Предыдущая глава:http://proza.ru/2023/02/26/1511
Я повернула ключ и медленно вошла в свой номер. В прихожей у стены сиротливо стоял мой пустой чемодан.
- Привет, дружище! Вижу, ты меня заждался. Ну, пойдем собираться. Завтра мы с тобой отправимся домой. Ты, как, домой хочешь? Хочешь, конечно. Вот и я тоже хочу.
Я положила чемодан на свою кровать и принялась открывать замки. В голове крутился рассказ Татьяны.
- История Гали довольно типичная, - размышляла я, укладывая вещи. - Семей, где супруги годами бьются в дрязгах, в мире полным-полно. Тут удивительно не то, что они не расстаются, а то, что продолжают жить вместе. Что удерживает людей, давно ставших друг другу чужими? Страх одиночества? Осуждение толпы? Для чего они мучаются, терзая друг друга годами, даже десятилетиями? Ради чего создают иллюзию семьи?
Ради детей? Вот в это я никогда не поверю! Они же заставляют детей наблюдать все свои безобразия, а эти наблюдения даром не проходят.
Вырастая, их дети боятся создавать семьи, помня, как страдали родители. У этих повзрослевших детей столько перекосов в психике, что придется потратить много времени и сил, чтобы эти перекосы выправить. Да и возможно это лишь в случае, когда человек осознает, что так жить нельзя, хочет изменений и готов работать. Но сколько же в мире людей, которые этого даже не осознают!
Я задумчиво складывала в чемодан свои футболки, а мысли неслись дальше:
- Не удивительно, что с мужчинами у Гали ничего путного не получается: ее отец открыл для нее мужской мир с самой неприглядной стороны. Она изначально не доверяет мужчинам и ищет подтверждения своему недоверию. А в нашем мире можно найти подтверждение чему угодно.
Галина мама, желая того или не желая, нанесла дочери самые тяжелые раны. Она заставила девочку усомниться в том, что ее можно любить просто так, такую, как она есть. Девчонке внушалась мысль, что любовь надо еще заслужить своим хорошим поведением. А хорошее поведение - это когда маме удобно управлять дочерью. Гале годами внушалось, что это норма. Поэтому она крайне неуверена в себе. Ей все время нужно подтверждение, что она поступает хорошо. Лучше всего как правильно знает мама. Поэтому надо спрашивать у нее. Вот и возникли у Гали с мамой отношения созависимости.
Но как с этим жить? Человек, выросший в таких условиях, по сути, духовный инвалид. Он не может существовать без поводыря. Теперь, когда Галя стала взрослой, а отец умер, ее мать делает все, чтобы дочь осталась с ней. При этом она считает, что просто заботится о дочери и старается ее оградить от неприятностей. Она никогда не признается, что ей руководит страх своей ненужности. Возможно, она и сама до конца этого не осознает. Потому и относится она так недоверчиво к подружкам дочери, а уж Галины поклонники и вовсе ей представляются злодеями.
Я остановилась, и руки мои непроизвольно разжались. Белье, которое я держала, попадало на кровать:
- Что если Татьяна рассказывала свою собственную историю? А почему нет? Взять и рассказать всю свою подноготную чужому человеку не так-то просто. Да и опасно. Хотя посоветоваться порой очень хочется. И услышать мнение со стороны. Особенно, когда другой человек вызывает симпатию и доверие. При этом лучше спрятаться, например, за чей-то чужой образ. Прием этот очень старый, но он отлично работает и сейчас.
Может быть, Татьяна спряталась за образ скромницы Гали, чтобы показать свои проблемы и посоветоваться со мной?
Я задумчиво теребила ручку чемодана.
- Даже если и так, то что мне с того? Она имеет право защищаться. Совет от меня она получила. Значит, добилась желаемого. Какого-то профессионального совета я, конечно, ей дать не смогла. Но иной раз для человека очень важно простое принятие и одобрение.
