ПРИНЦИПЫ ВТОРОЙ РЕФОРМАЦИИ
Эндрю Саймингтон (1841)
Изначальные мысли и принципы, присущие Второй Реформации в возвышении Англии, Шотландии и Ирландии во благо Евангелия.
Каким принципам ныне придается такое большое значение? Этот вопрос встает перед нами, когда мы представляем предлагаемый курс лекций. Давая ответ на это наиболее разумное требование, необходимо, конечно, обратиться к истории достопамятного периода, с которым связаны рассматриваемые принципы - принципы Второй Реформации. Но при ответе на этот вопрос, от меня не следует ожидать длинных исторических иллюстраций, я не должен приводить множество официальных доказательств, и я не должен приводить аргументы Священного Писания в поддержку и защиту рассматриваемых принципов. Несмотря на невозможность постичь все это в одной лекции, я, если бы попытался это сделать, обязательно предвосхитил бы задачи, возложенные на братьев, которые придут мне на смену. Мой долг в настоящее время, если я не ошибаюсь, состоит в том, чтобы сделать несколько кратких предварительных замечаний, подготавливая почву для дискуссий, объявленных в программе, представляя перед умами принципы, которые следует отстаивать, и стараясь пробудить интерес и внимание, заставляя разум ощущать их необходимость важность. Поэтому я немедленно обращаюсь к этой задаче.
Вторая Реформация образует краткую, но насыщенную и ясную главу в истории нашей страны и Церкви Божьей в ней, главу, которую каждый британский христианин должен хорошо прочитать. Период, начинающийся в 1638 году и продолжающийся в течение последующих десяти лет, обычно известен в церковной истории нашей страны под названием Второй Реформации, чтобы отличить его от периода большей продолжительности в предыдущем столетии, обычно называемого по его первенству, а не по его превосходству, Первой Реформацией. Первой была Реформация против папства; то, о чем мы сейчас говорим, является Реформацией против прелатства, и отличалось не только восстановлением того, что было утрачено, когда в 1592 и последующие годы первая Реформация прекратила свое существование, но и великим присоединением важных достижений.
Здесь стоит отметить, что Вторая Реформация за последние десять лет стала более заметной и достойной внимания, чем за предыдущие полтора столетия. Исторические страницы были изучены и открыты, и знание рассматриваемого периода больше не ограничивается антикварами, любознательными историками или несколькими лицами, проявляющими христианский интерес к религиозным делам того периода; оно было поднято из мрака, в котором оно лежало, и оправдано от большей части тех упреков, которые были брошены на него там, где этот период вообще упоминался; и его великие деятели и их благородные христианские поступки вызывают теперь уважение и восхищение. Их достижения, после того как они были оставлены и утрачены, долго оставались в воспоминаниях и сердцах религиозных людей Шотландии, но канули в сравнительное забвение, пока недавние дискуссии не напомнили о них; и современные сторонники церковной Реформации усиливают свои аргументы и доводы, апеллируя к ее людям, ее принципам, ее мученикам. Молю Бога, чтобы мы могли рассматривать это как знак того, что приближается эпоха, когда произойдет возврат к верному и расширенному применению ее благородных принципов: “Обрати нас к Тебе, о Боже, и мы обратимся: обнови наши дни, как прежде”.
Чтобы изложить великие принципы Второй Реформации, необходимо будет вернуться к выдающимся фактам истории того периода. Мы не должны ожидать, что просто найдем систему принципов, установленных и принятых лидерами Реформации, а затем претворенных в жизнь; но, обратив наше внимание на факты и наблюдая за великими движениями по мере их развития, мы сможем выявить великие принципы, которые двигали действующими лицами, чьи деяния требуют от нас такой благодарности и преподносят столь ценные уроки для нашего принятия и подражания.
I. Применяя этот принцип к поставленной мне задаче, я просто изложу несколько фактов, которые предоставят данные, из которых можно извлечь принципы Второй Реформы. Первое место здесь принадлежит обновлению Национального завета Шотландии в 1638 году в его применении к прелатству. С 1592 года Первая Реформация пришла в упадок. Монарх того времени присвоил себе надменную и узурпированную прерогативу превосходства во всем; свобода Церкви была нарушена; ее собрания были запрещены; и велась подготовка к тому, чтобы навязать Церкви прелатство с помощью королевской власти. После безуспешных протестов и неоднократных посягательств на их привилегии религиозные люди Шотландии, опасаясь опасности, с большим единодушием и рвением возобновили Национальный договор в осуждение прелатства. Этот ценный документ был составлен почти за 60 лет до этого, чтобы объединить страну против папства; но реформаторы того периода ощущали такую близость, если не идентичность, между католичеством и папством, что они рассматривали отречение одного как фактически отречение от другого, добавляя к старым документам параграфы, в которых излагаются их взгляды. Этот разумный и великодушный шаг послужил ценной цели в объединении народа; и поскольку он взял на себя инициативу, он подготовил путь для еще большей решительности и смелости.
Другим выдающимся фактом, который поможет нам в нашем настоящем затруднительном положении, является созыв и заседание Генеральной Ассамблеи в Глазго в конце того же памятного года; ассамблея, выделяющаяся среди всех других верностью и великодушием своих заседаний. Вопреки королевскому соизволению, несмотря на роспуск собрания королевским комиссаром и его заявление о том, что оно подлежит сертификации, ассамблея, претендуя на неотъемлемую власть от Господа Иисуса Христа, продолжила свои заседания и продолжила свою работу, аннулируя предыдущие незаконные собрания, смещая епископов, осуждающий статьи Перта, Служебник, Книгу канонов, Книгу рукоположения и другие инструменты, с помощью которых пытались навязать Церкви прелатство; и эти меры были приняты в стиле, к которому монархи и прелаты не привыкли, и который, возможно, все еще вряд ли прощен и забыт. Восстановление пресвитерианского правления, возведение пресвитериан, утверждение порядка и прав правящего старейшины, пресвитерианская инспекция служителей, запрет на вторжение в собрания, основание школ, посещение университетов, защита субботы и другие вещи, найденные в деяниях этой ассамблеи, .покажут, что она состояла из людей благочестивых принципов, всесторонних взглядов, великодушных целей, неустанной деятельности и бескомпромиссной верности, идущих по пути библейской реформы, под особым и могущественным импульсом свыше; и они предоставляют достаточно материала, из которого можно сформировать различные взгляды на возвышенные цели и принципы Второй Реформации.
