Удивительное дело, но русский человек может без тени сомнения начать креститься в мечети, а потом на выходе сказать «Слава Аллаху!». Можно подумать, что это какое-то элементарное невежество или незнание религиозных обычаев. На самом деле это глубокий душевный порыв и искренняя уверенность, что Бог у нас один, общий.
- А что не так-то? - нахмурился Палыч, увидев ухмылку на моем лице.
- Это же мечеть, а не церковь, здесь молятся по другому.
- Правда, то-то я гляжу, что здесь негде свечку поставить, - съязвил мой собеседник. - Не думай, что я по пояс деревянный и разбираюсь только в военном деле. У нас между прочим и предмет такой был «Религиоведение», да и читаю я не только устав. У меня дома целая историческая библиотека и об этом месте знаю поболее твоего.
- Да ладно, ладно, я же пошутил. Меня просто забавляет наш менталитет, у самого ведь рука на входе потянулась перекреститься.
- Так потому что храм Божий, всё одно, что церковь, что мечеть. Я ведь как рассуждаю. Бог один. У основных религий это так. Значит мы молимся ему одному, разница лишь в обрядах, да в культурных особенностях.
- Согласен. Вот я когда в деревню приезжаю, вижу старый разрушенный храм, в котором крестили ещё моего прапрадедушку, так на душе начинает щемить. Подобное чувство я испытал и здесь, когда мы проезжали изрешеченные снарядами мечети с порушенными минаретами.
- Это да, страшное зрелище, больно смотреть. Как и на оборванных ребятишек, у которых детство забрала чума под названием «терроризм». А ведь эти бандиты тоже считают себя верующими...
Я отвернулся и посмотрел в темноту. Вместе с остальными товарищами мы с Палычем стояли в пещере, которая хотела поглотить Каина, после того, как то убил своего брата. Зажегся свет. Это Ринат, наш переводчик сбегал за местным смотрителем мечети, который принес с собой масляную лампу.
- А ведь Каин с Авелем оба верили в Бога. А вон как получилось. Один стал первым убийцей, а второй первым мучеником. Или как тут у вас их называют? Шахед?
- Шахид — мученик. Шахед — это по арабски «наблюдатель», - пояснил Ринат.
Услышав знакомые слова служитель мечети, которого звали Абу, что-то заговорил по-арабски.
- Он рассказывает, кто из святых здесь молился. Это же место паломничества, как и для мусульман, так и для христиан. И что интересно, здесь побывали те, кого почитают все верующие. Вон там молился Джирджис (Ринат указал на коврик, бережно постеленный в углу пещеры). По-нашему Святой Георгий Победоносец.
- Да ладно! Первый раз о таком слышу!
- Может ты ещё и про Джабраила не слышал? Вот, кстати, на своде пещеры отпечаток его руки, - сказал Палыч и приложил руку к отпечатку десницы Архангела Гавриила.
- Джабраил, Джабраил! - закивал Абу, снова услышав знакомое слово.
- Он говорит, что Архангел Гавриил (в исламе Джабраил) не дал пещере поглотить Каина, который только что совершил братоубийство. Гора была так возмущена, что попыталась съесть грешника. Но Господь распорядился иначе, Архангел Гавриил своей рукой остановил свод пещеры. Каин остался жить и мучиться.
Мы все по-очереди дотронулись к выемке в камне и на минуту все замолчали. Паузу прервал Палыч, который снова начал истово креститься. Я сдержал улыбку и поделился с присутствующими нахлынувшими впечатлениями.
- Представьте сколько тысяч, а может даже миллионов людей прикасалось к этому отпечатку руки Архангела Гавриила? Мусульмане, христиане, святые! Сам Георгий Победоносец прикладывал к этому камню руку, а вот там в углу преклонил колени, молясь Господу. Никогда не думал, что побываю там, где святой, которого считаю своим ангелом хранителем, совершал свой молитвенный подвиг и принял мученическую смерть.
- А то что мы на месте первого убийства тебя не впечатляет?
- Впечатляет конечно!
- Ну и хватит болтать, пошли уже к тому камню, где всё произошло.
Мы вышли из мечети и стали карабкаться в гору. Впереди поднимался местный смотритель Абу. Через пару минут он остановился и указал рукой на выступ, состоящий из большого светло-коричневого (впрочем, как и вся гора) камня.
- Абу говорит, что это произошло здесь, - перевёл Ринат.
