Пусть прилетит корабль
Глава 3. За плечами мегалитов
Вид маленького золотокожего человечка, мчащегося над каменистым островом, поражал дикой неестественностью. Планета словно сбросила две трети от нормальной силы тяжести для него одного. В самом деле. Атженай Ольхон не бежал, не прыгал, а летел, лишь иногда, ради сохранения здравого смысла отталкиваясь от щебенки.
Чужое, тяжелое, враждебное заклятие уже ощущалось как необъявленная война. Подвергшийся направленной атаке, телепатический контакт с родными был невозможно слабым и продолжал истончаться. Ментальные наблюдения за восхождением сына по наиболее опасному участку винтовой лестницы заставляли Атженая сейчас забыть обо всех, кроме Джайгира. Ему почти не удавалось видеть глазами сына, однако, ежесекундно поддерживая Джайгира самым чудодейственным, самым волшебным образом, Атженай умудрялся замечать что-то подозрительное на каменистом острове, в полете обрушивая на щебень свистящие, сжатые сгустки огня.
С начала пути твердо направляясь к бревенчатым стенам усадьбы, он ураганом промчался между выломанных с корнем створок ворот, резко замирая у угла крайнего здания. Расчлененная магическая защита дома все еще присутствовала, в состоянии остановить любого хищника из леса. Врагов клочки заклинания не задержали. Узнав, вернее догадавшись о нанесенном по усадьбе удару еще в искусственной пещере Рубежа, Атженай не успел подумать о ловушке и теперь, сбросив свою обычную маску холодной отстраненности, с тревогой оглядывал внутренний двор.
Цветочные клумбы были уничтожены, взорваны, разворочены, перепаханы. Здесь словно сражение между армиями случилось! Взлелеянные Дижийен, Рийеис, Тженейр и Марселеной земные растения безнадежно погибли. Наружу выползла унылая щебенка. Годами приносимый из леса грунт устилал вьющиеся по двору дорожки, лежал на крышах построек, толстенным слоем накрывал черную базальтовую глыбу, спящую на камнях поменьше. Ставни окон гостиной косо висели на уцелевших шарнирах. Дверь в центральное здание оказалась вырвана и, расщепленная, валялась далеко в стороне.
Обувь Атженая вообще не оставляла следов. Делая короткие шаги, он оглядывался, механически трогая пальцами правое плечо. На лице, ставшем безмятежно-спокойным, углями горели пытливые, внимательные глаза, выдавая скрытую нешуточную взвинченность и абсолютную готовность к бою. Он продвигался по внутреннему двору усадьбы так, будто западня могла захлопнуться после любого неосторожного жеста или чересчур громкого вдоха.
Зашевелившись, комок грязи приподнялся и, обернувшись гибкой прозрачной тканью, попробовал спеленать Атженая. Увернувшись, он едва не угодил в захват другой твари и, не касаясь, плавными взмахами рук растерзал на куски обоих противников. Послышался переливчатый писк. Отбив костяной крюк, вылетевший из пустого дверного проема, Атженай Ольхон ухватил липкую нить, выволакивая на свет «Корабля» темное округлое существо. От следующего крюка он уклонился, в ошеломляюще стремительном прыжке растаптывая неожиданно рыхлое, зыбкое тело врага.
Дождавшись, когда Атженай бесшумно зайдет в гостиную, от стен отделились плоские тени. Демонстрация смертельных навыков боя не осталась незамеченной. Явно страшась нападать, противники стояли и раскачивались так, как если бы в доме буйствовал ветер. Стуча по полу когтями, под стол спряталось голое гибкое чудище, голова которого представляла собой рифленый костяной молот. Громко дыша, ворча и подвывая, кто-то упорно скребся за дальними стеллажами.
- Атженай Ольхон, - грозно произнес Атженай.
- Папочка! - вскрикнула Тженейр.
Он обнял девочку, вытянув из камина. Лежа в плетеной корзинке, поставленной на слой разбитого кирпича, Жалвейн счастливо улыбнулся Атженаю. Дед умело подхватил малыша на руки, поцеловал в грязный носик. Выскочив неизвестно откуда, Лукреция стукнула когтями по полу, перепрыгнула через бортик и мгновенно заняла место в корзинке ребенка.
- Папочка, Жалвейнчик не сумел спасти Вомийборчика и Байтамчика, - горестно сообщила Тженейр, гладя перепуганную кошку, которая вздрагивала под ее рукой.
- Кто здесь был? - быстро спросил Атженай.
- Лабрисы, папочка. Голова змея, куснувшего свой хвост.
- Правильно. Лабрисы… лабрисы, они люди, Тженейр?
- Люди в доспехах и… - не находя верных слов, девочка показала на колыхающиеся тени и ворочащую молотом тварь. - Папочка, получается, умеет защищаться и защищать тех, кто... чуть-чуть рядом с ним. Заклинание Жалвейна сильное.
- Мама догадывалась, - сказал Атженай, передавая малютку сестре. - Нет проблем Тженейр. Здесь мы соберемся и найдем Вомийбора с Байтамом. Справимся.
- Понимаю, папочка - прошептала девочка.
Выскочив из-под стола, чудовище неожиданно ловко извернулось и выбросило впереди себя длинный хвост, снабженный острейшими шипами. Полностью готовый отразить атаку, Атженай Ольхон увидел, как противник скукожился, затрепетал, свернулся, а угрожающие колючки замерли в воздухе так, как если бы жутковатые острия увязли, впились в материальную преграду.
- Братик, - со смесью гордости страха в голосе произнесла Тженейр.
Привстав на дне корзинки, Лукреция зашипела и погрозила врагам когтями на поднятой лапе. Атженай соединил выпрямленные ладони так резко, что раздался щелчок.
Разбив полки стеллажей, по гостиной промчался клубящийся дым, размером с великана Джайгира. Перемахнув через стол, неприятель сделал неудачную попытку проломить невидимый щит Жалвейна, обогнул землян по максимально дальней траектории и сиганул в окно. Не нападая, плоские колеблющиеся тени предпочли для отступления развороченный дверной проем. Снаружи донесся топот ног, визг; щедрый набор дребезжащих, всхлипывающих, брюзжащих звуков. Прихрамывая и подволакивая задние конечности, гибкая тварь с головой-молотом последовала примеру клубящегося дыма, в прыжке расколотив последний цветочный горшок на подоконнике.
Удобно, чисто по-кошачьи укладываясь на дне корзинки, Лукреция воинственно топорщила усы. Прижимая ребенка к груди, Тженейр улыбнулась Жалвейну и получила ответную широкую улыбку. Талант малютки раскрылся внезапно, солидно подтвердившись в новом бою. Неизвестно, было ли это неизвестное семье атженай заклятие или специфическая особенность организма ребенка, но лабрисы, успешно взломавшие магическую защиту Дижийен, так и не сумели справиться со щитом крошки Жалвейна.
- Мы струсили, папочка, - расплакавшись, призналась Тженейр. - Стали прятаться... Для всех в камине места чуть-чуть не хватало. Они скрутили… сначала Байтамчика... потом братика.
- Идем, - бросил Атженай, не успокаивая девочку.
