присоединился к нам...
Фан нахмурилась. Мысль о том, что с друзьями приключилась беда навалилась на неё подобно каменной горе.
Это ещё кто такая?- с угрозой спросила она, заметив Нину сжавшуюся в своем углу.
Её зовут Нина. И она такая же пленница как и мы. .- сказал Казицкий:
С ними что-то случилось...- сказала Фан, начав не на шутку волноваться.
Нина мало что поняла из их разговора на английском, но подсознательно почувствовала, что они есть её прямой шанс вырваться отсюда. Однако она не решилась приставать к ним с какими либо расспросами, просто замерев в ожидании.
Больше им ничего не удалось предпринять...
Они идут!-вскрикнула Нина, вновь забившись в свой угол. Фан присела на пол, приняв равнодушный вид. Казицкий отполз в свой угол. Через несколько секунд появился яркий луч фонаря, прорезавший царившую вокруг стойла темноту.
В проеме появился угрюмый Драгош, державший фонарь- в другой руке у него был зажат осиновый кол, за ним следовал Гэнэди с пистолетом в руках.
Оба они вошли в стойло, потно прикрыв за собой калитку и остановились, глядя на пленников. Гэнэди презрительно окинул взглядом Нину, а потом перевел его на Фан, несколько секунд молча всматриваясь в неё.
Очухалась, кажется...- с этими словами Драгош подошел к неё и взяв за волосы, с силой повернул её лицом к себе.
А ну отпусти!- прохрипела Фан: Ты чего делаешь, придурок, больно же...
Драгош захохотал, но отпустил и звонко шлепнул своей ладонью по её затылку. В ответ Фан с искаженным лицом врезала ему кулаком в пах. Драгош глухо взвыл и, выронив кол, согнувшись, присел. Но Гэнэди не позволил ей закрепить успех, с силой обрушив рукоятку её на голову. Фан без звука упала на солому, кинувшийся было ей на помощь Казицкий, шарахнулся назад, когда увидел нацеленный в него черный глаз дула. Скривившийся Драгош кое-как поднялся на ноги, и , прошипев: "Сучка..." со всей силой несколько раз пнул её ногой, после чего поддев стопой, пинком перевернул на спину. Фан только вяло мотнулась в ответ, показав всем свой мертвый, остановившийся взгляд. Голова её неестественно запрокинулась, нижняя челюсть бессильно отвалилась, волосы в беспорядке разметались по соломе. У Казицкого при этом зрелище затряслись губы.
Драгош погано осклабился в ухмылке. Он подобрал валявшийся кол и заткнул его за пояс. Прикурив сигарету, мерзавец с каким-то маниакальным наслаждением поднес её зажженный конец к обнаженной икре Фан и, постепенно вдавливая, загасил о её плоть. Раздалось тошнотворно шипение, Нина почувствовала как тошнота подкатывает к её горлу и закрыла лицо руками. Казицкий низко опустил голову. Но Гэнеди, просунув ствол ему под подбородок с силой приподнял голову, заставляя смотреть. Женщина продолжала лежать неподвижно...
Готова- пробурчал Гэнэди, отпуская поляка: Стоило только тащить их сюда. Правильно Клодиу сказал: пришить нужно было этого хряка прямо на дороге и делов.
Сказано доставить сюда, значит доставить- бросил Драгош: И не рассуждай когда тебе говорят.
С этой падалью что теперь делать будем?!- Гэнэди показал на тело Фан.
А надо матушку позвать - сказал Драгош: Пускай и решит...
Гэнэди поджав губы, несколько раз кивнул, покачав подбородком.
А ну-ка, ты, поднимайся!- сказал он Казицкому, уставив в него свой пистолет. Тот послушно поднялся с пола и встал, разведя руками.
Иди!- Гэнэди грубо схватил поляка за рукав и рванул в выходу: Пошел!
С этими словами он поддал ему под зад коленом.