В любом случае, тот, кто захотел вырваться из мучительных отношений и начал работать, заслуживает похвалы. Путь ему предстоит долгий, работа будет нелегкой, но оно того стоит.
В комнате стало темнее. Я выглянула в окно и увидела, что небо затянулось тучами. Ветер принялся гонять облетающую листву и качать верхушки деревьев. Пришлось задернуть штору и включить настольную лампу. В комнате уютно разлился теплый свет красного абажура.
В дверь моего номера позвонили.
- Кто там? - спросила я, выйдя в прихожую.
- Оля, это мы! - раздались знакомые голоса.
Я открыла задвижку и увидела Люду и Риту, моих недавних знакомых по бане.
- Привет! - улыбнулась я. - Заходите!
Женщины вошли в прихожую и остановились, рассматривая обстановку.
- Вон тут у вас как! - начала рыженькая Рита. - Зеркало такое большое. А у нас намного меньше. И она принялась вертеться перед зеркалом, оглядывая себя то с одной, то с другой стороны.
- Хороша я, хороша, да плохо одета, никто замуж не берет девушку за это! - задорно пропела Рита и подмигнула зеркалу.
- Кто бы говорил! - возразила Люда. - Сама же рассказывала, как тебе твой парень несколько раз замуж предлагал.
- Ну...Это все...ерунда! - сказала Рита, поправляя выбившуюся прядку кудрявых рыжих волос.
- Вы проходите, - пригласила я. - Не разувайтесь.
Женщины прошли в комнату и принялись рассматривать обстановку.
- Здорово тут у вас. Темновато только.
Я включила люстру. В комнате сделалось светлее.
- Вы садитесь. Вот сюда, - я указала на застеленную вторую кровать. Женщины сели, а я заняла место напротив.
- Вы уже чемодан пакуете, Оля? Что, не терпится домой уехать? - весело проговорила Рита, поглядывая на мой открытый чемодан.
- В общем, да. Уже очень хочется домой, - подтвердила я. - Рита, я вот хотела Вас спросить... Если не понравится мой вопрос, можете не отвечать. Вы говорили, что Ваш молодой человек несколько раз делал Вам предложение, а Вы ему каждый раз отказывали.
- Да. Три раза предлагал замуж. А я отказывала.
- Почему?
- Да...Как сказать...Несерьезно все это, - вздохнула Рита.
- Это потому, что он Вас помоложе? - продолжала я.
- Нет! Это ерунда! Дело не в этом.
- А в чем?
- Понимаете, Оля, он сейчас живет с мамой. Я его как-то спрашивала, так, смехом, знает ли мама, с кем он встречается.
- А он что?
- Он сказал, что пока не знает. Я это поняла так: он не хочет, чтобы мама знала обо мне.
- Может, это вам кажется, Рита? - продолжала допытываться я.
Рита иронично усмехнулась:
- Как-то раз мы с ним пошли гулять и зашли по дороге в торговый центр. Идем вдоль стеллажей с товарами, выбираем, что купить к ужину. Вдруг он изменился в лице и потащил меня за угол. Я сначала не поняла, что случилось. Смотрю на него удивленно, а он аж побледнел от страха и говорит: "Там мама возле кассы". То есть, он испугался, что его мать увидит его со мной. Вот и зачем мне за него замуж выходить?!
- Но ведь он жениться хочет, значит, у него серьезные намерения, - заметила я.
- Он жениться хочет для чего? Чтобы слезть с маминых колен и перейти на мои. Разве можно на такой основе что-то путное создать?
- Может, он, женившись, повзрослел бы и стал более ответственным?
- Оль, Вы в это верите? Я - нет! Если человек в тридцать семь лет все еще не повзрослел, то это значит, что ему нравится быть невзрослым. Его это вполне устраивает, вот и все, - презрительно проговорила Рита и отвернулась.
В комнате повисло молчание. Стало ясно, что этот разговор надо заканчивать.