Подвесив ручку корзинки на плечо, он пересек комнату, в поисках каких-то особенных улик окидывая торопливым взглядом разрушения гостиной и разгром на стеллажах. Обнаруженное явно опечалило и встревожило Атженая, внешне сохраняющего невозмутимый вид. Тженейр шагала следом за папочкой, размазывая слезы по грязным щекам. Наконец обняв дочь за плечи свободной рукой, Атженай присел и аккуратно поправил растрепавшиеся волосы девочки.
- Голова змея, кусающего собственный хвост вернулась? - серьезно спросила Тженейр.
- Правильно, - подтвердил Атженай. - Нас опять нашли.
- Папочка, мы победим лабрисов?
- Не попробуем, не узнаем, - резонно заметил Атженай Ольхон, распрямляя спину.
Захватив с кухни запас смеси для ребенка и кое-какую снедь, они покинули дом, тихо продвигаясь по внутреннему двору. Умиротворяющее присутствие взрослого, знакомые голоса, плавная ходьба и чуть раскачивающаяся корзинка моментально усыпили Жалвейна. Пробормотав что-то на секретном ребячьем языке, малыш положил затылок на бок Лукреции, сунул палец в рот и задремал.
Маргарита не успела расспросить о ребенке Дижийен.
Телепатический сигнал Атженая был слабым, скомканным, коротким. Они не переглядывались и не сговаривались, обрывая сложившийся разговор на полуслове. Внезапно подскочив, Дижийен и Рийеис взяли Маргариту под руки, решительно сдергивая с каменной скамьи. Украшенная драгоценными камнями маска упала с колен Марселены, оказавшись в опасной близости от края бассейна. Поднять так странно появившийся артефакт Маргарите не разрешили. Не объясняя причин, Дижийен и Рийеис чуть ли не силой вытащили Марселену из мегалитического комплекса, потянув в сторону упирающегося в небо Рубежа. Словно злясь, мстя за побег, кипящее варево выплескивалось на обсидиановые берега, вытягиваясь до подножий базальтовых камней и дальше, на щебенку.
- Опасность, - бросила Рийеис, удачно пресекая попытку Маргариты вырваться.
- Наши дети… остались в доме. Дети одни… милые мои… - начала Марселена, затравленно озираясь.
- Нет ничего проще. Для начала нужно спрятаться в убежище, - сказала девушка.
- Лучше идти быстрее. А еще, Атженай позаботится о детях, - добавила Дижийен.
- Да что такое случилось, милые мои?
- Опасность, - повторила Рийеис.
- Вы пугаете меня, - призналась Маргарита.
Рядом с волшебниками, за плечами загадочных древних мегалитов, под звуки бурлящей жижи планета еще могла показаться Марселене миром, населенным кровожадными драконами и диковинными разумными созданиями, помнящими чуть ли не первые дни Пристанища. В смелеющем шуме водопада, при ярком свете упорно взбирающегося к зениту «Корабля» подобные мысли вообще не имели прав на существование, и даже ночные хищники планеты казались вымыслом.
Шуткой или сюрпризом, увы, здесь не пахло. Лица спутниц были серьезны, сосредоточены. Маргарита не посмела расспрашивать Дижийен и Рийеис. Теперь она по-настоящему испугалась за оставшегося в доме ребенка. Безусловно, что бы не произошло нынешним утром на Пристанище, Ольхон Атженай защитит, подумает, позаботится, но… Атженай только человек, наделенный некоторыми полезнейшими магическими талантами. Если бы Марселена сейчас держала на руках малютку Люциуса Орфея Габриэлла, она, встав рядом с Джайгиром, храбро заступилась бы за Тженейр и Вомийбора, избавив милых ребятишек от любых опасностей плохо исследованной планеты! Увлекаемая к скалам спутницами, Маргарита обернулась, на усадьбу, отсюда выглядящую незначительным темным валуном, спящем на просторах каменистого острова. Калейдоскоп тревожных мыслей захватил, закружил рассудок Марселены.
День, ночь, вечер или утро на Пристанище, это не имеет значения. Приютившая землян планета не ведает жалости, терзая и карая мирных людей. Милый, милый сын так мал и беззащитен! Люциусу Орфею Габриэллу строго необходима помощь мамы. Лес враждебен. Бесконечные чащобы Пристанища сегодня выплюнули хищников на остров, и теперь стая диких кровожадных зверей царапает ворота усадьбы. Неведомо кем запущенный на орбиту «Корабль» несет смертельные угрозы. Джайгир опоздал с корректировкой курса светила и теперь искусственная звезда планеты, преодолев законы создателей, угрожает уничтожить жизнь на Пристанище каким-то особенно страшным, неотразимым излучением. Рубеж, к которому они так спешат, вскоре рассыплется от жестокого удара, направленного из ядра планеты. Неприступная базальтовая стена разделяет Пристанище уже миллиарды лет. Заполучив толчок, состарившиеся камни сорвутся с вершин колоссального хребта и уничтожат дом. Купол, закрывающий усадьбу, вредит здоровью. Заклинания семьи атженай сродни фокусам и шарлатанству. Знания чужеродной магии, случайно доставшиеся Дижийен и Ольхону Атженаю, в конце концов навредят маленькому Люциусу Орфею Габриэллу!
Поймав себя на недоверии, Маргарита очень удивилась собственной ужасающей и печальнейшей несправедливости. Семья атженай приняла ее как родную. Не невестка, не сноха, не золовка, не какой-то деверь восьмого зятя шурина, а родная дочь и родная сестра. У семьи атженай вообще все просто и все по-настоящему, без малейшего обмана. В конце концов, Марселена не раз видела, как расшибаются о незримый щит глыбы, отколовшиеся от Рубежа! Так почему теперь нашлось местечко для мерзких сомнений?
Шум водопада расхрабрился настолько, что полностью заглушал шорох щебенки под подошвами обуви Маргариты. В растерзанной скачке мыслей наткнувшись на противоестественный, на чисто сказочный термин «магия», Марселена вспомнила и о телепатической связи между членами семьи. Подобно тому, как земляне века свободных космических перелетов могли общаться при помощи сети, объединяющей личные коммуникаторы жителей планет Солнечной системы, Атженай Ольхон, Дижийен, Рийеис, Вомийбор и Тженейр, действительно, находились в постоянном ментальном контакте.
- Милые мои, где теперь Джайгир? - не выдержав, спросила Маргарита.
- Глубоко внутри Рубежа, - ответила Дижийен. - А еще, лучше Джайгира никто из нас не справится с заданием Атженая.
- Думаю, его тоже… пора предупредить о грозящей семье… опасности.
- Чересчур много думаешь, Марселена, - буркнула Рийеис, совершив грамотную и безрезультатную попытку восстановить ментальный контакт семьи атженай. - Джайгир поднимался по лесенке. Не запыхался, не вспотел, не собирается отдохнуть. Много о себе мнит. Сила не в руках, не ногах, не в позвоночнике. С ума сойти, как глупо. Сила вокруг нас; только и ждет, когда ее зачерпнут ладонями.