Спокойной ночи, дамочки! Сладких снов!- захохотал Драгош и, развернувшись, ушел следом. Через несколько секунд все стихло. Фан продолжала недвижимо лежать в прежней позе, уставившись на пленницу мутными, стеклянным взглядом. Нина широко открытыми глазами смотрела на неё. Неужели этот мерзавец убил несчастную- с какой ненавистной силой он пинал её и наверняка переломал ей все кости! Мысль провести ночь один на один с мертвым телом обжигала её своим ужасом, но подойти к Фан или даже окликнуть её она не могла себя заставить...
Казицкий в распахнутой куртке и разорванной рубахе медленно брел по двору. Перед собой он видел лишь широкую спину идущего впереди Гэнэди, а своей спиной прямо чувствовал свистящее дыхание идущего по пятам Драгоша. С темного неба над головой шел мелкий, колкий снег-искрящийся в мертвенном свете заливавших двор прожекторов, он постепенно заносил брусчатку под ногами, неприятно холодил, попадая за ворот и за пазуху. Стараясь не привлекать внимание, он то и дело украдкой исподлобья бросал взгляды влево и вправо, каждый раз, когда притормаживал, получая тычок пистолетным дулом в спину. Дело было дрянью. Дом представлял из себя настоящую крепость из которой сбежать было практически невозможно: высокий каменный забор с колючей проволокой по все видимости находящейся под напряжением, прекрасно просматриваемая территория и глухой лесной массив, сплошняком окружавший это место. Его тюремщики по всей видимости не отличались ни образованием, ни интеллектом, раз Фан сумела убедить их в своей смерти. Казицкий прекрасно знал, что вампира таким образом не возможно не только убить, но даже как-то повредить ему шанс был крайне невелик. Гораздо больше волновал Казицкого тот, к кому сейчас вели его на допрос, который несомненно будет проходить с пристрастием. Безусловно что с ним церемониться не будут...
Гэнэди отворил какую-то дверь и встал справа, пропуская Казицкого вперед и когда тот прошел, грубо толкнул его в шею к лестнице. Вместе они поднялись на второй этаж в большой, ярко освещенный зал. Там жарко пылал громадный камин, высотой чуть ли не в человеческий рост над которым висел плазменный монитор в полстены. А посередине, на полированном паркете стояло огромное, тяжелое распятие из черного дерева, которое окружили несколько человек, среди которых выделялась высокая пожилая женщина, облаченная в тяжелые белые одежды. Длинные седые волосы были завиты в высокую прическу, а суровое лицо с жестким подбородком было неподвижно и бесстрастно. Узкие серые глаза её недобро укололи Казицкого, когда последнего втолкнули в залу. У Казицкого не осталось и тени сомнения что именно эту женщину величали матушкой Руксэндрой и остальные так же одновременно уставились на него. Все они были облачены в сутаны и держали в руках молитвенники, но судя по выражению их лиц одной лишь силой молитв ограничиваться они явно не станут. Однако если они сразу не перешли к крайним мерам, значит предварительно ему должны выдвинуть обвинение, а потом, соответственно, выслушать его оправдания. Похоже, что не смотря на всю авторитарность матушки Руксэндры решение все же принимали общим мнением всех членов этой общины, но безусловно что её слово было здесь решающим.
Стоявший среди них Клодиу, на котором сутана висела как на обезьяне, готов был броситься на Казицкого в любую секунду. Но вот стоявший крайним справа прыщавый подросток в очках выглядел более или менее миролюбивым. Во всяком случае острой ненависти от него не исходило. Значит среди них так же не было единогласного желания немедленно расправиться с ним. А раз так, то наладить диалог возможность была. И Казицкий рискнул.
Добрый вечер- смиренно произнес он, поклонившись Руксэндре: Как вас зовут, очаровательная пани...
Вместо ответа он получил сзади яростный пинок, а потом его силой швырнули на колени. Казицкий остался стоять, склонив голову и уставившись в пол, выражая своей позой полнейшую покорность.
Уловка сработала. Женщина что-то крикнула и Драгош с Гэнэди отступили назад.
Оставьте его- нарочито медленно повторила женщина.
