Впервые.
Отрывок из пятой книги.
Совещание в небольшом кабинетике командира полка подходило к концу. Офицеры, тесно сидевшие на стульях вокруг дубового стола с царскими резными вывертами по нему, готовились и выходить в обнимку. На повестке оставался один вопрос, кого поставить во главе операции по отлову главной банды басмачей под руководством Джунаид-хана и установить в Мервском велаяте порядок и спокойствие, бывшие в нем до революции. Операция была обсмыгана до мелочей, исходя из местных условий с возможностями полка,но кандидат на ее выполнение назван не был по причине смерти Швыдковича, старого начальника оперативной части штаба, имевшего настырность на назначение своих людей. С приездом в часть нового,не бывшего как бы курсе всего, занявшего вместе с его должностью и дом, в котором тот проживал. Катерина, отбыв свое в лазарете, собрала вещи и уехала на Дон, не согласившись на продолжение ею службы в части, не попрощавшись с Григорием, подтвердив подмеченное народом, что долгие проводы это лишние слезы. Григорий согласился с ее поступком в уме, не приняв его сердцем, не желавшим избавляться от занозы, своей что на родину, что на казачью любовь, назойливую до изматывания души по ночам. Не переменчивую как зима на Дону, но настойчивую как степной суховей. Кагальницкий приглядывался к офицерам, уделяя больше внимания бывшим царским служакам нежели командирам из народа, подоспевшим за недолгий срок. Скрупулезным рассмотрением дел он вызывал у них опасения на начало новых чисток, куда более основательных нежели начальные после окончания Гражданской войны. Тогда надо было побеждать режим любой ценой с любым армейским набором, нынче пришла пора крепить советский строй ставленниками Подобная практика существовала со времен Римской империи с прокураторами на завоеванных территориях, не дававшая сбоя в веках. Тем более, что Россия из-за многонациональности, порождающей тугодумство, не была похожа на другие страны. От русских можно было ожидать всего, похожего на стояние в 1480 году на реке Угре, уронившего в тупик орду татаро-монгол под управлением Мамая и одарившего Русь беспоследствием за 243-летнее иго. Хотя степняки были куда мощнее княжеской рати, да нервы у русских оказались крепче.
Полковник Соколов оторвался от спинки резного стула и бросил на столешницу локти Он давно присматривался к Григорию,делая для себя выводы не только по его боевым качествам, а и внимая мнениям со стороны заместителя Никитина с другом Мелехова лейтенантом Панюковым по поводу его отношения к новой власти.Оценка комэска была куда более положительная, призывающая повысить к нему доверие. Особенно после гибели Швыдковича,готового сдать их карающим органам за одно подозрение в измене революционному курсу. Его сменил офицер не из своих, а соплеменник, присланный из Москвы, чем подтверждался тотальный надзор иудеями над законной властью великой страны, разваленной по их задумке. Цель прослеживалась невооруженным глазом, стать хозяевами сокровищ, собранных русскими, через них прийти к власти во всем мире. Это противоречило духу нации, которым обладал каждый русский, но имело место на осуществление через обещание осчастливить низшие слои населения построением рая на их земле. Российская империя как раз и собрала такие слои под свою пяту в отличие от Римской, Византийской, Австро-Венгерской, Французской, Великобританской и других, обходивших их стороной с обиранием оттуда до нитки. Полковник пригладил русые волосы и обвел присутствующих внимательным взглядом:
- Предлагаю назначить командиром соединения из двух эскадронов комэска Мелехова - он невольно вильнул глазами в сторону Кагальницкого,тоже ощупывавшего собрание прищуром миндальных глаз. - Офицер он проверенный, показал в стычках с бандами твердость духа и решительность характера.
- Из какого этот Мелехов будет сословия? Я знаю по его делу, что он как Буденный из бывших унтеров,- насторожился начальник оперчасти, присматриваясь к Григорию. - Тот из крестьян, а про Мелехова ничего нет.