Маргарита нахмурилась, посчитав слова молодой девушки обидной пикой, направленной строго в Джайгира. К счастью для своих нервов, она не могла догадываться о трудностях с телепатической связью, оставляющей богатыря без поддержки.
- Вселенная очень сложна, - сухо сказала Марселена.
- Младенческие игры, - откликнулась Рийеис. - Если что-то нельзя потрогать, то этого нет.
- Очень интересное дело, милая моя. Вовсе не так. Тогда и вашего волшебства тоже не существует?
- Нет ничего проще, - ответила Маргарите девушка. - Маги творят чудеса на пустом месте; используют способности для развлечения, карьеры, заработка. Семья атженай обучена союзниками не магии, а искусству ведения боя. Сражаться, Марселена. Защищаться, нападать, прятаться, находить. Помнить, верить, не отступать. Пусть прилетит наш корабль. Для выживания на Пристанище слез и просьб мало. Убивай сам, или убьют тебя. Далеко от волшебников?
- Милая, ты очень пугаешь меня, - покачала головой Маргарита.
- Джайгир почти поднялся по лестнице и готов выйти к озеру. А еще, Марселена, он сейчас беспокоится о вас с Жалвейном, - примирительно улыбаясь, сказала Дижийен.
От заслонившего всю планету серо-красного базальтового массива повеяло ночной прохладой. Шум воды, скрытой скальным выступом, оглушал. В воздухе висели капли. Мокрый щебень предательски плыл под ногами, передавая сильнейшую вибрацию.
Маргарите уже приходилось бывать здесь. Принимая падающий с высот Рубежа поток, каменистый остров выпивал влагу без остатка, оставляя под светом «Корабля» относительно невеликую пенистую лужу, зайти в которую и выдержать удар несущейся вниз воды мог осмелиться лишь откровенный безумец. Сейчас Марселене подумалось, что прижатый к отвесной скале поток пробил ход в систему карстовых пещер, лежащих под островом и лесом, иногда выглядывая на поверхность Пристанища из провалов, каверн и бассейнов в мегалитических сооружениях, самым необъяснимым образом изменяющих состояние жидкости. Верна ли ее неожиданная догадка, Маргарита не знала и ощутила себя немножечко предателем. Озарение приспело очень невовремя. Еще бы! В момент, когда семья атженай предупреждает об опасности, Джайгир взбирается на вершины Рубежа, а милый Люциус Орфей Габриэлл так далеко от мамы, она размышляет над разгадкой одной из тайн планеты!
В расширенном инструментами разломе пряталась сухая нора, косо уходящая вглубь горы за спиной водопада. На границе тьмы вспыхнула гроздь световых шариков, превращаясь в двух сияющих крылатых птархэмов. Сюда мало склонная к путешествиям Марселена до сих пор не заглядывала.
Гром водяного потока затих скоро. Доработав естественные полости, создатели прихотливо петляющего перехода все-таки не ошибались, не отступались с выбором направления. Примерно на расстоянии двухсот шагов от входа туннель расширялся и вскоре вливался в вытянутый зал со сводчатым потолком, множеством разнообразных ниш, полок, грубых карнизов и геометрически правильных, идеально выведенных строителями орнаментов на стенах. Объединив и хорошо украсив несколько природных пещер, создатели почему-то вовсе не обратили внимания на пол, даже не озаботившись сгладить острые углы особенно неуклюжих каменюк. Ко всему прочему, повсюду валялись крупные обломки цилиндров, затрудняя ход землян.
- Еще в детстве мы отыскали портал, - сказала Дижийен, трогая арку на скале, заботливо выведенное тело которой украшалось парой стоящих на задних лапах псов, коснувшихся мордами в точке соединения дуг.
- Вернее ты одна отыскала, - иронично заметила Рийеис. - Отца к водопаду не заманишь.
- Наивные храбрецы. Тогда мы с Атженаем считали, что полностью обезопасим себя, если уничтожим дверь на Пристанище. Лабрисы оказались хитрее. А еще, планета слишком стара, - не замечая реплик дочери, продолжила Дижийен.
- Порталов на Пристанище много... Не каждый ведет на Землю, - сбивчиво пояснила девушка, успевая кусать болтающийся из стороны в сторону пучок волос, выкрашенных в лиловый цвет. - Враги сняли замки, сбили печати Спящих, разломали коконы сторожей, пробились сквозь существ… Их специально там оставили… Зачем? Следить за порталом… Ожить, когда портал заработает… чтобы не допустить злых чужаков на Пристанище, к Спящим.
- Милые мои, вы пугаете своим… Вы как будто вовсе не волнуетесь, - сказала Маргарита.
- Нет ничего проще! Иногда враги нападают. Семья атженай привыкла бороться и крушить черепа, Марселена! - бодро и воинственно произнесла Рийеис.
- Почему, получая очень достойный отпор, враги так упрямо стремятся Пристанище, милая моя? Неужели только ради одной мести семье атженай?
- Еще из-за Спящих, - объяснила девушка.
- Лабрисы оказались хитрее, храбрецы, - медленно повторила Дижийен, не вслушиваясь в разговор спутниц.
Вздохнув, она провела кончиками пальцев по истерзанному, разрушенному базальту между фигурами псов. В этом звуке, в этом коротком движении были и сожаление за давно минувшее детство, и печаль по дням, проведенным не в полезной работе и добром мире, а в боях и подготовке к будущем сражениям. Оба птархэма кружили у арки, делая размеренные взмахи крыльями. Маргарита вспомнила о ребенке Дижийен и ей, даже на фоне момента, очень-очень захотелось обсудить радостное событие.
- Раньше пещера охранялась? Милая моя Рийеис, ты говоришь о биологической защите, настроенной на автоматическую активацию в результате всплеска направленной энергии из функционирующего портала? - предположила Марселена.
- Лучше не скажешь, - ответила Дижийен.
- С ума сойти! - подтвердила девушка. Как она выговорила?!
- Милая моя, пора признаться Рийеис, - произнесла Маргарита, прижимаясь плечом к плечу Дижийен.
- В чем, Марселена? В сутолоке электричества от скачка активной охраны? - поинтересовалась Дижийен.
- В другом... В другом... милая моя, - протянула Маргарита.
- Нет ничего проще, мама. Твой ребенок. Марселена ужасно интеллигентно интересуется прибавлением в семье атженай, - произнесла девушка, делая нелепую мордочку.
- Так ты знаешь, милая моя? - удивилась Марселена.
- Вомийбор давно заметил, - бросила Рийеис.
- Признаюсь, храбрецы. Вскоре родится девочка, - запросто сказала Дижийен.
- Очень счастливый час! - воскликнула Маргарита.
- С ума сойти, - согласилась девушка, сбрасывая с губ непокорную лиловую прядку.
Задохнувшись, Марселена в восторге обняла Дижийен, перебирая ее дивные густые волосы. Сейчас Маргарита забыла об опасности. Прежние ее мысли, приостановленные поспешным бегством из мегалитического комплекса, опять полетели кувырком. Ребенок! Целебные свойства загадочной жидкости в бассейне под черными мегалитами! Девочка! Какие молодцы! У Люциуса Орфея Габриэлла будет, с кем играть! Малютка! Счастливый час! Ребенок! Девочка станет расти вместе с Люциусом Орфеем Габриэллом! Праздник на все Пристанище! Какие молодцы, Дижийен и Атженай!