Добрый вечер, пан- ответила она, любезно улыбнувшись Казицкому, отчего мороз так и пробежал по его коже. Параноидная шизофрения- промелькнула у него в голове страшная мысль. Он не был психиатром, однако взгляд женщины уже говорил сам за себя и от этого положение из опасного превратилось просто в критическое...
Как я могу к вам обращаться?- вновь спросил Казицкий.
Зовите меня матушка Руксэндра- продолжая улыбаться ответила женщина, меж тем так и сверля глазами Казицкого. От такого контраста последний почувствовал приступ дурноты, но все же сумел взять себя в руки, полностью переключив внимание на массивную брошь, приколотую к её платью.
Чем прогневил я ваше семейство, если меня и мою спутницу схватили на дороге и доставили помимо воли сюда словно пленника?- спросил Казицкий.
Вы прогневили Господа Бога Нашего Иисуса Христа. Волховство, магия и ворожба-есть деяния, противные Господу - сказала Руксэндра: Оккультизм напрямую связан с первородным грехом и тянет за собой другие грехи. Это идолопоклонничество, и гордыня, пан Анатоль. Вы совершеннолетний и не являетесь умалишённым, чтобы не отдавать себе отчет в деяниях своих...
В моем деле не было обращения к темным силам или мертвым богам- ответил Казицкий: Я лишь обращался к силе пяти слагаемых элементов: воды, земли, огня, воздуха и эфира, противопоставленного остальным четырём. Четыре стихии, из которых состоит весь подлунный мир, совершают движение по вертикали и горизонтали и могут преобразовываться друг в друга. Эмпедокл и Аристотель создали это учение и их имена были признаны научными светилами. Неужели просветление признано грехом?
«Кто не входит в дверь, а прилазит инуди, тот есть вор и разбойник», — сказал Иисус Христос. Спиритизм — это есть разбойничий путь.- ответила Руксэндра.
«Ворожеи не оставляй в живых».- злобно усмехаясь бросил Клодиу.
Но согласно святому писанию именно волхвы принесли младенцу Христу свои дары. - произнес Казицкий: Евангельский рассказ о принесении даров показывает исполнение ветхозаветного пророчества о том, как язычники принесут свои дары Царю Израиля. Что же по вашему следовало отвергнуть их дары, бросить в огонь и смирну, а их самих побивать камнями?!
Совершенно верно заметили, пан Анатоль-ответила с той же ледяной любезностью Руксэндра: Однако те волхвы не вернулись обратно к Ироду и отреклись от языческой ереси своей, обретя в сердцах своих веру истинную. Что же касается лично вас, пан Анатоль, то будучи сам крещеным, вы не только не , но и наоборот впустили в сердце свое сатану, обращаясь к нему. Это ханжество и хула имя Господнего. Подобному нет прощения, пан Анатоль.
Слуги Господни для изгнания демонов из одержимых так же обращались к ним- ответил Казицкий: Они вызывали их, вели с ними диалоги и так же вступали в контакт. Меж тем делалось это все во имя Господа. Так неужели вы обвините и их в сношении с дьяволом?
Слуги Господни занимались и занимаются изгнанием демонов строго по установленным канонам.-сурово ответила Руксэндра.
В своем случае я так же работаю во имя Господа, просто другими методами...-начал было Казицкий.
Святотатство!- взвизгнул Ханзи: Дьявол говорит устами его!
Ему нужно вырвать богохульный язык!- прорычал Клодиу и единственный его глаз засверкал по звериному.
Матушка Руксэндра резко вскинула руку и они мгновенно умолкли. Это движение говорило о том, что она разозлилась и положение стало критическим. Она что-то негромко сказала Драгошу и тот вместе с Гэнэди покинули залу. Это совершенно не понравилось Казицкому и предчувствие, как скоро выяснилось, не обмануло его.