- Из казаков. Швыдкович предлагал послать его прощупать банды Джунаид-хана, но с одним эскадроном, что было бы равносильно самоубийству.У Джунаида в каждой банде от трехсот до пяти тысяч сабель, а в эскадроне всего сто шестьдесят,- пояснил Никитин. - Мелехов награжден при царе Георгиевским бантом, при советской власти двумя орденами Красного Знамени.
- А два эскадрона изменят ситуацию? - ухмыльнулся было сотрудник оперчасти, сидевший рядом с Кагальницким. И поперхнулся под его косым взглядом, заставив командира полка посмотреть на них более внимательно.
- Джунаид-хан, как донесла наша разведка, переживает из-за непогоды безлюдье, затаившись от всех в колодце Орта-Кую, - сказал он. - Численность банды при нем составляет не более пяти сотен, все местные жители. Остальные разошлись по своим аулам до общего сбора по весне.
- С ним ясно, отогревается под тандыром, накрытым бабьим подолом, - покривился Кагальницкий. - Я хочу прояснить ситуацию про награды Мелехова, в деле указано о награждении его одним орденом Красного Знамени, за умелые действия при отражении атаки на наш военный городок. Откуда взялся второй?
Никитин покосился на Мелехова и развел руками, показывая,что всего при переменах строев не усмотришь. Григорий начал было пояснять:
- Я служил у Буденного в должности комполка, а когда вышел в отставку, на Дону зачался сполох. Потому свои документы запрятал в курене...
-...и приняли участие в Донском восстании, уничтожив их как улику, - усмешливо дополнил оперативник.
Григорий нахмурился, тряхнув чубом, сложил карту и сунул ее в планшет:
- Я распинаться перед вами не буду, не на допросе в НКВД. Тогда все бежали кто куда, - он повернулся к оперу. - Напомню только, что на казаков давно объявлена амнистия.
- Не на всех, белогвардейские офицеры, в том числе казачьи, у нас по прежнему на учете, - Кагальницкий подергал крыльями крючковатого носа. - И не заноситесь по поводу НКВД, здесь не донская вольница.
Григорий почувствовал, как тело прошила судорога, натянув его струной, готовой отозваться на оскорбление. Он подобрал живот и вжал локти в столешницу, подумал о том, что советская власть держит любую ситуацию под контролем через замену одного отыгравшего еврея на другого, имеющего право обгадить предшественника до положения врага народа. Лишь бы пульс по нужному ей направлению не ускользал из-под пальцев. На место Швыдковича пришел Кагальницкий, схожий с ним близнецом из утробного гнезда, продолжающий передавать информацию даже после своей смерти. Новый оперативник мог бы не заглядывать в дела, перед ним их держали, раскрытые на нужной странице. Слуха коснулся голос лейтенанта Панюкова, прозвучавший в тишине выходом из тупика:
- Но здесь и не НКВД, товарищ комиссар, а кабинет полковника действующей Красной Армии, - лейтенант встал со своего места, уверенно сказал: - Поддерживаю предложение командира нашей части, считаю Мелехова достойным встать во главе соединения. Если бы не его действия, нападение басмачей на часть обошлось бы по жертвам еще дороже.
Офицеры словно ждали такого выступления, поднявшего их в несогласие с насилием, исходящим от опера, пусть вопреки уставу с нарушением субординации. Но они не понимали, что все только начинается, надеясь на сплоченность, которой на деле была грош цена под гайки, начавшие поскрипывать от перетяга. И когда оперативник поддержал вслед за остальными решение общего собрания они, молодые, опьяненные победой над новой метлой, не увидели усиления его неприязни к себе через свои же насмешки, сблизившие их, казалось, еще больше. Не ведая о том, что самый крепкий камень разлетается на мелкие куски от удара молотком в нужное место. И первый удар пришелся по Григорию, облегченно вздохнувшему было со смертью Швыдковича, но ощущавшего его по не подводившему предчувствию. Во время очередного посещения штаба Кагальницкий вдруг перегородил дорогу в узком коридоре и молча указал на дверь в свой кабинет. Резко дернув плечом, Григорий переступил порог небольшой комнаты, граничащей с кабинетом комполка.