- Очень интересное дело, милые мои, - восхищенно сказала Марселена вслух. - Очень маленькая девочка придется Люциусу Орфею Габриэллу теткой!
- Чересчур много радуясь, можно лопнуть - заявила Рийеис, погладив покрасневшую щеку Маргариты ладонью. - Девочка станет расти вместе с Жалвейном. Зачем так волноваться?
Отскакивая от скалы, птархэмы взмыли к своду; рывком прибавили яркость, отчего крылья существ пыхнули настоящим огнем. Нахмурившись, Дижийен выставила вперед руку и схватила, сжала самый воздух растопыренными пальцами. Изменчивое, зыбкое, холодное сияние озарило пещеру. Марселена почувствовала, как вокруг них появляется совершенная, непрошибаемая магическая защита. В первозданной пещерной тишине раздался низкий, как будто разочарованный вскрик.
Сам великан ничего не чувствовал и вообще ни о чем не догадывался. Получив от отца сигнал опасности, Джайгир ошарашенно замер на середине движения, не сделав следующего шага на бесконечной лестнице, плотно обвивающей неправильный, аномальный поток грохочущей воды, вздымающийся из непроницаемо черной бездны к невидимому отсюда «Кораблю». Лабрисы атаковали усадьбу. Вомийбор захвачен в плен. Важнейшее задание отца вдруг сделалось мелким обыденным порученьем в сравнении с былинным подвигом, который теперь предстояло совершить семье атженай.
- Нет-нет! - взревел великан, природной мощью легких надеясь компенсировать отсутствие таланта к специфической ментальной связи. - Нет-нет, никогда! Вместе! Спрячьтесь, дождитесь меня!
Роскошный птархэм угасал на глазах, превращаясь в хилое существо с теплящимися тусклым светом тряпочками вместо сияющих крыльев. Бесстрашное сердце Джайгира заледенело. Дико крича в напоенную гулом сумасшедшей воды темноту, он спрашивал у Ольхона Атженая о Люциусе Орфее Габриэлле, Марселене, маме, сестрах, не слыша ответов и не получая других рекомендаций кроме единственного, исключительно слабого телепатического напутствия двигаться вперед.
Выхватив мечи, богатырь разрезал, растерзал полутьму. Каких трудов стоило Атженаю отправить последнее ментальное сообщение, великан не смел и догадываться. Бежать обратно? Увы, сейчас он слишком далеко от дома, где кипит бой! Он далеко от родных, вступивших в сражение! Задание отца следовало выполнить в любом случае, а затем как можно скорее присоединиться к битве!
Время стало значить все. Ловко удерживаясь на мокром каменном щупальце, Джайгир помчался вверх, хотя хотел бы кубарем скатиться к туловищу циклопического чудища и бездонному провалу, который в одиночку, без верной поддержки Атженая все равно не сумел бы преодолеть.
Балансируя мечами, богатырь все прибавлял скорость, пока риск не стал по-настоящему смертельным. Теперь любой из прыжков мог стоить жизни. Мысль великана так и билась между тревожным колебанием и минутной слабостью, вызванной страшной новостью о нападении неприятелей на усадьбу и пленении Вомийбора. Продолжая страстно желать возвращения и немедленного вступления в битву за семью, богатырь все-таки оправдывал приказ, выбор отца. Атженай Ольхон, Дижийен и Рийеис вовсе не беззащитны, а от четкого исполнения задания Джайгиром зависели масштабные, глобальные процессы Пристанища.
Лабрисы атаковали дом. Вомийбор захвачен. Оказаться рядом с семьей и отразить нападение! Как это верно! Как правильно! Быстрее, быстрее, быстрее вверх! К сожалению, на большой высоте витки каменной спирали стали плотнее обхватывать грохочущий поток взлетающей вверх воды. Теперь скользкий камень при слабом освещении неумело созданного птархэма разрешал только взвешенный шаг, далекий от бодрого. Сжимая рукояти мечей, Джайгир скрипел зубами в нестерпимой ярости, однако перестал делать звериные скачки по бесконечному щупальцу.
Все равно двигаясь с быстротой, находящейся за гранями оправданного риска, богатырь понемногу побеждал подъем, обвивающий ненормальный водяной поток. Об умопомрачительной бездне под ногами великан предпочитал не думать. Выполнить задание отца, уже завтрашним днем вернуться домой и встать в строй, плечом к плечу с родными. Атака врагов на усадьбу делала Джайгира солдатом, глядящим лишь на узкую линию неба между бруствером и грозовыми облаками. Атженаю известно больше, отец видит картину боя шире, принимает короткие тактические решения с учетом сложного стратегического плана, сотканного на основе собственного, богатейшего и жестокого опыта сражений с ужасными непримиримыми лабрисами. Нападения на семью атженай ведь случались и раньше! Так или иначе, до сих пор отец всегда оказывался прав и теперь, конечно же, не ошибется. Победа будет за семьей атженай.
Восходящая во тьму каменная спираль еще немного сжалась. Мистические силы, действия которых Джайгир не понимал и, говоря откровенно, вовсе не желал бы признавать, перестали поддерживать его спину, облегчая дорогу. Тем не менее, великан безнадежно удалялся от усадьбы. Совершая оборот за оборотом, Джайгир чувствовал, что предает Люциуса Орфея Габриэлла, Марселену, всю семью и активно сопротивлялся тягучим мыслям, с истинным душевным трепетом надеясь подоспеть к самому сложному, критическому моменту битвы.
Нет-нет, технические чудеса, оставленные ранними обитателями Пристанища, сегодня не прельщали отчаянно спешащего богатыря. Давно, еще в детстве Дижийен рассказывала маленькому Джайгиру, почему вода, мощнейшим потоком обрушивающаяся на каменистый остров, здесь, в недрах горы не падает, а взвевается, стремясь к вершинам Рубежа. Он немногое уяснил из расплывчатых повествований мамы, накрепко запомнив факт существования специальных механизмов в таинственных недрах базальтовых гор. Дижийен считала, что странный взлетающий поток, в полном смысле слова перетекающий в хорошо известный семье водопад, был достойнейшим вызовом природе планеты, не догадавшийся до такой поразительно красивой детали пейзажа. Философские категории эстетики прежних хозяев Пристанища, конечно, удивляли изысканностью и смелостью, только неправильный поток не подпадал под категорию объектов, важных для практичной семьи атженай, как «Корабль». Без дивного искусственного солнца на небе было невозможно представить себе планету!
Мама. Детство. Отец. Путешествия по Пристанищу и фантастические открытия. Уловка Джайгира срабатывала, помогая избавиться от горестных размышлений. Богатырь не думал о жадной пропасти и, пожалуй, поэтому до сих пор крепко держался на предательски скользком камне. На ходу обнимая теплой мыслью всю семью, Джайгир усмехнулся. Отец ненавидит воду и даже пьет из мелкой посуды.
