Операция «Немезида»
(Вариант ответа на провокации США).
«Рассуди меня, Господи, с обиходящими меня,
побори борющихся со мною...» Из молитвы
Александра Невского перед Чудским побоищем.
Глава первая
Штаб Северного флота. В приёмной начальника штаба в ожидании аудиенции сидят командир подводной лодки А-75 капитан второго ранга Докучаев и командир дивизии АПЛ контр-адмирал Звягинцев. Оба думали, что вызваны по поводу предстоящих учений, но ошибались. Принявший их адмирал, выслушав доклад о состоянии корабля и его готовности выйти в море, спросил; «А что вы думаете по поводу подрыва американцами и норвежцами наших газопроводов на Балтике?»
—Я думаю , что дедушка Байден послал нам и немцам сигнал : кто в Европе хозяин и что мы проглотим эту горькую пилюлю,— ответил Докучаев и продолжил,— но в Кремле, как я полагаю, найдут достойный ответ.
— А заодно и на поставки Штатами и иже с ними оружия украинским нацистам,— добавил комдив.
— Ну что ж. Тогда, товарищ кавторанг, готовьте лодку к длительному походу к чёрту на рога, как говорили фронтовики. К тому самому ответу. Она должна незаметно для противника войти в Атлантику между Гренландией и Канадой и оседлать коммуникации между Галифаксом, Бостоном, Нью-Йорком, Филадельфией и Европой . На связь выйдите в Лабрадорском море на траверзе Ньюфаундленда. В дальнейшем будете работать только на приём, слушая Радио России, где в часе Литературные вечера будут зашифрованы указания целей. После каждой акции соблюдайте тишину в эфире. О результатах ваших действий мы будем узнавать из радиообменов янки и сообщений западных СМИ. Подробные указания получите в секретном пакете, который вскроете , минуя Шпицберген. И внимательно изучите материалы по походу лодки Ка-524 под командованием каперанга В. Протопопова в 1986 году.
А за обеспечение лодки всем необходимым отвечаете лично вы, товарищ контр-адмирал. С разрешения Верховного снабдить лодку ракетами Калибр и Оникс, применять которые следует по особому указанию. Принять двойной запас торпед последнего образца. Половину из них— с термоядерными боеголовками. И ещё. Кроме нас о целях этой операции никто не должен знать. Вопросы есть? Вопросов нет. Все свободны.
«Есть!»,— ответили собеседники и вышли из кабинета.
На судне по команде— «Корабль к бою и походу изготовить» началась кропотливая работа. По особому указанию на высокой рубке шаровой краской были закрашены государственный герб под топовым огнём и бортовые номера. Только внутри рубочного ограждения на отполированной бронзовой доске осталась выгравированная надпись на кириллице: подводная лодка А-75, подтверждающая национальную принадлежность её носителя. С палубой, являющейся продолжением территории государства, пославшего корабль в море, где действуют только им установленные законы.
В условленное время А-75 вышла из базы, держа курс на Шпицберген.
На дежурившей в наших территориальных водах атомарине ВМС США, с задачей наблюдения за движением русских атомоходов, сонар обнаружил появление цели.
— Слышу русскую лодку,— доложил гидроакустик.
— Жду курс, скорость и класс источника шума,— ответил командир .
— Есть, сэр!- оператор взглянул на дисплей,— атомоход класса «Виктор-III»,тактический номер А-75, на ходу 30 узлов, курсом Nord движется в точку погружения.
— Рапорт принят,- ответил командир,-Продолжать наблюдение. Интересно, куда его курс: в гости к нам или на полигон?
Последнее, что удалось подслушать, был грохот волн Баренцова моря по мембранам антенн сонара. Это лодка принимала главный балласт. Контакт с А-75 оборвался, что было непривычно для расторопных янки.
—Да куда они денутся?- подумал командор и распорядился послать донесение в Норфолк, штат Вирджиния о том, что старый русский друг Иван прямиком отправился на север.
В заданном квадрате, после отрыва от берега, командир А-75 вынул из сейфа полученный накануне, облепленный сургучными печатями и прошитый шпагатом пакет особой секретности, вскрыл и изучил его содержание с указанием дальнейших действий в головокружительной прогулке. Приказ требовал пройти водами, патронируемыми США на траверз Нью-Йорка и в нейтральных водах торпедировать идущие в Европу транспорты дяди Сэма и его племянника Трюдо с военной техникой для Нэзалэжной. И, по-возможности, уничтожать идущие в Европу танкеры с сжиженным газом дяди Сэма.
Маршрут рассчитан по галсам не для слабонервных. Его предстояло проложить в безмолвии Арктики северо-западным проходом между ледяной Гренландией и прилегающими к Канаде островами, одурачив дядю Сэма с его инженерными сооружениями в океане, корабельными дозорами и барражирующими противолодочными самолётами на мелководном Датском проливе. В случае непредвиденных чрезвычайных обстоятельств, угрожающих техническому состоянию субмарины и представляющими опасность для личного состава, проследовать на Кубу и послать сообщение через посольство РФ. Там же ожидать дальнейших указаний.