Я пристально посмотрел на камень и на секунду мне показалось, что он имеет багровый оттенок. Полёт моей фантазии разрушил Палыч, который немного неуклюже приземлился своими берцами прямо на место преступления. Затем он уселся на него и крикнул бойцу, чтобы он подал ему автомат.
- Брат, сфоткай на память.
- Очень символично. На месте первого убийства с Автоматом Калашникова, пулями которого, пожалуй, больше всего убито людей на планете.
Мы все уместились на выступе, на котором когда-то истекал кровью Авель, и обратили свои взгляды на город, расположившийся у подножья горы. Внезапно в воздухе поплыло пение. Начинался намаз. Десятки, а может и сотни голосов из многочисленных минаретов мечети слились в один. На душе появилось чувство умиротворения.
- Знаете на что похоже? Вечерний звон колоколов у нас на Волге, когда перезвон идёт от церкви к церкви. Тоже чарующее действо.
Дослушав призыв к молитве, мы было засобирались, но Палыч внезапно затянул песню.
- Выйду ночью в поле с конем...
- Ночькой тёмной тихо пойдем! - подхватили все остальные.
Оказалось, что все знают текст песни группы «Любэ» не хуже, чем строки гимна России. Мы пели, а слова улетали куда-то вдаль. А я представлял, как они летят через все эти горы домой к берегам родной Волги.
- Я влюблён в тебя, Россия, влюблён!
Казалось с этой строчкой у каждого вырвалась наружу тоска по Родине. Но до дома было ещё очень далеко.
***
Через неделю мы с Палычем повезли гуманитарку в христианский монастырь, который расположился в расщелине горного хребта. Здесь верующие когда-то скрывались от воинствующих язычников. Но в наше время от злых людей обитель не уберегли и каменные скалы. Городок с монастырем был захвачен террористической группировкой. Многие святыни были разрушены и осквернены. Те кто возрождал утраченное в назидание потомкам оставил некоторое напоминание о той страшной странице истории этого места. На стенах висели мозаичные иконы святых, на которых были разбиты и изуродованы лица.
Мы с Палычем замерли перед иконой Богородицы с младенцем, у обоих не было лиц.
- Религиозные войны? Или банальный вандализм?
В это время к нам подошёл седовласый мужчина с подносом в руках, на котором стоял кофейник и маленькие чашки без ручек, больше напоминавшие стопки.
- Ас-саламу алейкум, руси!
- Ва-алейкум ас-салам, садык!
- Я давно учится в России, в Одессе, поэтому немного знать русский, - на ломанном языке заговорил гостеприимный обитатель монастыря.
После непродолжительной беседы мы узнали, что нашего нового знакомого зовут Масуд, и он в советские годы закончил военное училище у нас в стране. Несколько лет назад чудом остался жив, став жертвой нападения террористов. Его машину подорвали и он умер бы на обочине, если бы мимо не проезжал «доктур», который оказал ему первую помощь.
Масуд достал из кармана черный шеврон с арабской вязью и оригинальным рисунком: какие-то танки, корабли, каски и автоматы. Это оказалась эмблема одного из подразделений местных вооруженных сил.
- Подарок, - улыбнулся он.
Я начал судорожно искать по карманам и вытащил свой шеврон, намереваясь подарить в ответ.
- Джиржис! - Масуд показал пальцем на всадника, который поражает копьем змия.
- Вот так ходишь, ходишь с этим шевроном не задумываясь, и только после слов араба понимаешь, что это не просто эмблема с всадником, а Георгий Победоносец у тебя на плече.
Бывший военный внезапно пошёл в сторону и жестом позвал нас собой.
- Смотрите, - сказал он, когда мы завернули за угол одного из монастырских зданий.
На массивной скамье у стены расположилась ещё одна мозаичная икона, на этот раз Святого Георгия Победоносца. На ней были видны следы от пуль. Кто-то стрелял в неё очередью. Правый угол иконы был отколот, аккурат там, где была голова змия.
- Это настоящее чудо, - воскликнул Масуд. - В этом месте от шайтанов отвернулась удача, а там они нашли свою смерть.
Араб указал пальцем на вершину скалы, где виднелось полуразрушенное здание.
***
Это произошло пять лет назад...