Срубая деревья движением пальца, Ольхон Атженай всегда с детской жутью в голосе говорит о механизмах, веками обеспечивающих стабильность Пристанища в космосе и на поверхности Пристанища. Отец не понимает машины. Умеющая уверенно управлять стальными зверями, которые подсчитывали отвлеченные цифры, опускались на дно морей, готовили еду из порошков, мчали по асфальтовым шоссе, делали открытия в далях Вселенной и летали в межзвездном пространстве, Марселена с огромным почтением и тревогой глядит на абсолютно недоступный ее разумению лес планеты. Сам Джайгир, целиком и полностью принадлежащий Пристанищу, дистанцируется от нечеловеческой, от чуждой людскому естеству магии. Марселена, Атженай, Дижийен, Рийеис, Вомийбор, Тженейр, каждый из них имеет особенные дарования и собственные, тоже особенные слабости.
Люциус Орфей Габриэлл… Чудесному малышу Люциусу Орфею Габриэллу еще предстояло открыть в себе и показать семье Атженай таланты. Какие сокровища прячутся в тельце малютки? Каким он станет, когда вырастет? Предстоит ли Джайгиру и Люциусу Орфею Габриэллу выслеживать дичь в лесу, знаками показывая друг другу правильный путь во враждебной чащобе? Или мальчишка предпочтет путешествиям по планете тренировки с дедом? А может, Люциус Орфей Габриэлл построит могучий колесный вездеход и вместе с любознательной Марселеной объедет все Пристанище, нанося на карту реки, озера, линии океанских берегов?
Птархэм неуверенно заметался, совершая последний оборот с подъемом. Спираль, заключающая в себе сумасшедший водяной поток, закончилась. Щупальце впивалось в надежную базальтовую площадку, приподнималось и, раздваиваясь, изображало беззубую пасть какого-то крупного, очень странного хищника.
- Порядок! - горячо проговорил Джайгир, опять сменяя взвешенный шаг на бег. - Расти, Люциус Орфей Габриэлл! Мое тебе задание! Нет-нет, никогда не спеши, маленький человек! Ты победишь дорогу, если отправишься в верную сторону!
Фраза прозвучала для богатыря, как настоящее заклинание. Магическая поддержка отца исчезла, но великан воодушевился мыслью о будущих подвигах гениального сына. Сил у Джайгира прибавилось. Нырнув в узкий туннель, богатырь помчал в беспробудный мрак, обгоняя уродливого птархэма. Задавленный первым поворотом перехода, адский грохот взлетающей воды неохотно притих.
Камень был сухим. Под ногами стлалась пугливая пыль. Сумерки не мешали богатырю лететь по узкому туннелю, разрывая воздух мечами. Базальт отзывался коротким воинственным звоном на случайные прикосновения отточенной, усиленной заклинаниями стали. Долгого, изнуряющего, смертельно опасного подъема по щупальцу чудовища словно и не было. Сердце Джайгира колотилось ровно, дыхание не сбивалось.
На стенах перехода появились росчерки, замысловато переплетенные рельефные контуры и эскизы, так и не ставшие рисунками. Сначала обернувшись тусклым бесформенным огоньком, догоняющим великана, птархэм сдался, отстал и погас совсем. Еще не живительный свет «Корабля», а мутные серые отблески заиграли впереди. Богатырь прорвался сквозь величественную, королевскую крепость Пристанища. Рубеж сдавался перед натиском неутомимого Джайгира.
Выступив вперед, Дижийен широко раскинула руки, одновременно и отодвигая, и защищая Рийеис с Марселеной от угрозы, которая пока была понятна только ей. Из-за поворота туннеля доносились звуки, похожие на скрип несмазанного железного колеса и быстрое кружение несмазанных металлических шестеренок. Лязганье, тяжелые шаги, удары камня о камень следовали один за другим. На входе в пещеру что-то происходило. Подвергаясь воздействию извне, незримая магическая защита становилась видимой. Тонкая, очень тонкая голубоватая стенка продавливалась внутрь, снова восстанавливалась и опять трепетала, понемногу уступая нажиму.
Сопротивляясь страху, Маргарита с трудом удерживалась от бегства, крика и крика на бегу. Рийеис, напротив, потирала ладонью ладонь с таким нетерпеливым любопытствующим видом, будто сейчас находилась в уютной гостиной, собираясь попробовать какое-то новейшее сногсшибательное блюдо в тесном кругу семьи атженай. Делая хватающие движения пальцами, Дижийен сжимала кулаки и так резко, энергично разворачивала корпус, что на лбу у нее выступили капельки пота. Стоя рядом, юная девушка активно повторяла движения мамы и шептала слова, похожие на сбивчивые заклинания, но хотя бы немного встревоженной не выглядела.
- Милые мои, мы зря здесь спрятались, потому что… - прошептала Марселена.
- Дурни как будто узнали, где мы спрячемся. С ума сойти, какие мудрые подобрались мертвецы, - сказала Рийеис, мотая на палец лиловую прядь.
- Потому что мы оказались в ловушке, - договорила Маргарита.
Просыпаясь от вековечного сна, гора вздрогнула. С потолка щедро посыпалась каменная пыль. Птархэмов стало больше. Вновь созданные существа взмыли к своду, удачнее освещая пространство. Из темноты на порог пещеры неторопливо выползло чудное двухголовое чудище, перебирая шестью парами криво расставленных лапищ. В изведанных областях Пристанища обитали сотни, если не тысячи разновидности ящериц разного размера, но таких никто из семьи атженай в лесу не встречал. Для начала плоская чешуйчатая тварь поколотила по базальту костяным молотом на конце хвоста. Затем, сделав хорошую паузу, существо раскрыло обе клыкастые пасти и грозно, громко зашипело.
Схватив Рийеис за плечи, Марселена застонала от ужаса. Пристально, с необъяснимым восторгом наблюдая за зверем, девушка не заметила рук Маргариты. Плотно закрыв глаза, Дижийен нарисовала огненное кольцо впереди. Из ее крепко сжатых кулаков посыпался мелкий серебристый песочек, который образовывал на камнях мерцающую ровную линию. Продолжая копировать движения мамы, Рийеис моментально наложила следующий ряд защиты. Искривившись, черта стала толще и засветилась ярче.
В пещеру вкатился тонко пищащий клубок и запетлял, на ходу выбрасывая костяной крюк на нити. Не касаясь острия, Дижийен отбила летящее в нее оружие, подтащила врага. Рийеис сейчас же испепелила противника точным попаданием сгустка пламени.
- Мама, с ума сойти! - завопила девушка. По голосу было невозможно понять, испугана она, или, скорее, обрадована.
Боги войны благосклонно приняли первую жертву. Дальше бой завертелся, как безумная, как смертельная карусель. Не успев разменять и половину расстояния до людей, одна, две, три многоногих ящера погибли в страшных корчах, буквально выгорая изнутри. Нити с костяными крюками расчертили пространство. Дижийен успешно отбивала все атаки, а Рийеис метко швыряла огненные шары, поражая пищащих неприятелей. В пещеру с железным шумом ворвался отряд вооруженных длинными мечами кирасиров. Резко меняя тактику, восемь или даже десять клубков раскатились веером, скрываясь между камнями.
