...Не помню, кто принес на журфак эту новость, услышанную по “Голосу Америки”, - о спрыгнувшем в океан ученом-океанографе, который решил таким образом оторваться от своей постылой родины. Через день-два о беглеце заговорило и советское радио: “Изменник родины Курилов…”
“Значит, филиппинцы не выдали”, - облегченно вздохнули многие. Позже сообщили о заочном приговоре - “10 лет лишения свободы”.
Это было непостижимо: человек проплыл трое суток в океане, чтобы обрести желанную свободу (а нужно ему было всего-то иметь возможность участвовать в международных экспедициях, но мешала анкета: репрессированный отец, сестра, вышедшая замуж за иностранца. И он решил для себя вопрос о “выезде” единственным возможным способом - спрыгнул с борта прогулочного лайнера и поплыл к чужому берегу).
Постепенно имя исчезло из разговоров, и дальнейшая судьба беглеца оказалась покрытой мраком - по крайней мере для советских людей.
…Мы встретились со Славой Курилов 20 лет спустя, в 1994-м, а Хайфе, и я узнала продолжение истории.
Вся его жизнь напоминает сюжет авантюрного романа.
Продержавшись трое суток в штормовом океане, не погребенный волной и не съеденной акулами (на этот счет у него был припасен специальный амулет), Слава в конце концов доплыл до острова и попал к туземцам. Утро следующего дня он встретил уже в филиппинской тюрьме, где просидел три месяца. (“Мне еще повезло, я мог бы просидеть там всю жизнь: я встретил в тюрьме одного китайца, который сидел третий десяток лет, - он попал когда-то на Филиппины, как и я, без документов. Второе, что меня ожидало и чего я боялся больше всего, - это выдача советским властям”).
Славе действительно повезло: им заинтересовался высокопоставленный чиновник. Угадав в беглеце интеллигентного человека, он поселил его в своем доме, где Слава прожил около полугода.
А дальше было канадское посольство, отъезд в Канаду, встреча с сестрой, живущей там. И работа в фирме по поднятию со дна морского затонувших судов и “прочих объектов” (работы у таких фирм хоть отбавляй, потому что страховка выплачивается владельцам затонувшего добра только после поднятия того, что от него осталось).
Как канадский гражданин оказался в Израиле - это уже совсем другая история.
Сначала он приехал в Израиль туристов и “пошел по рукам” все новых и новых друзей. Жил то в Иерусалиме, то в Хайфе, то в Беэр-Шеве…Когда истек год гостевой визы, он вернулся в Канаду, но ненадолго: снова потянуло в Израиль. Тем более, что нашлась интересная работа - в институте океанографии. С тех пор - уже восемь лет - он живет в Иерусалиме, а работает в Хайфе. Участвовал в археологических раскопках на дне море в районе Аэлита.
- Там, неподалеку от развалин рыцарского замка, на глубине метров в десять, было обнаружено древнее поселение. Сначала в этом месте была суша, потом ее затопило море. Раскопки под водой - сложное дело. Сначала с помощью помпы мы удалили двухметровый слой осадков, которые образовались на дне за тысячи лет. Когда открылось глиняное дно, установили стойки и начали постепенно расширять зону раскопок. Я пришел в Атлит, когда дно уже было открыто.
Это был просто фундамент из огромных камней. Только воображение могло дорисовать картину - низкие строения, крышу из веток. Судя по всему, это были легкие постройки. Вокруг них в огромном количестве были разбросаны наконечники, стрелы, копья, специально отточенные камни-скребки для того, чтобы скоблить шкуру. Пока велись раскопки, я любил в свободные минуты, сидя на берегу, представлять себе место, где прежде проходила граница моря, и то, какая дикая, первозданная природа была в те времена в этих краях. Я так тосковал по ней!
В районе Атлита были и профессиональные археологи и студенты-добровольцев. В Хайфе желающих понырять немало. Я же оказался там вот почему: наш институт океанографии сотрудничает с Хайфским университетом. Нас, водолазов, в отделении физики моря - трое, и если университету нужна помощь, мы ее оказываем, так же, как и они нам.
Теперь о том, как велись раскопки. Песок, прокачанный через помпу, тщательно исследовался археологами. В один из дней на месте раскопок нашли скелет девушки, умершей в шестнадцатилетнем возрасте. Ее исторический возраст насчитывал шесть с половиной тысяч лет. Она лежала на боку - в этом положении и настигла ее смерть… Был еще интересный случай. При погружении все проплывали мимо большого камня и не обращали на него внимания, а оказалось, что это вовсе не камень, а огромное количество древних арабских монет, слипшихся вместе. Монеты оказались настолько ценными, что человеку, нашедшему их, арабы обещали миллион долларов, но находка в конце концов перекочевала в Морской музей при Хайфском университете. И еще была интересная находка. Общеизвестно, что древние суда имели в носовой части таран, но никто его никогда не видел. Так вот этот таран нашли здесь, поместили в Морской музей, и потом сюда приезжали исследователи из разных стран, чтобы только увидеть это чудо своими глазами и прикоснуться к нему.