В-третьих, я буду ссылаться на доказательства по рассматриваемому нами вопросу на Торжественную Лигу и Завет, а также на Вестминстерские Стандарты. В первом из них наши шотландские отцы приложили непосредственную руку, а в подготовке последних, хотя она и проводилась в Англии, шотландские представители занимали видное место. Англия в дни своих бедствий, обращая свой взор на Шотландию, не могла обеспечить ее помощь и сотрудничество, за исключением условий, обеспечивающих интересы реформированной религии. Соответственно, с этой целью были подготовлены Лига и Завет, предусматривающие сохранение реформатской религии в Церкви Шотландии и реформацию религии в Англии и Ирландии. Этот документ провозглашает борьбу с папизмом и прелатством, сочетает защиту религии и свободы с лояльностью к Суверену и мудро защищает от надвигающихся опасностей. В духе истинного патриотизма наши отцы участвовали в этом событии, чтобы способствовать объединению королевств, они сочувствовали другим церквям, стонущим под игом антихристианской тирании, и с растущей благожелательностью направили свои пожелания за границу для расширения Царства Христа и мира и спокойствия христианских королевств и сообществ. Какие бы сомнения ни возникали по поводу духа и взглядов некоторых людей в Англии, искренняя сердечность Шотландии может быть вызвана только одним чувством. Этот документ свидетельствует о христианских, просвещенных, патриотических и возвышенно расширенных взглядах людей этих времен.
И рядом с ним мы должны поместить Вестминстерские стандарты, принятые Церковью Шотландии, с четким изложением ее взглядов на внутреннюю власть Церкви и на ее форму церковного правления. Эти документы отличаются чистотой стиля, основательностью евангельской доктрины и всесторонностью взглядов. Они были подготовлены с большой молитвой и трудом и остаются памятниками благочестия и таланта, эрудиции и трудолюбия, верности и рвения реформаторов того времени, поскольку они являются законным доказательством их принципов. В дополнение к этим источникам доказательств было естественно привести Акты Ассамблей и парламента в этот период в качестве доказательств и иллюстраций принципов, на которых развивалась реформация; но пределы наших возможностей запрещают нам входить в это.
II. Теперь, получив такие данные, давайте приступим к нашей задаче, отвечая на вопрос, каковы принципы Второй Реформации? Поскольку эта Реформация была специально направлена против прелатства, она касалась главным образом вопросов, связанных с институтами и политикой Церкви, а также политических вопросов, связанных с религией и интересами Церкви. Исходя из этого обстоятельства, мы не должны думать, что она упускала из виду драгоценные доктрины Евангелия и интересы личного благочестия. В документах, на которые ссылаются, у нас есть свидетельства здравого богословия, умело подкрепленного Священным Писанием и явно направленного против папских и арминианских заблуждений; и жизни людей, участвовавших в этой реформе, свидетельствуют о том, что доктрины креста были живым духом, который вдохновлял их в их благородное сопротивление тирании и суевериям и во всех их попытках обеспечить Церкви ее свободу и привести ее в соответствие с волей ее Господа. Каковы же тогда принципы, которые люди Второй Реформации передали в качестве драгоценного наследия своим детям?
1. Всемирное Превосходство Господа Иисуса Христа должно взять здесь на себя ведущую роль. Ему дано быть Главой над всем в Церкви. Церковь принадлежит Христу. Он возлюбил ее, искупил ее, правит ею и дал ей конституцию, иммунитеты, законы и должностных лиц. ” Нет другого Главы Церкви, кроме Господа Иисуса Христа, и Папа Римский ни в каком смысле не может быть ее главой; но он сам является антихристом, человеком греха и сыном погибели, который превозносит себя в церкви против Христа и всего, что называется Богом.” Реформаторы увидели эту истину в свете Писания и боролись за нее вопреки утверждениям, выдвигаемым и осуществляемым в противовес ей. В предисловии к "Положениям о церковном управлении и рукоположении" эта истина представлена в серии соответствующих цитат из Писаний. В этих отрывках универсальное превосходство Господа Иисуса Христа связано с Его главенством над Церковью. Ему дано быть Главой Церкви во всем. Хотя внимание реформаторов было особенно сосредоточено на главенстве Искупителя над Церковью, духом и целью всей их процедуры было привести нацию, а также Церковь, к подчинению Христу. В своем торжественном завете они исповедовали, что ”наши королевства виновны во многих грехах против Бога и Христа.” Они были благоговейно поражены необходимым моральным превосходством Иеговы; они считали, что теперь Царство вступает в силу благодаря назначению Того, Кто “отдал весь суд Сыну”, в верховенстве Иисуса Христа; и они рассматривали это универсальное превосходство как существенно связанное с Его главенством над Церковью. Главный принцип, исключительное главенство Иисуса над Своей Церковью, был великим и ведущим принципом Второй реформы, в который могут быть сведены все остальные ее принципы.
2. Другим ведущим принципом этой Реформации является духовная независимость Церкви Христа. ” Господь Иисус, как Царь и Глава Церкви, назначил правительство в руках церковных чиновников, отличных от гражданских магистратов. Этим служителям вверены ключи от Царства Небесного”. Церковь получает доктрины своей веры, институты своего поклонения, свое устройство и свою дисциплину от Иисуса Христа, независимо от любой чужой власти. Отцы Второй реформации смело заявили о своей независимости и осуществили ее на собрании знаменитой ассамблеи в Глазго, и они закрепили ее в своих постановлениях, касающихся призваний, рукоположений и осуждений. Реформаторы не призывали к безответственности членов Церкви перед законной гражданской властью и не давали Церкви власти над нацией. Документы, к которым мы обратились за ее принципами, разрешают этот вопрос, а также поощряют и предписывают уважение и подчинение законной гражданской власти. Но реформаторы того времени утверждали, что Церковь получила от Христа внутреннее право назначать, продолжать и приостанавливать свои собрания, обсуждать и решать все вопросы, входящие в ее компетенцию, и придавать им полное церковное значение, независимо от гражданской власти. Вторая Реформация была полностью антиэрастианской.
3. Высший и окончательный авторитет Слова Божьего в Церкви - это еще один из принципов Второй Реформации. Этот великий протестантский принцип повсеместно соблюдался в противовес притязаниям Римского престола и королей, узурпировавших власть, на которую претендовал этот престол. Церковь имеет власть от Христа для назидания, но она не является самодержавной и верховной. Повиновение Церкви должно быть только в Господе и обязывает совесть только в том случае, если власть принадлежит законно и осуществляется в согласии со словом Божьим. Римская церковь претендует на роль непогрешимого толкователя Писания и требует безоговорочного подчинения ее авторитету. Церковь Христа обращается к пониманию и совести в соответствии со словом Божьим. Причина послушания ей - авторитет Бога в Слове. Князья, действующие в духе Рима, требуют безоговорочного или пассивного подчинения их власти; но Реформация дала людям право использовать свое суждение и доказывать все. Высшим судьей, которым должны быть разрешены все споры в религии, и все постановления соборов, мнения древних писателей, учения людей и частных лиц, которые должны быть рассмотрены, и на чьем приговоре мы должны успокоиться, не может быть никто иной, как Святой Дух, говорящий в Писании. Нет ничего более выдающегося во всей процедуре людей Второй Реформации, чем применение этого принципа. Обновляя национальный завет, они осуждают нововведения и пороки прелатства как не имеющие оснований в Слове Божьем; и они выступают против притязаний папства и прелатства на установление обрядов, заявляя, что ”только Бог является Господином совести и оставил ее свободной от доктрин и заповедей человеческие, которые в чем-либо противоречат Его слову или являются чуждыми ему в вопросах веры и поклонения. Таким образом, верить в такие доктрины или соблюдать такие заповеди из совести - значит предавать истинную свободу совести; а требование безоговорочной веры и абсолютного и слепого повиновения также означает уничтожение свободы совести и разума”. Люди Второй Реформации подвергали все вопросы веры, поклонения, дисциплины и управления испытанию Божественным словом, применяя эту мерную трость к храму, алтарю и тем, кто поклоняется в нем. Они уделяли первостепенное внимание ”закону и свидетельству” в своей вере, богослужении и церковной политике. Не человеческие традиции, не авторитет Папы, прелата или князя, не предполагаемое согласие с разумом и целесообразностью вещей, не почтенная древность, не увлекательная новизна, не нынешняя целесообразность, даже не авторитет Церкви, но открытая воля Христа - вот непосредственная, основополагающая и конечная причина веры и порядка Церкви. Этот принцип жизненно важен в вере и необходим в Церкви Христовой; и в той мере, в какой христиане и церкви действуют в соответствии с ним, они прославляют Искупителя. Реформаторы, борясь за пресвитерианство, апеллировали к его великим и ведущим принципам к Слову Божьему и практике апостольской и первоначальной Церкви; таким образом, наделяя его авторитетом Божественного института и уважая и почитая его как таковой. Обращение к слову Божьему - более простой и удовлетворительный метод решения церковных вопросов, чем ссылки на запутанные лабиринты двусмысленных и спорных актов глубокой древности.