Борьба со злом началась ещё в Райском саду и продолжается и по сей день. Однако идет она согласно сторогим канонам, прописанными и одобренными церковью. Допускается так же действовать согласно заповедям и святым писаниям с четким соблюдением прописанных там правил. Любое же, даже самое незначительное отступление отступление от них считаются преступлением против Господа. Так же как любые другие методы и каноны не одобренные церковью признается колдовством и яро преследуются.
Тон Руксэндры начал постепенно повышаться и вместо первоначальной любезности в нем начали появляться уже угрожающие нотки. . Здравым смыслом здесь невозможно было выиграть ни у кого: это сборище психов и серийных убийц беспрекословно подчинялось сумасшедшей старухе и готово было мгновенно выполнить любое её пожелание. И сейчас достаточно было маленькой искры, чтобы она окончательно потеряла контроль над собой...
Однако Казицкий все ещё надеялся переиграть её, пользуясь своим опытом и знаниями.
Прошу простить мою дерзость-стараясь как можно мягче и чуть ли не заискивая пробормотал Казицкий: Ранние христианские философы основывали свои труды на учении Платона, когда писали о зле. Это всем известный факт. И ведь, заметьте, что никто не обвинил их потом в языческой ереси или в сношении с сатаной.
Святой Августин изменил потом эти представления, пан Анатоль- ответила Руксэндра уже с нескрываемой ненавистью уставившись на него: "Зло недостижимо для простых смертных". Вы же, пан Анатоль достигли высокого уровня , а значит вы не простой смертный, которым пытаетесь прикинуться в наших глазах, а истинное зло, которое должно быть наказано.
Однако тон её постепенно снизился и вновь она заговорила спокойным голосом.
«Когда ты войдешь в землю, которую дает тебе Господь Бог твой, тогда не научись делать мерзости, какие делали народы сии: не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это».- продолжила матушка Руксэндра, продолжая пристально смотреть на Казицкого: Ведь что такое магия? Это вера не в Бога всевышнего, а в маленького бога, который рядом. То есть в дьявола... И люди, которые практикуют подобное, воруют душу человеческую.
"Если дом сатаны разделится в себе, то как тогда он сможет устоять?"- ответил Казицкий: Эти слова тоже принадлежат Иисусу, когда его так же пытались обвинить в пособничестве дьяволу. По вашему я, продавший душу сатане, с его же помощью пытаюсь вылечить женщину, одержимую его же верным слугой?
Святой Киприан до прозрения своего так же изгонял духов из одержимых. - ответила Руксэндра: Однако делал он это при помощи их хозяина, жившего в нем. Так сатана веками обманывал род человеческий, не разделяя дома своего.
Во мне не может жить демон- ответил Казицкий: На мне же крест...
"Да не сотвори себе кумира..."- усмехнулась в ответ Руксэндра: Не обязательно чтобы он жил в вас, достаточно лишь обратиться к нему. Часто враг рода людского принимает святые обличья для воплощения козней своих. И только лишь избранные могут обличить его пред лицом Господа.
Магия не есть обращение к нечистому- ответил Казицкий: И я могу вам это доказать.
Все занятия оккультизмом – греховны! Так говорит Библия- книга всех книг- ответила Руксэндра: И только в ней написана истина. А любая истина есть аксиома, не нуждающееся в доказательстве...
Горе сшивающим чародейные мешочки под мышки и делающим покрывала для головы всякого роста, чтобы уловлять души!- вставил свое слово стоящий по правую руку от неё Бэнджэнемин, так же с ненавистью смотрящий на него.
А грех – это вирус, очень заразный вирус, способный привести к духовной эпидемии. Эпидемии, которая отдаляет людей от Христа и делает их заложниками нечистых сил.- выпалил Костин.
Поэтому давайте держаться подальше от этой чумы! И да поможет нам всем Господь!- завершил Ханзи, истово подняв руки вверх.
Итак, пан Анатоль Казицкий! Признаете ли вы себя виновным в с сатаной?!
На несколько секунд установилось молчание, лишь громко сопел Клодиу.
