ОН.
Он был кем был. Он стал тем, кем хотел стать. Чтобы быть. Много это? Или мало? Ему – достаточно. Чтобы познать и поверить в себя.
В жизни им владели разные желания: и хорошие, и нехорошие, достойные и на грани фола. Загадочные и прожектёрские. Не-адек-ват-ные.
Человек – животное с рассудком. Рассудок и душа воспитывают человека. Обёртывая инстинкты и рефлексы тонкой, но прочной аурой – Духовностью.
Душа бывает Белой или черной. Вернее, у нее две ипостаси и белая, и черная. У кого сколь чего. Но Духовность? Зависит ли она от цвета души? Не знаю. Пока не знаю.
Жизнь Человека не поиск пропитания, а образование себя. Искусство жить заключается в том, чтобы сдержаться в страстях и желаниях, не потерять голову в щекотливом искушении, не стать рабом своих глубинных похотей. Соразмерить желания с совестью, со своим эталоном морали - духовностью. Воплотить мечту в реальность.
Трудно это. Болезненно. Но необходимо.
Примером его жизнь. Жизнь - не легкая. Без подстеленной соломки, без «крестных» и прочих «Дядей Петь». Но и не безнадежно тяжелой. Самостийной.
В жизни, он взнуздал свои страсти - желания и подчинил воле и некой цели.
А цель проста - достойная жизнь. Не показушно достойная, а комфортная его душе и близким его. Или нет. Вначале близким, а что останется – ему.
С трудностями, но преодолимыми.
Волненьями - настоящими.
Радостями - заслуженными.
Горем потерь. Неотвратимым.
А как без них? Душой заржавеешь. За примерами ходить не надо. Давно живёт.
Он знал себя и в какой-то мере был удовлетворен собой.
Да, он балансировал на грани скромности и эгоизма. Самолюбования и раскаянья. В начале неявно, потом осознанно.
Он побеждал.
«Горе побежденным!» - вопили глашатаи.
И он без сожаления переступал через поверженных.
Как сладостен глоток победы!
Как горестно послевкусие!
Иногда, он протягивал руку поверженному и помогал встать. Зачастую себе на горе. Каждый раз, отираю кровь с разбитого лица, он клял себя и клялся - боле того не делать! Но... помогал.
Еще он искал Потерянного Друга, Одного Друга на всю жизнь. Находил, что–то похожее и терял. Обманывался, но чаще обманывали его. А если вдуматься, таких, как он, для него, да и не было. Вернее, того, Одного, которого он потерял сам, потерял дёшево, походя, предательски. В наказание - Судьба второго шанса. Не дала. Заслужил.
«Да. Сам.
Да. Сволочь!
Но это моё Горе.
Это моя ноша.
И?!
Ну, иди сюда. Возьми меня, (коль получиться). Загрызу».
Поэтому похожие уходили другой дорогой. А иные? Иные уходили в небытие – просто умирали. Типа - и все хорошо, а раз! И умер.
И опять один.
А может причина была в нем? Потому что он так и не смог открыться до конца другим, как когда-то отрылся Первому и Единственному. Тому. Одному. Потерянному.
Жизнь не баловала, а закаляла. Но было что-то и кто-то, с которыми ему было тепло. Которые понимали его досконально. Друг. Друг - не единственная потеря. Была еще одна не покоренная вершина – Любовь.
Он искал упущенную Любовь. Он хотел вернутьcя в Любовь. Он хотел ощутить счастье Любви. Он видел ее, он помнил, что видел. Она была краткой, но была настоящей. Он захлебнулся в квинтэссенцию любви. С цветом, ощущениями и вкусом.
Не каждый награждался этим. Не каждому дано. Но он упустил её там, где даже не ожидал.
«Над омраченным Петроградом
Дышал ноябрь осенним хладом…»*
В заброшенном парке, листая свет тусклых фонарей, мерцает осень. Липкая Осень, не мокрая и, даже, не дождливая, а просто-морось.
Листва не шелестит, она облетела и свалялась в мокрые жухлые комки. Сыро, промозгло, темно. Никого.
Ветер то ухнет по росчеркам полуголых ветвей, а то иссякнет, прячась в складках просторного черного плаща. Его плаща.
Он появляется внезапно, бесшумно, то явью, то тенью, размытой по влажным стволам стылых деревьев.
Там, в тихом месте, на заветной улице тысячу раз, сотни лет, очно и в мыслях. И не факт - как преступник на месте преступления. И не факт, что за энергией. И не факт, что за потерей
Не факт, не факт.
Для чего?!
Он ищет.
Покрасневшими глазами всматривается в темень, трепетными ноздрями втягивает воздух, тонким слухом слушает эфир, и замирает, выжидая чего-то.
Не встречает, не находит, не слышит. Кроме посвиста ветра да далекого вороньего грая.
«Я пытался уйти от любви,
Я брал острую бритву и правил себя…
…Я ломал стекло, как шоколад, в руке,
Я резал эти пальцы за то, что они
Hе могут прикоснуться к тебе.»**
Время?
Течение времени смыло унылую тень, на скользкой листве. В который раз. Из века в век.
Представьте самодостаточного человека, идущего с обнаженной душой сквозь терновый лес воспоминаний, которые не играют никакой роли в его нынешней жизни.
Но он идет в эту боль. Будто напоминает себе, победителю, о своей Победе. Везде.
Там, где побед было больше, чем поражений.
Нонездесь! Здесь он не победил.
И только глухой стон, да бессвязные мысли вслух – нарушают безмолвие: «Я был и есть. Мечтал и стал. Я судил себя, строгал и правил. Чтоб жить по законам своей духовности и стать настоящим».
Неприкаянность. И поиск согласия с самим собой.
« Уж было поздно и темно
Сердито бился дождь в окно,
И ветер дул, печально воя.» *
*- А.С.Пушкин «Медный всадник», часть 1.
** - И. Кормильцев, песня группы «Наутилус Помпилиус» из альбома «Князь Тишины».
Трек: Композиция «Shine On You Crazy Diamond, Part № 1» из альбома «Wish You Were Here» группы «Pink Floyd», 1975 г.
Продолжение:http://proza.ru/2023/03/28/1400