Размазав в липкую кашицу зазевавшегося ящера, Рийеис перепрыгнула линию защиты и сшибла шлем с приближающегося мечника. Секунду назад яростно потрясая мечом, боец грохнулся на колени, потерял оружие, уронил копну белоснежных волос и ошеломленно замотал головой, явно не догадываясь, по какой причине упал. Продолжение атаки юной девушки должно было уничтожить нападающего на месте, однако она не решалась нанести неотразимый удар человеку и смотрела на маму в ожидании решения.
- Лучше отпусти! - крикнула Дижийен, и сама уверенно повалила на бегу кирасира, собирающегося наброситься на застывшую в страхе Марселену.
Закинув гриву белоснежных волос на спину, оглушенный враг подхватил меч и неожиданно сноровисто пырнул Рийеис в живот. Вернее, противник только попытался это сделать. Отскочив, девушка перебила руку, держащую оружие и больше не оборачивалась, возвращаясь за линию последней магической защиты, которую все равно нарушали враги. Пламя медленно пожирало дико орущего кирасира, жадными языками выбиваясь из-под доспехов несчастного.
- Мама, они лабрисы, - презрительно бросила Рийеис, уклоняясь от костяного крюка.
Пока девушка с необыкновенной энергией находила между камнями злобно пищащие клубки, а Дижийен заградила путь целому отряду мечников, Маргарита перешибла каблуком позвоночник юркого зубастого животного, размером несколько поменьше Лукреции. Воодушевившись боевым крещением, Марселена схватила нить с крюком, подтащила тварь и безжалостно растоптала ее, вопя при экзекуции так, что наседающие на Дижийен кирасиры на минуту отступились. Наскочивший с тыла двухголовый многоногий ящер моментально обратил расхрабрившуюся Маргариту в беспорядочное бегство.
- Держись за нами! - махнула ей Рийеис.
- А еще, лучше подальше от стен, Марселена! - посоветовала Дижийен, раскалывая жало меча, точно направленного ей в сердце.
Короткими, отрывистыми движениями пальцев подхватив шлем погибшего воина, девушка раскрутила в воздухе и швырнула кусок железа в спешащего к месту схватки кирасира. Послышался такой звук, будто кувалда саданула по пустому баку. Неприятель рухнул, как подкошенный и больше не шевелился. Причиняя только легкие ранения и жутко круша оружие, Дижийен методично расшвыряла группу мечников, причем Маргарите показалось, что она не коснулась ни одного из побежденных противников.
Особое искусство ведения боя раскрывалось перед Марселеной во всей пугающей, возмутительной красоте. Линия защиты расцвела, перерастая в узкое заграждение из пламени, но она забыла о существовании магии в этой кровавой, угрожающей реальности. Напротив, сейчас Маргарита вспомнила все возражения мирных, очень практичных землян, умеющих создавать крылатых птархэмов, обладающих навыками телекинеза, телепатии, пирокинеза и много чего еще. Семья атженай долго и упорно готовилась к войне, вовсе не играя с удивительными чудесами. Даже милая, маленькая, обожающая сказки Тженейр не желала зваться волшебницей. Действительно. Кроме возникающего ниоткуда пламени, происходящее в пещере имело к магии столько же отношения, сколько карточные манипуляции или извлечение цветочных букетов из-за пазухи фокусника.
Враг был настойчив, умен, коварен. Съежившись, Марселена наблюдала, как плывет, шевелится серо-красный базальт. Под потолком тоже колыхалось очень, очень подозрительное марево, которое казалось Маргарите живым и... наделенным осторожным злым разумом. Сразу трое довольно неуклюжих кирасиров атаковали Дижийен. Самый приземистый из бойцов был на голову выше ее, к тому латы делали всех вражеских воинов угрожающе огромными. Таясь за базальтовыми глыбами и отмеривая паузы в передвижениях по открытым пространствам, несколько плоских ящеров медленно подкрадывалась к Рийеис, явно не находя храбрости напасть прямо. Обиженно пищащие клубки благоразумно держались на расстоянии.
Вероятно, враги нацеливались на более легкую победу и, полностью рассчитывая на дивиденды эффекта внезапности, вовсе не ожидали от женщин и юной девушки такого серьезного, слаженного отпора. Тем не менее, противник не растерялся и не отступился перед первыми провалами. Кажется, уже потерявшие всякую дерзость клубки стали активнее швырять костяные крюки, перебрасывая нити через огонь. Ящеры искали между камнями лазейки. Лишившись мечей в атаке на Дижийен, кирасиры обзавелись тяжелыми топорами, копьями, алебардами с чудно изогнутыми наконечниками.
Передав Тженейр корзинку с мирно дремлющим на дне Жалвейном и беспокойно озирающейся Лукрецией, Атженай размял пальцы рук, постепенно соединив их в некое подобие объемного звездчатого многоугольника, чем-то родственного пентаграмме. Черная базальтовая глыба, стоящая на камнях поменьше, окуталась густым туманом. Мгла совершенно скрыла, отрезала отступающих хозяев усадьбы от мира Пристанища. Звуки извне в туман не проникали вообще. Казалось, теперь планета и древние глыбы находились на отдельных участках пространства. Твари, прячущиеся в развороченных постройках, почувствовали себя уверенней, высовываясь из пустых глазниц расколоченных окон.
Нырнув под мегалит, Атженай принял корзинку и помог дочери спуститься в овальное углубление, обложенное обсидиановыми плитами с филигранно выполненными рельефами разных водоплавающих животных. Между прекрасными изображениями рыбин с завернутыми в винт хвостами располагалось кольцо; потянув за которое, Тженейр легко подняла толстенную крышку, выполненную в виде листа неведомого растения.
Туман уплотнился. Внутренний двор усадьбы осиротел. Весь громаднейший базальтовый мегалит вдруг исчез для наблюдающих за черным камнем чудищ, сделавшись бесплотным и бесформенным клубящимся комком. Заметно приободрившись, враги полезли из построек на свет «Корабля». Тварей было ошеломляюще много. Строго говоря, далеко не каждое создание принадлежало к животному миру. Окажись во дворе усадьбы специалист по космо, ксено или экзобиологии, ученый сошел бы с ума, пытаясь хоть как-то классифицировать диковинных существ. Вряд ли эту жутковатую коллекцию чудовищ могла породить единственная планета.
Надежно зацепив замок крышки на специальной защелке, Атженай спрыгнул в дыру, успев поднять над головой драгоценную корзинку. Выждав минуту, Тженейр взялась за верхний поручень узкой вертикальной лестницы и стала сноровисто, аккуратно, очень по-девчоночьи спускаться в кромешную тьму. Из проема над ее головой лениво ползли мглистые клочья.
Большой крылатый птархэм и взрыв света настигли Тженейр на пятидесятой или даже шестидесятой ступеньке. Не шатаясь, не скрипя, на вид слишком жидкая, слишком ненадежная лестница висела в абсолютно пустом пространстве, обвести которое одним взглядом было бы невозможно. Девочка находилась только на пути к первой четверти спуска, а сама лестница вскоре обрывалась, не достигая и середины спуска.
- Папочка, - позвала Тженейр.
- Нет проблем! - донеслось издалека.