Демонология есть признанная наука- горячо ответил Казицкий: И преподается она во всех духовных семинариях как обязательная дисциплина. Ибо должен добрый пастырь как зерно от плевел, так и Ангела Божьего от нечистого духа. Да я обладаю большими знаниями о враге рода человеческого. Но знания свои я использую не во вред, а наоборот во благо дела Господнего. И бью врага его его же оружием...
«Очевидно, что дьяволы обладают глубочайшими знаниями обо всем. Ни один богослов не может истолковать Священное Писание лучше них, ни один адвокат лучше них не знает законов и установлений, ни один врач или философ лучше них не разбирается в строении человеческого тела или в силе камней и металлов, птиц и рыб, деревьев и трав, земли и небес». - ответила Руксэндра: Ваш хозяин говорит сейчас за вас, пытаясь выручить...
Дверь в залу с грохотом распахнулась и вновь вошедший Гэнэди, за волосы втащил в залу Нину. Девушка не сопротивлялась и лишь покорно брела за ним, уставившись в пол. С размаху он швырнул её на колени на пол перед Руксэндрой и с силой пригнув, ударил лбом о паркет.
Аккуратней!- смиренным уже тоном сказала Руксэндра: Ты можешь повредить ей...
Гэнеди тут же виновато склоняясь, отступил назад. Следовавший за ним Драгош во всю пасть улыбнулся Казицкому, обнажив почерневшие, гнилые зубы. При этом правую руку он держал за спиной, по всей видимости скрывая некий сюрприз...
Что ты хочешь сказать нам?- обратилась к нему матушка Руксэндра.
Эта тварь обманывает вас- ответил Драгош, продолжая скалиться в улыбке: Пытаясь он дрожит лишь за свою шкуру...
Что вы хотите сделать со мной?- наконец спросил Казицкий, поняв что последняя его карта была бита.
Ваш грех пред Господом Богом Нашим тяжок- ответила Руксэндра: И чародеев ждет участь в озере, горящем огнем и серою…» . За этим мы привезли вас сюда и мы исполним свой долг...
Вы равняетесь на инквизицию. А ведь сам папа Иоанн Павел Второй спустя более чем четыреста лет принес извинения за их деяния!- заговорил Казицкий: Приговоренная Жанна д Арк так же была признана ведьмой. А потом её признали святой! Что вы скажете на это?! Не окажется ли потом что вы совершите ошибку, осудив невиновных!?
«Пусть бодрствует добрый пастырь и не спят псы его". Господь направил меня и мою семью бороться с исчадьями ада, бродящими по земле и их подсобниками, скрывающимся под масками добродетели среди рода человеческого. - холодно ответила матушка Руксэндра: Демон говорящие сейчас устами вашими пытается одновременно покинуть нашу обитель в теле вашей девушки.
С этими словами она вытянула вперед руку с пультом от телевизора и нажала на кнопку. Огромный экран мгновенно вспыхнул неоновым светом. Казицкий увидел стойло и Фан, безуспешно пытающуюся переступить порог через распахнутую перегородку. Глаза женщины были раскрыты до огромных размеров и совершенно черные. Пальцы её были хищно растопырены- она словно пивалась ими в чью-то плоть, а губы поднялись, ощерив клыки с которых капала вязкая слюна...
Видите как демон пытается вырваться отсюда!- засмеялась Руксэндра: Пока вы, подсобляя ему, безуспешно пытаетесь запутать нас, ища оправдания своим богомерзким деяниям!
«Поставь над ним нечестивого, и диавол да станет одесную его». Ты кого хотел провести, пан Пся Крев?!- презрительно произнес Драгош: Думаешь что мы сразу не поняли, кто твоя девчонка на самом деле? И она не прошла проверочки...
С этими словами он вытащил из-за спины, то что прятал и швырнул этот предмет прямо перед Казицким. Это была окровавленная тушка видимо только что обезглавленного кролика. Мерзавцы дали понюхать Фан свежей крови...
Казицкий оледенел, не веря своим глазам, смотря на экран. Он так надеялся, что Фан и в этот раз удастся пересилить себя...