Важнейшая христианская святыня на Востоке расположилась в горном ущелье, в населенном пункте, который когда-то и основали верующие, гонимые официальными властями. До войны это был величайший центр паломничества. Под скалами расположился основной монастырь, которого окружали частные и гостевые дома, в которых селились многочисленные паломники. Местные торговали здесь всякой сувениркой, это был их основной и единственный заработок. Постройки монастыря, впрочем как и все окружающие здания были песчаного цвета. Видно сырьем для стройки использовались камни с гор, которые надежно укрывали обитель. Доминантой монастыря была колокольня, на которой был крест необычной конструкции (помимо двух пересекающихся линий была ещё одна, которая была перпендикулярна остальным). Колокольня словно тянулась вверх, к вершинам скал, где расположились ещё несколько зданий. Ещё один храм, но значительно меньшего размера, пару частных домов и здание солидной для такого городка гостиницы. На недоступных участках скал стояли массивные скульптуры Иисуса Христа, Богородицы и местночтимых святых. Те, кто приезжал сюда впервые, признавался, что от вида, открывающегося с гор, наворачиваются слёзы.
Размеренную жизнь христианской общины прервали автоматные очереди. В населенный пункт въехали десятки пикапов террористической группой, адепты которой позиционировали себя, как оппозиционную силу местному правительству.
Вооруженные до зубов боевики за пару дней превратили населенный пункт в неприступную крепость, разместив в ущельях пулеметные гнезда.
Один из бандитов вошел в храм и начал скидывать на пол иконы, и церковную утварь. Внезапно этот вандализм прервал рослый боевик с густой черной бородой. Он отличался от других опрятной черной одеждой, на которой была вышита эмблема с религиозными текстами. Из оружия у него при себе был лишь пистолет в кабуре. Мужчину звали Хашим, это был один из идейных вдохновителей террористической группы, которого лидер отправил старшим на это непростое задание.
- Низам, я сейчас прострелю тебе ногу, а журналистам скажу, что мы не щадим даже своих, кто ведёт себя не достойно. Ты забыл для чего мы здесь? Скоро приедет съемочная группа.
На улице послышался звук подъезжающего автомобиля.
- Давай быстрей, приберись здесь!
Боевик кинулся судорожно возвращать иконы на свои места, а Хашим выбежал на улицу. Из потрепанного внедорожника вылезли корреспондент и оператор известного зарубежного телеканала. Террорист расплылся в улыбке.
- Ас-саламу алейкум, вы как раз вовремя!
Несколько часов журналисты снимали постановочные кадры, призванные обелить душегубов и головорезов. Вот «оппозиционеры» раздают беднякам еду, помогают монахиням нести ведра с водой, а здесь сбрасывают в ущелье флаг государства и вешают знамя своего движения. Грамотно выстроенная пиар-кампания, комар носа не подточит. Хишам был несказанно горд своей смекалкой. Именно он придумал, как в лице «цивилизованного запада» создать образ борцов с режимом, чтобы публика поскорей забыла резню, которую террористы устроили на юге страны.
Штаб «оппозиция» разместила в гостинице на горе. Вестибюль её завалили всякой агитацией, в одном из помещений организовали пресс-центр, куда планировалось привозить западных журналистов, дабы прикрываться ими, как живым щитом. На крыше же здания дежурили снайперы и пулеметчики, а также специалист с переносным зенитно-ракетным комплексом зарубежного образца.
Идея удалась, правительственные войска не решились сразу идти на штурм и попытались вести переговоры с террористами. Это была настоящая дипломатическая победа боевиков. Они смогли выменять своих арестованных товарищей на пленных монахинь.
Всё резко изменилось, когда Хишам вместе с журналистами отправился на очередные переговоры. Он имел неосторожность оставить за старшего, того самого Низама, который считал необходимым осквернить захваченные церкви.
Едва временный главарь убедился, что главный пропагандист группы уехал за территорию городка, как он тут же устроил здесь настоящую анархию. Боевики врывались в дома калечили и убивали наивных местных жителей, кто не сбежал, поверив, что можно как и раньше жить и при умеренной «оппозиции».
Пока оголтелые варвары чинили беспредел в городке Низам с особо приближенными головорезами отправились крушить монастырь. Они ломали иконы, срывали с крыш кресты. Соревновались в стрельбе из РПГ по статуе Иисуса Христа. Победил Низам, попавший скульптуре, однако к его великому разочарованию фигура выстояла, несмотря на огромную дырку в боку. Тогда он решил переключить свою ярость на мозаичные иконы, которые украшали монастырские стены. Он метко стрелял в лики святых, изображения трескались и с грохотом падали вниз, разбиваясь на множество осколков.
Трудно сказать, что двигало Низамом. Можно было подумать, что это ненависть к иноверцам. Но против этой версии говорили те факты, что он с такой же легкостью расправлялся над мусульманами. Скольким людям он лично перерезал горло Низам сам давно сбился со счёта. Для него не было ничего святого. Сегодня он стрелял из РПГ в статую Иисуса Христа, а несколько месяцев назад его мишенью стал минарет мечети, в котором как ему показалось укрылся вражеский снайпер.
