В качестве предисловия я взял отрывок из одного рассказа, в котором говорится, как герой произведения стал невольным свидетелем...
«Через минуту подъехал другой автомобиль. Верх был поднят,
но я без труда узнал и хозяина и его выпендрежную машину.
Она встала рядом с первой, и стекла обеих опустились
одновременно. Из “Мерседеса” высунулась рука водителя со
свертком где-то на кило. Черный человек сверток взял и
ответил предметом поменьше. Если это была не пачка денег,
я не знаю, что это было...
Я ничего не сообщил в полицию. Сейчас не знаю, правильно
ли поступил.» (Леонид Кряжев «Vive la France»)
Я тоже не знаю, позвонил бы я в полицию в этом случае или бы опасался звонить, вспомнив один случай из времён своей молодости...
Ленинград. Сентябрь 1967 года.
Я возвращался на электричке с нашей дачи, куда меня попросили съездить родители, чтобы я привёз им в город из погреба овощей.
Была первая половина рабочего дня, народу в вагоне было мало. В основном это были дремавшие дачники с котомками, рюкзаками. В вагон вошли два контролёра: не очень молодой мужчина и совсем юная девушка. Они делали свою работу, начав проверку билетов с начала вагона. Вдруг дверь в вагон из тамбура в задней его части, где я и сидел, раздвинулась, и оттуда раздался крик:
- Помогите! Бандит девчонку зажал между вагонов!
Контролёры поспешили на крик. Я, пропустив их вперёд, из любопытства прошёл следом. Через спины контролёров, в стекле двери, ведущей на соединительную площадку между вагонами, я увидел парня и девушку, Девушка улыбалась. Контролёр мужчина попробовал открыть дверь, нажав на ручку, но та не поддавалась. Парень за дверью говорит, мол, у них всё нормально. Стоявшая тут же бабулька, позвавшая на помощь, растерянно сказала:
- Так девка же орала только что, на помощь звала.
- А ваш билет на проезд? - спросил контролёр у бабки.
Проверив билет они отошли от двери с явным намерением вернуться из тамбура назад, в вагон. Теперь я оказался у самой двери. Не знаю, откуда у меня возникла такая идея, но я, со всей дури, ударил ногой сверху по ручке двери. И тут произошло следующее; дверь распахивается и парень, до этого крепко державший ручку, навалившись на дверь изнутри, просто вывалился в тамбур к моим ногам. Контролёры схватили хулигана, а пострадавшая девушка стала плакать и благодарить меня, объясняя, что этот бандит её хотел изнасиловать. Что он её уже хватал за все места. А улыбаться он её заставил, приставив нож к животу. И действительно, на полу мы увидели нож.
В окне показалась платформа Балтийского вокзал Ленинграда. Контролёры с потерпевшей были полны решимости, отвести преступника в отделение милиции при вокзале.
По платформе, словно демонстрация на первое мая, шли: впереди насильник, которого с двух сторон держали за рукава куртки контролёры. Рядом девушка, подвергшаяся насилию. Позади их сопровождала группа любопытных, среди которых был и я.
Вдруг преступник, резко рванулся вперёд, и, вырвавшись из рук державших его, понёсся вперёд по полупустой перрону. Раздавшиеся крики: «Держите его!», подтолкнули меня к действию. Мысль сработала мгновенно «догнать его с тяжёлой сумкой на плечах я не смогу. Бросить её здесь и попробовать всё же догнать? Нет! Но тут следующая мысль зацепилась за предыдущую - «БРОСИТЬ». Я снимаю с плеча сумку и запускаю её, как биту в игре в «городки», вслед бегущему. Бросок оказался точным. Сумка попала парню под ноги и он спотыкается, продолжая по инерции двигаться телом вперёд. Народ уже подбежал к лежащему на платформе беглецу. Парень матерился, угрожая расправой всем нам, а особенно мне и девочке, которую он зажимал в электричке.
Контролёры и пострадавшая девушка, стали умолять меня помочь сопроводить этого гада в отделение милиции. Я, чертыхнувшись, подняв свою сумку, пошёл с ними.
Открыв и придерживая дверь в здания милиции, я пропустил внутрь, вцепившихся в парня контролёров, и ждал когда следом войдёт и пострадавшая... Но девушки не было рядом. Очевидно она, испугавшись угроз бандита, просто сбежала.
В милиции нас привели в комнату, где сидели два милиционера. Их лица мне показались очень, очень знакомыми. Но я тогда не предал этому значение. Один из милиционеров попросил меня продиктовать мои данные. Я отказался сообщать их при преступнике.
