Как- то в период моей службы в отделе раскрытия убийств перевёлся к нам майор Виктор Пронин. Не тот российский агент 007 разоблачающий козни империалистов, а реальный приветливый и обаятельный оперативник Уголовного розыска, отзывчивый и добродушный. Несмотря на сломанный вогнутый нос и однобокую улыбку вследствие травмы, лицо его выдавало смущение и сердечную радость во время общения. Щурил голубые хитроватые глаза, собирая в уголках множество мелких морщинок, подслеповато моргал. Оказался в прошлом мастером спорта по боксу, что отражалось так же в его ленивой слегка сутулой покачивающейся походке и набыченной голове во время нравоучений начальства.
Перевёлся он из экономического управления, что немало нас озадачило. Но руководство пояснило, что переманило его с целью выбивания финансовой опоры из-под изобличаемых нами бандитов. Сам же он любви к бухгалтерии не проявлял и твердил что наконец-то займётся настоящим делом вместо того чтобы выискивать подложные сведения в документах и незаконный возврат НДС.
Определили его ко мне в группу. И стали мы втроём выявлять убийц, разбойников и насильников на закреплённой территории. В период отдыха за разговорами и узнали его сокровенное желание.
На первой же вечеринке по поводу очередного раскрытия он поведал нам по секрету истинную причину перевода.
Сощурив хитренькие глазки, дрожа ресницами томно заявил:
— Есть у меня мечта, коллеги, стать миллионером. К чему и стремлюсь всю свою сознательную жизнь.
Мы остолбенели, а потом стало смешно, думали — шутит по пьяни.
Мой напарник Николай Гордеев крепкий рукастый парень деревенской закалки насмешливо хмыкнул в усы:
— Где же ты видел милиционера-миллионера? Не помнишь, какое у тебя денежное содержание?
Но Виктор не унимался:
— Зарплата к этому отношения не имеет. А вот служба наша вылитая лотерея. Мы же копаемся в самом дерьме, а чем золото от него отличается? Они всегда где-то рядом! Необходимо проведение! Судьба то есть! Если суждено тебе стать богатым — так оно и получится!
— И что самому ничего не надо для этого делать? — иронизировал Николай.
— Как не надо! — удивился Пронин. — Надо шанс не упустить!
Чувствуя, что новый коллега готов поделиться чем-то сокровенным, я тут же его спросил:
— Ну а были раньше какие намёки судьбы?
— Да… — утвердительно произнёс он с торжеством в голосе и тихо добавил: — Женюсь я только на колдуньях!
Я и Николай замерли, чтобы не сорвать таинственное настроение рассказчика. Со вниманием уставились на него.
Пронин не заставил себя ждать:
— Работал я опером на территории, познакомился с одной девушкой. Страшненькая такая с длинным носом крючковатым, узким лицом, но крупная как гренадёр, глаза большущие прямо до ушей в стороны расходятся. Точно инопланетянка, а вокруг век синева, будто смотрит она на тебя откуда-то из глубины другого мира. Даже оторопь берёт. Вот на неё и жаловались все соседи, обвиняли в колдовстве. Все заявления ко мне приходили. Ну, я, как и следовало, проверял изложенные факты. К кому-то она по ночам приходила, предрекала смерть близким или несчастья, мужей уводила, жалобщикам на головы сосульки ледяные сбрасывала. В общем, пришлось мне с материалом повозиться. В возбуждении уголовного дела я, конечно, отказал, хотя совпадений было достаточно...
— И что дальше? — нетерпеливо перебил Гордеев.
— Ну что, что? — вот тогда я и решил, что это шанс. Женился на колдунье, комнату её обменяли, переехали в другой район и стали жить вместе. Поставил ей конкретную задачу на получение миллиона. Она перевезла с собой всякие старинные книги, карты, куриные ножки, шары прозрачные. Стала ворожить целыми днями на мои фотографии, вырезки какие-то из дорогих журналов раскладывала с лицами знаменитостей, что-то на полу рисовала, свечи горящие расставляла, как-то крыс ей принёс с рынка для жертвоприношений. Но из всего волшебства только смогла мне сына родить через девять месяцев. Видать что-то испортилось в её колдовском механизме, когда замуж выходила.
После этого рассказа мы стали относится к приятелю серьёзней — лишний раз над ним не подшучивали. Видать цель у него была реальная.
Спустя пару месяцев после этого разговор собрались с напарником проводить Пронина в отпуск. Приехали в аэропорт, а оказалось, что он летит не один. С ним была стройная молодая блондинка удивительно редкой красоты. Даже какой-то странной не земной. Глаза большие синие как два озера, а поверх туман, точно слепая. Оттого сидела молча, потупив взор. Толстая коса через плечо до пояса, шея как у лебёдушки. У нас даже челюсти отвисли, когда он нас познакомил. Ничего толком сказать не могли, языки отсохли с ней заговорить. А всю обратную дорогу удивлялись — где он такую красу нашёл? Это явно приворожить может.
Позже Виктор пояснил, что от жены ушёл — не оправдала она его надежд, и теперь заколдовала его эта девушка, чувствует он, что с ней добьётся заветной мечты.
Мы спорить с ним не стали, а ещё через несколько месяцев Пронин неожиданно перевёлся начальником экономического отдела на Финляндский вокзал.
«Ничего себе — подумали мы — вот оно колдовство началось!»
Заехали его навестить.
Сидели в большом светлом кабинете, пили коньяк с лимоном, подчинённые его приходили, честь отдавали. Картина вполне соответствовала началу восхождения на Олимп.
— Ну как? — спрашивал он нас с ехидной ухмылкой, — я же говорил вам, что она колдунья, так и вышло!
Работы было много и мы долго не встречались. Изредка в разговорах с друзьями упоминали Пронина, интересовались — кто, что о нём знает?
Так через год выяснилось, что Виктор снова перевёлся уже на должность начальника Следственного отдела Петродворца. Но потянулась за ним какая-то недобрая информация о пропаже с путей нескольких вагонов с дорогой бытовой техникой и мы на правах старых товарищей решили его навестить.
Кабинет был в два раза больше предыдущего, коньяк в несколько раз дороже, подчинённых сотрудников — не сосчитать, среди них и девушки прехорошенькие.
Как только Пронин закрыл дверь на замок, Коля не выдержал:
— Ну что, Виктора, осуществилась твоя мечта? Уж не один миллион верно закопал в тайнике? Куда поезд дел? Колись!
Пронин засмущался, мотнул головой:
— Да ладно вам, — его скромная улыбка со шрамами на губе выдавала внутреннее разочарование, — ей Богу ничего не досталось! Тёмная история. Люди мебель контрабасили через границу, я их всех вычислил. А приехал из Москвы генерал Новиков. Якобы это они там операцию такую замутили, чтобы международную мафию изобличить. Дело «Трёх китов» помните? Следствие ещё идёт! Обещал меня в Москву забрать, полковника присвоить. Гад, слово не сдержал, а за развал дела начальство предложило мне место искать.
— Да… — посочувствовал я, — Новиков-то нам известен, аферист ещё тот. А ты-то как на его удочку попался?
Виктор пожал плечами, но неожиданно улыбнулся:
— Не было бы счастья… видите, как свезло! — он обвёл взглядом свой кабинет. — Всё она… моя жёнушка!
Мы с Николаем согласно закивали, но не совсем поверили. Ну, вагон пропал, два. А тут почти поезд! Попрощались и поехали на службу.
Не прошло и года — новая весть о судьбе Сергея Пронина заставила вспомнить мечту нашего приятеля.