- Присаживайся, товарищ Мелехов, - указал оперативник на стул перед столом. - Надо уточнить несколько вопросов по твоей анкете, разрисованной вопреки делу под героя гражданской войны.
- Какому делу? - стриганул тот исподлобья черными зрачками.
- О службе у белых. Разве не так?
- Мы все были тогда героями, что по нашим, что по вашим, - не остался Григорий в долгу, отставляя ножны с шашкой назад и присаживаясь на стул. - А о той службе прописано во всех моих анкетах и давно заамнистировано.Я вам про то уже упоминал
Кагальницкий криво усмехнулся, вытащив одну из папок из ящика стола, развязал тесемки и переложил листы, переписанные с оригиналов женским почерком:
- В вашем доме в хуторе Татарском случилась трагедия, убили вашу сестру с ее мужем. Вы на допросе показали, что не знали об этом, потому что находились у родственников далеко от дома. Вы это подтверждаете?
- Я сказал все. Там должны быть записаны показания Зыкова, соседа по куреням, свидетеля того преступления.
Григорий ощутил холодок, поднявшийся от низа живота, в голове пронеслась мысль о том, что расправа над Кошевым будет преследовать его всю жизнь несмотря на то, что не он ее задумал. Будто все предревкомовцы из местных, выдвинутые вождями революции для управления проигравшей нацией, были каким-то образом связаны с потусторонним миром, не терявшим надежды на отмщение.
- Эти показания подшиты к делу. Но здесь есть пояснения некоего Собчакова, тогда исполнявшего обязанности рассыльного при ревкоме,возглавляемом Михаилом Кошевым. Из его слов следует, что за несколько дней до совершения злодейства он видел вас бредущим с сыном в сторону местного кладбища.
Григорий заставил себя откинуться назад и удивленно вскинуть брови, не в силах вытеснить из головы образ человека с бреднем на плече, окликнувшего его на оплывшей от солнца льдистой дороге к погосту. Тогда они не признали друг в друге станичников, хотя Мишатка пояснил, кем он был при Кошевом.
- В нашем хуторе казаков с такой фамилией отродясь не бывало, она похожая на русскую, с их и спрос, - напористо отнекался он. - Со мной заводили по этому делу разговор в вербовочном пункте Ростова, да ничего до се не нашли.
- Плохо искали, - буркнул оперативник себе под хрящеватый нос. - Есть еще один свидетель, но он пока недоступен.
- Катерина!?. - упредил его Григорий, заставляя себя в который раз держать лицо. - Баба чего тольки со зла не ляпнеть. Как ишо не сделала меня убивцем Швыдковича когда того понесло в гущу басмачей.
- А вы в тот момент где прятались? - быстро спросил Канальницкий.
- Поднимал в атаку эскадрон, - сузил тот губы, ощущая грудную тесность от петли, сжимавшейся вокруг шеи без видимых улик. - Мог бы его в полосатом стаде и не заметить.
- Вам это было бы как раз на руку. Тут и Чукарина, и мой предшественник, вами не замеченный, и продажный по вашему Кошевой. Все, к сожалению, разбежались дальше некуда, - оперативник сложил подсиненные чернилами листы снова в папку. - Будем стараться собрать их вместе.
- Сбирайте, а мне в поход надо готовиться...