4. Другим принципом Второй Реформации является подчинение народов Богу и Христу. Реформаторы рассматривали магистратуру как нравственное постановление Бога. ” Бог, верховный Господь и Царь всего мира, назначил гражданских судей, чтобы они подчинялись Ему, будучи над людьми, для Его собственной славы и общественного блага”. Они рассматривали гражданское правление не как проявление целесообразности или изобретение людей, облегчающее искусство цивилизованной жизни, но как нравственный указ Бога, который должен быть установлен и управляться на принципах морального закона; и, в согласии с этим, реформаторы учитывали моральный и религиозный характер правителей и полагались на Божественное Слово в своих законодательных и судебных процедурах. Но, помимо этого, они действовали по принципу подчинения гражданских правителей Иисусу Христу; не то, чтобы они рассматривали гражданское правление как происходящее из устроения благодати, но как помещенное вместе с другими нравственными предписаниями под ноги Христа. Их принципы в этом вопросе будут изложены в актах заветов, на которые я ссылался. При обновлении национального завета они клянутся в верности королю за защиту истинной религии, как она была тогда реформирована и выражена в Исповедании веры; а в Торжественной лиге и Завете они подтверждают свою верность королю в сохранении и защите истинной религии и свободы королевства. Они исходили из принципа подчинения магистрата Иисусу Христу. Они выступали за независимость церкви против доктрины Эраста и отстаивали независимость государства против притязаний папства. Люди того времени отличались проницательностью; они были богаты возможностями и сталкивались с большими трудностями, которые часто стимулируют изобретательность; но они, похоже, никогда не думали о полном разделении Церкви и государства. Если бы они подумали об этом и предприняли такую попытку, им было бы трудно, если не непрактично вообще; и если бы им это удалось, они вскоре обнаружили бы, что эта мера не дает гарантии независимости ни Церкви, ни государству. Но люди тех дней стремились к союзу между ними, основанному на широких моральных религиозных основаниях, признаваемых обоими, и определяющему силу и цели обоих таким образом, чтобы у каждого была своя независимая юрисдикция, в то время как оба сотрудничали в своих соответствующих сферах, продвигая великую общественную цель Реформации. Соответственно, Национальный завет, Торжественная лига и Завет, а также Вестминстерское исповедание, на которые мы ссылались в связи с принципами Второй реформы, были ратифицированы государством после принятия их Церковью. Таков факт, устанавливающий, что это был неизменный принцип того периода, что гражданское общество должно признать Божественное Откровение, склониться у подножия трона Иисуса и установить свою конституцию, принять свои законы и осуществлять свою администрацию, подчиняясь интересам Царства Христова.
5. Обязанность заключения завета с Богом и обязательность религиозных заветов относились к принципам Второй Реформации. В то время к этой обязанности прибегли и сочли ее чрезвычайно полезной. На ранней заре Реформации от папизма прибегали к этому упражнению; и оно было благословлено как средство внушения обязательств совести, различения друзей истины и объединения их друг с другом, придания святым смелости в исповедании религии и защиты их общих привилегий. Они научились этому не только на примере зарубежных церквей, которые находились в состоянии отделения от Рима, но и на одобренных примерах в Священных Писаниях. Вторая реформа началась с обновления Национального завета Шотландии в его применении к прелатству, и его грандиозный замысел был доработан Торжественной Лигой. К этому прибегли как к Божественно оправданному средству объединения друзей Реформации узами истины и объединения Церкви и королевства в совместном преследовании Реформации.
6. Реформаторы тех дней действовали по принципу: твердо придерживаться прошлых достижений, продвигаться в реформировании и распространять его благословения на других. Они ценили привилегии, которые были переданы им от их отцов, и, когда им угрожали лишением их, они встали на их защиту и твердо держались за то, что имели. Они также не стояли на месте, как если бы они уже были совершенными. Они размышляли и планировали объединение царств в одном счастливом единообразии и мире; и, устремив свой взор за границу, они размышляли о расширении Царства Спасителя. Они были воодушевлены духом возросшей любви к Богу и обращения к людям по религиозным принципам.
Таковы некоторые из ведущих принципов, которые определяли взгляды и вдохновляли действия отцов Второй Реформации. В то время Провидение вырастило и вывело на поле брани род людей, одинаково отличавшихся высокими интеллектуальными, моральными и религиозными качествами, которые встали на защиту религии и свободы в опасные дни, друзей Церкви Божьей и высших интересов своей страны. Молитвенные труды служителей в учебе, их верность и усердие за кафедрой, их проницательность, аргументация и красноречие в собрании, а также их труды - все это было посвящено одной великой цели. Произведения, созданные их пером, являются памятниками их непревзойденного трудолюбия и обширного изучения Библии, а также здравых и возвышенных принципов. Их святая жизнь свидетельствовала об их благочестии. Они были удостоены Небесной чести за успех, сопутствовавший их трудам. В те дни религия ощущалась в сердцах множества людей, ее усердно культивировали в молитве и в семье, и она сияла в жизни. Эти годы, хотя и немногочисленные, были годами десницы Всевышнего. Целому поколению был передан импульс, который не рассеялся в смятении и волнениях, которые вскоре, увы, последовали; и оно не было подавлено последовавшими варварскими преследованиями; но, несмотря на то и другое, оно принесло неблагодарным потомкам свободы, которыми они продолжают пользоваться. Неверные и скептики, профаны и распутники, поклонники феодализма и тирании могут косо смотреть на почетное упоминание об этом периоде, но беспристрастное и верное перо должно записать его как самую яркую главу в истории Шотландии; представляя изучающему философию замечательные достижения ума; демонстрируя поучительные и впечатляющие уроки политики; показывая патриоту множество самых впечатляющих примеров мудрости, силы духа, терпения и настойчивости в спасении страны от угнетения, восстановлении и установлении ее свобод. Но, прежде всего, для христианина, любящего Спасителя и Его Церковь, этот период полон наставлений и обещаний, как начало самого светлого дня шотландской Церкви, дня, в который, кажется, восходит тысячелетняя слава. Церковь, держащаяся прямо за небеса, с доктринами, институтами и политикой, основанными непосредственно на Священном Писании; с такими превосходными стандартами; с такими благочестивыми и верными служителями; с таким просвещенным и преданным народом; союз с христианским реформированным государством, без какого-либо посягательства на его независимость или компромисса с ее собственной свободой; со школами для обучения на основе Священных Писаний и учебными заведениями, освященными здравой религией; они объединились в святом завете; и твердо стоят в свободе, которой Христос освободил их; и решительно преследуют свои истинные цели, и это поистине вызывает восхищение. Это Церковь Шотландии, с которой мы стремимся к чести быть отождествленными, на которую мы оглядываемся с благодарностью и сожалением, вспоминая, откуда мы пали. Увы, день ее процветания должен был быть таким коротким, и в то время как мы бросаем на нее взгляд, полный удивления и света, тучи и тьма так скоро затмевают ее!
