Пушкин.
Конфликт и дуэль с эльзас-лотарингцами
Миссия пары Фикельмон
(серия конспекты пушкинистики)
Мы возвращаем наши ищейку на следы графской семьи Карла Людвига фон Фикельмона и Дарьи (Долли) ур. Тизенгаузен (внучки полководца и хитрого царедворца М.И. Кутузова) в Дуэльной истории Пушкина (ДИП)
Ранее мы уже обосновали и сделали фактом одно роковое событие:
Пушкину на дуэли 27 января (8 февраля по н.ст.) 1837 года противостояли три «земели» = три земляка из Э(А)льзаса - барон Шарль Геккерн д-Антес, виконт Оливье д-Аршиак и недополковник (так!) Константин Данзас. Все трое были потомками эльзасских дворян - оружейников, кузенов, и прокуроров. Да и Луи ванн Геккерн – голландец – имел родовые корни поблизости
Прим.
Эльза;с (фр. Alsace [alzas] , нем. Elsass [;;lzas], до 1996г - Elsa;) – историческая область наряду с соседней Лотарингией и Шампанью в составе админ. округа Гранд-Эст ( Grand Est) = Большой или Великий Восток
Согласно The American Heritage Dictionary of Indo-European Roots - Google Books (см. American Heritage Dictionary of Indo European Roots (1985) by Allan R. Bomhard на «название региона производно от древневерхненемецкого словосочетания ali sazzo[1], что переводится как «обитатель другого» [берега Рейна] и указывает на то, что регион был отделён от всей остальной Германии Рейном. Возможно, непосредственным источником топонима послужило «alisa;» — соединение двух слов «ali» (чужой) и «sa;» (=нем. Sitz — место обитания). По всей видимости франки, которые селились в Эльзасе среди местного алеманнского населения, рассматривались соплеменниками как ушедшие жить на чужбину (см. ELSASS в Lexikon des Mittelalters . Французы, которые долго спорили с алльманнями о принадлежности территориального образования Эльзас-унт-Лотарингия (см., Этимологический словарь названий стран и народов» Сержа Лозика) уверяют, что Эльзас происходит от «галло-римского слова „Alisauia“ или „Alisetum“, что означает „отвесная скала“ из-за того, что галлы, также шедшие из «Германии», наткнулись на горы Вогезы как на одну скалу-хребет…
Важно для ДИП одно = Франция обязана своим происхождением германским племенам - франкам, галлам, лангобардам… И это вновь выводит нашу ищейку на след, который привел нас к версии «Пушкина убили не французы, а немцы».
После исторической справки встаем вновь на след.
На сей раз это следы Фикельмон = австрийского посланника в СПб Карла и дольки его супруги Даши-Долли.
Основание для работы ищейки:
Карл фон Фикельмон с 15 лет состоял на австрийской военной службе, но по происхождению он был французом Шарлем-Луи из старинного лотарингского (!) рода = т.е. тот же «эльзасец» как наши участники дуэли, но с боку!
И в этой связи мы наконец нашли ответ на вопрос, который для нас, фра, долго был «странным»: отчего это всю заботу о житие эльзасца из Кольмара Жоржа-Шарля д-Антеса в СПб взяла на себя русская по деду баба Дарья Фикельмон? И отчего до этого она приняла такую заботу о Натали, став ее поводырем в большом свете «свинского« (по Пушкину) Петербурга и фактически научив ее одному = кокетству с Ним!?
(1)
Долли и Натали
У Скрынникова Р.Г. в кн. "Пушкин.Тайна гибели" - 2006 об этих отношениях:
<<<
25 октября 1831г. одна из самых блистательных дам Петербурга Долли Фикельмон представила Натали Пушкину (ур. Гончарову) свету. Долли не преминула описать внешность красавицы: «лицо Мадонны, чрезвычайно бледное, с кротким, застенчивым и меланхолическим выражением». Фикельмон увидела в Наталье ту самую черту,
которая всего более пугала Пушкина в дни сватовства: «спокойное безразличие ее сердца». В глазах поэта это было главной помехой к счастью избранницы, а значит, и к счастью супругов в семейной жизни. Контраст поразил Долли. Она записала в дневнике: «Жена его прекрасное создание; но это меланхолическое и тихое выражение похоже на предчувствие несчастия у такой молодой особы. Физиономии мужа и жены не предсказывают ни спокойствия, ни тихой радости в будущем. У Пушкина видны все порывы страстей; у жены вся меланхолия отречения от себя». Красота Пушкиной не помешала Долли увидеть отсутствие мира в ее душе: «Эта женщина не будет счастлива, я в том уверена! Она носит на челе печать страдания. Сейчас ей все улыбается, она совершенно счастлива, и жизнь открывается перед
ней блестящая и радостная, а между тем, голова ее склоняется, и весь ее облик как-будто говорит: Я страдаю».