- А мы уезжаем сегодня. Вот попрощаться зашли, - пришла нам на помощь Люда.
- Почему вы уезжаете сегодня, а не завтра? - удивилась я.
- Вчера приехала одна наша знакомая на своей машине. Привезла двух отдыхающих. А сегодня уезжает обратно в город. Вот мы и попросились с ней. Она нас до города довезет, а меня так прямо до дома. Она со мной в одном дворе живёт, - сказала Люда.
- А меня высадят на остановке автобуса, а дальше я доеду сама, - включилась в разговор Рита.
- Оля, давайте обменяемся телефонами на прощанье, - предложила Люда.
- Давайте, - кивнула я.
- Вы в каком районе живете? - спросила Рита.
Я назвала свой район.
- Ой как далеко от нас! На другом конце города, - разочарованно протянула Рита. - А мы с Людой живем всего в нескольких остановках друг от друга. Вот и ездим вместе. И в баню вместе ходим. Хотели и Вас в нашу баню пригласить.
- Нет, - покачала я головой, - я вообще в баню давно не хожу. Это я здесь из любопытства решила заглянуть. В молодости любила париться в сауне, а сейчас с моим давлением лучше не рисковать. Но за предложение - спасибо!
Мы обменялись телефонами.
- Ну, нам уже пора. Машина ждет, - сказала Рита, вставая.
Мы обнялись на прощанье, и женщины пошли к двери.
- Счастливого пути! - пожелала я.
***
Чемодан был собран и поставлен возле двери. Завтра утром засуну в него ночную рубашку, зубную щетку и мыльницу, и к отбытию домой буду совсем готова.
Я внимательно оглядела свое временное жилище. Ну, что же, мне было здесь вполне хорошо, тепло, светло и даже уютно. Только домой все равно тянет. Соскучилась я по дому. Скорей бы завтра.
***
Вечером после ужина я долго бродила по турбазе, в последний раз навещая полюбившиеся уголки и прощаясь с ними.
***
На другой день проснулась раньше обычного. До завтрака оставался еще целый час. Наскоро одевшись, я отправилась прощаться с рекой.
Небо сегодня было серым, плотно затянутое тучами. От реки тянуло холодом и сыростью. Тут и там на деревьях виднелись желтые пряди. Осень уже чувствовалась.
Вспомнилось, каким ясным было небо в день моего приезда. Огромное и голубое, оно казалось совсем летним и безмятежным.
Я спустилась к воде, села за деревянный стол и долго смотрела на лес, темневший на другом берегу. Река тихо плескалась, будто шептала мне что-то на прощанье.
Я размахнулась и бросила монетку подальше от берега. Потом умылась речной водой. Она была такой чистой и прозрачной, что видно было, как мимо проплывали косяки мелких рыбок.
***
В столовой я подошла к столику, за которым сидела Татьяна, и протянула ей листок.
- Доброе утро, Танечка! Вот здесь адрес сайта, где Вы можете найти мои опусы. Только...Не судите слишком строго.
- Спасибо, Ольга. Непременно зайду к Вам как-нибудь. Кстати, я сегодня тоже уезжаю, - улыбнулась Таня.
- Что-то Вы совсем мало побыли здесь, - заметила я.
- Я собиралась провести здесь еще несколько дней, но сегодня утром муж позвонил и попросил приехать: у нас собака заболела.
- Вот как. Что же, тогда до встречи в автобусе.
***
На площадке, куда за нами должен был приехать микроавтобус, собралось несколько человек. Тут были и старики-европейцы, и неотразимая красотка Жанна, и та миловидная девушка, которая нас сопровождала сюда.
Ждать пришлось недолго. Вскоре наш микроавтобус подъехал, и мы принялись размещаться в салоне.