III. Примечательно, что у Церкви Божьей, с момента ее первого возведения в Эдеме, никогда не было очень продолжительного периода процветания. Как часто мы видим, как она теряет свою первую любовь и приближается к грани полного исчезновения, когда вмешивается Бог, заявляя, что Его Церковь - это интерес, относительно которого Он не допустит, чтобы он пришел в упадок или был уничтожен. Едва Вторая Реформация сформулировала свои принципы, обдумала свои планы и начала действовать, как ее благородный курс был остановлен. Были введены отклонения от его мудрых положений, и начали коварно действовать различные причины, которые привели к полному подрыву власти при реставрации вероломного Карла. Обновление Национального завета, действия Ассамблеи в Глазго и Торжественной лиги были осуждены как незаконные и предательские, и каждый принцип Второй реформации был нарушен. Король был наделен тем верховенством, которое так долго было проклятием процветания Церкви; это сказалось непосредственно в подрыве независимости Церкви, в отмене пресвитерства и восстановлении прелатства и патронажа. Авторитет Слова Божьего был сведен на нет; нация отказалась от своих обязательств перед Богом и его Христом; к публичным заветам относились с позором и нечестивым презрением; и были предприняты варварские репрессии, чтобы подавить и уничтожить все следы Реформации, и многие запечатали своей кровью свое свидетельство ее великих принципов. Так была разрушена прекрасная ткань. Но мы не будем отчаиваться: ”Ты восстанешь и помилуешь Сион, ибо время благоволить к нему, да, установленное время пришло. Ибо слуги Твои находят удовольствие в его камнях и благоволят к их пыли ”.
IV. Преследования бушевали в течение длительного периода лет и нанесли ущерб церкви Божьей. Но Тот, Кто правит в бушующем море, сказал: ”Здесь остановятся твои гордые волны”. Оно остановилось в достопамятной революции. Хотя в этом событии можно увидеть большую часть Божественной доброты, проявленной в интересах Церкви и нации, следует сожалеть, что разрушенный Сион не был восстановлен на своих древних основаниях. По мнению многих людей того времени, принципы Второй Реформации не были добросовестно рассмотрены на этом интересном этапе; хотя длительный период тревог и преследований заставил людей того времени принять освобождение на более легких условиях, чем они согласились бы в других обстоятельствах. Небольшое меньшинство не могло смириться с революцией и оставаться в состоянии инакомыслия, отказываясь объединяться с Церковью или государством, отказываясь от общения с одним и протестуя против другого. В течение короткого времени преподобные господа Лайнинг, Бойд и Шилдс были связаны с этими людьми. Они представили Генеральной ассамблее документ, содержащий условия, на которых они и их люди присоединятся к общению с ними, желая, чтобы они признали нарушение завета и изгнали невежественных, неортодоксальных и скандальных служителей, которые участвовали в крови святых. Но каждое предложение такого рода было отвергнуто. После безуспешных попыток добиться возмещения ущерба они, наконец, подчинились; и люди, которые придерживались их, были лишены общественного служения, которое они могли получить. Они объединились в братские сообщества, обнародовали свое положение, установили общую переписку и продолжали таким образом назидать друг друга и поддерживать свою приверженность завету Реформации. Преподобный мистер Макмиллан покинул установленную церковь и присоединился к ним. Еще в 1703 г. г-н Макмиллан вместе с двумя другими служителями Пресвитерии Кирккадбрайт выступил с докладом, в котором призвал принять эффективные меры для возрождения памяти о Национальном завете, Торжественной лиге и Завете, а также недвусмысленно отстаивал Божественное право пресвитерии, открыто признавая единоличное главенство Христа над Церковью, вместе с ее неотъемлемыми свободами и, за то, что и я частично признаю и оплакиваю грехи земли. Двух братьев, первоначально связанных с ним, убедили отозвать свои жалобы и представить их на рассмотрение. Этот мистер Макмиллан не мог этого сделать, и его нельзя было терпеть. Его оклеветали, и, отказавшись подчиниться предложению прекратить судебное преследование по его жалобам, он подал протест, отказался от полномочий суда и обратился к первому, свободному и верному собранию Церкви Шотландии. После распада пресвитерии и после того, как некоторые члены разошлись по домам, остальные отправились в соседнюю церковь, основали новую и опрометчиво и беспрецедентно сместили мистера Макмиллана. Его вина заключалась в том, что он боролся за всю Реформацию, заключенную в Завете, хотя и объяснял это неправильными закономерностями и беспорядочными курсами. Я трепещу, когда думаю о готовности, с которой церковь выступила с такими осуждениями. Разве служителям, испытывающим угрызения совести, о которых нельзя сказать, что они совершенно беспочвенны, не было бы позволено отказаться от причастия? Но не таков был дух времени. Эрскин и другие, а также Гиллеспи в будущем, получили такое же отношение; и в более современные времена, и церковь, отцы которой подверглись такому же обращению, как и Нокс и Мелвилл и несколько связанных с ними людей были низложены и отлучены от Церкви.
Мистера Макмиллана убедили на короткое время отказаться от своего служения, но он так и не признал низложения; и когда он обнаружил, что исправить ситуацию невозможно, он возобновил свои труды с сердечным приемом своего народа. Он присоединился к Обществам в 1706 году. Вместе с проповедником мистером Джоном Макниллом он выступил с совместным протестом, отказом и призывом в 1708 году. Он продолжал трудиться до 1753 года, объявив на смертном одре о своей приверженности делу Реформации, которое продолжалось между 1638 и 1649 годами; свидетельствуя, как гласит подлинное повествование, ” против всех отступлений от этого заветного дела или противодействия ему или погребения его в мусоре забвения, отступничества", отступничества и посягательства на корону и царские прерогативы славного Главы Церкви.”Реформатская пресвитерия была учреждена в 1743 году, а Свидетельство для всей нашей заключившей Завет Реформации, достигнутое и установленное в Британии и Ирландии, особенно между 1638 и 1649 годами включительно, было опубликовано в 1761 году.