Прошло несколько дней, и хотя снежный самум утих, морозы за двадцать градусов не спадали. В велаяте намечались тишина со спокойствием, дававшие право туркменам из близких аулов наполнить городской рынок сушеными фруктами с бараниной, сыром и мягким сверху, но тугим на пробу лавашем. Эскадроны готовились к походу за Геок-Тепе, Векиль-Базар и более северный Чарджоу, ближе к границе с полудикими племенами каракалпаков. Эта часть Туркестана не требовала русского навязчивого покровительства, предпочитая ему вековые устои, и басмачи здесь чувствовали себя хозяевами жизни, казня и милуя соплеменников по законам адата. И хотя русская пословица гласила, что в семье не без урода, отщепенцев из среды средне азиатов было наименьшее количество. Мусульманская вера в этом вопросе была куда мощнее христианской, урезав в первую очередь свободы женщинам, главного источника всех правонарушений. Отказав во вторую купцам из евреев, поставщикам вина с табаком, пересекать границы своих государств. За это и боролись патриоты, насмотревшиеся на жизнь русских диаспор с другими христианскими, вооруженные до зубов как во времена насилия над собой воинов Чингисхана, закончившееся с рождением одноверца Тамерлана. Но жизнь состояла из противоречий, толкавших человечество к развитию, на какое то было способно, через войны в первую очередь, не давая ему зарасти ряской тугодумья. А потом через великие умы, рождавшиеся скачкообразно в череде веков. Поэтому бойцам из эскадронов раздали башлыки из царских еще запасов с длинными концами через подмышки за спину,не забыв снабдить валенками, сваленными в сибирских закутьях. И наметили командирам маршруты продвижения по землям, пристеганным еще царями к Российской империи, для дальнейшей их эксплуатации в личных выгодах с русскими и не русскими купцами под лозунгом освобождения от байско-религиозной зависимости.
Григорий накидывал на плечи длинную до пят шинель из добротного царского сукна, оставалось надеть буденовку с матерчатой синей звездой, с широкими внахлест ушами и мягким козырьком, подсмотренную на фасон от шеломов русских ратников из глубины веков, взятую головкой революции для большего к ней доверия народа.Когда вестовой передал приказ командира полка явиться к нему. Лачин отклонила завеску, положила на стол шарф, связанный ею из верблюжьей шерсти, спросила, окинув его быстрым взглядом:
- Что-то случилось?
Он навернул его вокруг шеи, застегнулся на пуговицы. Ответил не оборачиваясь:
- Соколов вызываеть, может, от Авксентьевского пришло какое распоряжение.
- В велаяте пока тихо.
- Была бы должность, а работа найдется,- хмыкнул он. - Твой ошейник дюже теплый.
- Это шарф.
- Ну...
- Ты потом на конюшню?
- Если не поступит другого приказа.
Он вышел на мороз, стараясь отхватывать его, колко-жгучий, короткими вдохами. До выступления эскадронов в поход по заснеженным пескам была еще пара дней, благо, наст обещал быть крепким, а маршрут проложен по местам, освоенным караванами от шелкового еще пути. Бойцы занимались смазкой оружейным маслом винтовок с карабинами и пулеметами на пароконных тачанках, умудряясь раздобрить его от быстрого замерзания лампадным маслом и выхаживая коней на выносливость добавками овса. Кожаная упряжь тоже дожидалась смазки, дабы не пойти от мороза ломкими трещинами, но тут сгодился и деготь для ступиц. Покосившись в сторону конюшен, пустых снаружи на бойцов, Григорий подобрался мыслями, завернул на дорожку к штабу. Дверь в кабинет комполка открылась на момент, когда он протянул руку к ручке, выглянувший за нее Соколов приказал ординарцу никого не впускать, поманил рукой, предлагая подсесть к столу, за которым уже сидел его заместитель.
- Ну что, казак, поговорим наконец по существу и без свидетелей? - заняв свое место, предложил полковник, насторожив неуставным обращением. - Как тебя новый опер к стенке прижал, будто оживший Швыдкович, про которого ты даже не ведал, а он за тобой с пеленок ходил.
- Я только в вагоне прознал, что это Швыдкович дядьку Сашку убил, коневода при графах Листницких. - Григорий облизал губы. - Вот тебе и красный политрук...
- А твоя Катерина про это знала, да молчала, - подлил он масла. Повернулся к Никитину. - Так, товарищ подполковник?
