Высокий худощавый мужчина, опустив в ладони лицо, беззвучно плакал и горячо молился Всевышнему, но душа его знала, что эти страстные мольбы не доходят до неба.
Семь месяцев назад врачи в один голос заявили, что сердце его жены, измученное двенадцатью годами страданий и вины, не выдержит двойных родов и, вообще, просто чудо, как она сумела перенести на ногах инфаркт, и до сих пор жива. Врачи предложили единственный выход для спасения жизни женщины - аборт!
Но жена твердо ответила: – «Нет!», и робко улыбнувшись, сказала мужу – « Я – справлюсь». И он, вопреки всякой логике, поверил ей.
А как хорошо все начиналось! Пятнадцать лет назад он – Глеб Бурмистров, молодой и уже невероятно знаменитый, кумир футбольных болельщиков всей огромной страны, главный соперник Эдика Стрельцова, получил весной незначительную травму и был отправлен руководством клуба в небольшой отпуск для лечения.
Несколько дней отпуска он решил провести в деревне и навестить бабушку, живущую в Орловской области на высоком берегу реки Оки. Он родился в тех местах, и все свое деревенское детство ухаживал за скотиной, тяпал обширные поля колхозной свеклы, собирал урожай яблок и слив. А в свободное время до посинения купался с деревенскими ребятишками в быстрой реке и гонял мяч, да так ловко, что обыгрывал всех мальчишек.
Дружной ватагой они пробирались по заросшему ракитником полуостровку к песчаному пляжу. В деревне его называли – кряж. Но именно здесь река встречала на своем пути преграду, русло ее сужалось, и поток становился стремительным. Дети забавлялись, плюхаясь на быструю волну животом, и стремнина выносила их на середину реки. И нужно было плыть к берегу изо всех сил, так как далее река вырывалась на привычный простор и, возмущенная насилием, закручивалась смертельными водоворотами, способными навеки затянуть в себя ребенка. Иногда это случалось; детей хоронили, но их печальный пример никого не останавливал. Вернее – это была проверка на трусость. А презренных трусов, не прошедших экзамен на смелость, не жаловали, и в детских играх оставляли им позорные роли беляков да фашистов.
Послышался шум и, подняв голову, мужчина вернулся с берегов реки из далекого своего детства на землю. Где-то там над его головой в недрах здания рожала его больная жена.
Он снова почувствовал острый приступ отчаяния. - Сентиментальный болван, - сказал себе мужчина, - если бы ты тогда не поехал в деревню, а махнул бы с друзьями в Питер, то не ведал бы ни страданий последних лет, ни страха за жизнь жены. Но, тогда ты не испытал бы и великой любви, которая выпадает на долю не всякого человека и которая является главным даром нашей жизни.
Бабушка – суровая русская крестьянка в вечном выцветшем платочке, с профилем римского солдата и загорелыми дочерна руками, встретила его радостно. Такой высокий, красивый, умный, есть чем погордиться перед товарками. И не пьет! И не курит!
Вот уж будет её внучек бельмо у них в глазу. Их-то Васьки да Гришки и поддают, и зашибают, а кое-кто и сидел уже.
Внук вытащил из чемодана гостинцы – дива дивные! Шелковый, с пышно цветущими на нем розами, платок. Платок цыганистый – с бахромой, глаза слепят розы алые. Шаль, а не