Русалки (ч.1)
Рассвет был ранним. Ночные кошмары при пробуждении обычно забываются, но это когда просыпаешься сам. А теперь меня разбудили. Камешек ударился в окно, под которым я обычно сплю, когда приезжаю к тетушке в забытый богом маленький поселок. Вокруг на десятки верст почти таежные места с заброшенными деревеньками, где покосившиеся и словно вросшие в землю избы. А в них сухонькие старики и старушки с выцветшими от долгой и тяжелой жизни глазами, но с добрым сердцем. Такая бабушка вынесет ковшик студеной воды, или крынку с холодным молоком из погреба в жаркий летний полдень.
- Пей, касатик, на здоровье.
И будет глядеть тебе вслед, прикрывая от солнца глаза высохшей рукой, пока ты не скроешься в облаке пыли проселочной дороги.
По этой дороге, взбирающейся в крутую горку, мы сейчас отчаянно крутим педали наших великов на пару с Игорехой, белобрысым пареньком, моим десятилетним сверстником и сыном местного ветеринарного врача. Это он разбудил меня, чтобы показать кое-что на озере.
Взобраться верхом на велосипедах на горку до конца нам все же не удается. Идем пешком с велосипедами, тяжело дыша.
- Слышь, Игорех?! - говорю я ему, первый одолев подъем, - а ведь и зря мы сегодня идем!
- Чего это? - глянув на меня исподлобья и выдохнув, потому что он тоже, наконец, взобрался на горку, спрашивает он.
- Так ведь нельзя нам теперь на это озеро. Там еще эти...молодые, что на пару утонули...девять дней-то еще не прошли, и сегодня, кстати, они мне снились.
- Ну, боишься, так не ходи!
Я остановился в задумчивости. Ну уж нет. Хватит с меня и того пьяного ночного шофера, которого я мог спасти и не спас. Прошлым летом приспичило мне как-то ночью за большим. Выскочил в кромешной тьме на улицу. Туалет у тетушки был рядом с крыльцом в двух шагах, но за заборчиком. А почему страшно туда ночью, я сейчас скажу. Дом ее был крайний в поселке. Сразу за огородом - перекресток двух дорог, одна из которых вела на сельское кладбище. И вот, если ночью выходишь на улицу один, а на тебя с неба, со стороны кладбища глядит огромная луна, и ты отчетливо представляешь себе, как сейчас она освещает вот эту дорогу в лесу до самой кладбищенской ограды, и покосившиеся гнилые кресты, и белеющие по огромному пространству, заросшему кое-где молодым сосняком березы, и провалившиеся старые могилы, из которых, быть может, уже выбрались в эту лунную ночь их обитатели, то душа не просто уходит в пятки, а сам делаешься ни жив, ни мертв. В такую вот ночь сразу за нашим огородом, чуть-чуть не доехав до перекрестка, стоял с зажженными фарами и работающим двигателем грузовой автомобиль. Я остановился у калитки как вкопанный, и от страха даже расхотел. Сколько времени я так простоял - не знаю, только чудилось мне, что незнакомый мужской голос молит меня о помощи. Я отворил калитку и пошел по картофельным грядам прямиком к автомобилю. Женский крик в спину остановил меня. Это моя старшая двоюродная сестра, вернувшись с танцев, решила перед сном заглянуть за калитку. Я как будто очнувшись от гипноза, со слезами кинулся к ней. Сколько я ее не уговаривал пойти со мной к этому грузовику, она стояла на своем, и, вконец рассердившись, пригрозила даже написать об этом моей матери в Ленинград. А через несколько дней гроб с телом этого шофера, совсем молоденького еще паренька, провезли мимо наших окон. Он пьяный в машине заснул и двигатель не заглушил.
- Нет, я, дурак, поеду с тобой! Потому, что других, таких как ты, здесь нет..да и вообще...
- Что? - Игореха швырнул свой велик в придорожную траву, и явно был готов выяснять со мной отношения, -а ну, давай, говори, что там тебе снилось, умник!