- Именно, товарищ командир, - откликнулся тот. - У меня с ней был по этой части разговор, но она не дюже чтобы расслабилась.
- О нем попозже, - Соколов покосился на комэска. - Присматриваюсь к тебе давно и скажу прямо, не простил ты коммунистам ни своего унижения как казачий офицер ни тем более расказачивания.
- А с чего бы я тут оказался? - напрягся тот. - Ежели начали с того расклада, то сдали бы меня Кагальницкому и отправили через Дзержинского в троцкие лагеря.
- До председателя чрезвычайки тебя бы не довели, а лагеря за тобой ходят по пятам, как и за нами, за разрешенное нам пролитие крови по приказу. А это уже не их дело, а праведность судьи небесного.
- По приказу я проливал ее, когда нас натравили против германца, - насупился Григорий, - Потом пускал руду по совести, обертаясь на убитых родных с перемолом нажитого вражьим наскоком из России.
- По той же причине многие из нас предпочли перейти на сторону басмачей и уйти через Афганистан в Европу с Америкой, несмотря на то, что Родина и честь дороже.
- Лихо вы взяли, товарищ полковник, - опешил тот. - А раньше так не думали?
- Думал, да не успел. У тебя, казак, тоже ничего не получилось, и остался ты тут потому, что надеялся на новый строй, который не посмел бы затронуть казачьих привилегий. А когда на деле увидел, к чему ведет коллективизация с уравниловкой под гребенку, растерялся хуже прежнего. И тебе на тот момент стало все равно, кого и за что рубить. Так?
- Все равно стало тогда, когда вместях с родиной я семью потерял с детьми и с любушкой. Опереться стало вовсе не на кого, даже подпорку вышибли. Вот тогда я задрал голову и завыл на луну как волчиша перед смертным боем, - зажался комэск мыслями, - Один шаг до база оставался, а с ним до расстрела, так что дюже не напирайте, не за зипунами к туркам мануете и не за ясаком в Сибирь. Да и я не Ермак Тимофеевич. Что я вам еще успел натворить?
- Прими сочувствия, товарищ Мелехов, у нас тоже не все прошло гладко, - комполка огладил рукой подбородок. - Но все же разговор у нас состоится, он о том, что мы стали невольниками чести во времена наступившего бесчестия. А оно для русского человека неприемлемо, по этой причине Русь и зовется святой. Надежда на Сталина, проявившего себя противником ленинского пути и начавшего очищать власть от засилья жидовских элементов, затлела пока угольями будущего костра. Это, уверяю тебя, не французская забава на манер: революция имеет привычку пожирать своих детей.
Григорий оглянулся на Никитина, сидящего как-то боком:
- Вы предлагаете мне вступить в Союз царских офицеров? - решил догадаться он.
- Такое решение ты примешь сам, а мы остаемся верными прежнему долгу, которому давали присягу. - ответил тот. - Есть у нас подозрение, что Швыдкович нашел острие шашки не с проста.
- Надумали никак запугать? - удивился Григорий. - Зачем тогда назначили командиром соединения?
- Потому что заслужил, в том числе устранением этого пса, метившего на место начальника штаба, а затем и командира части. А что потом?
- А потом что?
- Вот для этого мы тебя позвали, чтобы разъяснить положение сегодняшних дел в стране, освобожденной якобы от своих мироедов. Начну с того, что ныне намечается разворот на сто восемьдесят градусов с объединением армейских частей под началом иудеев с насаждением ихнего строя и с переходом всех накоплений в России в их руки. Потом, когда оседлали бы нашу силу, они устроили бы поход через Афганистан в Индию с внедрением в этих странах своих социализма с коммунизмом. Европа на ту аферу им бы не поддалась, - подполковник достал из портсигара папироску,постучал по столу мундштуком. - Они мечтают придти к власти во всем мире через русскую армию, а потом через уравниловку всего и вся под их присмотром, чтобы быть самим единоличными хозяевами. А этого в природе не может быть по причине, в ней каждый занимает свое место. И мы хотим открыть тебе глаза на происходящее, чтобы ты мог осмыслить их замыслы и не стать рабом под новыми монголами. Чтобы не повел за собой кавалерию против нас наподобие хохла Буденного, мечтавшего стать гетманом Украины, как предатель Мазепа. А с кем тебе идти, если случится поучаствовать в возврате монархии, будешь решать сам. Время на то уже приспело.
