За висть-весть снегирь, как снигирь, Шебанцево было Шибанцево, Питер-Пётр. Сниг с тюркского красногрудый и снег в хрустале хрустит о том Гоголь в семени «ль»-Ольга. Оля стала Ольга, Е в позиции Олега, сделав Я-Яга того движения была снежная баба и Снегурочка, отлично, открываю лично, не от кого не скрываю, кто завидует, завидуйте больше, больше, сильней.
Сплетни на работе хорошо давала Алиса, ради чего? Не рыбы, не мяса своего толка в бестолковости не понимала, что Юрьевна-начальник осознавала, чайник её кипел, как начальника в том руководстве, моя интуиция меня не подвела-банк. Спонтанно попала, такая суть у меня была во всём, работала как хобби, многих то раздражало, но я не виновата в их головном, как главном рабстве суждения, завидуют не от большого, а больного ума, реально.
Крепостное право было отменено когда, а до сих пор люди живут в своём пороке, роке «по»-определите сами своё определение непонимания. Я определила свой страх и растворила, рассказав его не мало кому, на душе стало легко, что должны делать у батюшки, психолога, с любой подругой или другом то можно, поверьте, как и письменно раскаяние-покаяние, писатель-читатель.
Смелость рассказать-вот в чём дело, как поймут? Второй вопрос, для чего? За весть уже не порок, висть-снигирь-Шибанцево-Питер-Киев говорит. Снег хрустит-это же не иней, что показывает хрусталь, ль-семя души, что начала снежная баба, не Яга как изба-баня-баян и гармонь в гармонии гормоны собрал, успокоил, блим-блим не ревную, балалайка-лайка, волка в себе убрала того воя. Боятся могущества руководящих, а на пенсии чего бояться, которую получила в 14 лет, зависть сестры стала кипятком у её лотка вести, как же так, тварь. Тварь она во всех своих поступках, которые не меняются, чтобы не происходило. Сколько ей денег не давай, всё мало-квашня.
Порок лечить должны самостоятельно, как и алкоголизм, ал-кого-лик? Теперь поняла лёгкость своего пути, тяжело в учение и зачем лечение? У+ЛЕ=улей пчелы, в которой поняла шмеля осы своего вкуса. Шестиугольник и пчела.