Сейчас же отпустив ступеньку, девочка спиной полетела вниз, и звонко вскрикнула, через долгую-долгую минуту очутившись в объятиях отца. Заворочавшись в стоящей рядом с Атженаем корзинке, Жалвейн крепче обнял Лукрецию. В благодарность кошка пощекотала усами щеку малыша. Не открывая глазок, ребенок весело рассмеялся.
- Чуть-чуть поспи, братик, - ласково шепнула Тженейр, укрепляясь на ногах.
То, что могло, обязано было оказаться тесной, естественной пещерой у подножия Рубежа, на деле являлось объемистым, намеренно сооруженным из металла резервуаром невероятной причудливой конфигурации. Под выстроенной человеческими руками усадьбой и довольно примитивным мегалитическим комплексом скрывалось высокотехнологичное инженерное сооружение, явно предназначенное для хранения и дальнейшей перекачки воды, естественным образом поступающей с Рубежа.
Рассуждать о форме, как о взаимном строгом расположении контуров объектов, здесь не хотелось. Резервуар скорее возбуждал философскую мысль о содержании и материи, чем радовал взгляд практика, но все-таки это был гениальный инженерный сплав тысяч глубоко индивидуальных фигур, самым наилучшим образом объединенных в единое целое. Совершенно странное, то вытянутое в разные стороны, то выгнутое; в необъяснимом порядке перетянутое талантливо рассчитанными ребрами жесткости, помещение однозначно отвергало прямолинейность и элементарную ровную поверхность. Пол, оставшийся на страшенной высоте потолок, стены чурались малейшего сходства, копирования черт; дополняя, перетекая, разрывая и вновь соединяя бесчисленные элементы искусственной пещеры, спрятанной под скромным жилищем семьи атженай. Лишь бессильно тянущаяся ко дну сооружения коротенькая несерьезная лестница, выглядящая абсолютно чужеродным элементом, утверждала принципы, пропорции, тривиальные технические решения из иных времен и других, близких человеку вселенных.
- Папочка, мы отдохнем в убежище и выручим Вомийборчика с Байтамчиком? А потом чуть-чуть поможем мамочке и сестрице сражаться? - спросила Тженейр, предупреждая попытку Лукреции выскочить из корзинки.
- Правильно, - подтвердил Атженай.
- Получается, лабрисы нас побеждают?
- Правильно, пока враги одолевают, - опять согласился отец, подхватывая корзинку с бесценным грузом. - После последнего поражения вражеский орден набрал силу, нашел нас на Пристанище. Голова змея, проглотившего свой хвост, сейчас действует особенно хорошо. Орден набрал бойцов из разных миров, Тженейр.
- Понимаю, папочка. Такого большого зоопарка на Земле нет, - сказала девочка, припоминая разнородную ватагу чудовищ, слаженно атаковавших семейную усадьбу.
- Нет проблем. Мама и Рийеис уже разбили войско лабрисов.
- Тогда почему я не понимаю, где мамочка и Рийеис, куда враги уволокли Вомийборчика, чем занят Джайгирчик?
От вопроса дочери Атженай сжался, массируя больное плечо свободной рукой. Девочка угодила в точку. Телепатическая связь не восстанавливалась, всего несколько раз принося какие-то обрывки решений, скомканные образы наседающих противников, беспорядочную мозаику, выдернутую из картин окружающей обстановки. Семью, постоянно объединенную ментальным контактом, предумышленно разделил хитрый враг. Судьба Вомийбора и преданного Байтама оставалась неизвестной. Сейчас не имели успеха даже попытки коснуться разума находящейся рядом Тженейр, а узнать о состоянии дел у Джайгира, пробирающегося сквозь Рубеж и вовсе не удавалось!
- Соберись, - натянуто улыбнулся Атженай Ольхон. - Справимся, Тженейр. Мама, Рийеис и Марселена скрылись в пещере за водопадом, успешно отбиваясь от врагов.
- Знаю, папочка. Марселену чуть-чуть не укусили звери, - сказала девочка.
Убежище, устроенное семьей на самый крайний случай, располагалось неподалеку от люка и убогой лестницы. Невысокая каменная стена, возведенная поперек колоссальной сплюснутой трубы сразу за недвижимыми лопастями грандиозной турбины, отделяла нечто вроде комнатки от космоса огромнейшего резервуара. Семья знала, что однажды лабрисы нападут. Здесь, в тайном месте, всегда лежал запас консервов, свежей воды в пластиковых бутылках, одежды, немного простого оружия. Здесь, под защитой древних заклинаний, было где отдохнуть и набраться сил.
Отодвинув спящего малыша, Лукреция перебралась через борт корзинки. Потянувшись, кошка деловито обнюхала металл, помахала хвостом и отправилась в глубину турбины с видом королевы, вернувшейся в родовой замок после отпуска. Устроившись на краю дивана, Тженейр потихоньку извлекла со дна корзинки бутылочки с детской питательной смесью и прихваченную из дома снедь. Жалвейну сразу стало удобнее лежать. Тяжко-тяжко вздохнув, ребенок засопел.
Изгнав чересчур яркого крылатого птархэма из убежища, девочка накрыла брата одеяльцем. Суетясь, Атженай вытащил баул с походной палаткой, матрацы, плед, добротную теплую куртку; расставил на столе консервы, положил десантный клинок с линией цифр на рукоятке.
- Папочка, мне посидеть с братиком? - тихо спросила Тженейр.
- Правильно, - подтвердил Атженай Ольхон.
Появившись на его открытой ладони, крохотный усатый паучок дополз до пальцев, повернул обратно, покружил и пропал где-то на запястье, напоследок похваставшись спинкой с разноцветными крапинками.
- Получается, я остаюсь за старшую? Как Вомийборчик у нас дома?
- Правильно, ты здесь старшая. Нет проблем… Здесь надежно, родная, - грустно прошептал Атженай.
- Пожалуйста, вернись скорее, папочка, - попросила Тженейр.
Наклонившись, он коснулся лбом виска дочери, поцеловал в щеку. Взглянув на спящего Жалвейна, Атженай Ольхон вышел из турбины и сразу взлетел к перекладинам лестницы.
- Пусть прилетит корабль! - донеслось сверху.
- Пусть прилетит корабль, папочка, - прошептала Тженейр.
Через минуту, слабо стукнув, опустился люк. Атженай отправился на помощь мамочке. Девочка знала, что древние мегалиты, охраняющие вход в инженерное сооружение, вновь вернулись в настоящее, в реальность Пристанища. Теперь резервуар был надежно закрыт для всех, кроме папочки, умеющего обращаться с чужой опаснейшей магией. Ведь во Вселенной не существовало силы, которая могла бы разрушить заклятий Спящих и победить папочку.
Смахнув слезу, она пригасила сияние птархэмов, уменьшив размеры крылатых существ. Гигантский резервуар погрузился в полутьму. Странно вывернутые великанские лопасти отбросили внутрь длинные тени, неправильными полосками разделяющие секретное убежище семьи атженай. На диван бесшумно запрыгнула Лукреция Ванесса Луара, потянувшись к коленкам девочки. Приковывая настороженный взгляд Тженейр, по столешнице, то мудрено подпрыгивая, то потешно прихрамывая, расхаживал маленький усатый паучок. Подставляя линии света свою красивую спинку, существо пританцовывало и кривлялось, смеша девочку.