V. Таков подъем Реформатской пресвитерианской Церкви. Люди, впервые образовавшие ее, считали себя продолжением Церкви Завета Шотландии; не отколовшиеся от нее, но отколовшиеся от того, что они считали отступничеством от нее во время революции, поскольку они строго придерживались принципов Второй Реформации. Возможно, сейчас уместно изложить причины, по которым они действовали, и мы можем следить за уже указанными принципами.
1. Что касается главенства Христа, они считают, что эта доктрина трактуется неверно. Восстановление превосходства над Церковью было тем, чего следовало ожидать от образования и характера короля Уильяма, и это было его очевидным направлением и политикой во всех его действиях. Игнорирование во время Революции всего, что было сделано во время Второй Реформации для утверждения единственного превосходства Христа, было для наших отцов зловещим. Закон 1592 года, на основании которого в то время была возведена Церковь, не содержал признания главенства Христа. Он был принят всего через несколько лет после одного из Черных актов, захвативших верховенство, и не отменяет этого, но наделяет монарха частью этого превосходства над собраниями. Возрождение этого акта при Революции, по мнению наших отцов, поставило жизненно важный вопрос о единоличном главенстве Христа на самую ненадежную почву. Факт установления церковного превосходства у короны для Англии и Ирландии, по их мнению, сделал его отмену для Шотландии просто номинальной политической уступкой, не имеющей большого значения; и тем более, когда они увидели, что эта прерогатива фактически используется в отсрочке и роспуске собраний, а иногда и очень необычным образом. И, кроме того, не только неспособность Церкви во время Революции осудить королевское превосходство и утвердить единоличное главенство Христа, но и внезапный роспуск Ассамблеи, когда должен был быть представлен проект закона с целью утверждения превосходства Христа, дали повод не только для подозрений. Все это было перед их глазами во всей свежести недавних событий и, должно быть, производило более яркое впечатление, чем когда смотришь назад через 160 лет.
2. По вопросу о внутренней власти и независимости церкви упомянутое меньшинство возразило, когда они размышляли - о том, каким образом собрание было созвано королевской властью, а не по ее собственному спонтанному призыву и назначению - о том, как было проведено Исповедание, посредством акта парламента, без консультаций с Церковью - об упущении Пояснительного акта, с помощью которого Ассамблея Второй Реформации получила определенные части Исповедания, гарантируя неотъемлемое право Церкви, и ее особая политика - на условиях закона 1592 года - о диктаторской манере, с которой король обратился к церкви по поводу допуска служителей и вынесения ей нареканий, об отсутствии каких-либо доказательств со стороны Церкви, ее внутренней власти и любого осуждения превосходства от лиц, составляющих, в значительной степени, членов Ассамблеи, - и от сомнительной отсрочки, в которой предмет покровительства был оставлен. Эти обстоятельства были рассчитаны на то, чтобы вызвать опасения, что руководство, которое было номинально упразднено, все еще обладало властью, и что Церковь не стояла в свободе, которой ее освободил Христос.
3. Что касается авторитета слова Божьего, они рассматривали отмену прелатства и учреждение пресвитерии в Шотландии как полностью основанные на политической целесообразности, чтобы удовлетворить склонности людей; иногда употребляемая фраза “согласно со словом Божьим” используется в свободном смысле, применимый как к одной форме правления, так и к другой. Авторитет закона великого Законодателя в Сионе не был признан; и он не мог быть признан с какой-либо последовательностью, когда формы, которые не только различны, но и противоположны друг другу, получили одинаковую санкцию королевской власти. И даже когда Исповедание веры было прочитано и одобрено, оно было без доказательств из Священного Писания, что было достаточной причиной для придания ему какого-либо авторитета вообще; обстоятельство, указывающее на то, что в этом вопросе мало уважения к слову Божьему. Для людей, считающих, что Слово Божье является высшим правилом политических и церковных действий, и которые имели в виду период, когда слову Божьему уделялось внимание и в том, и в другом, эти вещи, должно быть, стали камнем преткновения.
4. Кроме того, люди, к которым я обращаюсь, считали нацию как таковую нарушающей свой долг перед Богом и Его Помазанником. Их сообщество признало Бога и Христа, оно приняло интересы Христа в торжественных обязательствах; эти люди обязались повиноваться и поддерживать власть в защиту истинной религии. Библейская конституция и законы были нарушены; и в этом можно видеть грех людей, а также правителей. Зная все это, и в полной памяти о делах жестокости и крови, которые были совершены в последнее время, можно ли было ожидать, что они почувствовали раздражение в своем духе и были вынуждены усомниться в природе и степени своих обязательств перед властями, которые, по их мнению, так нарушили закон Божий и земли?
5. И в отношении общественных заветов: наши отцы хорошо знали, какое место они занимали в предыдущей реформе. Находить акты, отменяющие их обязательства, нераскрытыми в Своде законов; вспоминать презрение и фанатизм, с которыми к ним относились; видеть учреждения, возведенные в прямом подрыве их буквы и духа; обнаруживать безрассудное невнимание к этому вопросу со стороны правительства и отказ со стороны церкви признать свои обязательства или возобновить их, они не могли согласиться с их пренебрежением или увидеть, что торжественные обязательства перед Богом и людьми, которые охватывали самые ценные интересы, брошены на ветер.
6. Меньшинство, к которому я обращаюсь, также обнаружило, что великий замысел объединения трех королевств в одном исповедании религии полностью расстроен, не обнаружив никакого признания, даже со стороны Церкви, Второй Реформации вообще, ни какого-либо осуждения ее виновного свержения; никаких следов этого не осталось, за исключением Вестминстерских стандартов, которые были признаны лишь частично, полностью опущены катехизисы, Положения о церковном управлении и Принципы богослужения; пресвитерианское правительство не признает авторитет Священного Писания; обнаружив, что прелатство, против которого была особенно направлена Вторая Реформация, было создано в двух частях империи, и связь с ним была сделана условием удержания трона; обнаружив, что свобода Церкви находится в наибольшей опасности из-за королевских прерогатив и публичных постановлений; и обнаружив, что заветы приняты запоздало и отстраненно, с кровью мучеников, в смерти которых, казалось, не раскаялись, они считали своим долгом отмежеваться от Церкви и поднять свой торжественный протест против такого государства. Последующая история Церкви также не привела ни к чему, чтобы устранить эти сомнения и примирить их чувства. Раннее восстановление патронажа, насильственное вторжение священников, распространение заблуждений и другие вещи оправдывали позицию, которую они заняли.