- Держи карман шире. Так я тебе и сказал. А сказку про это помнишь? Если я по колени окаменею, ты что-ли за меня педали крутить будешь?
- Ну и не каркай тогда! - он впрыгнул в седло своего велосипеда и помчался под уклон к озеру, оставив меня далеко позади.
Я сильно на него обиделся, и ехал, еле крутя педалями, на почтительном расстоянии. Дорога к озеру бежала среди поля озимой ржи. По обе стороны ее, недалеко от озера виднелись два крошечных, поросших чахлыми елями и березками мха. Было странно видеть эти миниатюрные болотца на возвышенной местности. Но объяснялось все просто. Когда-то на их месте были два крошечных озерца ледникового происхождения. А для жителей выходящей в полутора километрах отсюда прямо к озеру деревеньки эти болотца были настоящим грибным раем. По их краям летом росли подберезовики, а ближе к осени грибы на засолку. И вдруг, Игорь резко затормозил, его велосипед опрокинулся на обочину, а сам он полетел в рожь. Я поднажал было на педали, стремясь прийти к нему на помощь. Откуда ни возьмись огромный серый заяц бросился мне под колесо, и ничего другого не оставалось, как последовать за своим приятелем, правда в противоположную обочину. Не успев даже крикнуть "мама", я вылетел из седла, и сильно ударился головой о ком засохшей придорожной земли.
21 октября 2007г СПб
Русалки (ч.2)
В странной круглой комнате с полусферическим темным потолком, под которым вспыхивали мириады фиолетовых огней, за круглым золотым столом, на приземистых дубовых банкетках сидели четыре существа. Четыре огромных головы, сразу, почти без туловища переходящих в это самое... каждое из которых располагалось не на одной, а на паре сафьяновых банкеток с выгнутыми массивными ножками. У двух из этих существ глазки были в щелочку, а у двух других - округлые, ежиные. Трудно сказать, были ли это мужчины, или женщины, или мутанты-гуманоиды. Их маленькие пухленькие ручки, отчего-то постоянно были сжаты в кулачки. Огромные и гладкие, словно астраханские арбузы, головы были увенчаны острыми и поросшими рыжей шерстью ушами. А почти идеально круглый рот был так мал, что лишь разжеванная пища могла в него поступать, да и то только через питающий шланг. Зубы у них, тем не менее, были. И язык, судя по-всему,тоже, хотя и очень короткий, ведь мне пришлось резко напрягать слух, чтобы хоть что-то разобрать из их разговора.
- Отдадите им все пятнадцать секстиллионов атомов, иначе даже и не мечтайте об увеличении объема памяти в компьютерах Верховного суда.
- Но, ваше достоинство, это немыслимо! Нам ведь эти атомы совершенно неотложно необходимы для нужд Верховных стражников!- возражал один из ежеглазых.
- К тому же и наши подданные находятся на грани почти полного физического истощения и обезвоживания! Поэтому Вещество из Неприкосновенного Фонда может быть использовано исключительно для синтеза пищи и воды, - поддержал своего товарища другой ежеглазый.
- Я не могу ставить под угрозу будущее всей нашей цивилизации! Пускай тогда от жажды умрет лишь половина человечества. А ответственность ляжет ...на самопрограммирующиеся компьютеры управления ресурсами.
- Но это ведь чудовищная ложь! - проговорила вторая голова с узкими глазами и резко опустила свои сжатые кулачки на золотой стол, - нас разорвут на куски сограждане...
- Так усильте вооружение гвардии из моего арсенала! Будут горы трупов? Что ж, по крайней мере тогда у нашего десанта на Юпитер будет больше топлива (мы пустим тела мятежников в аннигиляторы космических танкеров вещества) и шансы на спасение оставшихся в живых после этой бойни людей резко возрастут! О том же, что когда-нибудь свободное вещество будет на вес жизней, надо было начинать думать уже нашим прапрапрадедам. Так! Что есть неотложного из текучки?
- Да два парнишки застряли в туннеле последнего выдоха, еще в двадцатом веке!
- Отчего же не случилось катастрофы прямо тогда?