Григорий долго взбунчивал чуб, затем кивнул головой:
- Сам заметил, что командирам из русских офицеров шагу не дают ступить...
- ... без указаний от засевших в правительстве ставленников Троцкого, военного министра, - докончил за него Никитин.
- Подмечено товарищ Мелехов верно, этот прохиндей успел насадить в войсках своих людей из разных тухачевских с блюхерами, и теперь их приходится выслеживать на предмет верности народу, - Соколов постучал ручкой по столешнице. - Троцкий был ставленником еврея Рокфеллера, его, кстати, родственника. Это он приставил к Чапаеву Фурманова, к Буденному Ворошилова с иудейской женой Гитлей Горбман, его люди покушались на Кирова, верного друга Сталина. Надо думать, они его и уберут. До Троцкого иудеи подмыкнули Надежду Крупскую к Ленину, исполнителю доктрин Талмуда, извращенных Марксом для гоев. А к Сталину вместо грузинской жены целый кагал из соплеменников, начиная с Аллилуевой, иудейки из ортодоксальной семьи. Они же отдали Буденному, красному усачу, Первую конную армию, сформированную на Дону казаком Думенко, расстрелянным во дворе ростовской тюрьмы. Чтобы не мешал им требованиями справедливости.
Григорий продолжал разглаживать пальцами морщины на лбу, соображая, что осилить грамоту, предложенную офицерами, окончившими царские академии, ему будет трудно.
Но и командир части с заместителем понимали, что перед ними сидит комэск не из их ровни, а казак, воин с пеленок, могущий сам возглавить армию и повести ее на защиту правды, по которой веками жил русский народ, размываемую представителями еврейского кагала, захватившими власть в империи, ложью о земном рае. С ним надо было начинать с ликбеза по построению отношений внутри общества, чтобы он понял, что "Вначале было слово. И слово было у Бога. И слово было Бог". Вряд ли казак раскрывал Библию, а тем более читал ее, написанную греками, но он, безбожник на деле, махавший перед своим носом крестами, никогда бы в это не поверил, как не признал бы самого Христа греком,готовый сложить за него голову как за еврейского мессию, освободителя всего человечества... неважно от чего. От грехов, например, надерганных людьми, желавшими иметь бабу с детьми и с обильной пищей на каждый день. С божьей помощью по десятку раз на тот же день. Полковник воткнул перьевую ручку в письменный прибор, отодвинул листы бумаги и положил руки на столешницу:
- Во первых, о правде. Нынче стало модно говорить, что у каждого она своя. Но правда может быть только одна, их много не бывает. А если правд много, то они создают противоречия, между которыми возникает искра, могущая привести к войне. В старом мире была одна правда на всех, в новом начал действовать плюрализм мнений, размывающий правду. Или тот же компромисс, уступка в собственном мнении, равная подстрижке в парке газона. А должно быть, я соглашаюсь или не соглашаюсь, потому что не было бы меня, не было бы моего Я,- он внимательно изучал выражение лица Григория, не упуская малейшего изменения в его чертах. - Никакого братства народов, о котором верещат нам в уши представители так называемого "божьего народа", присвоившие себе это звание наряду с Христом, греком по национальности, не может быть в принципе, потому что Я при рождении это личное мое единоначалие. Искоренить его означает уничтожить само рождение. Бог, в конце концов, это Я в едином числе, не подразумевающем единства в лицах, а мы есть подобии божии. У евреев Бог един, без святых, и по нашей разности в рождении с разными телами и мозгами не должно быть, чтобы ты веровал в меня как я верую в тебя. А обязано проявляться уважение друг к другу как к развитым особям,носителям разных мнений, необходимых для выявления некоего единомыслия, устраивающего нас. Иначе это то же самое,что кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукушку, подразумевающее скрыть за лестью свои выгоды, похожее на выдержку из доктрины Талмуда разделяй и властвуй. Чтобы было яснее, приведу пример из названий самих евреев, это хебраи, иудеи, евреи и жиды, и людям неизвестно, кого из них и как называть, кого по их делам уничтожать, кого миловать и куда с какой стороной от них бежать. Хотя все названия относятся к одному иудейскому народу. Люди по этой причине разделяются, чтобы уничтожать в конце концов только себя, а не евреев, зачинщиков во всем.