В институте океанографии мне приходится заниматься всем. Я и водолаз, и исследователь, и программист. С точки зрения археологии наш район Средиземноморья просто бесценен. Здесь много затонувших кораблей, но они все находятся под очень толстым слоем осадков. Денег на обширные раскопки добыть практически невозможно: никто не знает точного места, где искать. Иногда во время сильного шторма на берег выбрасывает монеты. Их собирают дети, а археологи начинают размышлять: что если провести прямую линию от места, где были обнаружены монеты, и пойти по ней в глубь… Но все это настолько приблизительно…А детектор металлов не может пробиться через толщу осадков.
- Ты слышал что-нибудь о морских контрабандистах, которые извлекают со дна моря старинные монеты и другие предметы и продают их антикварам?
- Я не только слышал о таких людях, но и встречал их, но они предпочитают молчать о своих находках - и это понятно. Все предметы, которые находятся в территориальных водах и на территории страны, являются собственностью государства. В этой связи мне вспомнилась любопытная история одной несостоявшейся экспедиции в Колумбию, в которой я должен был участвовать, - но о ней чуть позже. Что же касается контрабандистов - вести такой промысел на морском дне значительно сложнее, чем на суше. Весь берег просматривается местными пограничниками, все лодки, находящиеся в эту минуту в территориальных водах, - под их контролем. Если наш институт планирует выход в море, мы заранее извещаем погранзаставу. Несколько раз сообщение каким-то образом не доходило. И вот - на огромной скорости летит прямо на нас катер с пулеметами: “Кто вы?” - приходится объяснять. Ночью контроль тот же, что и днем: опасаются прихода террористов с моря. Разве что искатели морских кладов рискнут погрузиться с аквалангом, замаскировавшись под рыбаков. Но это очень рискованно.
- А тебе приходилось видеть затонувшие корабли в нашем регионе Средиземного моря?
- Да. В Хайфском заливе. Это были корабли, затонувшие во время Второй Мировой войны. Более древние лежат под толстым слоем осадков, их не видно. Только иногда по контурам донного рельефа можно можно угадать, что под донными отложениями покоится древнее судно. Под водой все так быстро приходит в негодность - зарастает ракушками, водорослями…Однажды во время погружения в озеро на севере Канады я увидел потрясающую картину - огромный затонувший парусник, лежащий на глубине сорока метров. Прозрачность воды была очень высокой, и все было видно. Обследовать же современное судно - занятие не очень интересное. Пробираться внутрь сложно и опасно - дверь может заклинить.
- Ты упомянул о несостоявшейся экспедиции в Колумбию…
- Это и в самом деле интересная история. Я чуть было не стал одним из добытчиков двухсоттонного запаса древнего золота, две-три сотни лет лежавшего на дне морском. А дело было так. В старину каждый год от берегов Южной Америки отплывал так называемый “серебряный флот”, принадлежащий Испании, а пираты Карибского моря на него охотились. Однажды флагманский корабль был-таки затоплен ими. Это произошло, едва флагман в сопровождении огромного экспорта вышел из Картахены. Вместе с флагманов ушли на дно дести тонн золота, отобранного у древних инков. И вот уже в наше время кто-то откопал в архиве эту историю, и тут же нашлись богатые люди в Канаде и Америке, вызвавшиеся снарядить экспедицию. Колумбия, в чьих территориальных водах предполагалось вести поиски затонувшего флагмана, запросила десять процентов от стоимости находки, пролежавшей добрые две сотни лет на глубине шестисот метров.
- Почему они сами не пытались достать это золото?
- Видимо, у них не было таких возможностей. Школа подводников в США - самая сильная в мире. Ну а я тогда работал в канадской фирме, имевшей отношение к этой экспедиции. Мы тогда шутили, что членов экспедиции можно узнать по блеску в глазах - чем ближе к золоту, тем ярче горят у них глаза. Мне оформили визу, дали карты, я должен был расписать точные координаты поиска для подводной лодки и возможное местонахождение флагмана. Но тут правительство Колумбии выдвинуло новые условия - не десять, а пятьдесят процентов стоимости клада. Кроме того, нагрянули журналисты, раструбили по всему свету об экспедиции, и “пираты ХХ века” встрепенулись: вы, мол, ребята, поднимайте, а потом и мы придем. Когда эти сведения дошли до руководителей экспедиции, они поняли, что для доставки найденного золота на берег им придется нанимать целую армию - слишком велики были ставки в игре. И они махнули рукой на пропавшие деньги, вложенные в экспедицию, - а это были миллионы долларов - и свернули все работы. А древнее золото осталось лежать на дне морском до лучших дней.
P.S. Слава погиб от сердечного приступа во время очередного погружения в 1998 году. Похоронен в Иерусалиме.