Таковы были взгляды тех людей, которые во время Революции не согласились с общностью Шотландской Церкви и протестовали против государства. Остается проверить, действительно ли это так, являются ли заявленные вещи фактами, и насколько это подтверждается законом и документальными доказательствами. Убедившись во множестве фактов, остается проверить выявленные принципы и действовать в соответствии с непогрешимым стандартом слова Божьего. Эта задача передана в другие руки, в которых, я не сомневаюсь, она будет добросовестно выполнена.
И после того, как это будет сделано, последует еще одно исследование: оправдывает ли количество фактов и истин в обстоятельствах дела ту роль, которая была сыграна? Как бы ни решался этот вопрос, будет признано в качестве здравого принципа, применимого в других случаях, помимо отделения от Рима, что “вина за раскольническое отделение лежит не на тех, кто вынужден чувством долга отказаться от общения или отделиться от него, но на том самом общении, которое придает принципы и дополняет требования к системе христианства, напрямую подрывает чистоту его доктрин и простоту его институтов ”. Это было справедливо сказано и будет признано в качестве общего принципа, ”когда преобладающая часть Церкви делает какое-либо дополнение или изменение системы веры, поклонения, дисциплины или управления, изложенной в Священных Писаниях, необходимым условием общения с ними, в этом случае преобладающей стороной являются настоящие сепаратисты, и те, кто вынужден отказаться от своего общения, а не истинные приверженцы Церкви, верные ее законам и установлениям, вместо того чтобы грешить". Раскол, зло немалой величины, упрек, часто бросаемый немногим, не поддается арифметическому анализу. Это не вопрос чисел, или это было легко решить; но это вопрос истины и принципа. Пусть небольшое меньшинство, которое придерживается принципов шотландской Церкви Завета во время Революции, только выиграет от этих уступок, и мы представим их на суд соответствующим образом.
Это вопрос, который те, кто запрашивает и одобряет предлагаемый курс, решили для себя. Они не породили инакомыслия, хотя они согласились или присоединились к нему; некоторые из них учились этому с самых ранних лет, а другие присоединились к нему в более зрелом возрасте. Однако все они привержены этому вопросу; и, придерживаясь в значительной степени инакомыслия своих отцов, им может быть позволено говорить за себя.
VI. Давайте обратим внимание на несколько важных взаимосвязей, в которых находятся великие принципы, которые нужно отстаивать.
- Разве они не связаны самым тесным образом с честью Искупителя? Он стоит над всем. Он - Царь в Сионе и Князь царей земных. Давайте свяжем Его страдания с последующей славой. Он достоин принять славу и честь. Руки, которые были пригвождены к кресту, теперь получили книгу с семью печатями и скипетр вселенской империи. К ногам, которые были прибиты к дереву, положено теперь все. Голова, некогда пронзенная тернием, теперь величественна в золотой короне. Выступаем ли мы за свободу Церкви? Это выкуп драгоценной крови Христа и законное право на Его Царство, непосредственно принадлежащее Его короне. Ссылаемся ли мы на авторитет Священных Писаний? Это кодекс нашего Законодателя и Спасителя. Боремся ли мы за подчинение народов? Они обещаны как Его наследие, и они еще назовут Его благословенным. Говорим ли мы об обетах церкви и народов? Они поклялись в верности нашему Небесному Царю. Пусть Он носит почести, которые он заслужил. Главенство Христа - это великое солнце Второй Реформации, освещающее все ее части и связывающее их в священной гармонии.
- Но эти принципы по существу связаны с интересами Церкви. Как Институт Христа для Божественной славы и спасения людей, Церковь представляет собой наивысший из всех интересов на земле; и для целей, ради которых она воздвигнута, важно, чтобы она пользовалась неограниченным использованием всех своих институтов и пользовалась всеми своими свободами. Ничто не может быть так приспособлено или ожидать благословения для ее истинного процветания, как учреждения, назначенные ее главой.
- Эти принципы касаются наилучших интересов общества и дела свободы. Они направляют счастливый средний курс между анархией и деспотизмом и устанавливают права человека, не нарушая общественного порядка. Благородная борьба, которая велась за религиозную свободу, проливает свет на природу общества и дает самую надежную гарантию его привилегий и процветания, преподнося уроки политикам, правителям и подданным.
- Они тесно связаны с великим делом протестантской Реформации. Это самая интересная эпоха в истории Европы, когда человеческий разум пробудился от векового сна, когда проповедовалось Евангелие, переводилась и распространялась Библия, когда ткань папистских суеверий и тирании была поколеблена, и произошли значительные изменения в нравах, литературе, политике и религии каждой страны, на которую распространялась Реформация. В Реформации, называемой Второй, были выявлены и применены наиболее избранные и ценные из упомянутых принципов великой Реформации; и таким образом они учат нас ценить их ценность и сохранять их в твердой памяти. И эти принципы послужат тестом, с помощью которого можно будет проверить наши притязания на здравый национальный протестантизм. Становится предметом серьезного исследования, не связывают ли нас верховенство, на которое претендует тот, кто восседает во храме Божьем, и иерархия, которую реформаторы назвали папистской, с системой, которую пытаются уничтожить. Реформация преподносит ценные уроки, благодаря которым мы можем познать свой грех и свой долг, выяснить причины Божественного недовольства церковью и нацией и узнать, что должен делать Израиль в день его скорби. ”Помни, откуда ты пал, и держись крепко, и покайся’. Это линия долга и истинной политики.
- Вторая Реформация дает уроки времени, которые могут помочь урегулировать конфликтующие интересы и стороны. Это дает пример Церкви и нации в союзе друг с другом на основе религиозной истины; и нет другого принципа, на основе которого такой союз может быть заключен на законных основаниях. О союзе церкви с языческим, аморальным или антихристианским государством не может быть и речи. Но когда страна проникнута религиозной истиной и особенно призвана направить свою энергию на продвижение какой-либо великой Реформации на благо общества, хорошо составленный документ, объявляющий и определяющий область и привилегии соответствующих департаментов Церкви и государства, и взаимно согласованный, обеспечит независимость обоих и, объединив их в совместной работе, значительно продвинет интересы обоих. Реформаторы хорошо знали о зле эрастианства и папизма; одно превращало церковь в департамент государства, а другое превращало государство в вассала церкви; и они выступили против обоих. Они предусматривали независимость и сотрудничество Церкви и государства, защищали Церковь в ее духовных привилегиях от посягательств государства, зла, от которого реформаторы добились освобождения; и защищали гражданские свободы страны от узурпации церкви. Таким образом, они были защищены от взаимного столкновения, зла, которое невозможно было бы так действенно предотвратить, пока человек есть человек, поскольку Церковь и нация притворяются находящимися в состоянии абсолютного разделения. Это не было теорией; это было проверено опытом и, казалось, работало хорошо, когда в тайнах провидения это было остановлено повторяющимся господством деспотического превосходства, от которого реформаторы избавились сами. Отступлением от великих принципов, на которых была основана Реформация, были разрушены бастионы, которые она воздвигла вокруг нашего национального протестантизма и свободы.