В сейфе лежал ещё один рыжий пакет, весь в сургучах, где названы объекты на удар, согласно атласу целей в случае наступления часа "Ч", когда пройдёт команда на открытие военных действий.
Изучив еще раз вместе со штурманом предстоящий маршрут, командир принял решение поднырнуть подо льды и двигаться к морю Линкольна, форсируя проливную зону земли Франца-Иосифа в подводном положении.
Прошло несколько дней. Выйдя из-подо льдов, лодка всплыла под покровом полярной ночи для проветривания отсеков. Командир и помощник поднялись на мостик и осмотрелись вокруг. Дохнуло холодом. По поверхности моря плавали паковые льды.
— Вот оно, море Линкольна и белое безмолвие, как у Джека Лондона , - сказал командир, указав рукой в сторону закованной в ледяной панцирь Гренландии, - интересно, что сейчас о нас думает в Норфолке дядюшка Сэм?
— Так, наверное чешет затылок, гадая : куда это мы исчезли.
— А, может, предполагает о нашем маршруте и уже подготовился встретить нас дозорными кораблями в Лабрадорском море. Нельзя исключать и этот вариант. Придётся нам весь путь в проливах и в море Баффина пройти под водой.
— Экипаж к этому готов. Все 113 человек.
— Да я и не сомневаюсь. Закалённые и боевые ребята. Может, госпожа Фортуна поспособствует незаметно выйти в Атлантику и там исполнить замыслы командования. Кровь защитников и жителей Донбасса вопиет о мщении. А сейчас нам предстоит самый сложный путь в проливы Робсона и Кеннеди. Как говорят, к чёрту на рога. Готовьтесь.
— Есть!
Через несколько часов атомарина в подводном положении вошла в мелководный пролив Робсона, забитый паковыми льдами. Теперь всё зависело от мастерства гидроакустиков и штурмана. Порой она буквально лезла днищем по грунту, чуть ли не обдирая краску с корпуса и не обрывая тарелки кингстонов, на ура и всем смертям назло.
Через три часа по левому борту возник скрежет. Лодка задела подводную часть сползающего ледника. Сбавили ход , отойдя на три кабельтовых вправо, выправив курс. На предельно малой скорости прошли пролив Кеннеди ( бывший Смита).
—Мы на траверсе мыса Пэрри,- доложил штурман.
— Вот и отлично, прошли через игольные ушки. Приветствуем тебя, суровое море Баффина!,- добавил командир, - А теперь продолжать движение на глубине двести пятьдесят метров.
Субмарина продолжала путь на едином порыве, на ощупь и подо льдами, как под одеялом в виде савана сверху, давившего на психику. Всё обошлось почти по-русскому авось, но не без трезвого расчёта. Пройдя Девисов пролив, вышли в зыбистые холодные воды Лабрадора, обогнули Ньюфаундленд, всплывая по ночам для проветривания и уточнения курса по звёздам и ныряя вновь в пасть одноименной котловины и, наконец, оказались в нейтральных водах Атлантики, затаившись в глубинах на траверзе Филадельфии. В вахтенном журнале командир записал: «Пятидесятые сутки похода. Из них 30 суток подо льдом.»
На следующие сутки вышли на связь и приняли шифровку о выходе из Галифакса транспорта с броневиками Бредли и танками для Украины и боеприпасами для них . С координатами места встречи.
—Готовность «два»,- объявил командир и направил лодку в указанный квадрат.
Через несколько томительных часов гидроакустик доложил: «Слышу шум винтов транспорта типа «Либерти», скорость16 узлов, курс норд-ост-ост».
—Боевая тревога!- объявил командир,- Первому отсеку, боевой пост тринадцать, приготовиться к торпедной атаке!
—Есть!- ответили из отсека.
Субмарина всплыла под перископ и командир увидел транспорт под канадским флагом на расстоянии в восемь кабельтовых.
—Штурман! Дать расчёт торпедной атаки!
—Есть!
Расстояние сократилось до пяти кабельтовых. Штурман передал расчет торпедистам на БП-13( боевой пост носовых торпедных аппаратов)
—Первой носовой, пли!
—Есть, пли!
Лодка ощутила лёгкий толчок, выпустив торпеду.
- Первая пошла,- доложил командир БЧ-3.
— Срочное погружение на 50 метров,- скомандовал командир.
Не успела лодка достичь данной глубины, как ощутила легкий толчок и гидроакустик доложил о взрыве транспорта.
Лодка всплыла под перископ и командир, осмотрев горизонт на 360 градусов, не обнаружил на поверхности ни одного спасательного средства. Взрыв, усиленный детонацией боеприпасов, был настолько мощным, что транспорт переломился пополам и мгновенно затонул. Командир о результате занёс в журнал зашифрованную запись и прошептал : « Это вам за кровь детей Донбасса!».
