Сновидение из эмпирея 007661

               


                -1-

Его тело было, как будто склеено из сгоревшей бумаги. Но это только на первый взгляд. В действительности оно было плотным, мускулистым и пластичным. Монстр был похож на человека, тигра, дикообраза, гориллу и дикого кабана одновременно. Глазки у него были малюсенькие, словно два пшеничных зерна, глубоко вдавленные в смоляную головешку, но горели они ярким ядовито-жёлтым огнём. Однако самым удивительным были крылья чудовища – прекрасные ангельские крылья из сверкающего прозрачного льда. Когда он взмахнул ими, Дрида окутал пронзительный свирепый холод, будто дохнуло само безжизненное космическое пространство. Сделав несколько кругов над головой Дрида и задев ледяным крылом его плечо, монстр стремительно унёсся в огненно-фиолетовое небо.

Возможно, это был сон.

Алл проснулся среди ночи. Какие-то события в кошмарном сновидении разбудили его. Клочья страшных картин ещё мелькали перед глазами, но ничего связанного хотя бы в какой-то компактный коллаж восстановить уже не удавалось. Алл вышел на балкон. Прохладный бодрящий воздух начисто смыл остатки дурных снов. Россыпи золотистых и рубиновых звёзд, казалось, тяготили своими массами тёмно-синее небо. Индиговый галеон луны, подгоняемый круглым парусом облака, скрылся за чёрно-драконовыми вершинами гор. Неправильный эллипс этого мрачного спутника планеты Ламад, окрашивающийся то в пурпурный, то в синий цвета, или в смесь того и другого, напоминал уродливое яйцо исполинского дракона, когда-то в далёкие времена кружащего вокруг планеты, а теперь навеки заснувшего и ставшего остроконечными горами на горизонте. Синяя звезда Эсфесс только недавно покинула небосвод, а пурпурная звезда Фугдурр ещё не взошла, и ночь представала в чёрно-сапфировом наряде, украшенном мириадами разноцветных звёзд.

Несколько глубоких вдохов окончательно вывели тело из сонного состояния. Алл надел тунику из мягкой кожи энтемеровых удавов, такие же мягкие, элегантно обтягивающие икры, сапоги, накинул лёгкий плащ, взял два коротких меча и вышел на улицу. Он любил ночные прогулки – уровень адреналина и тестостерона зашкаливал – и душа ликовала.

Огромный многоквартирный дом напоминал голову ужасающей мухи, тёмные окна-фасеты которой угрюмо поблёскивали отражением звёзд. На правильных, отполированных каменных прямоугольниках мостовой, прямо перед дверью Алл увидел абстрактный рисунок. Как и всякую абстракцию, его трудно описать: линии, пятна, мазки, размывы… Ближе к центру выделялось красное пятно. Ещё вчера этого рисунка не было – Алл это точно помнил. Он присел и внимательно рассмотрел абстрактную композицию. Алл любил подобные изображения – они возбуждали воображение. Зелёная изогнутая линия была похожа на человеческую руку, а другая такая же, только горизонтальная – на ящерицу. Что-то зашуршало в кустах жасмина на противоположной стороне дороги. Алл отвлёкся от рассматривания рисунка, насторожился. Звуки не повторились. Когда он вновь обратил взгляд на абстракцию, ему показалось, что расположение линий несколько изменилось. Алл всегда считал, что у него хорошая память. Зелёная вертикальная линия была рядом с красной. Теперь же на её месте была белая, причём идеально ровная, словно прочерченная под линейку – таких линий в рисунке не было, они бы сразу бросились в глаза среди изогнутых и изломанных, и запомнились бы. Алл только пожал плечами, отошёл на несколько шагов, полюбовался звёздами, затем вернулся. Рисунок не изменился. Алл подумал, что не стоит ломать голову над подобными загадками, когда они никак не связаны с его личной жизнью и отправился бродить по ночному городу в поисках приключений.

Он вернулся, когда взошедшая пурпурная звезда Фугдурр возвестила начало нового дня, который своей сумеречной лиловой атмосферой мало чем отличался от ночи. Возле дома его поджидал Дрид с двумя незнакомцами.
- Будь сильным, Дрид!
- Сильным будь, Алл! – ответил Дрид. Незнакомцы тоже в знак приветствия сжали кулаки.
- Что, хочешь опять впутать меня в грязные делишки?
- А разве ты их не ищешь? – вопросом на вопрос ответил Дрид, - целую ночь опять где-то шлялся.
- Шлялся, но не вляпывался, - весело парировал Алл.
- Надо поговорить с одним типом…
- Нет! Никаких разговоров! Мне всё это надоело!
- Оплата вдвое выше, чем обычно.
- Да хоть втрое! Я больше не хочу этим заниматься! Я хочу быть вольным художником… - и только теперь Алл заметил, что абстрактный рисунок с мостовой исчез.