В ответ на мои возражения, страж порядка заметил со злой ухмылкой:
- Ты тут не вы...(дрючивайся)очень, а то из свидетеля у меня быстренько попадёшь в подозреваемые – и добавил – да шутка это. Шутка.
Бандюгана вывели из кабинета в коридор. Но поскольку шутка милиционера мне совсем не понравилась, то я, сообщая о себе, назвался другой фамилией, другое место учёбы и не мой номер дома. Верным были лишь имя, и название улицы, поскольку я опасался назвать вымышленную улицу, а вдруг кто-то из присутствующих на ней живёт.
Здесь нужно пару слов сказать о себе, иначе Вы, уважаемый читатель, просто не прочувствуете те последствия, которые оказало на мою дальнейшую жизнь то событие.
Мне в ту пору было 20 лет. Я учился на дневном отделении в холодильном институте. Поскольку в нашем ВУЗе небыло военной кафедры, то все юноши, после его окончания, должны были идти в армию на два года. А до того момента мы, студенты дневного отделения, имели отсрочку.
Но поскольку я был отличником, то уже имел замечательное предложение; по окончанию обучения, занять место заместителя начальника цеха на большом Ленинградском холодильном комбинате. Моя служба в армии после института, не повлияла бы на мой карьерный рост. И будущее моё рисовалось в очень радужных тонах...
Дальнейшее событие, как следствие того, первого, с попыткой изнасилования, случилось через две недели...
Я сидел на кухне в нашей квартире и, глядя в окно на сидящих у подъезда пенсионеров, ел кислые щи. И тут я вижу, как к старичкам подходят три крепких парня, и о чём-то их распрашивают. В одном из подошедших я узнал того насильника из электрички. Я вижу, как моя соседка снизу, показывает парням на мои окна. Я отшатнулся от стекла, ожидая, что сейчас те парни придут ко мне. И действительно, вскоре раздался звонок в дверь. Открывать я конечно же не стал, лишь посмотрел в глазок, прислушиваясь к разговору за дверью:
- Да ладно, пошли отсюда. Мы его всё равно достанем. От нас не уйдёт.
- А может это и не он вовсе. Мало ли на этой улице Володей такого возраста с такими сумками? – ответил первому другой парень.
Я увидел как эта троица вышла из подъезда и ушла прочь.
Есть уже совсем не хотелось и я вышел, чтобы расспросить старичков, о чём спрашивали их те трое.
Представляете моё тогдашнее состояние? К тому же я тогда сразу и вспомнил, где я видел тех двух ментов.
Это было летом того же года. Так получилось, что я ехал к родителям на дачу на самой последней электричке. К концу пути в вагоне я оставался один, все остальные пассажиры вышли на предыдущих остановках. На последнем перегоне к моей станции, в вагон вошли два крепких молодых мужика в плащах. Подойдя ко мне, потребовали деньги и часы. Драться с двумя мне было бы безумством. Я отдал те деньги, что были у меня в кармане, и старенькие, не всегда идущие верно, часы марки «победа». Я заметил на одном из грабителей милицейские брюки... Мало ли, подумал я тогда, радуясь, что не избили.
Ну, чего храбриться мне перед вами, дорогой читатель, приход той троицы к моему дому меня очень напугал. А больше то, что менты им сообщили мой, пусть и вымышленный, адрес. Через день, как мне сказала соседка снизу, те парни опять приходили ко мне, когда я был в институте, и родители куда-то отлучились в это время. В общем, мне всё пришлось рассказать домашним. На семейном совете в присутствии друга нашей семьи, майора артиллериста, было решено, что мне нужно смыться на время, и лучший к тому способ, уйти теперь в армию. Как дополнительные доводы, майор выдвигал следующее: во-первых, если я пойду сейчас, то буду служить со своим годом, а если после института, то мной уже будут командовать малолетки. А они любят над "стариками" поиздеваться. Во-вторых, он узнал, что через три дня из нашего военкомата будет отправка команды призывников на службу под Ленинград!!!
Ну, в общем, всё было за то, словно высшие силы мне так всё подстроили, что мне нужно соглашаться с майором.
Я взял академический отпуск в институте и через три дня уже топал на плацу с другими, такими же стрижеными солдатиками.
Поэтому, когда сейчас мне кто-нибудь начинает говорить, что сегодня, в 2023 году, некоторые полицейские стали бандитами, отвечаю:
- Да они, некоторые, и раньше были такими.