Я снова сидела одна. Было бы неплохо поболтать с Татьяной еще разок: дорога-то длинная, и мы нашли бы тему для обсуждения. Но, зайдя в автобус, я увидела, что она сидит сзади у окна. Места рядом с ней не было, и я уселась на одиночное сиденье.
- Ничего. Буду наблюдать за дорогой, как в прошлый раз.
***
Снова плыли на пароме через Волгу. Мы уселись на длинную скамью возле рулевой рубки. На площадке парома стояло несколько машин, в том числе и наш опустевший микроавтобус.
Небо почернело от туч, ветер гнал темные волны, и они сурово бились о борта парома. Когда мы достигли середины реки, начался мелкий колючий дождь. Я по самое горло застегнула куртку, натянула капюшон поглубже и спрятала руки в карманы.
Многоводная Волга сурово качала наше утлое суденышко, будто прикидывая, не утянуть ли нас в пучину. Воображение тут же нарисовало мне яркую картину, как наш маленький паром, захлестнутый тяжелыми волнами, идет ко дну...
- Все будет хорошо, - мысленно уговаривала я себя.
Чтобы меньше бояться, решила посмотреть, кто где устроился. Старики-европейцы оказались на другом краю скамьи. Сеня что-то шептал жене на ушко, обняв ее. Прежде я бы обзавидовалась, глядя на такую идиллию. Теперь, зная их историю, я уже не завидовала Соне. Бедная-бедная Сонечка, как тяжко ей на старости лет в чужой стране! Даже любовь мужа от этого не спасает.
Покрутив головой, я нашла красотку Жанну. Она сидела нахохлившись в своей светлой модной куртке и казалась такой одинокой и никому не нужной, что мне сделалось жаль ее. Женщина, умеющая эффектно подавать себя, научившаяся искусству соблазнения и не желающая стареть, она тоже, как и все мы, жаждет счастья, а оно все никак не случается. Сейчас я не осуждала ее, а, скорее, сочувствовала ей.
Слева от меня, у самого борта, сидела молоденькая и хорошенькая девушка, студентка-старшекурсница, сопровождающая нас в поездке. Я вспомнила себя в ее возрасте. И вдруг подумала, что назад, во времена моей юности, мне вовсе не хочется. Зная, как трудно складывается человеческая жизнь, сколько испытаний ждет каждого на пути, я теперь не завидую, а, скорее, сочувствую молодым.
- За каждый светлый миг иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты Судьбе, - писал Лермонтов. И это правда.
Словом, я никому не завидовала и ни на чье место не рвалась. Мне хотелось одного - домой. Поскорее бы доехать и увидеть любимый город, свою улицу и свой дом.
***
Наконец наше утлое суденышко причалило к другому берегу. Сначала с парома выпустили людей, а потом с площадки начали съезжать, один за другим, автомобили.
Мы снова загрузились в свой микроавтобус и продолжили путешествие.
***
В окно стучал дождь, а за окном мелькали поселки, речки, мосты, поля. Подумалось, что за все время пребывания на турбазе я ни разу не вспомнила о тяжелой и страшной болезни, которая охватила города и страны по всему свету. Мы жили там так, словно ничего этого и в помине нет. Никто об этом не говорил. И память моя быстро стерла те удручающие картины жизни, которые волновали меня до поездки. Словно это был страшный сон, который растаял в лучах утреннего солнца.
***
Дождь, наконец, закончился. Я смотрела в окно, наблюдая свой город, показавшийся вдали. И вдруг заметила, что в небе висит огромная и яркая радуга.
- Ура! Это хороший знак! - обрадовалась я.
Мы въехали в город, и я принялась жадно смотреть на улицы и на людей. Люди шли по своим делам. Кто-то был в масках, другие с открытыми лицами. Город жил своей обычной жизнью. Он не заметил ни моего отъезда, ни моего возвращения. Но я все равно любила его и радовалась встрече.
Все пройдет, жизнь наладится. Мы столько всего пережили. Переживем и это. И будем жить дальше.
март 2023 года.