И разве эти принципы не предполагают выполнение обязанностей служения и обеспечение безопасности в нынешних трудностях? Осознание греха, смирение под могучей рукой Божьей и быстрое и верное возвращение к тому, от чего мы отпали, дают нам единственную надежду на избавление от угрожающего господства папства, этого гигантского зла, от которого Реформация так счастливо нас избавила. “В тот момент, когда я буду говорить о народе и о царствах, которые нужно поднять, низвергнуть и уничтожить, если тот народ, против которого Я произнес, отвернется от своего зла, я раскаюсь в том зле, которое Я угрожал им причинить. Итак, вспомни, откуда ты пал, и покайся, и твори прежние дела”.
Благодаря этим и многим другим важным связям, в которых заложены принципы Реформации, ее рекомендуют верным сторонникам. Здесь, однако, следует отметить, что Церковь обязана бороться не за абстрактное признание принципов, а за их последовательное и верное применение. Принципы главного корабля Христа, независимости Церкви и высшего авторитета слова Божьего будут с готовностью признаны абстрактно многими, кто практически их нарушает. Римский папа и монархи Англии могли признать верховенство Христа, но пролить кровь тех, кто отрицал их. Римская церковь и Епископальная церковь претендуют на независимость и заявляют об уважении к Священным Писаниям; и все же, в нарушение того и другого, порабощают Церковь и навязывают ей традиции и заповеди людей. Принц Оранский, казалось, до сих пор полагался на верховенство Христа и авторитет слова Божьего, когда он уступил Шотландии отказ от верховенства и отмену прелатства, что касается Шотландии, в то время как он не только сохранил их в Англии и Ирландии, но проводил свою политику и пользовался неограниченной властью в церковных делах в Шотландии, в целом несовместимую с этими политическими уступками. Церковь может признавать авторитет слова Божьего, и все же этот авторитет фактически отвергается, когда он не является основой ее устройства или когда это устройство не согласуется с ним. Здесь, как и в вопросе о христианском характере, характер действительно определяется не исповеданием, а исповеданием и практикой.
Мы снова знаем, что многие в наши дни отвергают некоторые принципы, на которых основывалась Вторая Реформация; такие, например, как подчинение народов Искупителю, а также долг и обязательства по заветам. Мы очень сожалеем об этом, особенно со стороны тех, чьи отцы и церковные символы Церкви когда-то признавали эти принципы. С ними аргумент должен быть рассмотрен на основании библейских свидетельств, и к этому мы будем апеллировать.
Но в официальной церкви есть и другие, и их не мало, которые признают большую часть этих принципов, если не все из них, и которые склонны думать, что принципы упомянутого периода, несомненно, являются принципами, на которых она стоит. С ними у нас нет никаких споров об абстрактных принципах Священного Писания. Меньшинство, которое считало своим долгом выразить несогласие с церковной и гражданской конституциями во время революции, и к чьему несогласию мы присоединились, сделало это не потому, что эти принципы были доктринально отвергнуты, а потому, что, по их мнению, они практически отступили от них, нарушили их и поступили неверно. Поскольку верховенство Искупителя является великим принципом Второй Реформации, согласие на королевское восстановление этой прерогативы было источником всех зол Революции. Наши отцы боролись за пресвитер по Писанию, независимость и внутреннюю власть Церкви, заветы, за которые мученики, потому что они были верны короне Искупителя, были преданы смерти властью, узурпировавшей это превосходство. Разве это не факт, что это верховенство было восстановлено во время революции в Англии и Ирландии? Разве это не факт, что Акты, которые отменили это превосходство, по имени и по сути, были отменены и были полностью проигнорированы во время Революции? Разве это не факт, что это превосходство, по крайней мере, частично, проявляется в том самом акте, который провозглашается парламентской хартией Церкви при революции? И разве это не факт, что Уильям вмешивался в дела, должным образом связанные с Церковью, в манере, несовместимой с независимостью Церкви? Эти факты были перед глазами наших отцов и, по их мнению, оправдывали позицию, которую они заняли. Они свидетельствовали против прерогативы, предоставленной нацией короне, и ее посягательства на Церковь, и они свидетельствовали против Церкви за робость и неверность в ее подчинении. Они видели рабство, которому церковь подчиняла свою шею, и мнения тысяч людей в наши дни, и некоторые из них очень высокого авторитета, показывают, что они не были полностью неверно восприняты. С какой невыразимой выгодой были бы представлены предварительные аргументы в пользу независимости Церкви, если бы можно было апеллировать к недвусмысленным действиям Второй Реформации? Настало время, чтобы этот вопрос основывался на принципах и действиях, которые не допускают столь противоположных конструкций, как те, которые сейчас оспариваются?
Возвращаясь к библейским принципам Второй реформации, когда верховенство над Церковью не входило в прерогативы королевской власти, и освобождая себя от всех связей с ней, Церковь будет стоять и последовательно заявлять, что стоит, в своей свободе. Не связь с государством была причиной разногласий наших отцов, но связь с государством, которое отошло от Реформации и передало корону Искупителя земному главе в противовес Слову Божьему, Реформации, Заветам и крови Аргайла, Гатри, Уористона и тысяч. Это была связь с государством в достижении компромисса со свободой Церкви и отказом от великой цели Торжественной лиги в преобразовании Англии и Ирландии. Насколько это было оправдано последующей историей и нынешними волнениями, мы подвергаем проверке Священными Писаниями, аргументами и историческими иллюстрациями. Особенность инакомыслия, которого мы придерживаемся, отличающая его от других, отделившихся в последующий период, заключалась во взглядах, которые наши отцы были вынуждены принять на государство; поскольку церковное зло возникло здесь, они не только не соглашались с церковными делами и общением, но и протестовали против государства за принятие конституции и законов, подрывающих, по их мнению, праведность и реформу; и, став чужими для детей матерей, они снова готовы быть включенным в него. ”Будет ли престол беззакония иметь общение с тобою, который создает зло законом?”.