Над большим красным пятном проходило несколько тонких фиолетовых линий, которые терялись в жёлтых размывах, переходивших в оранжевые пятна. И вот возле них была та зелёная линия, которая напоминала… теперь она напоминала женское плечо, наполовину обнажённое.
- Прикоснись к нему, - сказало красное пятно.
Алл осторожно дотронулся, и на пальце у него остался отпечаток невысохшей масляной краски. Зелёная линия начала тускнеть и на её месте стало появляться прекрасно выписанное женское плечо, с которого опадал просторный рукав платья цвета молодой листвы.
- Ещё раз прикоснись к нему, - сказало красное пятно.
Алл прикоснулся другим, средним пальцем и почувствовал гладкую, нежную, тёплую женскую кожу. Он отдёрнул руку как от раскалённого металла.
- Не бойся, - сказали оранжевые пятна, - и прикоснись к нам дважды.
Алл исполнил то ли просьбу, то ли приказание – по тону вроде бы первое, но, по сути – второе. Прямо на глазах пя;тна стали превращаться в женский торс, повёрнутый вполоборота. А дальше уже не нужно было не просить, не приказывать. Алл прикоснулся к розовым линиям, и они превратились в лицо, к голубым размывам  - и они стали нижней частью тела. Перед Аллом стояла симпатичная изящная женщина средних лет с длинными ниже пояса распущенными золотистыми волосами, в тонком, соблазнительно обтягивающем тело, светло-зелёном платье и загадочно улыбалась. В глубине её глаз цвета подгнивающего мха не было ни коварства, ни корысти, ни кокетства, но и кротости тоже не было. Только любопытство. Абстрактная картина, занимающая всю стену, сказала: «Её зовут Гизза».

- Это женщина или фантом? – спросил Алл, обращаясь ни к кому, скорее к самому себе, ибо он не мог поверить в говорящую картину и вообще во всё происходящее.
В ответ на это Гизза коснулась его руки и сказала: «Фантомов не существует».
- И что же дальше? – спросил Алл, - неужели всё сводится к банальному сексу? Или к небанальному?
- У тебя слишком много желаний, - сказала горизонтальная извилистая зелёная линия похожая на ящерицу, - поэтому дальше будет то, чего ты не желаешь.
- Но я не желаю только одного – смерти! – воскликнул Алл.
- Ошибаешься, - сказало красное пятно, - ты ещё не желаешь женщину умнее себя.
- Ах вот оно что! Значит, эта дама будет учить меня уму-разуму!
- Никто никого ничему учить не будет, - сказали две синие диагонали, - Гизза будет только присутствовать.
- Присутствовать при чём?
- Не причём, а где. Она будет присутствовать в твоих снах.
- И что же она там будет делать?
- Если ты не хочешь её присутствия, то твои сны будет посещать тот, кто посещает сны Дрида, - не отвечая на вопрос, твёрдо заявило красное пятно.
- Но я не хочу ни присутствия этой дамочки, ни кого-то там из снов Дрида! – возмутился Алл.

Гизза взяла его за руку и повела прямо внутрь абстракции. Её мягкая маленькая рука возбудила Алла и он тут же забыл всё, о чём только что говорил. Платье женщины превратилось в сеть с крупными ячейками, но сквозь них не видно было тела – только колеблющиеся лепестки роз.
- Какое тебе больше всего подходит имя? – спросила Гизза, - шиповник, боярышник или крыжовник?
Аллу казалось, что он попал в дом умалишённых. Что вообще происходило?
Среди нагромождений изломанной древесины, металлических конструкций и разорванных пёстрых тканей стояла низкая широкая кровать, застеленная покрывалом, напоминавшим листовой свинец. Гизза легла на кровать и укрылась вуалью, будто сотканной из пепла.
- Ложись рядом, - сказала она.
- Где мы? – Аллу показалось, что это спросил не он, а кто-то за его спиной.
- В эмпирее 007661.

Рисунок с мостовой исчез. И даже следов никаких не осталось.
Алл переводил взгляд с каменных плит на Дрида и обратно.
Что это было? Видение? Галлюцинация? Помутнение рассудка?
- Дрид, что тебе сегодня ночью снилось? – Алл посмотрел прямо в глаза приятелю.
- Не помню. Кошмары какие-то…
- Дрид, если вспомнишь, скажешь, а теперь до свидания.

Весь день Алл размышлял над странным видением и над рисунком, но ничего кроме колдовства ему в голову не приходило. Но в чём смысл этого колдовства?
Среди ночи, как это часто бывало, Алл проснулся и вышел на балкон. Казалось, что звёзд на небе стало гораздо больше, чем в прошлую ночь. Он долго смотрел на них и всё думал о тех странных событиях… Вдруг он ощутил лёгкое прикосновение к плечу. Он обернулся, но никого не увидел, и только войдя в комнату, заметил, что на его кровати кто-то лежит.

- Не зажигай лампу, - это был голос Гиззы. И тут же она откинула покрывало и предстала обнажённой… но это было тело… Через абсолютно прозрачную женскую фигуру без всяких внешних половых признаков женщины проглядывал сияющий синим светом скелет, будто он был окружён чистым мягким льдом или кристаллом. Да и скелет был необычным – будто сотканный из множества тончайший нитей, даже не нитей, а волосинок.

Алл покачнулся от неожиданности.
- Так какое тебе больше всего подходит имя: лимон, апельсин или мандарин?
Скелет внутри фигуры засветился гранатовым светом.
Алл сделал несколько шагов назад и натолкнулся на нечто холодное и гладкое. Ледяная статуя крылатого демона преграждала ему путь к отступлению.
- Я посажу тебя в своём саду, - голос Гиззы густым нектаром обволакивал тело, и Аллу показалось, что ещё одно слово, сказанное этой женщиной-призраком, и он превратится в медовый леденец. Он сделал шаг в сторону, но прозрачное крыло демона коснулось его плеча, словно предупреждая о грозящей опасности. Алл пошатнулся и почувствовал, как ноги его погружаются в пол и словно расслаиваются на множество металлических жгутов, превращающихся в мягкие гибкие корни.
- Так какое же ты выбираешь себе имя? Персик, абрикос или миндаль?
Алл почувствовал, как мышцы его начинают деревенеть, а язык становится жёстким и колючим, как хвоя. Расцарапывая нёбо и губы, он что-то крикнул и проснулся. Звёзды гасли в истошно-красных лучах восходящей Фугдурр. В открытое окно влетал утренний ледяной ветер вместе со звуками рассекающих воздух мощных крыльев. Алл нащупал рукоятку меча и сжал её до боли в суставах.

                -2-

- Как ты собираешься зарабатывать на жизнь? – спросил Дрид. Они сидели с Аллом в кабаке «Чёрный павлин» и смаковали  ирисовую водку.
- Не знаю. Пока этот вопрос меня не слишком заботит. Лучше ответь, что тебе снится по ночам?
- Да почти ничего. Иногда кошмары… А почему ты об этом спрашиваешь?
- Демон с огромными ледяными крыльями тебе снился?
- Постой-постой… Да, что-то такое снилось. Но откуда…
- Это не сон.
- Что?
- Кто-то наслал на нас колдовство. Кто-то натравил на нас демонов.
- Но мы свою работу делаем всегда в масках…
- Делали… Это я про себя. Больше я этим заниматься не буду.
- Ты что струхнул? Не ожидал от тебя такого. На всякое колдовство можно ответить колдовством же.
- Нет. Я решил завязать ещё до того как столкнулся с этими сновидениями… и не только сновидениями.
- Ты видел их?
- Демонов? Нет, только слышал взмахи их крыльев – звук совсем не такой как у птиц. И ещё…

Алл вспомнил абстрактный рисунок. Та прямая белая линия как будто подчёркивала что-то. Отточенный металл прикоснулся к его шее. Меч? Алл ничего не видел, кроме красного тумана, но чувствовал кромку холодного лезвия. Одно лёгкое движение… Теперь он увидел белую линию, подчёркивающую жёлтое пятно.
- Ты будешь хорошим саженцем. Гранат, грейпфрут или кизил? Если ты сам не выберешь себя имя, то за тебя это сделаем мы.