У вас была возможность истого раскаяться в деянии своем- произнесла матушка Руксендра: Но вы вместо того, чтобы воспользоваться этой возможностью до последнего врали нам, пытаясь ввести в заблуждение словами своими.
"Ваш отец — Дьявол, и вы хотите исполнять желания вашего отца. Он был убийцей от начала и не устоял в истине, потому что в нём нет истины. Когда он говорит ложь, говорит сообразно своей сущности, потому что он лжец и отец лжи..."
Девушке нужна помощь- сказал, задыхаясь Казицкий: Да, она носфератум, но не обычный. В ней есть много человеческого. И она борется со своим злом, которому противиться всей душой. И её можно излечить...
Но Иисус милостив к нам грешным, как пастырь к стаду своему. И только лишь истинным покаянием и очищением можно вновь обрести его в сердце своем. И мы поможем ей очистить душу свою от скверны. Мы уничтожим в ней это зло- ответила Руксендра: А Господь после возьмет её душу.
Вампира можно исцелить...- чуть не закричал Казицкий: И я уже был близок к этому!
Демона можно лишь загнать обратно в ад из которого он явился сюда- холодно ответила Руксендра: Падшему ангелу, отрёкшемуся от Отца своего нет больше места среди детей его...
Падшие ангелы, истово раскаявшиеся в выборе своем, получили в итоге прощение Господне и вновь были допущены к лику его!- крикнул Казицкий.
Этот человек говорит ересь- сказал Костин: Похоже, что он сам одержим...
Нет сын мой- ласково возразила ему Руксэндра: Существует лишь одна причина, из-за которой дьявол находится в этом мире — наличие у людей свободы воли, которую люди использовали для того, чтобы восстать против своего Создателя. Люди использовали свою свободу для греха, что в итоге позволило злу войти в этот мир.
Нет, дьявол не имеет власти заставлять нас грешить. У нас есть свобода воли и выбора... Вы, господин Казицкий сделали свой выбор и теперь пришла пора понести ответственность за него.
Руксэндра взмахнула рукой и тотчас же Драгош с силой ударил Казицкого под дых. У того потемнело в глазах и он, задыхаясь от боли осел на месте. Подскочивший сзади Гэнэди мгновенно скрутил ему руки за спиной веревкой и повалил на пол, поставив на его спину ногу в грязном ботинке. Драгош с ловкостью одел на голову Казицкому плотный мешок и затянул на его горле, прижимая к лицу плотную, удушливую маску.
Итак, дитя мой!- ласково обратилась Руксендра к Нине: Сегодня настал твой день. Мы долго смотрели на тебя и действительно хотим увидеть что ты пришла в полное смирение, убив в себе гордыню свою. И теперь мы можем принять тебя в свою семью! Но сначала ты должна доказать что достойна возложенных на тебя надежд...
Казицкий попытался что-то сказать , но сквозь плотную ткань мешка наружу прошло лишь невнятное мычание. Тут же он получил ослепительный удар, от которого все завертелось у него в голове и н наверняка бы упал, но Драгош грубо придержал его и вновь поставил на колени.
Руксэндра резко обернулась к своим: Дети мои! Признаете ли вы виновным Анатоля Казицкого в отношениях с дьяволом?!
Признаем, матушка Руксэндра!-хором ответили присутствующие.
Признаешь ли ты его виновным в отношениях с дьяволом?- спросила Руксендра теперь уже у Нины.
Да... -еле слышно пролепетала она, почувствовав уставленные на неё пристальные взгляды и потупив глаза в пол: Этот человек продал свою душу сатане и вина его доказана...
Есть ли ему прощение?- вновь вопрошала Руксендра.
Нет ему прощения...- произнесла Нина, продолжая смотреть вниз. Она все равно ничем бы не смогла помочь несчастному.
Руксэндра довольно улыбнулась и сделал знак своей пастве. Бэнежемин сделал шаг вперед и протянул Нине короткий, черный и кривой кинжал. Та мертвой рукой взяла его. Это был ритуальный нож, отнятый этими безумцами у Вики...
Господь выбрал нас всех и мы являемся беспрекословным орудием в руках его по очищению земли нашей от скверны! - сказала Руксэндра: Каждый из нас совершил благой поступок, отправляя демонов и их нечестивых подсобников обратно в ад. И теперь ты должна присоединиться к нашей великой миссии...
Перережь ему горло!- с этими словами она указала на Казицкого.
Нина медленно пошла к своей жертве, продолжавшей стоять на коленях. Левой рукой она схватила мешок за верх, а правой поднесла нож к горлу Казицкого.
Руксэндра не мигая уставилась на неё. Рука Нины задергалась. Осталось только сделать резкое движение и все кончиться... Нет. Она не смогла заставить себя сделать этого. Руки её безвольно обвисли и из глаз её начали выступать медленные слезы.
Руксэндра презрительно усмехнулась и на лице её проступила презрительная снисходительность.
Теперь ты можешь и не делать этого- произнесла она: За тебя это сделают другие...
Подошедший Бэнеджемин мягко забрал у Нины оружие. Руксэндра с минуту пристально смотрела на неё, а потом медленно покачала головой.
Ты расстроила меня, дитя моё...- медленно сказала она, недобро нахмурившись.
Что я сделал не так?!- в ужасе закричала девушка, шарахаясь в сторону: Вы же сами сказали...
Соврала мне- уже резким тоном сказала Руксэндра: Ты сказала что этому грешнику нет прощения, а внутри сочувствуешь ему. А теперь, чтобы спасти свою плоть, ты пытаешься загубить своей ложью свою душу?!
Нина замолчала и сгорбилась, в отчаянии обхватив голову руками. На эту безумицу не могли влиять никакие здравые доводы- она слышала только свое собственное мнение.
Ты разочаровала меня, дитя моё- сказал Руксэндра: И понесешь заслуженно наказание.
Что делать с этим хряком?!- подскочивший Ханзи с яростью пнул ногой Казицкого.
На костер его!- заревел Клодиу.
На дыбу его надо!- зарычал Гэнэди.
Нет, сын мой- ответила Руксэндра, мгновенно оборвав начавшуюся перепалку: Этим мы подвергают очищению! А его душа должна вечно страдать в аду! Гэнэди, вы с Драгошем отвезете этого нечестивца к священному озеру...
А что мы будем делать с его девкой?- угрожающе спросил Ханзи.
Убить носфератума!- заорал Клодиу, обращаясь ко всей пастве.
Загнать кол в сердце мерзкой твари!- крикнул Бэнэджмин.
Все разом взглянули на матушку Руксэндру, ожидая только одобрения с её стороны, после чего сорвались бы разом, но она отрицательно махнула рукой.
Нет- громко сказала она: Дети мои! Разве вы не видите что мы поймали подружку Хлодвига! Она послужит прекрасной приманкой для него!
Ответом ей был единогласный рев одобрения.
Да, матушка!- орал Клоуди, дико размахивая своими длинными руками.
Он явиться сюда за ней!- кричал Гэнеди.
А потом мы прикончим их всех!- выпалил Ханзи.
Я сам убью её!- горделиво выступил Костин и зарделся, получив одобрительный взгляд Руксэндры.
А что делать с этой соплюхой?- спросил Бенэджемин, указывая на Нину. От ужаса бедняжка была в полуобмороке и лишь каким то чудом ещё могла держаться на ногах.
Бросьте её обратно к подружке Хлодвика- зло усмехнулась Руксэндра: Пусть она послужит для неё прекрасным угощением. Видимо наша гостья изрядно проголодалась. Она не должна быть доходягой, если мы хотим заманить сюда короля.
Нина кинулась на колени перед ней.
Пощадите!- истерично закричала она: Я исправлюсь, клянусь вам! Позвольте мне снова...
Дьявол искушал тебя- ледяным тоном ответила ей Руксэндра: И ты поддалась на его лесть. Ты разочаровала меня. Ступай прочь, проклятая, от меня в озеро огненное...
Драгош бешено схватил Нину за волосы и, легко преодолев сопротивление, поволок её прочь.
Гэнэди- продолжила Руксэндра: А тебе задание приготовить пана Анатоля к встрече с его повелителем...
Гэнэди бешено схватил Казицкого за воротник и хотел рывком поднять на ноги, но оторвал ему только воротник.
А что б тебя- выругался он, хватая Казицкого под мышки.
Помоги ему!- повелительно бросила Руксэндра Клодиу, было последовавшему за Драгошем и Ниной: И возвращайся сюда. Мы должны приготовиться к визиту его величества...
А ну пошли, пан Пся Крев!- кривясь от досады сказал Клодиу: Тебя ждет веселенькое путешествие в дьяволу...
Вдвоем они схватили Казицкого, потащили куда то вниз. Он ничего не видел свозь плотную ткань мешка, но понял что его выволокли во двор и швырнули на землю, прямо в глубокую ледяную лужу. воспользовавшись тем, что его отпустили, он резким движением сорвал мешок с головы. В глаза ему ударил яркий эклектический свет- он действительно лежал во дворе, залитом светом прожекторов возле того черного пикапа на котором его привезли сюда. В тот же момент его начали избивать ногами и кулаками с двух сторон, нанося беспорядочный удары по голове и корпусу. Он скорчился, пытаясь защищаться, но этим только ещё больше раззадорил бандитов..
Хватит!- услышал он словно издалека голос Гэнэди: А то загнется ещё раньше времени. Это же совсем неинтересно будет...
Распластавшись в грязи Казицкий тяжело дышал- ему разбили очки и лицо, и теперь он видел перед собой одни лишь смутные тени. Его вновь грубо подняли и головой вперед запихали в душную темноту уже большого кожаного мешка...
Драгошь с визгом немазаных петель отворил дверцу стойла и, издали швырнул Нину вовнутрь прямо через освященный круг. Та с размаху упала на солому и в ужасе вскочив, кинулась к выходу. Девушка прыгнула на перегородку и попыталась перелезть её, но тут же получила страшный удар в лицо и отлетела обратно, сильно ударившись об пол затылком. Солома смягчила удар и Нине удалось вскочить на ноги. Из разбитого носа и губ у неё хлестала кровь, заливая рубашку. Фан приближалась к ней, оскалив клыки и растопырив пальцы. Нина, завизжав, попятилась в угол и закрыла голову руками. Драгош из-за перегородки с ухмылкой наблюдал за ней, когда у него пропикала рация.
Иду, иду!- недовольно пробурчал он и с явным сожалением взглянув на Фан и её жертву, нехотя направился к выходу из сарая. Носфератум уже не даст своей жертве никуда сбежать. Жаль что ему так и не удастся посмотреть на финал...
Нина горячо начала читать молитву. Она даже не помнила её всю, но
Костлявая рука вцепилась ей в волосы и подняла её лицо вверх. Острые, длинные клыки были у неё почти перед носом. Вампирша поворачивала её голову перед своей пастью, словно выбирая место куда вцепиться. Длинная, вязкая и дурно пахнущая слюна капала на лицо девушки.
Черные как смола зрачки носфератума уставились в упор в глаза жертвы.
Не надо- прошептала Нина: Прошу вас... Пожалуйста...
От этих слов Фан отшатнулась и в лице её наступили внезапные перемены. Клыки, уже готовые впиться в шею жертвы словно подались назад, собранное складками лицо снова начало разглаживаться, а в безумных, мутных глазах вдруг снова показалось сознание. Руки её разжались и вылезшие наружу когти начали вползать обратно. Ещё секунда и она выпрямилась, а взгляд её наполнился ужасом и глубочайшей тоской. Она вся затряслась и внезапно бросившись на Нину схватила её и, прижала к себе с такой силой, что едва не раздавила ей череп. Тогда девушка поняла, что все закончилось и план её мучителей дал грандиозную осечку. Измученная психика не выдержала и она, обхватив руками ледяное тело Фан, разревелась в голос...