VII. Пришло время мне закончить эту лекцию, изложив причины и цель, ради которых был взят этот курс.
Просьба о друзьях была почтительно изложена в терминах, отказаться от которых было бы ни почтительно, ни вежливо. Уста служителей должны держать язык за зубами, а люди ищут закон в своих устах. Вопросы часто задают люди, которые видят, что мы занимаем позицию сами по себе и стоим в стороне от двух великих партий, которые так остро соперничают на арене общественного спора. Мы не спешили навязывать себя и свои взгляды общественности. Недавно мы опубликовали демонстрацию наших принципов, на которую мы с уважением приглашаем обратить внимание читателей. Мы желаем дать каждому, кто просит, причину надежды, которая в нас, с кротостью и страхом. Мы не навязываем никаких новшеств. Ни древность, ни новизна не являются критерием истины; эти термины относятся только к возрасту и мнениям людей. К Священным Писаниям, и только к ним, мы обращаемся как к окончательному авторитету. И все же мы хотим быть последователями Церкви Божьей в том, что хорошо. ”Стойте на путях, и смотрите, и спрашивайте о старых путях, где добрый путь, и идите по нему, и вы найдете покой для своих душ”. Искажения, которые, как мы знаем, широко распространены. Важно, чтобы нас знали такими, какие мы есть на самом деле. Упреки в единичности, ограниченности, нелиберальности, преследованиях, нелояльности, утопизме и я не знаю, в чем еще, мы будем довольны терпеть ради истины. Мы заботимся о том, чтобы наши взгляды и их основания были четко известны. Мы говорим как мудрецы; судите сами, что мы говорим. Мы не стыдимся, следуя этому курсу, признать влияние, которое пример других мог оказать на нас. Другие читали курсы по темам, представляющим большой интерес, и во многих из них мы находим много такого, чему мы сочувствуем. Мы высоко ценим рвение, способности, верность и благочестие, проявленные в начинаниях такого рода, и желаем каждому похвальному усилию такого рода. Почему мы не должны быть последователями добра и того, что есть добро? Наш собственный народ и наша молодежь нуждаются в воодушевлении и наставлениях; и ради наших ближайших друзей и братьев мы чувствуем особую обязанность более полно разъяснять путь истины - события дня, в который мы живем, требуют этого долга. Кажется, что долгожданный кризис теперь “приближается’ с ускоренной скоростью. ”Многие будут побелены и испытаны; но нечестивые будут поступать нечестиво. И никто из нечестивых не поймет, но мудрый поймет: “Я проведу треть через огонь, очищу их, как очищают серебро, И испытаю их, как испытывают золото. Они будут призывать Мое имя, и я отвечу им. Я скажу: ”Это Мой народ", и каждый скажет: "Господь - мой Бог" (Зах.13.9). О, как хотелось бы, чтобы недоразумения и отчуждения были устранены, и чтобы друзья Христа, которые рассеяны по Его суду, были объединены в Его милосердии, к их взаимному утверждению и к ужасу Его врагов!
Прежде всего, мы желаем лелеять чувство долга перед Спасителем. Восседая на троне одесную Величества на небесах, Он не может быть объектом оскорблений и несправедливости, как когда Он был на земле и висел на дереве. Но Он по-прежнему, в своей истине и своем деле, является объектом несправедливости. Он оскорблен почестями короны. Его прерогативы были узурпированы. На священную территорию Его Церкви вторглись. Клятвы верности Его короне были презрительно нарушены. Кровь Его верных подданных была обильно пролита. Цари земные вступили в войну с Агнцем. Предпринимались попытки, насколько это было возможно, лишить Его короны. Разве мы не должны объединиться, чтобы восстановить в сердцах Его детей, в Его Церкви и в мире Его поруганные почести? Вы помните язык племен Израиля: ”Царь спас нас от руки наших врагов, и он избавил нас от руки филистимлян, а теперь он бежал из страны. Итак, почему вы ни словом не обмолвились о возвращении царя?”. В нынешних обстоятельствах Искупителя можно рассматривать как осуждающего со Своего престола на небесах нашу апатию словами Давида: ”Почему вы последними привели Царя обратно в Его дом? Вы Мои братья, вы Мои кости и Моя плоть. Почему же тогда вы последние, кто вернул Царя? ” Давайте откликнемся на этот трогательный призыв. Его завет аннулирован, Его корона осквернена и повержена на землю? И все же надежда есть. ”Проходите, проходите через ворота, приготовьте путь людям; бросайте, бросайте дорогу, соберите камни, поднимите знамя для народов”. Поднимите знамя Искупителя с земли. Прочтите его надпись: ”Крест, корона и Ковенант”. Начертите его заново, в лучшем золоте Офира, и высоко размахивайте им в глазах своих рассеянных друзей и обманутых врагов. Это знамя еще сплотит, подчинит и соберет к Нему множество людей со всех концов земли; оно выделит его друзей и объединит их; оно направит их движения; оно оживит их сердца и устрашит их врагов; оно придаст смелости Его верным последователям в конфликте, обеспечит победу и славно взовьется в триумфе.
Итак, вот великие цели, стоящие перед нами: сделать Иисуса Царем - вернуть Царя в его собственный Дом - утвердить почести короны Искупителя, провозгласив его Царем на Сионе и Господом всего - отстоять свободу Его Церкви и свободы Его народа - утверждать совершенство и авторитет Его слова - требовать уважения к нему народов - призвать Церковь и народы признать обязательства своих обетов, покаяться в их нарушении и возобновить свою некогда клятвенную верность короне Искупителя -объединить друзей Искупителя в истине, и проповедовать Реформацию Священных Писаний во всех частях единого королевсттва, чтобы расширить Царство Искупителя, подготовить себя и других к часу искушения, который может прийти, чтобы испытать живущих на земле, и направить наши надежды и усилия вперед, к дням тысячелетней славы. Честь короны Искупителя, независимость Его Церкви, свобода Его народа, пришествие Его Царства составляют высокие цели, преследуемые в поддержании и продвижении принципов Второй Реформации, какими бы слабыми и недостойными ни были наши скромные инструменты.
Иногда мы слышим от противоборствующих сторон призыв: приходите и присоединяйтесь к нам. Мы не стоим неподвижно в безвкусном безразличии. Покажите нам большую верность венцу Спасителя, истинам, которые мы не исповедуем, почестям Спасителя, которые мы не отстаиваем, интересам Искупителя, которые мы не приняли, и мы сочтем себя обязанными откликнуться на ваш призыв. Мы излагаем причины той роли, которую мы играем; мы не бросаем вызов, но ждем указаний. Покажите нам более превосходный путь. Мы не нарушили мир и единство Церкви, придерживаясь ее конституции и привилегий, как они утверждались во Второй Реформации; в настоящее время мы стремимся твердо придерживаться того, что хорошо; и являть рассеянному миру принципы, которые подходят для распространения благословений Церкви. религии и свободы, союза и мира для нашей любимой страны и для всех народов земли. Отцы, которые несли бремя и дневную жару и пересекали болота и горы земли заветов и крови наших предков, проповедуя Крест и Венец под небесным сводом и почитая поношение Христа большим богатством, чем сокровища Египта, были призваны в покой. Мы чувствуем ответственность за их пример и их свидетельство. Мы рассматриваем настоящее время как время особой опасности и трудного долга; время не для поста, но время говорить. ”Если ты не осмелишься нарушить свой мир, тогда для евреев придет освобождение из другого места, но ты и дом твоих отцов будут уничтожены, и кто знает, пришла ли ты в Царство для такого времени, как это?” Спаситель еще будет коронован Царем Сиона и Царем народов. У Церкви могут быть затяжные конфликты и испытания. Но на горе Сион будут избавления, как и прежде. Восстань, Господи, отстаивай дело, которое принадлежит Тебе. Устрани препятствия с пути. Излей Святого Духа твоего. Освяти в большей степени Своих друзей и объедини их друг с другом в истине и в Твоем святом деле. И как в былые времена, после многих лет конфликта, Твое провидение сделало весь Израиль единым сердцем, чтобы сделать Давида царем, приблизь день, благоприятный для нашей земли и для других земель, когда Царь будет возвращен в Свой дом, и все люди, и нации, и языки, должны будут быть единодушны, чтобы сделать Иисуса Царем. Аминь
Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn