Продолжение.
Предыдущая часть: http://proza.ru/cgi-bin/login/page.pl
Обширные знания и эрудиция позволили ему в Константинополе получить место преподавателя математики и географии в одной из организованных русских учебных заведений. Это было огромной удачей, поскольку найти работу для бывших офицеров было, практически, невозможно. Но авантюрный характер и деятельная натура Фёдора Николаевича не могли смириться с размеренной профессорской жизнью.
В 1922 году барон переезжает в Бельгию. После немецкой оккупации приставка «фон» вызывала в этой стране негативную реакцию. И Фёдор регистрируется как de Taube. Во французской транскрипции, как известно, приставка «de» означает принадлежность к дворянскому роду. Как было уже сказано, с трудоустройством в эмигрантской среде было крайне сложно. Не имея средств, многие просто голодали. Фёдору Николаевичу снова улыбнулась удача. В этот период в Бельгийском Конго (центральноафриканская колония Бельгии) нужны были опытные руководители, умеющие управлять людьми. Таубе был принят на работу в транспортную компанию, строящую железную дорогу из Катанги в Нижнее Конго, на должность помощника инженера. Вот так барон, полковник императорской гвардии, еще недавно водивший в бой гвардейский Кирасирский полк, стал помощником инженера («проспектором»).
В этот период открылась еще один дар Федора Николаевича – литературный. Он периодически публиковал в берлинской эмигрантской газете «Руль» свои литературные зарисовки о жизни в тропиках. Очерки в форме писем, адресованных некоему берлинскому другу, публиковались в 1924 и 1926 -1928 годах регулярно по воскресеньям. Печатался без подписи. Благодаря этим публикациям сохранились некоторые подробности из африканского периода жизни барона.
Их было четверо белых специалистов и две тысячи чернокожих рабочих. Рубили просеку под железнодорожный путь. Жили в палатках. «Жизнь в Конго далеко не пикник и риск оставить здесь свою шкуру порядочный и ежеминутный.» - писал он в одном из своих очерков. Таубе был вполне доволен работой. Самое привлекательное для него было то, что, имея в своем распоряжении несколько тысяч рабочих, он мог действовать совершенно самостоятельно. В записках Фёдора Николаевича меня поразило его удивительно легкое и позитивное восприятие жизни. «До ближайшего населенного пункта где есть белые 2-3 дня пути по лесным тропам. По-русски говорю только с попугаями… Любимое лакомство – сердцевина пальмы. Виски под это блюдо можно выпить много.» Барон подробно описывает свой «помещичий» быт: охоту, черных наложниц, собственный зверинец. Себя он в шутку называет «консервативным романтиком». В описании происходящих событий из колониальной жизни присутствует замечательная ирония и юмор. Об одном «сановнике» при вожде местного племени Таубе писал: «…Он носил пояс из слоновьих волос, «что соответствует Владимиру I степени». Ирония иронией, но ненависть к разрушителям старой России с годами не слабела. «На днях мне местный царек подарил большую обезьяну, - писал Фёдор Николаевич, - она сидит в бамбуковой клетке, очень злая, рожа отвратительная, - назвал ее «Троцкий». А попугая (подарок того же царька), который все время неудержимо болтает что-то мало понятное, - назвал «Керенский». Об одной из своих обезьян Таубе рассказывал: «Право, я в жизни не видел существа, способного в минимум времени сделать столько разнообразных гнусностей, и все с самым серьезным видом, будто делает нужное и полезное дело. Определенно - большевик.» С прекрасным юмором и иронией барон писал о местных жителях «Под моим началом огромное число рабочих. Я – верховная власть. Мы живем как самостоятельное государство. Даже деньги свои есть, уцелевшие 500 рублей Врангеля. Я установил, что каждый рубль стоит одну обезьянью шкуру или пять порций маниока.» И еще: «Они язычники и бог у них деревянный. Я религию своего черного народа поддерживаю и уважаю. На днях я вбил в пуп их богу медный граненый гвоздик. Они были очень довольны моим вниманием».
Сами конголезцы даже представить себе не могли, что человек, которому за его гвардейскую выправку дали прозвище «Прямой Господин» не имел в своем багаже ни одной приличной рубашки. Однажды, полковник вместе со своим «боем» разбирал белье и тот заметил: «…У тебя, наверное, был плохой бой, который не знал свое дело и был лентяй… не зашито, плохо стирано…» Чтобы не уронить свой престиж в его глазах, я не сказал ему, что мой последний денщик погиб в бою под Ростовом в 1919 году».
«Проспектор» Таубе в 1929 году заканчивал свой второй срок работы в Конго, когда с ним произошел несчастный случай – перелом ноги. Подлечившись, он покинул Африку и уехал в Соединенные Штаты.
Продолжение следует. http://proza.ru/2023/03/18/953