– Доктор, вставайте, привезли, – сквозь дрёму услышал голос медсестры и стук в дверь ординаторской.
Маленький китайский будильник на журнальном столике показывал полвторого ночи. Суматошно, скидывая с себя остатки сна, я вскочил с облезлого, просиженного дивана. После института это было моё третье ночное дежурство в областной больнице в качестве хирурга стоматолога и челюстно-лицевого хирурга.
Никогда не видел смысла окружать себя лишним комфортом, поэтому освободил подушку от халата (постоянно использовал его вместо наволочки) и начал запихивать руки в рукава. Стоп. Натягиваю наизнанку...
В больничном коридоре висел стойкий запах алкоголя, на стуле сгорбившись сидела женщина пятидесяти лет, рядом метался мужчина, ее ровесник. Стало понятно: в хирургическом кабинете ничего хорошего не ждёт. Выругался про себя.
Капли крови стекали по спинке стоматологического кресла, разбивались об пол, и становились красными лужицами. Увидев это, я поджал губы и пошёл к раковине – мыть руки. Латексные перчатки оказались велики, топорщились на пальцах. Вот не повезло. Будут мешать работать. Видимо, в эту смену кончился мой размер. Хотя... Как и во все другие.
Здоровенный парень, весь в крови, с разбитой головой, по виду младше меня, в зимнем грязном пуховике на голое тело прижимал к лицу тряпку (как потом оказалось собственную футболку), невнятно мычал и порывался встать с кресла. Медсестра придерживала его за плечи.
– Что тут? – спросил я. – Убирай тряпку.
Струя темно-красного цвета хлынула по лицу. С каждым вдохом поток усиливался, с каждым выдохом – уменьшался. Резаная рана начиналась чуть ниже левого глаза, тянулась вниз и заканчивалась возле крыла носа. Я крепко зажал рану марлевым тампоном.
– Зажим и нитки. Да забери у него эту тряпку и позови сопровождающего, пусть он его держит. – обратился к медсестре, которая то ли впала в ступор, то ли не могла проснуться.
Она крикнула в коридор и понеслась греметь шкафами, собирая мне лоток.
– Кто вы ему? – задал вопрос вошедшему мужику.
– Отец.
– Держите сына, чтобы не выдирался. Ну и что? Рассказывайте.
– Напился где-то, подрался, пырнули ножом. Приехали в нашу больницу – послали в город к вам. Пока доехали...
– Часа два прошло?
– Да. Он лучше был. Это его сейчас развезло.
– Не развезло... И всё равно не туда приехали, тут только я - отделения нет. Вам к нейрохирургам. Да что уж теперь. Держите крепко. – и крикнул медсестре. – Ну, где? Скорую вызови потом и в полицию позвони.
–Какую полицию? – опомнившись, замычал парень и начал выдираться.
– Сидеть, – я рыкнул в ответ и с силой толкнул его назад в кресло.
– Что с ним? – срывающимся голосом просипел мужчина.
– Порезали угловую вену. Буду шить. Держите, держите.
Моя задача была простой. Найти в ране перерезанный сосуд, зажать его щипцами, перевязать ниткой – остановить кровь, наложить повязку и отдать скорой. Но... я убирал тампон. Начинал искать зажимом вену. Ковырялся в каше раны. И не мог найти. Прикладывал тампон. Переводил дух. И начинал сначала. Безуспешно. Кровь лилась.
– Доктор, – услышал тихий голос медсестры, привлекающей мое внимание.
Она видела то, чего я не замечал, парень начал закатывать глаза и терять сознание.
– Ставь капельницу, – всё внутри начинало вскипать.
Ну как так! Нет уж, найду тебя, дурацкая вена. Мои бессмысленные поиски продолжались несколько минут... Или часов?..
– Доктор.
Я оторвался от своего занятия и взглянул на медсестру. Она одними глазами указала на пол и отрицательно помотала головой. Внушительная лужа натекла. Навскидку – литр-полтора. Мой халат тоже весь в крови. Нужно заканчивать геройствовать. И ждать.
– Бать, что-то голова кружится и темнеет.
– Замолчи, да... – я кинул зажим в лоток, набрал в руку побольше тампонов и с силой придавил их к ране. – Что там со скорой? Долго еще ждать.
– Минут 10 только прошло, – облегчённо отозвалась медсестра.
– Хорошо, всё, идите в коридор. Ждите. Сейчас приедут, вас заберут, – раздражённо гаркнул на отца паренька.
В апатичном бессилии я зажимал порез. Через час парень захрапел – уснул. Полпятого утра появилась бригада скорой помощи, наполнив пустую больницу гулкой вознёй, и под руки вытянула из кабинета спящего горемыку.
Медсестра принялась оттирать полы и кресло, а я отвернулся к окну, облегчённо выдохнул – груз ответственности свалился с плеч. Но глубоко внутри клокотала злоба на самого себя оттого, что ничего толкового в итоге сделать не получилось, а значит настоящим врачом я еще не стал.