Аллу хотелось спросить, кто же это мы, но он не чувствовал языка – его не было во рту, а зубы будто слились в одну сплошную костную массу. И даже если бы он захотел выбрать себе это проклятое растительное имя… Он почувствовал как что-то шевелиться во рту, разламывает стену зубов и с шипением вырывается наружу. И он летит длинным тонким жёстким семенем, а вокруг сверкают звёзды, образуя своим плотным светом тоннель. Алл видел, чувствовал и осознавал, но это уже был не он. Его тело-семя становилось всё длиннее и длиннее, превращаясь в гибкую струю некой металлической жидкости, падающей на дно звёздного колодца. Или в бездну? Он остановился. Радужное сияние расплывалось вокруг, мерцая своим многоцветьем то ярче, то глуше. Он замер, сжался и лопнул, расслаиваясь на множество тончайших жгутиков. Его сознание будто насмехалось над ним, не желая гаснуть и показывая все метаморфозы его несчастной плоти.

Теперь Алл видел совсем иной мир. Множество разноцветных тварей, форма которых постоянно изменялась, кишели и вне и как бы внутри него, создавая ком, который то расширялся, то снова сужался. Это продолжалось так долго, что человек, несомненно, устал бы от этого, но Алл уже был не человек или был по ту сторону человеческого.

Семь цветов радуги и ещё семьдесят семь оттенков каждого из цветов – это только образное обозначение того, что видел Алл. Наконец форма тварей стала обретать устойчивость и остановилась на форме кошки с очень длинным хвостом. Их огромные глазища с крестообразными зрачками смотрели все в одну точку, которой был Алл, разросшийся в гигантский кустарник с хаотически переплетающимися ветвями. На мгновение он увидел своё человеческое тело, отражённое в миллионах зеркал, и услышал голос Гиззы. Неразборчивые слова текли густым мёдом и пытались растворить в себе всё. Нащупав некое волевое усилие в себе, Алл сделал выпад, но сам же горько и усмехнулся этому нелепому движению.
- Цепи сновидения очень крепкие, - услышал он внятный голос Гиззы, - ты далеко, очень далеко. И навсегда.
В этом голосе не было ни торжества, ни превосходства, ни насмешки, ни фатальности. Может быть забота?
И вдруг неожиданно для самого себя Алл, на мгновение обретя все человеческие телесные качества, в том числе и речь, крикнул: «Я хочу быть с ледяным демоном!»

                -3-

Город Сальцасса накрыл снегопад. В считанные часы все здания были погребены под толстыми слоями твёрдого кристаллического снега. Некоторые жители так и не смогли выбраться из своих жилищ, ставшими для них роскошными хрустальными саркофагами. Оставшиеся в живых устремились к морю, которое ещё не успело замёрзнуть, чтобы на кое-каких уцелевших судах добраться до ближайшего города Сальгарри. Никто не знал – может быть и этот город уничтожила стихия, но другого выхода не было. В давке и панике штурмовали люди корабли, баркасы и лодки, но на всех места не хватало. Обделённые с остервенением метались по набережной под жестоким кристаллопадом в безнадёжном отчаянии уже даже не пытаясь найти выход из сложившейся ситуации, а круша всё на своём пути и в припадках безумной ярости желая уничтожить друг друга.

Алл, раздирая одежду в клочья и кожу до крови, с трудом выбрался из-под ледяных завалов. Бежать на набережную? Стоило ли тогда выкарабкиваться наружу? Он помчался в противоположную сторону. Что там? Он не знал, а просто бежал изо всех сил сопротивляясь смерти и уже не чувствуя боли от неистовой атаки небес. Сплошная стена падающих кристаллов окружала его со всех сторон, уничтожая представление о пространстве и времени. Алл не знал куда и зачем он движется, но он  двигался вопреки всему.

Внезапно он увидел перед глазами ровную белую линию, рассекающую ледяную завесу. Алл вцепился в неё руками и повис, не чувствуя ног. Жгучий ветер метал его тело из стороны в сторону, но не мог ослабить железной хватки. И тогда Алл услышал сладкий голос Гиззы:
- Ты выбрал ледяного демона…
- Да! Да!! Да!!! – надрывая голос заорал он.
- И тем самым погубил всю планету… - то ли шепот, то ли шелест падающего льда холодным огнём пронзил всё его тело насквозь.
- Нет!!!.. – тяжёлый кашель заглушил последние слова, и Алл почувствовал как его тело тает, становится шёлковым, мягким, гладким, как цветок персика…
Последнее, что он услышал, были едва уловимые слова Гиззы:
- Приготовится к сновидению из эмпирея 007662.