И вот злодей вскинул автомат, чтобы выстрелить в очередную икону — это был образ Святого Георгия Победоносца. На белом коне он поражал копьем змия.
Боевик целился прямо в лицо, но первые два выстрела попали в нимб. Низам грязно выругался и дал длинную очередь, но лишь одна пуля попала в ногу святого. Тогда он попробовал попасть в голову коня, но пуля снова вонзилась рядом. Террористу даже на мгновение показалось, что святой дернул за вожжи и конь ещё больше встал на дыбы. Это вывело негодяя из себя и он высадил в икону весь оставшийся магазин, во все стороны полетели детальки мозаики. Едва пыль осела, как Низам увидел, что святой с его верным конём уцелел, но в изображении образовалась трещина, которая прошла аккурат через голову змия. Ещё секунда и обломок упал вниз. Раздался оглушительный грохот. Низам поднял голову вверх и увидел, что гостиница, где располагался их штаб был весь в дыму. По зданию ударила авиация. На крышу выбежал боевик со стингером и попытался атаковать невидимый обычным глазом самолет. Низам, смотревший с ужасом на происходящее, снова повернулся к стене, где минуту назад висела икона. Но сейчас там зияла пустота. Он снова перевёл свой взгляд на вершину, где шёл бой. Ему померещилось, что по скале, напротив гостиницы скачет всадник на белом коне и метает копья в боевиков обороняющих крышу штаба. Одно копье снесло голову зенитчику, который не успел воспользоваться своим орудием. В действительности по склону ехал пикап, из которого работал пулемётчик. Но Низам теперь видел мир совсем в другом свете, то ли он попросту тронулся умом, то ли впервые в жизни поверил в Господа, кара которого вот-вот настигнет варвара и душегуба.
К тому моменту в город вошла правительственная техника, боевики оказались окружены, единственная дорога для спасения лежала в горы. Низам в ужасе карабкался вверх, по-пути теряя единомышленников. Преследовали отстали, и ему осталось всего несколько десятков метров до спасительного хребта, за которым он мог раствориться в складках местности. Он поднял голову вверх и увидел перед собой фигуру. Его фантазия нарисовала человека с копьём.
- Джирджис! - выкрикнул боевик и через доли секунды страшный удар снёс ему голову.
Наверху минус ещё один бармалей, - пробормотал в рацию воин, у которого в руках вместо копья была винтовка. Вместо римских одежд — оливковый камуфляж и темно-зеленная арафатка на шее. Лицо же скрывали тактические очки.
***
Отголоски взрывов слышал и Хишам, который ехал в джипе с журналистами. Он потянулся было за рацией, но почувствовал, как ему в грудь уперся ствол.
Не советовал бы... - сидящий рядом журналист расплылся в улыбке, не сулящей ничего хорошего.
Я буду жаловаться Вашему начальству!
Бородач, судя по-всему, ещё ничего не понял, - присоединился к беседе оператор.
Не переживай, в камере у него будет время всё переосмыслить...
В камере?! Вы не понимаете, тюрьма для меня равно смерть!
Выжил ли Хишам неизвестно, но после такого серьезного поражения террористическая группа уже не оправилась. А монастырь перевернул новую страницу своей истории. Здесь уже который год идут восстановительные работы. Многие оскверненные иконы пришлось убрать. Образ же Георгия Победоносца напротив выставили на всеобщее обозрения, как напоминание о том чуде, которое произошло здесь пять лет назад.
***
Потрясенные рассказанной историей мы не спеша шагали в гору к верхнему храму.
Получается нет никакой религиозной розни, есть плохие люди... - пробормотал Палыч.
Получается так. «Истинно верующий не может желать зла людям другой веры». Эту фразу я слышал, как от православного священника, так и от служителя ислама. И я с ней полностью согласен.
Знаешь, что меня смущает в этой истории. Они же портили и лик Христа, и Богородицы, других святых. Получается, что отреагировал лишь Георгий...
Ну тут-то всё прекрасно понятно. Считается, что Иисус своей смертью искупил грехи людей. «Если тебя ударили по левой щеке, подставь правую» - это тоже про него. Богородица — это мама, она защищает других, но не себя. А кто такой Георгий? Он, как мы — вояка, увидел зло и покарал. Не зря же говорят, что он наш небесный покровитель. Победоносец, побеждающий змия...
Юрий Головин, март 2023