Командир части потер пальцами виски и откинулся на спинку стула, он заметил в лице оппонента некоторое замешательство, означающее, что его разум включился в работу. А при работе производится продукция, и пусть изначально это будет сырец, похожий на семечко, примятое в землю подметкой обувки, оно все равно заставит проклюнуться росток мысли, принужденный природой раздвигать жизненное поле с его деятельностью. А это уже разумность на начальном этапе, раскрепощающая вторичные чувства с их качествами.
Никитин согнал с лица напряженное внимание и с усмешкой развел руками:
- В общем Мелехов, если перевести сказанное нашим командиром на простецкий язык, то получится, что нет кухни - нет и тараканов, как нет постели - нет клопов, - он снова сдвинул к переносице подстриженные брови и закончил. - Но если нет у государства головы, то обязательно будут те и другие, с евреями-иудеями в виде человекообразных кровососов. И про это нам, русским, забывать нельзя.
Григорий продолжал сидеть молча, лишь перевел пристальный взгляд с лица комполка себе под ноги. Никто в кабинете не мешал ему осмыслить услышанное, неведомое для него доселе, принуждающее посмотреть со стороны и как бы глубже на процессы, происходящее вокруг. Если бы кто попросил его повторить воспринятое им с великим усилием, он бы не смог этого сделать, но суть впитанного образовала некую точку, заявившую о самостоятельности, готовой воспринимать обыденность с ее подачи.
- Чудно! Я раньше догадывался об том как собака, по чутью, а щас не знаю, как сказать. Видать, умными становятся не сразу, а когда им попадается ишо более умный, могущий разжевать суть навродя коровьей жвачки. Ну, примем для начала к сведению,- он тряхнул крупными кольцами черных волос и вновь открылся перед комполка. - Одно мне до се неясно, для какой цели вы решили меня просветить и что за этим должно последовать?
- А это уже диалог разумный, значит, наши догадки оказались верными, - Соколов переглянулся с Никитиным и не удержал довольной улыбки. - Дело в том, товарищ Мелехов, что Никитин давно присматривался к тебе, снабжая меня информацией, и мы пришли наконец к выводу, что ты наш человек и тебе можно доверить сведения, поступающие к нам из Москвы, то есть, из первых рук. Сталин по нашим сведениям усомнился в преобразованиях, начатых было по иудейским задумкам, предполагавшим социализм для народа с капитализмом для них.Он не желает уводить страну с курса, выбранного Российской империей, на достижение благополучия обществом на мировом уровне. Различие одно, чтобы элита общества участвовала в этом на равных с мало обеспеченными слоями не отличаясь от них богатствами, ими не заработанными.
- Чтобы и они были как все? - полувопросил Григорий.
- В каком-то смысле, хотя в природе такого еще не бывало, - кивнул Соколов. - И если начнутся волнения - а они обязательно будут - мы хотели бы рассчитывать на твою поддержку. Как на представителя казачества, для которого это не новость. У вас, почитай, все общее, различия между атаманской верхушкой и простыми казаками минимальные. Кроме того, атаман является фигурой выборной, его можно сместить, собрав для этого круг.
- Раньше было так, нынче больше подминались под последних из царствующих. Но многое сохранить удалось.