По отсекам прошла команда—«Отбой боевой тревоги! Благодарю за службу!».
Глава вторая
Шестидесятые сутки похода. Отстал дувший вслед зимний муссон. Навалилась крутолобая океанская зыбь и застонал металл в конструктивных элементах, качаясь над бездной. Накануне была принята шифровка о выходе из Филадельфии танкера с сжиженным природным газом для старушки Европы. При сопровождении двух противолодочных кораблей. Подсуетился дядя Сэм! Видимо, спутники засекли гибель Либерти от взрыва, что явилось звонкой пощечиной Фантомасу из Пентагона и ястребам из Нейви-Ярда на Потомаке, уверовавшим в непробиваемость выстроенной ими системы противолодочной обороны. И им срочно пришлось принимать меры к охране танкеров с СПГ. А у кавторанга Докучаева оставалось намерение : уничтожить танкер, не подвергая субмарину риску быть обнаруженной. И он уверенно вёл её к обозначенной цели. И с надеждой, что Мадам Фортуна улыбнётся ему и на этот раз.
По пути следования в ночное время в надводном положении из-за горизонта вдруг нежданно-негаданно протягивается луч-щупальце крылатого охотника за субмаринами, типа «Орион» или «Нептун» и лодка вынуждена круто нырять в пучину, не меняя курса.
Бо'льшую часть суток командир находится на КП, сдавая вахту старпому для короткого отдыха и сна.
Шестьдесят вторые сутки похода. До встречи с намеченной целью на сходящихся курсах остаётся менее шестнадцати часов.
Двадцать два часа по Гринвичу. Командир принимает решение идти в надводном положении, чтобы успеть в обозначенный квадрат до подхода туда танкера с конвоем.
Гидроакустик доложил о тишине в сонаре. Лодка всплывает под перископ. Командир осматривает горизонт. Всё чисто, но небо затянуто низкой облачностью , за которой скрылись звёзды.
— Это нам на'руку. Дай-то Бог, чтобы завтра была такая же погода. Тогда и спутники ослепнут,- сказал командир, обращаясь к штурману и дал команду на всплытие.
Поверхность встретила их мраком и слабым ветром в 3 балла по шкале Бофорта. О борт лодки бились короткие, хорошо выраженные волны высотой до метра, образуя стекловидную пену. Изредка появлялись маленькие барашки. В кильватерном следе светились микроорганизмы. Лодка полным ходом в тридцать узлов шла навстречу неизвестности. Эфир и глубины молчали, вызывая в душе командира чувство лёгкого волнения.
Восемь часов по-Гринвичу. Скоро начнётся рассвет. Несущий вахту старпом даёт команду на погружение. Лодка погружается и движется на глубине 100 метров со скоростью 28 узлов.
Двенадцать часов пополудни. Гидроакустик докладывает, что слышит шум винтов нескольких кораблей. Командир заступает на вахту на КП и даёт команду командиру БЧ-4 определить курс, скорость и класс источников шума.
Вскоре поступает доклад от командира БЧ-4 : на расстоянии в пять миль движется танкер-газовоз, курс норд-ост-ост, скорость 18 узлов. В сопровождении двух противолодочных кораблей, идущих в трёх кабельтовых по оба борта танкера.
—Боевая тревога! Командиру БЧ-2: снять шифр-замок и загрузить программу для ракеты Оникс №1 , цель: танкер-газовоз.
— Программа загружена,- доложил командир БЧ-2.
— Рапорт принят. Боевому посту 36. Всплываем до 50 метров. БЧ-2 приготовиться к пуску ракеты из подводного положения.
— Ракета к пуску готова.
— Пуск! - и далее командир, сам себе прошептал,-Господи, благослови!
— Ракета вышла!
— Принято!
Томительные секунды тишины и приборы лодки фиксируют взрыв огромной мощности. Вскоре до неё доходит колебание водной массы.
—Боевому посту 36: приготовиться к всплытию под перископ!
—Есть!,- ответили с поста управления рулями.
— Докладывает БЧ-4: одна цель исчезла с дисплея. Две другие перешли на хаотичное движение. Признаки связи в эфире отсутствуют, но механизмы работают.
— Принято! Всплываем под перископ.
Прильнув к окулярам перископа, командир понял причину хаотичного движения фрегатов. Они остались без управления. Взрыв огромного объёма газа на танкере мгновенно выжег весь кислород в радиусе пяти кабельтовых, в результате чего команды кораблей задохнулись и погибли.
— Ну, что, ковбои, доскакались? Это море, а не прерии, где ваши прадедушки пачками расстреливали индейцев .
Командир опустил перископ и дал команду на погружение. Лодка достигла глубины в 80 метров и продолжила поход в неизведанное и никто из её команды и посвящённых лиц Главного морского штаба не знал: вернётся ли она к родным берегам или навечно останется в чертогах Посейдона….
«Всё проходит, ничего не остаётся,
кроме смерти и славы о подвигах.»
( Песнь о Нибелунгах)