- Ангелы в спешном порядке его шунтировали.
- Так пускай себе и дальше там висят!
- Невозможно! Ровно десять веков прошло...Проблему надо разрулить.
- Ничего самим людям доверить нельзя! Как эти бродяги только умудрились - он приподнялся из-за стола, и за плечами у него неожиданно распрямились крылья, - а ты что здесь делаешь?! - он скорчил недовольную гримасу, глядя на меня.
- Так ведь это же и есть один из тех мальчишек. Тот, которого угробил заяц. Говорю, нельзя дольше ждать, они начинают уже ре...
- Вернись! Очччьниись!!! - засвистело на меня узкоглазое существо.
От испуга мои глаза открылись. Над головой снова было высокое синее небо.
Я приподнялся было на одном локте, но от слабости не смог удержаться и опять упал на спину. Вокруг камня, который я принял за комок земли, разлилась и уже засохла кровь. Я повернулся на бок и ощупал голову. Она была совершенно цела. Интересно, почему это мы не смогли с Игорем по-человечески умереть?
Мне удалось, наконец, сесть, но все поплыло перед глазами и в ушах стоял такой треск, как в наушниках приемника при плохой настройке. Я увидел неподвижно лежащего на противоположной стороне дороги Игоря. Кажется, он тоже начинает приходить в себя, и точно так же не в силах подняться. Интересно, а он-то знает, что с нами произошло, был ли и он в той странной комнате?
Я протянул моему приятелю руку, и он с большим трудом поднялся c травы. Глаза его глядели, казалось, сквозь меня. Он хмурил свои выгоревшие на солнце брови и кусал нижнюю губу. "Помнит, или нет?" - вертелся у меня в голове надоедливый как муха вопрос. Сколько мы так простояли - не знаю. Вдруг, что-то зашелестело иголками. Игорь протер глаза и уставился на ежа.
- Бред какой-то! - наконец вымолвил он.
- Почему? Просто ежик.
- Эхх! - вздохнул Игорь, - чудной ты, Андрюха... вроде и предки твои из здешних мест, и родились мы с тобой в одном месте, в один день и час, а не знаешь таких простых вещей...
Я схватил его за рукав.
- Постой, как ты сказал?
- Я еще никак не сказал. Я теперь скажу! Этот еж здесь и сейчас - все равно, что лось в питерской парикмахерской...понимаешь?!
- Да не о еже я! Хотя, конечно, и еж...что ты сказал о нас с тобой?
- Хм...а тебе разве твоя мама не говорила?
- О том, что я родился здесь, в поселковом роддоме?
- О том, что почти одновременно с тобой, в этой же палате родился еще один мальчик!
- Но ведь так не бывает?! Поселок очень маленький. Это же понимаешь, что такое, а? Это же редчайшее совпадение!!! Это то, чего на свете не может произойти никогда!
- Тоже мне чудо! Вот то, что этот хренов ежик мне под колеса бросился - вот это я понимаю...вот это действительно чудо. Кстати, а ты что как и не я...наехал на ежа?
- Хуже, Игорек, на зайца.
Мой приятель задумался на минуту.
- Ну, вообще-то заяц мог перебегать вон из того мха в этот...но не нравится мне все это, - он вырвал сладкую травинку у себя из под ног и энергично задвигал челюстями.
"Игорь, Игорь, Игорек, подари мне пузырек". Мной овладело нечто неизъяснимое. По спине бегали мурашки. После того, что с нами случилось...или это был всего лишь бред после удара головой при падении? А кровь? И ни одной царапины на моем лице... а Игорь так вообще ничего не помнит. Интресно, это как-то связано с тем, куда мы с ним направлялись?
- Ну что, мы идем дальше? - как можно более спокойным голосом произнес я.
Я читал на его лице и в глазах "пожалуй, как-нибудь в другой раз", но он себя пересилил, и стиснув зубы, выдавил: "Если не ссышь - идем!"
Мы даже не вспомнили о сломанных велосипедах и, взявшись за руки, двинулись к заросшему лесом берегу озера.
26 октября 2007 года СПб