В Петродворец нагрянула оперативная группа с участием ФСБ по Москве, провела обыск в кабинете начальника Следственного отдела, а самого увезла в столицу, поместила в камеру Лефортова. Пошёл слух, что по какому-то постановлению вынесенному Прониным со складов Столицы было похищено дорогостоящее имущество, находящееся под арестом оцененное под миллиард рублей.
Все знающие Виктора оперативники улыбались, но слегка жалеючи — эх, видать ухватил он свою удачу за хвост, да не уберёгся!
Через шесть лет, когда наш приятель вышел из колонии, я уже тоже не служил. Мы встретились в дружеской весёлой компании. Под водочку с селёдкой он пытался меня убедить, что его снова обманули. Какой-то знакомый следак из Москвы попросил вынести постановление на снятие ареста с имущества. А когда оно куда-то испарилось за Прониным приехало ФСБ.
Конечно, я не поверил. Как это так — человек не первый год служит, и какое-то постановление на неизвестный товар… Я недоверчиво улыбался, кивал с усмешкой, ёрничал:
— Да ладно, Виктор, ты же отсидел уже! Колись, когда миллионы откапывать будешь? Мы поможем!
Пронин багровел:
— Да что вы все сговорились? Не виноват я, подставили меня с этим постановлением, говорили для операции ФСБ надо изобличить мафию. Меня обещали в Москву перевести, полковника дать. А сами товар забрали и скрылись…
Хотелось ему верить. Но душу терзало недоверие — бывшему напарнику уж мог бы рассказать по секрету! В одном окопе сидели! Эх ты!
После этого мы долгое время не виделись. Но всё же я наводил справки через общих знакомых и друзей. Ждал, когда же он откапает свои миллионы, купит дом, дорогую машину, виллу в Сочи и яхту…
Наша встреча через много лет произошла случайно на даче у общего друга.
Пронин приехал вместе с женой-красавицей.
Теперь ту стройную блондинку с косой в тучной дородной даме с короткой стрижкой было не разглядеть. Округлившееся лицо с двойным подбородком и заплывшие опухшими веками глазки-щёлочки не оставили тени былой неземной красоты. Я даже опешил от таких перемен. Мы что — слепые были с Николаем?
Уединившись вдвоём с бывшим коллегой, я снова задал терзавший меня вопрос:
— Когда же ты кубышку свою откроешь? Станешь миллионером!
Оказалось, что Виктор успел ещё отсидеть срок за мошенничество с землёй, а его молодая жена стала руководителем в Роно, растила их общего сына, посылала мужу на зону посылки.
— Ты знаешь, — неожиданно произнёс Виктор, и лицо его засветилось внутренней откровенностью, глаза заблестели. — Я теперь такой счастливый! Раньше я думал, что только миллионеры могут быть обеспечены, теперь вижу — совсем нет. У меня есть всё, что мне нужно: жена моя, работая в РОНО, пробила мне в администрации аренду помещения и субсидии на секцию бокса. Я теперь директор и главный тренер. У меня больше полусотни восторженных мальчишек с горящими глазами, жаждой будущих побед, среди них оба моих сына. Ощущаю такую любовь и привязанность, что забываю про всё на свете — точно они все мои. Вижу в них будущих чемпионов — уже городские соревнования взяли, на Россию поедем!
— Так что, — спросил я — жена наколдовала?
Виктор поджал нижнюю губу, сочувственно сморщил подбородок, кивнул несколько раз, горько вздохнул. Затем мотнул головой в сторону супруги:
— Видел её? Думаю, пришлось красотой своей пожертвовать! — он часто заморгал, в сощуренных глазах появился туманный блеск далёких воспоминаний. Он умолк.
У меня в груди зажгло, к горлу подкатил комок, и пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы прийти в норму.
— Вы молодцы, — сказал я и обнял его, — это дорогого стоит! Почувствовал его крепкое мускулистое тело с боксёрской закалкой. Подумал, что он всё же поймал свою мечту, после стольких испытаний проведение его не обмануло.