В свете Наталья блистала как Мадонна. Ее триумфу нисколько не мешала молва об умственных способностях молодой женщины. «Невозможно быть прекраснее, ни иметь более поэтическую внешность, писала Долли Фикельмон, а между тем у нее немного ума и даже, кажется, мало воображения».
Увлечение не помешало Дантесу повторить чужие слова о том, что у Натальи Николаевны мало ума.
Пушкин отнюдь не разделял мнения света о глупости Натали. Через полгода после первой
встречи с четой Пушкиных Долли Фикельмон записала в дневнике: «Муж говорит, что она умна».
Княгиня Вера Вяземская писала о Наталье, которой не слишком симпатизировала: «Пушкин восхищался ее
Природным смыслом».
Зачем, почему, по чьей инициативе, с какой целью Долли стала инструктором Натали, фактически совратив ту, которая к этому уже была готова по своей родовой программе и наследственной патологии натуры? Только ли это «опасные игры» забавы ради и привычки для?
>>>
(2)
Долли и Пушкин
Там же :
<<<
Пушкин познакомился с семьей Фикельмон в 1829 г.
Графиня Дарья Федоровна Фикельмон, урожденная Тизенгаузен, была на 5 лет моложе Пушкина. Современники отмечали ее редкую красоту. Внучка Кутузова, подруга царицы и жена австрийского посла, Долли занимала самое высокое положение при дворе. Ей не было и 30 лет, ее муж граф Фикельмон, в прошлом бравый кавалерийский генерал был на 27 лет старше нее.
Пушкин имел репутацию донжуана, что заставляло не только чужих, но и близких людей постоянно подозревать его в «неверностях». В то время, как жена ревновала мужа к Смирновой и Соллогуб, мать негодовала по поводу Элизы Хитрово. «...По утрам он очень занят, сообщала Надежда Осиповна дочери, затем идет рассеяться в сад, где гуляет со своей Эрмини...»
Надежда Осиповна Пушкина не могла и предположить, что ее сын, открыто оказывая знаки внимания Элизе Хитрово, ухаживал не за ней, а за ее дочерью Долли Фикельмон.
Дневник Пушкина пестрит пометками о встречах с Долли. В мае 1831 г. Пушкин впервые посетил дом Фикельмонов вместе с женой. 15 ноября 1831 г. Вяземский передал через Пушкина нежное почтение «австрийскому дому».
Рандеву можно датировать лишь приблизительно: оно имело место в 1832 или 1833 г.
В 1832 г. Пушкин побывал в посольском особняке четыре раза. 4 сентября 1832 г. Вяземский писал, что «жена Пушкина сияет на балах и затмевает других…» Вяземский имел в виду летние балы, один из которых давали Фикельмоны. В сентябре 1832 г. Долли впервые допустила резкий выпад против Натали: «…у неё не много ума».
В 1833 г. поэт часто встречался с Дарьей в свете. 24 июля он был приглашён на раут в её дом. После вечера Вяземский писал жене: «…было довольно весело. Один Пушкин palpitoit de l’interet du moment (был весь захвачен переживаемым им моментом), краснел, взглядывая на Крюднершу».
Австрийский посол редко покидал Петербург. Но 10 августа 1833 г. он уехал в Богемию. По этому случаю П.А. Вяземский писал А.И. Тургеневу: «Фикельмон уехал в Австрию, и австрийская красавица не принимает». Неделю спустя Пушкин также уехал из столицы, а в конце 1833 г. закончил работу над «Пиковой дамой». Поэт вернулся из путешествия 20 ноября 1833 г. Четыре дня спустя он был на приёме у Фикельмон; 29 ноября упомянул в дневнике о трауре в семье Элизы Хитрово и Дарьи Фикельмон.
В 1834 г. Пушкин побывал на балу в австрийском посольстве дважды — 28 февраля и 8 марта; в дневниковой записи от 17 марта отметил обед втроём с послом и его женой. Поэт сетовал на то, что Долли заставила ждать себя полчаса, а сам он «во всё время» сердился, что приехал в сапогах.
С апреля 1834 г. тон записей в пушкинском дневнике изменился: «Вчера rout у гр. Фикельмон. S. не была»; «S. не было — скука смертная!» Новым увлечением поэта стала графиня Надежда Соллогуб. В начале мая 1834 г. поэт писал, что зван Дарьей на вечер, хотел ехать, но не поехал. Во второй половине июня Пушкин известил жену, что Бобринская и Фикельмон живут на Чёрной речке, «принимают — а никто не едет». В начале июля он сообщил Натали, что был у Долли и как «ввалился в освещённую залу с нарядными дамами, то и смутился как немецкий профессор: насилу хозяйку нашёл, насилу слово вымолвил». Можно предположить, что поэт не кривил душой. Роман с Долли был позади, и при встрече с ней он испытывал неловкость.
Пушкин охотно посвящал стихи своим «идолам». Роман с Фикельмон был потаённой любовью. Должно быть, по этой причине знатной даме не было посвящено ни одного стихотворения.
Долли Фикельмон была откровенна в дневнике: Пушкина она, в отличие от мужа, никогда не ценила…
О своем романе с Фикельмон поэт поведал Нащокину. Рассказ Нащокина был записан П. В.Анненковым. Это зовется пуританами пушкинистики «устной новеллой поэта…». Пушкин рассказал Нащокину о том, что случилось во время любовного свидания с Долли в доме австрийского посла. Провожая Пушкина, Фикельмон натолкнулась на дворецкого. Она напрягла все силы, чтобы избежать обморока. Описав другу поразившее его «траги-нервическое явленье», Пушкин решительно отказался назвать приятелю имя дамы и лишь со временем проговорился. «Жаркая история с женой австр. посланника» (с Долли), записал слова Нащокина Анненков.
Пушкин все ж разболтал и тем оскорбил даму, да не простую… И поэтому с 1832 г. жена дипломата сочла благоразумным не упоминать в дневнике имя Пушкина.
Лишь в 1837 г. Она нарушила молчание и посвятила прочувствованные строки памяти погибшего и Участи его жены: «...какая женщина посмела бы осудить госпожу Пушкину? Ни одна, потому что все мы находим удовольствие в том, чтобы нами восхищались и нас любили, все мы слишком часто бываем
Неосторожны и играем с сердцами в эту ужасную и безрасчетную игру!»
>>>
(3)
Долли и д-Антес
А теперь основная тема заметки (конспекта пушкинистики Н. Раевского и Р. Скрыникова, честно говоря и не превратно толкуя)
В начале 1834 г. роман с Долли еще не закончился, когда на страницы дневника Пушкина попало имя французского эмигранта Жоржа Дантеса. 26 января 1834 г. поэт записал с явным раздражением: «Барон Д Антес и Маркиз де Пина, два Шуана, будут приняты в гвардию прямо офицерами. Гвардия ропщет».
Сведения, полученные поэтом, были не совсем точны. Де Пина не был принят в гвардию. Событие еще не произошло, и о нем были осведомлены прежде всего покровители молодого француза.
В числе была … Дарья Фикельмон!
По свидетельству Данзаса, француз привез рекомендательное письмо к мадам Фикельмон, пользовавшейся особым расположением императрицы. «Этой-то даме, заключил он свой рассказ, Дантес обязан началом своих успехов в России».
В истории Дантеса Пушкина возмутило два обстоятельства. Во-первых, власти грубо нарушили русские воинские традиции, приняв эмигранта в гвардию сразу в офицерском чине, и, во-вторых, беззаконию потворствовала его Долли.
28 февраля 1834 г. Дантес был приглашен на бал к Фикельмонам, где хозяйка представила его императрице.
Служба в Кавалергардском полку стоила больших денег, которых у эмигранта не было. Но хлопоты «посольши» помогли преодолеть затруднение.
Подруга Долли царица, шеф Кавалергардского полка Фикельмон покровительствовала Наташе Пушкиной и Дантесу.
Что касается Пушкина, он увлекся женой австрийского посла в то самое время, когда у Наташи завязался роман с царем.
