Вознесен над Евфратом и Тигром,
сверху вниз я смотрел на века,
обведенные смутным пунктиром,
цвета глины и цвета песка.
И клонилась, клонилась средь ночи
к междуречью моя голова.
Я без страха глядел в его очи,
словно в очи заснувшего льва.
Ираклий Абашидзе (перевод Беллы Ахмадулиной)
Глава XI. Elisir di Morte
Боги Вавилона отвернулись от неё, ибо она бросила вызов смерти. Принцессу погубили знания. Она поняла ошибку алхимиков и из праха создала в герметическом сосуде свой мир. Там не было ничего, кроме пустыни. Живые умирали, но сердца покойников продолжали биться. Скелеты, спящие под барханами, обрели бессмертие в могиле.
Принцесса Вавилона не подозревала, что ей открылась тайна вечности. Эликсир, который вызывал болезни и уничтожал изнутри, подарил мёртвым вечную жизнь.
***
Шумерская луна тонула в водопадах. Аллея из финиковых пальм вела в царство мечты; лотосы освещали лепестками только пробудившийся мир. Над головой на коврах-самолётах пролетали волшебники. Они покидали пределы мёртвой пустыни — на другом краю света их ждал океан. Принцессе было грустно, что море не зовёт её к себе... Она гуляла со своим отцом по полночному саду и спорила с ним о вечности.
Любопытный Шеду скользил в тени кипарисов и подслушивал их разговор:
— Мне приснился странный сон, — прошептала принцесса. — После долгого путешествия я вернулась домой. Но реки Тигр и Евфрат высохли, а на месте дворцов остались лишь руины… Я стояла посреди песчаных дюн и не знала, куда идти...
— Это тёмная грёза не станет реальностью, Шамирам, — успокоил отец. — Мы исчезнем, но Вавилон останется. И даже если ты потеряешься в небытие, ты всегда сможешь вернуться в наше царство.
С бутонов роз падали капли крови — паук поймал бабочку в свои сети и теперь пожирал её бархатные крылья.
— Как бы я хотела, чтобы эта смерть оказалась для неё сном. И бабочка расправила крылья и улетела…
— Смерть — часть естественного цикла. Не переживай так из-за какой-то бабочки...
— Каждый из нас — бабочка, запутавшаяся в паутине мироздания. Она знает, что её съест паук, но всё равно пытается вырваться из плена. Интересно, что будет, если я её воскрешу?
— Кем ты себя возомнила?! — возмутился царь. — За такие слова боги могут тебя покарать.
— Я не верю в богов.
— Они наблюдают за тобой сверху и всё слышат.
Шамирам посмотрела на ночное небо — дракон сжигал пламенем луну. Принцесса попыталась коснуться рукой мира созвездий, но не достала до него.
— Папа, звёзды — не боги. Гораздо проще думать, что после смерти нас ждёт вечная жизнь, чем пытаться достичь бессмертия. Мы придумали божеств, ибо ничего не знаем о мире. И это не позволяет нам заглянуть за пределы и преодолеть границы возможного!
— Когда-нибудь ты поймешь, что не всё можно постигнуть с помощью астрологии и алхимии... Есть нечто высшее. Пока ты не осознаешь этого, ты будешь слишком далека от истины.
— У меня своя истина…
***
Несколько лет Шамирам работала над созданием Эликсира. Умирающая бабочка заставила её посмотреть на алхимию с другой точки зрения. Чтобы обрести новые крылья, старые должны быть съедены пауком.
Принцесса не могла ждать до утра и отправилась к лучшему алхимику Вавилона Самиуму, чтобы рассказать о своей идее.
Она ворвалась в его тайную лабораторию с глиняной табличкой в руке:
— Мы сосредоточили своё внимание только на жизни. Однако Эликсир бессмертия должен состоять из смерти.
Самиум посмотрел на неё, как на сумасшедшую:
— Это противоречит принципам алхимии, Шамирам… Твои идеи безумны… Ты предлагаешь сделать яд, убивающий душу. Но смерть не обратится в жизнь. Какой демон тебе нашептал этот рецепт?
— Мне кажется, что это имеет смысл, — возразила принцесса. — Невозможно создать Эликсир вечности, не познав смерти.
— Тебе не стоит лезть туда, в чем ты ничего не понимаешь…
— Самиум, но твое зелье, полное жизни, не подействовало! Возрождение наступает только после схождения в могилу!
— Больше никому не показывай этот рецепт. Ты нарушила все герметические законы. Твоя философия оскорбляет алхимию...
***
После разговора с Самиумом Шамирам разочаровалась в алхимии. Она верила, что цель алхимиков — преодолеть границы вселенной, создать из смерти жизнь. Но в реальности они лишь следовали бессмысленным принципам, которые сами придумали. Ученые не были способны выйти за пределы их искусственного мира.
Принцесса грезила узнать, что скрывается по ту сторону пустыни. Она бежала за призрачным караваном, зная, что никогда его не догонит. Врата Вавилона были уже позади. Ни один из путей не приведёт её в Дильмун, но Шамирам продолжит странствие. Она — лишь грёза, которая снится тем, кто умирает.
Эти барханы — могилы. Но у бесконечности смерти был конец. И бессмертные родятся из праха.
Зыбучие пески поглощали истекающего кровью льва. Призрак героя ранил его в сердце. Шамирам подошла к умирающему животному и влила в его пасть часть своего Эликсира. Она надеялась, что ей удастся победить смерть. Однако по телу льва прошла судорога, и он умер. Его глаза, полные света шумерской луны, так и остались открытыми...
Самиум был прав — Эликсир не сработал.
«Я провожу тебя…» — Шамирам обняла мёртвого льва и заснула вместе с ним.
Она очутилась в мире песка. Тени прятались от солнца за саванами. Принцесса была чужой в этих краях, но покойники радовались её приходу: «Наше время истекло. Позволь нам исчезнуть… Смерть освободит нас от печали жизни....»
Эфемерная женщина сорвала с себя погребальное покрывало — под ним скрывался скелет:
— Создавая Эликсир, ты не спросила нас, хотим ли мы жить вечно!
С этими словами гигантская волна нахлынула на город песка и уничтожила то, что уже было мертво.
Лев вылизывал волосы Шамирам, пытаясь разбудить её от долгого сна. Принцесса открыла глаза и увидела пылающую алхимическим огнём львиную гриву. Тот, чье сердце остановилось, ожил. Она не могла поверить, что создала из смерти жизнь!
Но звёзды соединялись в череп. Разгневанный бог Ишкур насылал на мир бурю. Пустыня превращалась в океан; молния ударяла в храмы вечного града. Небесные врата распахнулись для духов небытия. На земле воцарился космический хаос — Вавилон накрывали волны несуществующего моря…