Не поминайте лихом. Вашего хлеба, неба,
нам, подавись мы жмыхом и колобом, не треба.
Нечего портить кровь, рвать на груди одежду.
Кончилась, знать, любовь, коль и была промежду.
Что ковыряться зря в рваных корнях глаголом?
Вас родила земля, грунт, чернозем с подзолом.
Полно качать права, шить нам одно, другое.
Это земля не дает вам, кавунам, покоя.
Ой да Левада-степь, краля, баштан, вареник!
Больше, поди, теряли - больше людей, чем денег.
Как-нибудь перебьемся. А что до слезы из глаза -
нет на нее указа, ждать до другого раза.
С Богом, орлы, казаки, гетманы, вертухаи!
Только когда придет и вам помирать, бугаи,
будете вы хрипеть, царапая край матраса,
строчки из Александра, а не брехню Тараса.
Прочитано И.Бродским 28 февраля 1994 года на
вечеринке в Квинси-коледж (США).
* * *
В 2008 году я написал на этот стих эпиграмму. Как же я был тогда далёк от того, что его строки обернутся пророчеством, и в сети развернутся настоящие сражения без жертв, но с ранеными на всю голову.
Эпиграмма.
Как слаб, моральный ты урод,
Когда страдальческий народ
На панщине гнул спину.
И как поднялся твой язык
На чернозём, Тараса, Украину.
Не даром о евреях говорят:
-Народ без родины. Но не хулят,
Превознося свою страну, чужбине.
Объелся бургеров, американской колбасы?
Когда страдальческий народ поймёт,
И кто есть Ху переберёт, где будешь ты,
Считавшийся поэтом русским?
Ты подлизал у дяди Сэма, крыс.
Кто любит Украину, иль Россию,
Тот в ней живёт, с надеждой на Мессию.
В Нью-Йорке ты читал свои стихи,
А за спиной глумливые: -Хи...Хи...
И где ты был, когда искусственный
Голодомор народ косил? Кропал стихи?
Да будет с вас, Сэр, или как там,
Господин. Когда питаясь хлебом, тем,
Что народ взрастил и Русь крестил,
И был всегда Великим, назло иудам...
* * *