Целиком сосредоточенная на вновь разгоревшемся сражении, Рийеис поймала несколько нитей, удачно увернувшись от крюков, со свистом летящих по пещере. Двухголовые ящеры со злобным шипением загнали Марселену на базальтовую глыбу. Минуту назад восстановив защиту, Дижийен поняла, что невидимый щит стремительно тает, не в состоянии сдержать или хотя бы замедлить продвижение неуклюжих кирасиров. Любое ее заклинание сейчас растягивалось, кособочилось, ломалось, не исполняясь полностью.
Слаженные действия врагов наводили Дижийен на тревожную мысль. Лабрисы люди и лабрисы чудовища как будто имели стабильный телепатический контакт, подчиняясь командующему, который принципиально не появлялся в пещере. Подобно тому, как истончилась защита усадьбы семьи атженай, угасала и проведенная огнем линия на камнях. Очень сильное колдовство теперь незаметно противостояло боевой магии Дижийен и Рийеис, делая напрасными все их совместные усилия.
Спасая Маргариту, девушка вынудила ящеров отступить в сторону входа, неожиданно натолкнувшись на группу клубков, скрывавшихся за базальтовыми глыбами. Не давая себя окружить, Рийеис вертелась, прыгала; без жалости расправляясь с оглушительно пищащими тварями, еще и умудрялась отбивать летящие к ней костяные крюки. Хорошо подготовленная неприятелями ловушка все-таки захлопнулась.
- Внимание, Рийеис! - закричала Дижийен.
Предупреждение опоздало. Оказавшись перед бесформенной фигурой, состоящей из полупрозрачного дыма, девушка безрассудно атаковала неизвестного противника, успев размозжить попавшегося на пути ящера. Внезапно подлетев, один из клубков больно ударил Рийеис в колено и дым сразу обвил, обхватил, спеленал девушку, не давая вырваться.
Раскидав орудующих мечами кирасиров, Дижийен подбежала к дочери. Руки ее полыхали огнем, который жалил бестелесного врага до тех пор, пока дым не рассеялся, отпустив Рийеис. Задыхаясь, кашляя, девушка с такой яростью набросилась на чудовищ, что гибнущие клубки вообще позабыли о естественном оружии, бросившись врассыпную. Дижийен, тем временем, достойно встретила группу настигших ее латников.
Марселена видела лишь двухголового ящера перед собой. Согнав Маргариту с камня, неприятель наскакивал, клацал пастями, прицельно бил хвостом, намереваясь свалить жертву с ног. Походный ботинок Марселены не мог одолеть чешуйчатую броню. Слабые, неловкие пинки только раззадоривали чудище. Отделившись от стены, за спиной Маргариты разворачивался треугольный кусок невесомой ткани, похожий на крыло летающего зверя, а она отчаянно и бестолково отбивалась от единственного противника, не замечая новой опасности.
Брошенное неприятелем копье переломилось пополам. Направленное точно в Рийеис, оружие развернулось, скользнуло обратно ко входу и впилось острием в броню врага. Осколок древка полетел в другого противника, и был отражен взмахом меча.
- Атженай… Ольхон, - громко, медленно, раздельно проговорила Дижийен.
Дополняя ее слова, ревущий огонь поднялся с камней. На открытых ладонях Рийеис заколыхались длинные языки яркого пламени. Любопытство, ироничность, сарказм девушки сменились расчетливым ледяным бешенством. Враг, лабрисы больше не казались Рийеис достойными хоть какого-то внимания, перейдя в разряд опаснейших ядовитых вредителей, жрущих овощи на грядках.
Воины замерли. Стройный ряд нападающих распался. Никто из кирасиров не побежал прочь из пещеры, однако уверенность вооруженного противника в победе над тремя женщинами явно поколебалась. Почти коснувшись Марселены, прозрачный, призрачный треугольник отпрянул, сливаясь со стеной. Упрямый двухголовый ящер тоже отступился от Маргариты. Надежно скрывшись от света птархэмов, где-то между глыбами пищали клубки.
Пользуясь передышкой, Марселена поспешила к Дижийен. Вражеские бойцы расступились, пропуская вперед ратника, которого природа вылепила по богатырским меркам Джайгира. Возвышаясь над спутниками на добрую голову, гигант был облачен в тяжелые доспехи из светлого металла. В левой руке великан держал шлем, украшенный разноцветными перьями, тогда как правая легко вращала огромнейший меч. Густая копна белоснежных волос, на затылке перехваченных золотой заколкой, богатым хвостом струилась по спине великана.
- Атженай Ольхон, - повторил он слова Дижийен, продолжив на языке, неизвестном Рийеис и, тем более, Марселене.
Глаза врага смотрели твердо, прямо, уверенно. Держался гигант гордо, как признанный военачальник с непререкаемым авторитетом. Грозное оружие, вполне соответствующее своему могучему хозяину, то поднималось, то опускалось, со свистом разрезая воздух. Тон его голоса был воинственным, жестким, обвиняющим и… иногда до странности упрашивающим, словно этот полководец, обнажив меч, все-таки надеялся на бескровный исход сражения или мирные переговоры.
Когда ратник замолчал, Дижийен ответила, наполняя смятенное ожидание отряда людей и ватагу чудовищ певучими, переливчатыми звуками. Ряды врагов задрожали. Даже предводитель воинства, казалось, испытал нешуточный страх. Не понимая смысла речи, даже не различая оттенков, не слыша перемен интонаций, Рийеис и Маргарита поежились. Они не представляли, что Дижийен умеет говорить так спокойно и так страшно. Действительно. Подчеркнуто мягкие звуки, по-женски приятный голос вызывали острейшее желание сбежать и спрятаться!
- Нам обещано, что войско лабрисов готово покинуть Пристанище, если Атженай сдастся. А еще, мы сами должны привести Атженая к ним, - объяснила Дижийен.
- Без сомнения, об этом не может быть разговоров, - сжимая кулаки, сказала Марселена.
- Войско? С ума сойти. Бездельник много о себе мнит, - заметила девушка, обращая пламя в огненное кольцо, стремительно вертящееся на ее пальцах.
- Лучше не верить обещаниям лабрисов, храбрецы.
- Вообще ни разу, мама, - процедила Рийеис, зло кусая лиловый пучок волос.
Надев шлем, военачальник поднял к потолку пещеры громаднейший меч. Повелительным жестом, полным истинного королевского достоинства, полководец приказал отряду восстановить боевой порядок. Из темноты на свет выбралось сгорбленное существо, лысая шишковатая голова которого была в пять раз крупнее хилого жалкого тельца, обернутого в грязную тряпку. Едва достигая до пояса кирасирам, создание продвигалось между базальтовыми глыбами, переставляя когтистые птичьи лапки и заметая следы голым хвостиком. Ратник отшатнулся, уступая ему дорогу и почтительно склонился перед серым, невзрачным, каким-то пыльным существом, по-прежнему высоко держа пугающе огромный меч.