- Про это и разговор. Главное, все ваше остается при вас, умножаясь с течением времени, в отличие от русского народа, готового подставить шею под новое ярмо.
- Звиняйте, товарищ полковник, за высказку личного мнения. Середь казаков идеть гутор, что русаки обленились от пристегнутых нами к Московии земель, богатых на сокровища. Жизнь навроде стала налаживаться, да простой народ успел смешаться с татарскими племенами, потребовавшими равного к себе отношения. Но их опередили евреи со стороны, запущенные Катькой Второй под немецкой личиной, они начали грабить империю нещадно. Вот и получилось, что революцию замутили не русаки, а ихняя перемесь, назватая жидами русскими и подогретая ими же.
- Ого! Перемесь и есть по твоему те же русские? - Офицеры разом округлили глаза.
- А как еще! Я, конешно, не силен в этих тонкостях, но раньше они прозывались русаками, как поляки поляками, австрияки австрияками, словаки словаками, пермяки пермяками, греки греками, которые ими и остались. А русаков евреи заменили на русских через документы в их руках из императорских хранилищ, уравняв в правах с какими нить черемисами. Наверно, чтобы не дюже заносились от своих побед.
- Подстригли как газон, сменив ихнее имя существительное на имя прилагательное, - Никитин сдержал ухмылку, понимая, за что Григорий не преминул ущипнуть русаков по поводу побед в сражениях, добытых казаками в том числе. - Но вызывает интерес вопрос, откуда почерпнуты такие сведения?
- Из тетрадок отца Виссариона, хуторского нашего попа, пущенного в Вешках в расход. Он вел записки по революции с Гражданской войной, - пояснил Григорий. - А пошло все это опосля того, как мы переметнулись от татаро-монгол на сторону Руси по причине нашего притеснения косоглазыми. Тогда вместе с нами отмыкнулись от орды и калмыки, чистые монголы, потом они, правда, решили уйти опять на монгольские земли. Но в переходе понесли большой урон что в людях, что в скоте, и от Байкала пришли обратно на нарезанный им царями простор, отбитый у адыгов с аланами.
- Вы признали их за братьев, наделив привилегиями с казачьей униформой.
- Не так, признали не сами казаки, а русские цари, потому как мы сообразили за свои брожения, что за нами из тех степняков приставят смотрителев. Ежели уйти в память, казаки завсегда стояли за народ, а не подпирали самодержцев, - поправил Мелехов. - Так и получилось, эти калмыки и в Гражданскую стояли за нашими рядами в заградотрядах, не давая уйти с фронта и разойтись по своим куреням. Все могло быть по другому, мы остались бы от Гражданской в стороне, сохранив свой род со всем присудом.
- Час от часу...Троцкий и здесь успел нагадить не хуже драной кошки, - насупился Соколов. - Это по его приказам баржи с офицерами и казаками топили, их загоняли в трюмы, отводили буксирами подальше от берега и открывали кингстоны.
- Было. Про то нам сказывали не только черноморские, но и сахалинские казаки, кто остался живой. А по евреям у нас всегда была опаска, хоша они служили в казаках ровней с нами и с армянами, когда Катька Вторая переселила тех с Крыма, нарезав им под Таганрогом земли низовских казаков. Скажу одно, это нация, не внушающая доверия, их надо ужимать, не давая развернуться.
Командир полка загасил окурок в пепельнице и посмотрев на часы, поставил точку в разговоре:
- На том и порешим. Если заметим в действиях Кагальницкого элементы опасности для рядового с офицерским состава, будем принимать меры по отстранению его от должности начальника оперчасти с переводом в строевые эскадроны. Ты согласен с решением, товарищ Мелехов?
- Согласен, инче лишнего шагу от него не ступишь.
Григорий облегченно вздохнул и расправил плечи под тяжелой шинелью, с него как пуд грязи сполз, мешавший чувствовать себя в безопасности. Оказалось, что и на краю света можно было опереться на кого-то, кто мыслил одинаково.