В тот далёкий вечер мой муж рано пришёл с работы.
-Глазам своим не верю, – сказала я, открывая ему двери – в кои века, хоть поужинаем все вместе!
-Да, - улыбался он – я торопился к вам, да и есть хочется!
-Давайте, руки мыть и за стол! – Радостно командовала я - Стас, ты там, где?
-Иду, мам, сейчас!
Как же я радовалась, когда за столом мы собирались все вместе. Это случалось не так часто, из-за работы мужа, который работал следователем. Он очень редко приходил домой рано.
Мы ужинали, а муж, глянув на сына, спросил:
-Стас, ты что такой мрачный? У тебя всё нормально?
-Нормально, но я немного, наверное, огорчу вас…
-Что случилось? – Встревожилась я.
-Да, нет ничего, но классная просила, чтобы кто-нибудь из вас пришёл в школу. Вы только не волнуйтесь, у меня плохих оценок нет, просто сочинение писали…
-И что? – Опять заволновалась я.
-Ну, всем выставили оценки, раздали тетради, а мне мою тетрадь не вернули, и Татьяна Ивановна сказала, что не знает, как оценивать мою работу.
-А что за сочинение, тема какая? – Спросил муж.
-Достоевский, «Преступление и наказание»
-А конкретно, название сочинения? – Спросила я.
-Ну, конкретно, – какое наказание получил Раскольников за своё преступление.
-И что? Ты не смог написать сочинение? Ты же читал этот роман! – Удивлялась я - Это психологический роман! Наказанием в этом романе является угрызение совести!
-Нет! Я всё понимаю не так! Раскольников – это преступник, прежде всего. Он убил человека и должен нести реальное наказание - в виде лишения свободы.
-И что ты написал в своём сочинении? – С тревогой спрашивала я.
-Я написал, как было написано в романе, что ему суд присудил восемь лет каторги, но я считаю, что это очень мягкий приговор.
Муж перестал есть и с улыбкой смотрел на сына, сказав:
-Так правильно считаешь!
-Ну, слава Богу, что меня хоть дома, здесь понимают! – Ответил сын.
-Ну, я надеюсь, что ты к этому, что-то всё-таки добавил о мучениях героя, о его внутренней борьбе с самим собой? – Вновь и вновь говорила я.
-Да, я добавил от себя, что кто ему дал такое право, лишать человека жизни, что любое убийство – это преступление, и, что никакой он не герой. Придумал какую-то свою теорию, чтобы оправдать своё преступление, а причиной всего на всего был долг, который ему не хотелось отдавать.
Я сидела в каком-то шоке, но мой муж с такой теплотой смотрел на сына и опять сказал:
-Молодец! Всё правильно написал, а в школу завтра я сам зайду, обязательно!
Сын быстро поел и ушёл в сою комнату, а я удивлённо спросила мужа:
-А, что у Достоевского, действительно, написано, что Раскольников получил восемь лет каторги? Я такого, что-то не помню, ведь главное это то, как он мучился, после совершения своего поступка.
-Да, есть там немного, когда судья приговор зачитывает и объявляет ему восемь лет каторги, но это, правда, мало. Он ведь убил ещё сестру старушки, то есть, убийств было два, и прав Стас в своих рассуждениях.
-Слушай, я, напрочь, не помню про это! Мы всегда писали о его переживаниях, мучениях, что он готов встать на другой, хороший путь, начать новую жизнь и так далее…- Я говорила, с таким жаром всё это мужу.
-С убийцами, как правило, этого не происходит! – С грустью ответил мне тогда он.
На следующий день мой муж разыскал в школе классного руководителя сына, она же учитель литературы и завуч школы. Она приветливо пригласила его в свой кабинет и дала ему в руки тетрадь с сочинением сына. Он читал и улыбался. Всё сочинение состояло почти из двух строчек, не считая вступительной части, в которой сын указал, когда был написан роман. Первая строка главной части сочинения гласила, что Раскольникову дали восемь лет каторги, а вторая о том, что кто дал ему, Раскольникову, такое право, лишать человека жизни и, что приговор был неоправданно мягок.
-Станислав очень одарённый мальчик, по математике, физики, химии, истории у него одни пятёрки, но вот как мне оценить такое сочинение, я не знаю, - говорила Татьяна Ивановна – дети написали на трёх, четырёх страницах сочинение, а тут, можно сказать, всего две строчки?
-А разве так важен объём сочинения? Вот за одну эту строчку, за одну эту правильную мысль, что кто дал такое право одному человеку убивать другого, я бы уже поставил пятёрку. Только не подумайте, что я пришёл выпрашивать тут какие-то оценки! – Сказал тогда мой муж.
-Да, вы, поймите, по программе положено раскрыть тему. Описать нужно все терзания и мучения Раскольникова после преступления! – Говорила, волнуясь, Татьяна Ивановна – Нужно что-то ещё дописать, добавить или вообще переписать сочинение!
-Думаю, Стас не станет этого делать. Вы, знаете, я, кстати, тоже, когда учился, запомнил эту строку про восемь лет, и вот я её помню, а жена – нет, а знаете почему? Мальчишкам в 16 лет все эти описания мучений героя… Да и мыслит он правильно, очень правильно, а сочинение, можно, я заберу и оставлю на память?
-Знаете, как сделаем, я всё-таки подумаю и поставлю ему оценку, и тетрадь отдам ему лично в руки. – Ответила Татьяна Ивановна.
На этом они распрощались, но Татьяна Ивановна, позже, признавалась мне, что она навсегда запомнила сочинение сына.
Я в тот вечер, после ужина, зашла в комнату сына со словами:
-Не надо расстраиваться так из-за сочинения.
-Я совсем не расстраиваюсь. Я, знаю, уверен, что я прав! Лишь бы вы не волновались!
-Ну, что? На прокурора пойдёшь учиться? – Спросила я его тогда в шутку.
-Нет! Я летать буду! Поднимусь в небо высоко-высоко, да ты сразу узнаешь, что это я лечу.
-Как это я, интересно, узнаю? - Засмеялась я.
-Да, я же крыльями качну – значит это я лечу! – Сказал, и на его лице появилась такая счастливая улыбка.
(Рассказ написан на день памяти сыну- Станиславу, второго апреля у него мог быть День Рождения.)