>>>
Долли опекала и вела по коридорам и залам салонного Питера женку поэта и потом ее ухажера – того, кто по его горькому признанию «тронул ей … сердце»
Не мстил ли ей Пушкин?
И не победила ли поэта в драке мести хитрющая Дарья?
(4)
Шарль де Фикельмон, Пушкин и д-Антес
Граф Карл (по-австрийски, а реально Шарль-Луи) фон Фикельмон был из старинного рода дворян Лотарингии = сосед д-Антесов
Карл уважал и ценил Пушкина
И в этом весь его след в печальной ДИП. Почти …
Н тогда что хотел нам тайнописно сообщить Данзас, уверяя, что рекомендательные письма д-Антес имел для службы в СПб к высокому военному чиновнику Адлербергу, а для светского успеха – к Долли!?
И эта Долли, дольку которой прославил Пушкин, стала ключевой фигурой в тайнах реальной ДИП: Долли опекала и вела по коридорам и залам салонного Питера женку поэта и потом ее ухажера – того, кто по его горькому признанию «тронул ей … сердце»
А ее мужу судьба подсунула иной «подарок» = в его имени Шарль–Луи соединились имена двух убийц Пушкина = Шарля д-Антеса и Луи ванн Геккерна
В 1839 г был отозван Веной из Питера … временно, а затем в июле 1840 уже окончательно …
(5)
Фикельмон и Диплом рогоносца
Крайне важным для следопытов, идущих по следу пары Фикельмон, является тот факт, что образцы дипломов Ордена Кокю завезены в СПб австрийскими дипломатами … Вена обожала такие «опасные игры» и всяческие скользкие интриги
Не было ли в этой поставке образцов давно спланированной акции по ликвидации Пушкина?
И тогда не являются ли Фикельмоны главными ее персонажами?
*****
Источники:
Скрынников Р.Г. Пушкин. Тайна гибели –СПб.: Нева, 2006
Н. Раевский. Пушкин и Долли Фикельмон. – М.: Алгоритм, 2007
Н. А. Раевский 'Портреты заговорили - Алма-Ата: Жазуши, 1974
Гроссман Л. П. Устная новелла у Пушкина // Этюды о Пушкине. — Л. Д. Френкель. — П., 1923.
Флоровский А. В. Пушкин на страницах дневника графини Д. Ф. Фикельмон // Slavia. — Praha, 1959. — Т. XXVIII ses. 4.
Измайлов Н. В. Пушкин в дневнике гр. Д. Ф. Фикельмон // Временник Пушкинской комиссии, 1962. — АН СССР. ОЛЯ. Пушкинская комиссия. — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1963. — С. 32—37.
Гиллельсон М. И. Пушкин в итальянском издании дневника Д. Ф. Фикельмон // Временник Пушкинской комиссии, 1967—1968 / АН СССР. ОЛЯ. Пушкинская комиссия. — Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1970. — С. 14—32.
Рейсер С. Пушкин в салоне Фикельмон (1829—1837) // Временник Пушкинской комиссии, 1977 / АН СССР. ОЛЯ. Пушкинская комиссия. — Л.: Наука. Ленинградское отделение, 1980. — С. 36—43.
***
Итог:
Ответы на вопросы:
- каким макаром Долли стала протеже д-Антеса
- кто, на каком основании и почему поручил ей опекать франц. барона
ведут к одному следу – ее муж был из дворян Лотарингии – соседней с Эльзасом области и между д-Антесами и Фикельмонами была некая тайная связь братчины
Ответы на следующие вопросы:
- откуда это все знал недополковник инженер Данзас
- почему он намеками эти связи «д-Антес - фон Фикельмон» демаскировал
ведут к одному выводу:
все участники конфликта (д-Антес, Данзас и д-Аршиак) были земляками = появление 27-го января Данзаса как сека Пушкина было совсем не случайным = все кандидаты в секи Пушкина отказались от этой чести по одной причине = невозможность примирения сторон (главная миссия сека!), а Константин легко согласился и ничего для примирения не сделал, если не сказать большего и обратного … = пара Фикельмон с их лотарингскими корнями не только опекала дуэлянта и заказного убийцу д-Антеса и даже женку поэта, но и стала ключевым звеном в конфликте Пушкина с двумя баронами и его роковой кровавой развязке